"Барон" хмыкнул:

–Если только впятером на одного.

–Тогда зачем нам беспокоится. Хватило бы и нас троих.

Фуэнтес сделал шаг к шалашу, нагнулся так, что верхняя часть его туловища исчезла в нём.и достал какую-то одежду. Это был кафтан на меху, без рукавов. Он оделся.

–Мне надо размяться перед схваткой. Пройдусь -и исчез в темноте леса.

Заметив. что испанец ушёл взяв с собой только свой длинный кинжал для левой руки,"барон" ещё раз хмыкнул

–Храбрец!

Казалось дремавший у костра швед поднял голову на сотоварища, и проведя большим пальцем по горлу. вопросительно посмотрел на него.

–Всему своё время…своё время, мой дорогой Любвеобильный Петер -ответил на молчаливый вопрос "барон".

Испанец вернулся только начало светать, был розовощёк, и тяжело дышал. Видимо действительно утомлял себя какой-то гимнастикой перед ожидаемым боем. А едва на небе обозначился бледный диск солнца, в обрамлении серых не суливших ясной погоды туч, появилась ватага шумных людей, видом своим похожая на крестьян идущих с каких-нибудь работ. Но какие работы зимой? Если только лес валить. Но и для этого были они на подобающим образом вооружены.Несли они на плечах кто пики, кто алебарды, или уж совсем не к месту вилы. Но большинство было вооружено дубинками и топорами. Было их с два десятка.

"Барон" ждал их у места где был один из костров, теперь едва горевший. Руки он упер в бока, и всем своим видом показывал крайнее неудовольствие. Изуродованный Петер встал позади.

–Каспар! -прикрикнул "барон" на того, кто видимо был в этой шайки заводилой.

Коренастый парень в малахае шерстью во внутрь, треухе съехавшем на затылок, ускорил шаг, и вскоре встал перед "бароном".Шмыгнул приплюснутым носом, утёрся рукавом, и вперил в командира взгляд злобных голубых глаз, что одни и были заметны на постном, круглом точно блюдо, бледном лице.

–Где ты шлялся! -не меняя сердитого тона спросил "барон"

–Искали чем поживится, -ответил без всякого страха бледный Каспар, он один из шайки был хорошо вооружён.Прямо за веревку, служившую ему поясом, была заткнута сабля без ножен. а в руках был короткий офицерский протазан с кистями.

–Я же предупреждал насчёт разбоя!

–Господин Гуго, -резко ответил Каспар, уткнув протазан в снег и опёршись на него -Нам ваши дела не интересны. Вы сказали будет дело, будут гроши. Дела нет! А у парней руки чешутся поквитаться с хозяевами!

–Сделаем дело, валите на все чётыре стороны! Квитайтесь! Только не зарекайтесь тогда от петли! Хотя мне всё равно!-барон"Гуго осмотрел всю шайку и спросил- Все здесь?

–Двое или ушли, или замёрзли.

–Значит теперь нас сорок девять.

–Из которых два десятка холопья рвань! -это вступил в разговор Фуэнтес, он уже успел одень кирасу, с наплечниками, и кольчужным воротником. На правом боку у него висела тяжёлая и длинная шпага, на другом кинжал для левой руки- дага. Вот только Фуэнтес будучи левшой держал его обычно в правой. Вооружение довершал пистолет заткнутый за широкий кожаный пояс, и шлем марион с гребнем. Поверху он одел кафтан без рукавов, и длинный плащ, застёгнутый на груди.– Вы же говорили, что русские трусливы, и неумелы в бою!

–Осторожность и численный перевес никогда не помешают. Я думаю они вот-вот появятся. Я послал дозор на опушку. как только они въедут в лес, мы будем предупреждены.Думаю пора оговорить наш план…Господа!– этим зовом "барон" вызвал не поддельную улыбку у испанца -Собираемся.

