Уже ничего не боясь, он осторожно проскользнул в комнату, где уже никого не было, и, подойдя к детской кроватке с балдахином и увидев под белоснежной тканью мирно лежащую малышку со светлыми, сверкающими в лунном свете волосами, голубыми яркими, как море, глазками и идеально гладкой светлой, цвета молока, кожей, улыбнулся.

Примерно так он и представлял себе юную наследницу рода Германовых: светлую, сверкающую своей энергетикой и источающим ее телом.

– Мило…

И вдруг девочка потянула к нему свои маленькие ручонки.

Она улыбнулась, после чего забила ручками по кроватке, видя, что маг не торопится идти на контакт. Она чуть не разревелась, однако Ред не дал этому случится.

Он снял с руки черную перчатку и осторожно, как будто прикасаясь к чему – то хрупкому, сделанному из праха или пыли, протянул малышке свои ладонь. Маленькая Александра ухватилась за протянутую руку так, как утопающий хватается за спасительную соломинку.

– Мы еще увидимся, – пообещал Ред, осторожно убрав руку и погладив малышку по голове.

Несколько секунд – и он уже растворился в ночной мгле, в которой вдруг послышался детский визг и ор. Прибежали родители, испугавшись, что с малышкой что – то случилось, а Ред, еще несколько минут посмотрев на маленькую Александру, исчез, убравшись восвояси.

                              ***

В весенний июньский день, когда над городом парили белоснежные, ничего не весящие облака, маленькая девочка со светлыми волосами, похожими на золото, и ярко – голубыми небесными глазами, играясь рядом с речкой, вдруг обнаружила, что в лесной чаще, чуть дальше от того места, где стояла машина родителей, стоит фигура кого – то темного и высокомерного, с гордо вздернутым подбородком и развевающимися на ветру темными волосами.

Саша, придерживая свою панамку, чтобы не слетела от сильного ветра, и всматриваясь все более тщательно в силуэт, встала и пошла к нему по теплому золотому песку, однако уже совсем скоро поняла, что с ней не желают видеться.

Незнакомец ушел в тень деревьев и Саше преградили к нему путь высокие корни деревьев, взметнувшиеся вверх и создавшие стену между ней и тем, кого она часто видела около их дома, но с коим никак не могла познакомится.

– Выходи, – приказала она писклявым голосом. – Или я позову папу!

– И что он мне сделает? – уточнили из тьмы.

– Заставит со мной иглать!

– Да? Я так не думаю…

– Саша! – позвала Жанна издалека. – Сашенька, ты где?!

Девочка вдруг почувствовала, как ее поднимают вверх и переносят ближе к тому месту, откуда она сбежала.

Посмотрев вниз, девочка вдруг увидела, что через берег, передавая друг другу, ее несут корни и ветви деревьев. Они это делали настолько нежно и плавно, что Саше даже понравилось. Она заулыбалась и захлопала в ладоши, даже не подозревая, что вскоре рухнет в песок и, ударившись коленкой о какой – то камешек, разревется.

– Сашенька! Ты что! Нельзя так далеко уходить! – заявила Жанна, подобрав девочку на руки и понеся к машине.

– Мама! Там… там!.. Он там! – она указала пальчиком маме за спину.

Жанна обернулась, увидела, на кого указывала Александра, однако сказала:

– Никого там нет. Пошли, а то папа будет ругаться.

– Пусть! Он там! Он не хочет со мной иглать!

– Ну ничего. Он просто уже большой, – он погладила ее по волосам и прижала к себе еще сильней, – вот подрастешь, тогда он с тобой и поиграет, и поговорит…

– Плавда?!

– Правда.

Жанна поцеловала ее в лоб и, как только скрылась за высокими кустами с крыжовником, душа мага успокоилась. Александра уймется и вряд ли вспомнит эти слова своей матери, которой, однако, оставалось относительно недолго.

– Поехали, – попросил Стас, сидя на ветке высокого дуба и точа свой нож.

