Королевская кровь. Проклятый трон (страница 19)
– Достаточно тебе золота, чтобы вернуть Пески к жизни? – спросил он насмешливо.
– Мне нужно знать вес, – ответила Ани, стараясь, чтобы голос не передал ту жалость, которую она испытывала в тот момент.
– Взвесят и подсчитают, – сказал Нории коротко. – Я предупрежу тер-сели, чтобы не поели слуг. Если это тебе поможет, то слитки здесь весом от 800 грамм до полутора килограмм, и их тут более пятидесяти тысяч.
Ани быстро пересчитала в уме на рудложские руди, взяв килограмм на слиток.
– Почти сто миллиардов руди только в слитках, – она покачала головой. – Неплохо.
– Неплохо? – иронично переспросил он. – Мы были богаче всех стран, вместе взятых.
– У Рудлога сейчас бюджет в сотню раз больше, – пояснила принцесса. – Но и населения более пятидесяти миллионов. И расходная часть очень весомая. И территория крупнее.
– Ненамного, – проворчал дракон. Она улыбнулась. На развитие до становления торговли точно хватит. А там – как управлять будут.
– Если нормализуешь отношения с Рудлогом, – рассуждала Ангелина увлеченно, шагая рядом с Нории по колонной галерее дворца, выходящей в парк, – то половину надо распределить по банкам континента. Тем самым уберешь излишек с рынка и будешь получать проценты. И в Песках можно открыть кредитно-инвестиционный центр. Золото постоянно растет в цене, люди будут вкладывать живые деньги.
Принцесса глянула на Нории – тот шел рядом с непроницаемым лицом.
– Извини, – произнесла она мягко. – Я все объясню. И что такое банки, и что такое кредиты. И, – Ангелина замялась, – когда все наладится, рекомендую тебе получить экономическое образование. Без него в управлении делать нечего.
– Или мне нужно уговорить остаться женщину, которая уже имеет это э-ко-но-ми-че-ское образование, – ответил он, останавливаясь у какой-то двери. Ани бросила на него ледяной взгляд – дракон улыбнулся, и она уже хотела сказать что-нибудь резкое, когда вдруг поняла: он ее дразнит.
– Уговаривать никто не запрещает, – сказала она высокомерно, не желая шутить в ответ. Дистанция и осторожность. А то сначала пожалеешь, потом пошутишь, а потом уже раз – и в женах доисторического ящера.
Нории снова улыбнулся, на этот раз понимающе, и открыл дверь в малахитовый зал.
– Нас ждут драконы, – произнес он, приглашая ее войти. Принцесса сердито вскинула голову – мог бы и предупредить, куда они идут, – расправила плечи и вошла в роскошный, мерцающий зеленью и золотом зал.
«Все-таки есть в них что-то нечеловеческое», – размышляла старшая Рудлог, сидя рядом с Нории за огромным столом и стараясь не морщиться от прямо-таки осязаемой ненависти, боли и агрессии, излучаемой почти двумя десятками красноволосых и желтоволосых мужчин, здоровающихся с Владыкой. Был здесь и Четери, в присутствии которого она никак не могла чувствовать себя уверенно.
Только что Нории представил ее, и Ангелина в наступившей звенящей тишине ровно поприветствовала собравшихся.
– Благодарю за то, что вы откликнулись, – сказала она твердо, пытаясь не показывать беспокойства. Если сейчас дрогнет, оступится, то потом работать не получится. Ангелина замечала и сжатые зубы, и полыхающие красным глаза, но взгляд не прятала – смотрела прямо, выигрывая поединок за поединком. Перевела взгляд на Четери – тот глядел с насмешливым интересом, как на диковинную зверушку, затем вдруг кивнул ей, и она расслабилась. – Предстоит большая работа, и ваше участие позволит ускорить возрождение Песков.
«Черты лица у них правильнее, и мимика не такая интенсивная, как у простых людей. Зато глаза куда выразительнее. Разного возраста, но пожилых и стариков нет, все кажутся не старше тридцати лет. Бледные, но не болезненно, кожа скорее бледно-прозрачная, без дефектов, родинок, шрамов или угрей. Будто статуи ожили. И ни один не сутулится, нет грузных или с лишним весом. Крепкие, высокие и изящные».
– От расчистки дорог Пески не станут зелеными, – за размышлениями Ани не уловила начала фразы и теперь подняла глаза на говорящего. Красноволосый с узким лицом и гневом в рычащем голосе. – Твой предок погубил страну, тебе ее восстанавливать. Как можешь ты отказываться от долга крови?!