Ему вторил изуродованный Петер сзывая к остаткам костра своих товарищей шведов, что не понимали немецкого. Остальные, кто не понимал не по шведски, не по немецки, видя что делают их товарищи, тоже потянулись к костру, на ходу прилаживая доспехи, у кого они были, и опоясываясь портупеями. Компания собралась действительно очень пёстрая. Кроме двух десятков беглых крестьян,"барона" Гуго и испанца, был ещё Петер, и с ним пять шведских дезертиров, перебежавших в лифляндскую землю ища спасения от петли профоса за грабёж и убийства. Был они снаряжены хорошо, все имели мушкеты и палаши. Тут же стояли, опираясь на пики и алебарды, десяток польских похоликов, со своим заводилой, единственным среди них шляхтичем из Литвы, паном Свинявским, служивши в Задвиньи у гетмана Ходкевича. Сей шляхтич обокрал своего товарища и был приговорён к лишению чести, возмещению ущерба, штрафу и к отправке в земли Великого княжества, с позором. Но ждать своей судьбы он не стал, в ту же ночь подпалил судейскую избу ,разгромил винный склад, и со слугами своими, да с приставшими несколькими отчаянными головами утек в земли Вольного города Риги. Были здесь и немецкие ландскнехты, со своими неизменными "кошкодёрами" в коротких ножнах, в необычно ярких одеждах. терявших свою показную роскошь под теплыми тулупами, да малахаями. Были два датских моряка, счастливо избежавших виселицы за каперство, и один молчаливый норвежец, свирепой наружности, и несколько местных солдат, уставших честно служить за гроши.

–Наша позиция такова,-"барон" Гуго чертил на снегу веточкой линии и квадратики -У нас всего шесть мушкетёров, и пять пистолетов, которые годны только в ближнем бою. Поэтому все у кого мушкеты встанут с правой стороны дороги, и как только с ними поравняются возки дадут залп. Цельтесь по верховым в красных кафтанах, это солдаты.

–И что потом? -спросил Фуэнтес не утруждавший себя разглядыванием рисунков на снегу.

"Барон" поднял голову:

–Потом атакуем с двух сторон дороги. Мушкетёрам лучше оставаться на месте, выцеливать противника и поражать.

–Всё? Что же.план достойный Помпея Великого! -оскалив почти что чёрные зубы сыронизировал испанец.

–У вас есть лучше?

–Нет. Ваш гениален.

Пока они припирались Петер со шрамом объяснял своим шведским товарищам суть плана. Те согласно покивали .все они были стрелками, и по плану им не нужно было идти в атаку, так,что план был конечно хорош.

И тут в круг ввалился задыхающийся холоп из шайки Каспарса, и стал что-то быстро говорить на языке который был видимо понятен только его вожаку. Тот посмотрел своими злыми голубыми глазами на "барона",и с весёлым задором произнёс:"Едут!".

Посольский поезд. выезжая с постоялого двора выстроился так: первыми скользили по не видимой из-за нападавшего снега дороге сани с посольскими припасами, на облучок к ямщику присел стрелец. на коленях он держал пищаль с тлевшим трутом, так что только насыпать порох на полку и стреляй, за санями ехал немецкий возок Телятьева. который выставил перед Алтыном ящик с двумя колесцовыми пистолетами немецкой работы, а сам забился в угол и накрылся двумя покрывалами чуть ли не с головой, в отличии от дьяка Алтын сноровисто зарядил оба пистолета, навесил на себя лядунку с пулями, рог с порохом, и сунул в карман маленький шомпол. удивив тем своего начальника, откуда бы у думного писаря такая сноровка.За немецким возком следовал Иван во главе троих стрельцов, среди которых были и Бобёр с Кукишем, царское знаменно он с древка снял. Приладил тесьму и закинул свёрток за спину, за ними ехал боярин Окороков, он против обыкновения своего не показывал не решительности или страха, велел Беде снять с себя шубу, затянуть потуже на себе кушак, сидел прижимая под мышкой заветный ларец с письмом. а в другой руке держал длинный черкесский кинжал, Беда сидел напротив. помня наказ господина :"Не меня береги, ларец!",и замыкали поезд пятеро стрельцов во главе с сыном боярским Данилой Романовичем Телепнёвым.

Когда показался впереди лес, Телепнёв догнал Ивана, и крикнул на ходу:

–Лес впереди! Самое место для засады. Если что, помни как уговорились.

–Помню! -ответил Иван. сотник вернулся к своим стрельцам.

