– В том, что люди всегда желали то, чем обладают эльфы. И ради этого развязали войну.

– Бессмертие. – Софи выпила еще вина. – Странно думать, что раньше в это верили. Источники молодости и все такое.

– Еще сто-сто пятьдесят лет назад в такие вещи верить было не сложно. Признаюсь, пока я не выучился наукам и не познал атомы и астрономию, не проник в тайны химии… мир казался мне… таинственнее. Загадочней и слаще. Вы называете это блаженное время детством. Представь каким был мир, когда все в нем – и эльфы и люди и орки – были немного детьми. Романтиками, рыцарями, волшебниками. Мне очень нравится это ваше слово – детство.

– Наше слово? А вы как называете это?

– Рождением. У нас все, что до первой внятной мысли – рождение. Ребенок приходит в мир не мгновенно. Он смотрит, осязает, привыкает к себе в этом мире, а мир к тому, что в нем теперь есть новый эльф.

– Значит детства у вас нет?

– Такого как у людей – нет. У нас существует система менторства.

– Да, Джон мне рассказывал. Синай его ментор. – Софи радостно улыбнулась. Хоть что-то она уже знала в этом загадочном эльфийском мире.

– Джон как обычно вежлив. Фактически Синай уже не может считаться его ментором. Джон все таки уже взрослый. Однако они не разлучились, Синай предложил Джону свою службу и встал за его плечом, в его свите. Он стал первым перстом Джона.

– О! – Софи поглядела на Синая. Тот молча стоял за спинкой дивана рядом с Джоном, не пил и не ел. На его плече сверкало созвездие Джона.

– А ты Нилан? Ты тоже… – Софи замешкалась. – в перстах Джона?

– Боги, конечно же нет! Я?! Такой как я может его лишь опозорить.

– Это… из-за твоей внешности, да?

– А что с моей внешностью? – Нилан демонстративно пригладил волосы. Софи усмехнулась.

– Ха-ха! Нет, правда. Что с тобой не так? Почему ты не можешь быть в свите Джона?

– А это, моя прелестная госпожа, очень бестактный и личный вопрос, который я прощу тебе на первый раз. Но больше об этом не спрашивай. Я недостоин носить звезду Шахране и уж тем более быть его перстом.

Софи смущенно осеклась.

– Извини, я не знала. Прости, я больше не спрошу об этом.

– И славно.

Мучительно подбирая новую тему для беседы Софи огляделась вокруг. Жена Эльтана заботливо и довольно собственнически поправляла его волосы. Софи бросила взгляд на Джона, которого загораживал Нилан и другие эльфы. Она очень отчетливо поняла что сколько бы венцов ей не подарил Джон и сколько созвездий не вышили на ее платье, она никогда не сможет вот так просто поправить Джону волосы на таком празднестве. Софи отпила вина, проглатывая горечь. Ей захотелось уйти. Но уйти не в дом Джона, где она была заперта словно рабыня. Впервые после приезда в Сиршаллен Софи яростно захотела его покинуть и вернутся назад, к своей привычной обычной жизни, где она была как все. Да, как все… а не во сто крат хуже.

Она снова бросила взгляд на стол Эльтана. За спиной Кайране молчаливо стояли шестеро «перстов».

– Почему их только шесть, Нилан? Разве перстов не должно быть десять?

Нилан усмехнулся.

– Иногда никак не пойму – умница ты или глупышка? Да перстов может быть лишь десять. И было время, когда у Кайране их было как раз десять. Полный набор. Не многие эльфийские принцы могли похвастаться таким почетом и преданностью как Эльтан. Во времена войн на него едва не молились…

– И куда они делись? Убиты?

– Двое были убиты в последней войне. Двое предали его и покинули Сиршаллен.

– Предали? – изумилась Софи. – Разве такое бывает? – Нилан с усмешкой поглядел на нее. – То есть… это же одно из главных lin’ya – служить верно. А быть в перстах наверное довольно почетно…

– Почетно?.. Пожалуй это так. Их положение не многим уступает положению Джона.

– Так почему же они предали его? Если на него чуть не молились? – Софи кисло усмехнулась, допивая вино.

– Кайране сделал то, что не все смогли ему простить. Даже его персты разделились, что уж говорить о всех прочих..