Что же, ожидаемо.
– То́реди, – спокойно, с едва различимым предупреждением пророкотал Владыка-дракон, и высказавшийся полыхнул глазами, сжал зубы. Принцесса осторожно коснулась локтя Нории ладонью, останавливая, пока конфликт не перешел в замалчиваемую и потому неисправимую стадию. Коснулась и убрала руку.
– Легко возложить ответственность на одни плечи, – четко произнесла она в наступившей злой тишине, – особенно если это плечи женщины и заложницы. Однако прошло пять сотен лет, и вряд ли я могу быть ответственна за несчастье, произошедшее так давно. Даже если вы считаете иначе – я вступлю в брак только тогда, когда решу сама.
Ненависть стала не просто осязаемой – она давила на Ангелину плитой, и, если бы не сидящий рядом Нории, ее бы, наверное, разорвали тут же. Но нужно говорить прямо. Здесь и сейчас нельзя использовать обтекаемые фразы и дипломатию, нужно выпустить гнойник, дать им возможность пройти пик эмоций.
– Мир сильно поменялся, – продолжала принцесса, не позволяя себе дрогнуть, – и в любом случае Пескам придется многое наверстывать, а вам – приспосабливаться к этим изменениям. Если бы я могла повернуть время вспять, не допустить войны, я бы сделала это. Но произошедшее не изменить. Нужно работать с тем, что есть. И работать нужно начинать сейчас.
Драконы мрачно смотрели на нее. Не получается. Не хватает сил, не хватает слов.
– Почему ты не заставил ее? – спросил все тот же, обращаясь к Нории.
– Владыка, – произнесла она быстро, не давая ему ответить, – достаточно благороден, чтобы не уподобляться своим врагам и не использовать бесчестные методы.
Бей врагов их же оружием, да.
– Он ни разу не заставил меня заподозрить его в том, что может применить насилие или угрозы.
Вот так, правильно.
Сидящий напротив Чет снова чуть заметно кивнул. На Нории она не смотрела. Кажется, он был недоволен.
– Владыка, несмотря на то что я потомок вашего общего врага, не стал мне мстить. Потому что мужчины должны сражаться с мужчинами, – внутри все дрожало, и, видят боги, это были самые тяжелые переговоры в ее жизни, – а женщин должно беречь и хранить.
– Се́дрик не стал делать различий между нашими мужчинами и женщинами. И детьми, – резко возразил еще один, сидящий ближе.
«Прости меня, прадед. Не знаю, что там у вас было, но мне нужно выиграть этот бой».
– И вы хотите стать такими же, как ваш враг? – спросила Ангелина уже спокойно.
Драконы опускали глаза. Нет, она не выиграла. Но получила немного времени.
– Сколько бы вас ни осталось, – сказала принцесса молчащим угрюмым мужчинам, – на вас все равно лежит ответственность за Пески и их народ. Вы – жизнь этой страны, а не я. Вы могли проснуться в тот момент, когда вообще не было бы потомков Красного женского пола, и что, неужели вы бы ничего не делали? Я не могу обещать стать женой Владыки. Но я готова работать вместе с вами. Одна я не справлюсь. Мир ведь меняют мужчины. Я могу лишь стать проводником в этом новом для вас времени, и то только до той поры, пока вы не станете знать и уметь больше меня. А это, я уверена, произойдет очень скоро.
Немного лести еще никому не помешало. А теперь нужно дать им время обдумать сказанное.
– Я ясно высказал свою волю, – грозно пророкотал рядом Нории, и она сжала кулаки под столом – ну надо же все испортить! – И я недоволен тем, что вы расстроили мою невесту.
Кажется, этот дракон ее не слушал. Или в упрямстве он не уступает Рудлогам.
Но Ангелина промолчала. Не место и не время выяснять отношения. Тем более что мужчины теперь смотрели на них двоих как-то странно, некоторые даже улыбались.
– Мы не ослушаемся твоего приказа, Владыка, – произнес наконец красноволосый Тореди, и остальные закивали, подтверждая.
Когда закончился совет и красная принцесса, одарив всех сдержанной улыбкой и попрощавшись, удалилась, а за ней через несколько минут потянулись и драконы, в малахитовом зале остались только Нории и Четери. Чет глядел понимающе, Нории – чуть насмешливо, и им даже не нужно было озвучивать свои мысли полностью – так давно они знали друг друга.
– Зубастая у тебя невеста, – высказался наконец Чет, посмеиваясь. – И действительно ведь переживает за возрождение Песков. Правда, способ выбрала не тот.