Каждые выходные он проводил со мной, ограждая и защищая от всего, даже от своих друзей. Водил меня в парк развлечений, потакал всем моим детским прихотям, заваливал подарками – от плюшевых игрушек до новенького велосипеда или навороченного смартфона. Мы жили в своём маленьком мире ровно до того момента, пока мне не исполнилось тринадцать. Я начала замечать, что брат стал частенько задерживаться, никогда не говорил о своей работе и друзьях. Нередко он приходил с разбитыми кулаками, в разорванной и грязной одежде. Я подозревала, что у него проблемы, которые он тщательно пытается от меня скрыть, чтобы я не волновалась. Но спустя год один момент, случившийся за неделю до моего дня рождения, изменил всё.

Был конец осени, и на улице шёл сильный дождь. Я, как всегда, ждала Даяна, убираясь в доме и уже, наверно, в десятый раз разогревая ужин, но он опаздывал намного больше обычного. Услышав на улице шуршание гравия, я выглянула в окно и застыла на месте. Мой брат выходил из очень дорогой машины, на его одежде и лице были видны пятна крови. Затем он медленно побрёл к дому, еле перебирая ногами. Следом вышел и хозяин автомобиля и направился за Даяном. В тот момент я ужасно перепугалась за брата и, даже не задумавшись, что стоило бы надеть пальто, вылетела из дома под холодный осенний дождь в шортах, футболке и пушистых светлых тапочках с ушками зайца. Даян сидел на ступенях, прислонившись всем телом к перилам, а мужчина, что привёз его, с каменным выражением лица стоял рядом. Не знаю, почему, но меня охватила дикая ярость. Никто не смел трогать моего брата, я была готова его защищать так же страстно, как и он меня.

Сбежав по ступенькам, я встала перед Даяном, раскинув в стороны руки и закрывая его своим телом от незваного гостя. Только спустя несколько лет я поняла, как опрометчиво поступила в тот момент. Владелец автомобиля остановился передо мной и наблюдал за моими действиями со скучающим видом. Он был ненамного старше брата, и, если бы не страх, я бы даже залюбовалась его лицом.

– Оставьте в покое моего брата!

Мне было ужасно страшно, но я не могла позволить этому человеку навредить Даяну. Только после моего крика брат заметил, что я здесь, и устало произнёс:

– Рейна, дорогая, иди в дом, я скоро приду.

Губы стоящего передо мной человека расплылись в ехидной улыбке.

– Да, послушай брата и ступай баиньки: маленьким девочкам не следует находиться на улице так поздно.

Его слова и надменный голос оборвали внутри меня какую-то нить, позволявшую быть терпеливой и мыслить здраво. Горькие слезы от беспомощности потекли по щекам, руки затряслись от злости и страха, и, не думая, я со всего размаха влепила незнакомцу пощёчину.

– Оставьте его в покое и убирайтесь отсюда, я не позволю вам его тронуть.

Я гордилась, что голос не задрожал, а парень, в свою очередь, так опешил, что его глаза округлились. Он смотрел на меня, не мигая, потирая начавшую розоветь кожу, а потом согнулся пополам от смеха.

– Даян, наверно, я возьму твою сестру на работу вместо тебя. Не знал, что она такая бойкая.

Мои глаза бегали от незнакомца к брату. Взгляд Даяна сначала был недоверчивым, а спустя пару мгновений он расслабился.

– Рейна, это мой друг, он помог мне вернуться домой.

Я резко обернулась к парню, и мои щеки загорелись от стыда, мне стало так неловко, что я не могла произнести ни слова. Парень помахал мне рукой и усмехнулся, увидев выражение моего лица.

– Ну, привет, Рейна.

Обогнув меня, незнакомец подошёл к брату и поднял его так, чтобы Даян смог опереться на его плечо.

– Пойдём, дружище. Я помогу тебе зайти.

Парень со всей осторожностью завёл брата в дом и уложил на кровать, заботливо укутав пледом. Как только голова Даяна коснулась подушки, он моментально уснул, и я осталась наедине с этим пугающим человеком.

– Он сильно пострадал? Он будет жить?

Парень долго рассматривал меня, а позже спокойно, но с нотой тревоги в голосе произнёс:

– Ему сильно досталось, но он – крепкий парень, скоро всё заживёт.

Я не стала спрашивать, что произошло, где он был, а просто стояла как столб и смотрела на умиротворённое и грязное лицо брата, чувствуя на себе пристальный взгляд.