– Что он сделал? – нахмурившись спросила Софи.

– Разве ты не знаешь? – усмехнулся Нилан. – Заключил мир с людьми.

Софи отшатнулась.

– Разве это плохо? То есть… почему за это его предали?

– Не будем омрачать пир рассказами о войне, мое прелестное дитя. Вечер сладок, играет музыка и вино льется в кубки, а у нашего блистательного Кайране все еще в достатке верных персов.

– Всего шесть… – пробормотала Софи, задумчиво взглянув на стол Эльтана.

– Ты думаешь, что шесть это мало? Тогда я спрошу сколько у тебя есть друзей, которые шагнут за тобой в пекло? Которые прольют за тебя свою кровь? Которые положат свою голову на плаху вместо твоей?

Софи раздраженно закатила глаза. Опять она сморозила глупость.

– У меня таких нет, пожалуй.

– А у Кайране их шестеро.

– Он счастливчик. Не понимаю почему ему служат? По-моему он ужас..

Нилан молниеносно схватил ее руку и сжал до боли.

– Ай!

– Ты с ума сошла? Захотела жизни лишиться?! – зашипел он. – Оскорблять Кайране на его собственном пиру?!

Софи вырвала руку и болезненно потерла запястье. Их заминку заметили. Эльф сидящий рядом с Ниланом встал, сидящий за ним тоже.

Похоже, они встали, чтобы освободить Джону обзор на них с Ниланом. Софи замерла, Джон с молчаливым вопросом посмотрел на Нилана.

– Прости, Шахране. Госпожа… была неосторожна в словах, я лишь хотел остановить ее.

– Ты сделал ей больно. Это было в последний раз. – Весомо сказал Джон.

Нилан склонил голову, признавая свою вину.

Джон перевел взгляд на Софи.

– Тебе холодно? – спросил он. Его синяк на виске был все так же красен, хотя отек уже спадал. Он говорил медленно, словно боролся со сном. Эльфы которые встали, чтобы освободить Джону обзор удивленно поглядели на него. Софи прямо почувствовала их неудовольствие, что Джон прилюдно разговаривает с ней.

Софи не решилась ответить, только отрицательно покачала головой.

– Тогда сними плащ. – приказал Джон и отвернулся. Эльфы сели обратно. Софи в тревоге глянула на Нилана. Он кисло скривил губы и кивнул. Софи встала, робко сняла плащ и пристроила его на спинку дивана. Тут же из тени колонны подошла юная эльфийка, с поклоном забрала его и унесла куда-то. Софи села обратно, кожей чувствуя, как звезда Джона горит на ее груди.

И зачем он это сделал? Зачем эти публичные заявления? Они знакомы всего ничего и даже если между ними есть симпатия, разве о ней стоит заявлять так прилюдно? И главное – ради чего? Чтобы там ни было она все равно остается ханти, презренной смертной женой…

– Ты просто сияешь, Софи. – улыбнулся Нилан. – Джон прямо таки осыпал тебя знаками своего расположения. Венец, звезда… Для него это очень серьезно. А что насчет тебя?

Софи не знала что ответить. Она тяжело вздохнула.

– Я этого не просила. Я его совсем мало знаю… – она осеклась. – Прошло всего несколько дней, Нилан. Если бы он спросил меня, я бы попросила его подождать. Да я даже просила! Когда он объяснил мне, что значит это – Софи ткнула пальцем в свою диадему. – Я просила его отложить, но…

– Но он не согласился. В этом весь Джон. Он хоть и эльф, но спешит всегда словно смертный. Звезда Шахране горит ярко, говорят, что это к беде.

Софи тревожно нахмурилась.

– Что? Почему?

– Это лишь старые приметы. У вас тоже такие есть – черные кошки, разбитые зеркала. Глупые суеверия, не больше.

Софи повернула голову, инстинктивно почувствовав чей-то взгляд. На нее смотрел Эльтан. Она вспыхнула. Эльтан показательно поглядел на ее венец, потом на вышивку на груди. Он снова взглянул ей в глаза и лукаво склонил голову. «Любопытно» – прочла Софи на его лице.

Она поспешно отвернулась. Что ему еще нужно? А что если ему кто-то скажет, что она тут ляпнула? Софи стало не на шутку страшно.

– Эльтан смотрит. – прошептала она почти не размыкая губ.

