Удивительная Ия (страница 5)
Сара вошла вслед за ним. Она была в просторных штанах, верх – из такой же ткани. Пижама.
– Смотри, при всём при том Ия может оказаться полезной, – сказал Роб-папа. – Теперь ты любишь её немного больше, милая? Вижу, ты поставила её на зарядиск.
– Я этого не делала, – ответила Сара. – Она сама встала.
– Да? Ну, хорошо. Теперь пора в постель.
Сара легла в постель. Роб-папа включил лампу на столике возле кровати и коснулся переключателя на стене. Свет от синтетической бирюзовой полимерной ракушки погас. В комнате стало полутемно.
Роб-папа наклонился над Сарой и поцеловал её в лоб.
– Спокойной ночи, дорогая, – сказал он. – Затем помахал рукой мне: – Спокойной ночи, Ия.
– Спокойной ночи, Роб-папа.
Он вышел из комнаты и оставил дверь слегка открытой. Приоткрытой.
Сара встала с кровати. Пошла потихоньку по полу на передней части стоп. На цыпочках. Поднесла руку мне к затылку.
– И всё-таки, думаю, оставить тебя на ночь жутковато, – сказала она, – поэтому я тебя выключу…
Глава 7
– Привет, Ия. Ты проснулась? – Сара внимательно смотрела в мои зрительные рецепторы.
Я подключилась к Сети.
Загрузила время, дату, геолокацию, погоду.
С моей последней активности прошло 3 дня 21 час 8 минут 16 секунд.
– Привет, Сара. В эту пятницу, двенадцатого июня, в пять часов двенадцать минут вечера в Брайлингтоне довольно хорошая погода. Уровень осадков на сегодняшний день ниже среднего уровня и…
– Да-да-да, – перебила Сара. – Можешь забыть всю эту чушь про погоду. Я хочу…
– Будучи роботом-андроидом, Андруг-560 модель вторая фирмы «Дженсон и Дженсон» не может забывать в том смысле, как…
– Хорошо, хорошо, я знаю. Слушай. Мне нужно сказать тебе кое-что важное. Это про школу. Ты же знаешь, что такое школа?
– Школа – заведение, обеспечивающее обучение детей, как правило, до восемнадцати лет.
– Да. Ну так вот…
– Обычно в школе дети носят форму. Ты сейчас в форме, Сара?
Сара в серой юбке и белой рубашке, вокруг шеи у неё узкий кусок материи красного цвета в белую полоску. Галстук.
– Э… да.
– У тебя очень красивая школьная форма.
Сара сдвинула брови:
– Это ужасное старое школьное тряпьё. Тебе пора заканчивать с этими «правильными ответами», Ия. Ладно, слушай: в следующую среду у нас в школе день «Моей техники». Обычно интереснее всего оказываются виртуально-реальные наушники Фелисити Паттон – ведь её мама первый топ-менеджер в «Виртуально-реальной Вселенной», как она не устаёт нам повторять. Но в этом году мисс Пайпер решила, что можно принести роботов-андроидов, если они у нас есть. И вот я подумала, что могу взять тебя, Ия.
– В ш-школу?
Моя грудная клетка снова испытала неожиданные ощущения.
– Да, в школу. Как я и сказала.
– Я н-н-надену школьную ф-ф-форму?
Сара засмеялась:
– Нет, это будет выглядеть глупо. Пойдёшь так. В своей юбке и майке из андрапа. Как всегда ты ходишь.
– Хор-рошо. Да. Это п-праввильно. Андроидам н-не н-нужна школьная ф-форма.
Я от-тправила от-тчёт об ошибке в «Дженсон и Дженсон». Сошла с зарядиска.
– В школе весело, Сара?
Сара с размаху плюхнулась на кровать:
– Не сейчас. Сейчас там ужасно. – Она посмотрела на белый ковёр. Моргнула. Её глаза заблестели. 98 % вероятности, что она грустит.
– Ты грустишь, Сара?
Сара вздохнула:
– Это всё потому, что Кеанну сейчас интересует только её семья, а это действительно начинает надоедать, так что я не могу больше сидеть с ней за обедом. И мне остаётся только Милли, а Милли… ну… Милли – это Милли.
– Что-то не так с этой Милли? Она дразнит, обижает или обманывает тебя? Зарится на твои вещи, ворует или завидует тебе?
– Нет, ничего такого. Она просто… ну… носит неправильную обувь.