– Сейчас…

– У тебя снова проклевываются белые волосы, – заметил Стас.

– Да? – маг рефлекторно положил руку на макушку. – Раз в пять лет, значит…

– Ты себе все волосы пожжешь.

– Ничего. Они быстро отрастают, – он демонстративно провел по пышной и длинной шевелюре, после чего обернулся к Стасу и сказал: – Поехали. На сей раз я нашел нам такое пристанище, из которого точно больше никогда и никуда не переедем.

– Ты это говоришь уже десять лет подряд!

– А я не виноват, что у нас в стране настолько все трудно, – заметил Ред, бросая Стасу ключи от машины. – Погнали. Нам еще вещи собирать.

– А Саша?

– К ней мы вернемся немного позже. Лет через пятнадцать.

– Сколько?!

– Мне пора обновляться.

– Как?! – изумился еще больше вампир. – Ты же только – только вот… недавно…

– Прошло уже двадцать лет. Мне пора менять облик, чтобы не попасться. Ты же помнишь.

– Ну помню, конечно….

Они сели в припаркованную на холме машину и вскоре очутились в новом доме, который стоял неподалеку от города – в его спальном районе, – в ничем не примечательном, тихом и спокойном секторе, который для мага был глотком воздуха.

– Ты плохо выглядишь. Что, совсем прижало? – уточнил Стас, когда увидел друга после выгрузки коробок в новом доме.

– Все хорошо. Не волнуйся – и разгружай.

                              ***

Впервые в жизни Саша видела столько детей. Все были одеты одинаково нарядно и улыбались, смотря на величественное старинное здание лицея. Башня с колоколом, возвещавшем о начале занятий, пока молчала, но уже каждый знал, чем закончится торжественная линейка.

– Иди, не бойся, – сказал отец, подталкивая дочь к ребятам.

– Не хочу. Мама скоро приедет? – уточнила она.

– Нет. Мама сегодня не приедет, – сказал сдержанно Сергей, присев перед ребенком на корточки. – Саша… понимаешь… мама, она…

– Умерла, да?

– Нет, ты что… она…

– Но тогда почему она стоит позади тебя?

У Сергея по спине пробежал холодок. Он сам чувствовал, как за ним уже не первый час кто – то следовал и даже касался его плеча и шеи своими холодными мертвыми пальцами.

Он обернулся.

Действительно, Жанна стояла позади него, в белом красивом платье с блестками на рукавах, в венке из белых хризантем на рыжих кудрявых волосах и сверкающими на свету золотыми кольцами и браслетами. Ее глаза был наполнены слезами, поэтому так сильно блестели в лучах утреннего сентябрьского солнца.

– Жанна, – Сергей чуть не бросился к жене, но вовремя вспомнил, что ее больше нет.

Что кроме него Жанну больше тут никто не видит, а следовательно, о нем и его дочери могут подумать невесть что. И лишь поэтому он не подошел к жене, а она, прекрасно все поняв, без осуждения и упреков, подошла к Саше и, склонившись над ней, сказала:

– В твоей комнате ждет небольшой подарок. Храни его. Он поможет тебе в любой ситуации…

– Мама…

– Я тебя очень люблю, моя дорогая… Прости меня…

Поднялся ветер, и Александре с Сергеем пришлось прищуриться, чтобы поднявшаяся пыль с песком не попала им в глаза. Но стоило Александре только открыть глаза, как она увидела лишь заполненный людьми двор, услышала торжественную музыку, а после была подхвачена потоком незнакомых ей одногодок, рвущихся за школьные парты.

Сергей проводил класс дочери до самого выхода на школьный двор и, как и все родители, принялся записывать это мгновение на камеру. На его удивление всегда борзая и наглая Саша вела себя относительно спокойно и даже равнодушно. Сначала отца это настораживало, но потом он сам себя успокоил: к чему волноваться ему, если даже его ребенок не проявляет обеспокоенности?