Парень в два шага приблизился ко мне и, взяв за подбородок шершавыми пальцами, повернул моё лицо к себе. Мне оставалось лишь смотреть на него удивлёнными глазами и ждать, что же произойдёт дальше. Он заговорил спустя несколько секунд, чуть понизив голос:

– Это было очень сексуально и дерзко, юная леди, но, если повторится ещё раз, я не стану спускать тебе это с рук.

Меня затрясло от страха, а во рту стало так сухо, что я не смогла произнести ни слова. Парень смотрел на меня ещё несколько мгновений, а потом, резко опустив руку, развернулся и вышел из дома.

Даяну пришлось на следующий день всё мне рассказать. Брат входил в одну из самых известных бандитских группировок нашего города. И не просто входил, а был частью её верхушки. Когда я это услышала, то долго не могла прийти в себя. Я не хотела, чтобы он этим занимался и подвергал свою жизнь опасности. Ссоры и ругань поселились в нашем доме. Спустя буквально месяц, как Даян посвятил меня в свою тайную жизнь, а их группировка всё быстрее занимала позиции в городе и захватывала всё больше территорий и власти, мне стали поступать угрозы. Забеспокоившись обо мне, брат перевёз меня в этот дом к своим друзьям, коллегам и названым братьям, с которыми я жила до отъезда и которых вижу сейчас, спустя столько лет.

Мэтт был ответственным за безопасность, роль Марка заключалась в ведении контрактов и в решении финансовых вопросов, Кассиан отвечал за связи с общественностью и урегулирование конфликтов, а Даян был правой рукой Рида – человека, которому я влепила пощёчину.

Мы прошли в гостиную и расселись на диваны, брат всё крепче обнимал меня и не выпускал из рук ни на мгновение.

– Ну, рассказывай, как ты?

– Как учёба?

– Как Штаты?

– Ты, наконец, нашла себе парня?

Я рассмеялась от того, что они одновременно заговорили и от нахлынувших разом вопросов.

– Давайте по очереди, – я не сдерживала улыбку.

– Шарлотта, приготовь, пожалуйста, для нашей гостьи чай, – Марк сказал это достаточно тихо, но его услышали, и со второго этажа в холл спустилась пожилая женщина.

– Рейна, какой чай ты предпоч… – повернувшись ко мне, начал Марк.

– Марк, ты свихнулся? Мы столько не виделись, а ты её чаем хочешь угостить? – Мэтт обратился к женщине: – Шарлотта, дорогая, накрывай на стол, сегодня будем пить всю ночь.

Повернувшись ко мне, он лукаво подмигнул, а Шарлотта окинула меня презрительным, оценивающим взглядом и грубо произнесла:

– Хозяин дома в курсе, что вы собираетесь здесь устроить? И почему здесь вообще находится эта барышня? Кто-то забыл о правилах?

Её голос был очень строгим и раздражённым, парни не сразу поняли, что Шарлотта, так же, как и они, меня не узнала. С улыбкой на лице я повернулась к ней.

– Я сама зашла, они здесь ни при чём, – медленно поднявшись, направилась к домоправительнице. – Ты не рада меня видеть?

Она, слегка прищурившись, следила за тем, как сокращается расстояние между нами, и с каждым моим шагом в её глазах появлялось всё больше узнавания, а улыбка на лице становилась всё шире.

– Девочка моя, ты вернулась!

Женщина кинулась в мои объятия и уткнулась мне в грудь, тихонько всхлипывая. К её когда-то роскошным золотистым волосам добавилось несколько прядок седины, с нашей последней встречи я стала почти на голову выше, чем она. От неё, как и раньше, пахло пряностями и цитрусом. Я обвила плечи Шарлотты руками и с таким же теплом ответила на её ласковые объятия.

– Прости меня, дочка. Эти мерзавцы даже не предупредили о твоём приезде. Я всегда рада тебя видеть, моя милая! Я сейчас всё сделаю… Что ты хочешь?

Её глаза блестели. Я всегда думала, что, наверно, такой же доброй и заботливой была бы и моя бабушка.

– Я тебе помогу, и ты сможешь уехать домой пораньше, Шарлотта.

– Да что ты, деточка, это моя работа, я задержусь, не переживай, – женщина слегка возмутилась моим словам. Я лукаво улыбнулась и посмотрела на неё: морщинок вокруг её глаз стало больше, но это только украшало.