– Конечно смотрит. – Нилан поглядел на Кайране поверх своего бокала. – Джон решил всем рассказать о своей радости, и Кайране не пропустит это сообщение. Он ничего не упускает.

Музыка остановилась, и раздались аплодисменты. Софи тоже похлопала. Музыканты встали, и ушли в сторону освобождая центр зала. Софи подумала было, что это конец пира, но оказалось, что музыканты лишь сменили место. Они устроились между двумя столами, арфу заменили скрипки и барабаны. Все зашевелились, стали вставать со своих мест. Мужчины, снимали мечи.

– А что происходит? – спросила Софи шепотом.

– Танцы.

– Танцы? – Софи с интересом посмотрела на Нилана. –Я про них читала! А какие тут будут танцевать?

– Да обычные…кинар, шантья, галивар… У вас тоже такие танцевали, только давно позабыли. Все встают в две линии, кружатся, ходят, хлопают. Никогда не танцевала такие?

– Нет, – Софи отрицательно покачала головой. – Видела один раз в кино про эльфов – «Грезы о вечном», не смотрел?

– О, смотрел конечно. – Нилан хмыкнул. – Обожаю его, а уж историю его создания…

Софи посмотрела как эльфы выстроились в две линии – дамы в одну, кавалеры в другую. Первая пара в линии был Эльтан и его хрупкая жена. Музыканты начали играть довольно быструю, энергичную мелодию, приправленную ритмом барабанов. Все сначала лишь хлопали в такт, потом пары начали сходится и расходится. Потом шеренги поменялись местами, потом снова. Иногда дамы проходя мимо кавалеров нежно протягивали руку, видимо в знак особого расположения. Но никто никого не касался, разве что брался за руки или мимолетно соприкасался ладонями выполняя очередную фигуру. Никаких объятий.

Софи несколько минут наблюдала за танцующими. Когда мелодия закончилась, все поаплодировали и остались стоять на местах. Музыканты заиграли другую. Танец продолжился.

– А что партнеры не меняются? – спросила Софи удивленно.

Нилан как раз наполнял им бокалы.

– Обычно танцуют два-три танца. Станцевать всего один значит показать нерасположение. Что-то вроде «Ты мне совсем не понравился».

– О! – Софи с любопытством поглядела на танцующих.

– Два танца – вы милы. Три – вы крайне мне симпатичны. Ну а четыре и больше – это уже бессовестный флирт, и обычно так танцуют только супруги.

– Интересно. – Софи глядела как эльфы кружатся и меняются местами, как проходят мимо друг друга с улыбками или лукаво глядя через плечо. Рисунок танца был не сложным, Софи постукивая ногой в такт отбивала ритм.

– А что там с историей того фильма? – вспомнила она.

– О. – Нилан расплылся в улыбке. – Один юноша приехал в Сиршаллен по приглашению, казался вполне приятным малым. Фирма его отца торговала с эльфами продуктами. Он побывал на паре праздников, познакомился с несколькими эльфами, поглядел на архитектуру. Вернувшись домой тут же набросал романтичную историю, приправленную парочкой любопытных достоверных подробностей и продал киношникам. И все поверили ему, он ведь был в Сиршаллене. Ему поверили, что владыка Сиршаллена жгучий накачанный брюнет, что королева эльфов страдает гетерохромией. Что эльфы чуть не через слово говорят стихами. Ох, я смотрел этот фильм с таким удовольствием, ты бы знала. Как же я смеялся.

Нилан и сейчас начал посмеиваться.

– Но, не всем знаешь ли это кино показалось смешным. У Эльтана с чувством юмора…эм… не слишком хорошо.

– И что он сделал? – У Софи по коже пробежали мурашки. Он вспомнила как Эльтан утром безжалостно нанес удар Джону в висок. – Убил его?

– Что? Ты мелко мыслишь, дитя. О нет.

– Можно же было подать в суд, потребовать опровержения…

– И привлечь к этому кинцу внимание всего мира? О нет, Эльтан не такой глупец. Он терпеливо выждал пока кино пройдет в прокате, через месяц о нем все позабыли. Студия сразу сказала, что это художественный вымысел и что мальчик был лишь консультантом по достоверности…

– И все?

Нилан как-то кровожадно усмехнулся.