В это время, стоя за металлическими прутьями забора, черная БМВ тихо и мирно дремала в тени тополей и дубов, посаженных вдоль дороги. В ее салоне сидели двое: уже подросший, не мальчик, а юноша, со светлыми волосами, стянутыми в тугой хвост, и сверкающими на свету гранатовыми глазами, и все такой же молодой и ко всему готовый молодой человек с подстриженными по – новому темными волосами и потухшими глазами.

– Пора, – сказал светловолосый. – Нельзя столько на солнце находится.

– Когда прозвонит колокол…

– Ред, – светловолосый пихнул его в плечо. – Хватит. Поехали. Тебе еще к ритуалу сегодня готовится. А ты и так не соблюдал ни диеты, ни готовился морально.

– Мне это не нужно.

– Ты не собираешься перерождаться? – бровь парня изогнулась.

– Собираюсь. Но для этого не нужно всего того, о чем ты мне здесь трещишь.

– Да что ты говоришь! – Стас чуть не взвыл. – То есть я должен соблюдать все правила, а ты у нас звездное исключение?!

– Да. Исключение. И вообще – замолчи.

Он наклонился к двери и, открыв ее, вышел из машины.

Теплый сентябрьский ветер ударил его по лицу и шее и парень, вдохнув прекрасный аромат свободы, вдруг услышал оглушающий весь район звон школьного колокола, возвещающего у начале занятий.

Он вгляделся в толпу и увидел в ней того самого вампира, к которому перешло право распоряжаться жизнью Александры, и ее саму – милую маленькую девочку в черной школьной форме, с цветами и двумя огромными бантами, которые были, как показалось Реду, больше ее головы.

Он невольно улыбнулся и, как только толпа двинулась, он исчез за стволом дуба, шепчущего слова поздравления всем первоклашкам. Все деревья приветствовали новый учебный год так, словно за три месяца успели соскучиться по крику и гаму в коридорах и на стадионе.

И вдруг Стас, который уже тоже вышел из машины, увидел, как мага пошатнуло и он, впившись тонкими бледными пальцами в кору дерева, сполз на асфальт и, закрыв глаза, обмяк.

– Черт!

В этот момент к стоянке подъехала белая ауди, из которой выбежал рыжеволосый молодой человек, с изумрудными глазами и слегка загорелой кожей. На его черном смокинге Стас увидел следы крови, однако белая рубашка была в безупречном состоянии. Ни багровой крапинки.

Он подбежал к магу и, приподняв его голову, посмотрел с гневом на Стаса.

– Я же тебе приказал следить за ним, – сквозь зубы процедил оборотень.

– Но ты же знаешь…

– Я знаю. И ты знаешь! Тогда почему не делаешь?!

– Но ведь срок был назначен на вечер…

– Похоже ждать вечера нельзя, – оборотень взял на руки тело мага и понес к своей машине. – Съезди домой и привези оттуда все необходимое. Нужно успеть до полуночи, иначе придется ждать еще двадцать лет. Давай – давай, в этот раз можем не успеть.

Стас кинулся к БМВ и, сев на водительское место, завел машину и унесся прочь из города. Рыжеволосый отнес Реда к своей машине, положил на задние пассажирские – и вместе с ним уехал за город. Туда, где уже давно все ждали, но где ни за что бы не подумали, что перерождение может начаться на закате дня, когда этого делать категорически нельзя.

– Душа может потеряться в огне, – пробубнил монах, когда оборотень положил Реда на алтарь. – Небо и земля сейчас однородны. Нельзя…

– Нужно! – рыкнул оборотень, проверяя на груди брата крест. – Делайте, что вам говорят. Или вы хотите, чтобы вашей дочерью занялся офис?

Старик уступил, и уже через час в лесной чаще, под белокаменным сводом с узорчатыми гравировками и лозой, которая обвила белые колонны, собрались все, кто так или иначе был причастен ко всей нечисти, появившейся в тот час около алтаря.