Иван вертел головой, словно глухарь почуявший лису. Там у реки, на броде он был охотником, теперь поменялось всё – стал дичью. "Тихо ,тихо,– повторял он себе пытаясь унять бившееся всё сильней и сильней сердце -Чем больше страх. тем вернее смерть. И они не в формах отлиты, и они боятся, и дадут где-нибудь маху то".И тут Бобёр учуял запах тлеющего трута."Тут они!":едва успел подумать стрелец, а с первых саней уже кричали:

–Вон они, вона! -и бахнул выстрел, шипящий от сперва сгоравшего пороха, что на полке, и так ясно слышимый в зимнем лису. "Чей первый? -успел подумать Иван, натягивая поводья, и спрыгивая с коня- Наш, или их?!".

И тут грянул залп. Шведские мушкетёры завидев только головные сани, вышли из леса к обочине дороги, приноровили свои мушкеты, у кого была на сошку, а кто на сучок дерева. Так их и заметил стрелец сидевший в санях рядом с ямщиком. Пока ямщик заворачивал сани поперёк дороги, он и выстрелил первым. А потом уже они залп дали. Один из коней запряженных в сами жалобно заржал, и припав на правую переднюю ногу, опустился на дорогу. Но сани уже стояли как надо. Как и договорились немецкий возок думного дьяка встал к саням слева, а возок боярина Окорокова справа, и встали так. что позади у них осталась только узка я щель, в которую если и можно было протиснутся то только боком. К этой щели немедленно встали два кучера с заточенными жердями, сделанными на скорую руку ещё на постоялом дворе. А до того спешившиеся стрельцы выпустили своих коней, верховых и заводных, чтобы не потоптали своих же на узком пятачке ставшим «крепостью».

Над "полем боя" на мгновение повисла тишина, а за тем с криками, ободряя себя и пугая противника,"лифляндские дворовые" пошли на приступ получившегося вагенбурга. Самыми шустрыми оказались парни Каспарса, они и получили первых гостинцев. Первым же залпом Ивам да его стрельцы уложили четверых, троих на повал, четвертый оглашая лес воплем, и оставляя за собой кровавую полосу, пополз к своим. Двое ландскнехтов обошли вагенбург, пристроились к дверце немецкого возка, и начали ломать её своими короткими и широкими "кошкодёрами".Алтын не сплоховал, сам открыл дверь, и уложил одного из "гостей" из пистолета.

Между тем шведы перезарядили свои мушкеты и стали стрелять по одному, выбирая цели. Ямщик с головных саней охнул, и упал с пробитой головой.

–Берегись ребята! -крикнул Иван уже перезарядивший пищаль, -Надо этих стрелков то разогнать!

–Надо, но как! -ответил присевший рядом за возком Кукиш- Лошадок жаль, они совсем открытые!

Его голос перекрыл вопль. Полезший в щель между возками ливонец наткнулся на колья. Товарищи его пытались его теперь вытащить ,а ямщики толкая его кольями "помогали".Наконец его освободили из этого плена, и он замертво упал на заснеженную дорогу.

И тут всё стихло. Стрельцы переглянулись. Алтын вышел из немецкого возка с пистолетами .оставил дверцу не притворённой, на случай если кто опять попытается с другой стороны влезть. а то от дьяка было мало пользы, забился он в угол, укрывшись покрывалами и зубами стучал.

–Чего у вас тут?

–Отошли верно. -ответил Иван.

–Готофят нофый приступ…наферное. -в слух предположил Кукиш.

–Какой план у татей, ограбить да убить! Братцы вы за ихмушкетёрами смотрите, чтобы не подошли близко! А то перестреляют нас как тетеревов на току! -сказал Бобёр стрельцам.– А ты что там, в кого стрелял.

–Ландскнехт немецкий -ответил Алтын.

–Убил?

Алтын кивнул. Кукиш сделал печальное лицо и произнёс:

–Отчего же не сидится моим семлякам в фатерланде…ох-о-хо…

Бобёр посмотрел на товарища и криво усмехнулся.

–Пойду боярина проведаю -сказал Иван и согнувшись пробежал до боярского возка, постучал в двери ,сказал:"Свои".

Беда хоть и узнал его голос а дубинку держал наготове. Кваснин-Окороков сидел на скамье, напряженный румяный. без тени страха на лице. сжимал черкесский кинжал, и прижимал к себе своё "сокровище"-ларец с письмом.

–Что там? -спросил он.

–Отбили первый приступ! Их человек пять шесть завалили. У нас один ямщик погиб.

–Сдюжим?

–Если что. прикажи боярин и холопу своему с нами в бой вступить.

Окороков встрепенулся:

–В бой я сам пойду, а ему наказ ларец стеречь!