– А как же внучки и твоё фирменное печенье?

Женщина сжала губы: внучки всегда были её слабостью. Она проводила с ними всё свободное время и постоянно готовила им имбирное печенье, поэтому каждая задержка на работе давалась ей морально очень тяжело.

– Ну хорошо… – она покорно кивнула и, снова улыбнувшись мне, проследовала на кухню, зажав мою ладонь в своей.

Спустя час в доме гремела музыка, мы с Шарлоттой хлопотали на кухне над последними кулинарными шедеврами, парни, не чураясь работы, сами накрывали на стол и расставляли кухонные принадлежности. Атмосфера праздника захватывала дух, мне так давно не хватало этого, и сейчас я могла насладиться ею сполна.

Даян крутился на кухне, вызвавшись помогать с нарезкой хлеба и овощей, с чем очень плохо справлялся, постоянно отвлекаясь на меня. Брат переживал мой отъезд тяжелее всех, и сейчас пытался восполнить моё долгое отсутствие в его жизни. Кассиан в погребе выбирал алкоголь и приносил всё больше различных бутылок, словно все их люди будут сегодня здесь. На несколько минут я залюбовалась тем, как этот дом снова оживает и превращается в уютное гнездышко. Кто-то из парней зажёг камин, и приятный тёплый свет разлился по всей гостиной.

По крайней мере, первый этаж был таким же, как я его и запомнила: всё до боли знакомо – от вазы на небольшом комоде возле лестницы до пушистых подушек, раскиданных на диване. Раньше мы приезжали сюда по выходным и праздникам, и этот островок души оставался никому не известным, кроме нас шестерых.

Когда всё было готово, мы, распрощавшись с Шарлоттой, распивали вино в гостиной в ожидании появления Рида. Парни решили не говорить ему о моем приезде, чтобы посмотреть на его реакцию, а меня начинало трясти, впрочем, как и всегда, во всём, что касалось этого человека.

Мурашки бегали по рукам и ногам от предвкушения и ожидания. Перед отъездом мы с Ридом расстались на не очень хорошей ноте и в течение пяти лет совсем не общались. Ну, а если быть точнее, то я призналась ему в любви, как наивная дурочка, надеясь, что он ответит взаимностью. Мужчина никак не отреагировал на признание. Я наделась, что это просто привязанность, и она пройдёт, но… Она не прошла, а только ещё больше засела в недрах души. Я тогда очень обиделась, глупо и по-детски, и уехала, даже не попрощавшись с ним, о чём жалела каждую ночь вдали от него. Сейчас неловкость того момента накрыла меня с головой, будто и не было этого времени, будто я – всё та же шестнадцатилетняя наивная влюблённая дурочка.

Никто не знал о моей слабости, о признании в любви, потому что если бы Рид проронил хоть слово, то Мэтт с порога задразнил бы меня этим.

– Ты очень изменилась, милая, – голос Даяна вернул меня в реальность. Парень, облокотившись на спинку дивана, не сводил с меня глаз, разглядывая моё лицо, волосы и одежду. Марк с Мэттом сидели напротив, а Кас нашёл себе местечко слева от Даяна между нами и парнями.

– От моей маленькой хрупкой сестрёнки остались только всё те же синие глаза… Ты стала очень красивой девушкой, – брат произносил это будто с гордостью, широко улыбаясь. Ему определенно нравилось то, что он видел перед собой.

– Ты меня совсем засмущал, Даян, – и в подтверждение этих слов я почувствовала, как запылало моё лицо.

Наш разговор прервала открывшаяся входная дверь.

– Меня не будет несколько дней, все вопросы до понедельника. Надеюсь, ты уладишь всё, пока меня нет…

Рид был в строгом деловом костюме-тройке тёмно-серого цвета, с расстёгнутым пиджаком и в чёрной рубашке. Слегка взъерошенные ветром волосы каштанового цвета делали его ещё привлекательнее.

Он заметно возмужал, и из парнишки в моих юношеских воспоминаниях превратился в обольстительного, горячего и чертовски сексуального мужчину. Голос стал чуть грубее и выразительнее. Боги, я снова пропала! Эти широкие плечи, сильные руки, высокие скулы и изумрудные глаза в обрамлении густых длинных ресниц всегда притягивали к себе моё внимание.

Внизу живота приятно тянуло, бабочки внутри были готовы вырваться наружу, а вся кожа начала гореть. Рид выглядел словно греческий бог, сошедший со своего Олимпа.