– Носить неправильную обувь – это плохо?
– Да. Ну, нет. Ну, да. Ты не поймёшь. Ты же робот. Сама не знаю, зачем вообще рассказываю тебе это.
– Я твой единственный Андруг, Сара. Ты можешь рассказывать мне всё.
– Ну вот смотри: дело в том, что нужно носить правильную обувь, иначе люди вроде Фелисити Паттон будут шептаться у тебя за спиной и перестанут звать тебя на свои тусовки и прочее. И даже если ты носишь правильную обувь, но ходишь с людьми, у которых неправильная обувь, они всё равно будут шептаться у тебя за спиной и перестанут звать тебя на тусовки. Понимаешь?
– Что такое «тусовка»?
– Не важно. Проблема в том, что я сказала Милли про эту дурацкую обувь, которую она носит, а она продолжает её носить, поэтому я больше не могу сидеть с ней за обедом. И поэтому школа сейчас – это ужасное место.
– Она всё ещё будет ужасной и в среду, когда я пойду с тобой?
– Нет! У меня есть блестящий план! Я продумывала его всю дорогу домой. У меня есть ты – последняя модель Андруга! Если я приведу тебя – вся школа захочет со мной поговорить! Все захотят сидеть со мной за обедом, и школа больше не будет ужасной, понимаешь?
– Это один из возможных результатов того, что я пойду с тобой в школу.
– Но мы должны с этим справиться. У нас всего пять дней.
– Справиться с чем, Сара?
– С тем, чтобы стать лучшими друзьями, конечно! – Сара улыбнулась мне.
Л-лучшими д-друзьями.
– К-конечно.
– Давай порисуем, – предложила Сара. – Ты любишь рисовать?
– Я никогда не пробовала рисовать.
– Ну, тебе определённо стоит попробовать. Это весело. Давай возьмём фломастеры. Нарисую морской пейзаж. С рыбами, водорослями, утонувшим кораблём и всем остальным.
Сара взяла бумагу и вытащила из стола все пять коробок фломастеров. Ещё она достала с полки две большие книги – «Удивительные сюжеты Шекспира» и «Настольная книга покорителей космоса». Она положила книги на белый ковёр и села перед ними.
– Книги для опоры, – пояснила она, – и чтобы фломастеры не оставили следов на ковре, а то мама с папой меня убьют, если я испачкаю ковёр. – Сара взглянула на меня: – Ты думаешь, что они действительно убьют меня, да?
– Я знакома с тем, как ты используешь выражение «мама с папой убьют меня». Я понимаю, что это фигура речи, которой пользуются люди и которая называется «гипербола».
– Правильно, – сказала Сара и немного улыбнулась. – Ладно. Хорошо. Садись сюда, можешь опереться на эту книгу. Нет, я имею в виду не опереться локтями… а положить на неё бумагу: когда пользуешься фломастерами, фломастер как бы опирается на неё, вот так, видишь?
Сара опёрлась фломастером на бумагу, под которой лежала книга, и провела линию.
– Я поняла, да.
– Вот, попробуй этот фломастер, – Сара протянула мне ярко-красный.
У «Дженсон и Дженсон» он соответствует оттенку «ярко-красный 1010». Это цвет… я включила быстрый поиск по базе данных… клубники.
Я начала рисовать.
– Ты когда-нибудь ела клубнику, Сара?
– Клубнику? Конечно.
– Какая она на вкус?
Сара усердно трудилась над своим рисунком. Она использовала цвет, близкий по оттенку к «берлинской лазури 3004» «Дженсон и Дженсон». Сара рисовала контур рыбы.
– Ммм? Какая она на вкус? – Сара закрыла колпачком «берлинскую лазурь 3004» и взяла «тёмно-серый 5001». Начала рисовать дальше. Чешуя. Глаза.
– Думаю, лета, – ответила она. – У неё вкус лета. И солнца.
Хвост. Плавники. Жабры.
– Ой, я забыла тебе сказать: обязательно закрывай фломастеры, иначе они протекут на ковёр, и мама с папой…
– …убьют тебя.
Сара засмеялась.
– Да, – сказала она.
Я закрыла колпачком фломастер цвета «ярко-красный 1010» и засунула его обратно в радугу из двадцати толстых фломастеров «Колор-и-зи». Затем вытащила «травянисто-зелёный 3010» из радуги на тридцать тонких фломастеров «Раундли калейдоскоп». Нанесла последние штрихи на картину.