Расслабленно улыбаясь, мужчина подумал, что уже очень давно не чувствовал такого умиротворения и лёгкости на душе. Казалось, он сбросил с себя тяжёлые оковы тревог, постоянной ответственности, опасений принять неправильное решение…

В решении же, принятом им накануне, он был уверен и считал его единственно правильным в данной ситуации.

Ситуация эта имела возраст почти в шесть столетий и была впоследствии названа эпохой Троецарствия. Три Великих государства: Когурё, Силла и Пэкче. Вышедшие из одних этнических корней и имевшие во многом схожую культуру, эти три народа даже имели одну и ту же цель, одну национальную идею. Состояла она в объединении всех трёх царств в единое государство. Но, несмотря на общее желание, все усилия не приводили к каким-либо результатам.

Основной причиной этого было то обстоятельство, что каждый видел результат по-своему. В Когурё считали, что это должно быть одно большое Когурё. Силасцы видели это новое государство огромным, поглотившим всё вокруг, Силла. Ну и, разумеется, в Пэкче мечтали о новом Великом Объединённом Пэкче…

Сложная задача. Многие выдающиеся люди во всех трёх странах несколько веков пытались найти её решение, но так и не находили.

Не находил этого решения и когурёский генерал Ыльчи Мун Док. Осознавая, что великая задача остаётся для него непосильной, а так же чувствуя, что время его на Земле подходит к завершению, он принял решение: «Если не можешь остановить неправильную войну, то хотя бы просто не принимай в ней участия».

– Отец!

Оторвавшись от своих мыслей, генерал поднял голову.

– Отец, посмотрите! – Мальчик шёл с довольной улыбкой на лице, время от времени оборачиваясь и указывая рукой куда-то назад. Посмотрев в ту сторону, генерал увидел пять стрел, кучно торчавших, в наросте дерева. Однако, приглядевшись, он не нашёл той, что упала в траву.

Гордость в глазах и радостная улыбка. Мальчик бодро шагал, размахивая руками и распихивая носками сапог маленькие камешки. Но, уже подходя к генералу, он внутренне собрался и, смахнув с лица улыбку, зашагал медленнее. Подойдя, он на мгновение замер и поклонился.

– Отец!

Мальчик наклонил голову, и генерал улыбнулся.

– Неплохо, Доксун^[3]! Вот только… что-то я не заметил ту стрелу, которая упала. Она ведь там была?

– Да, отец! Я её перезапустил. – Глаза мальчика светились гордостью. – Чтобы она не портила результат.

– Ах, вот оно что! Чтобы не портила результат! – Задумавшись на мгновение, генерал усмехнулся.

Почувствовав неладное, мальчик тревожно посмотрел в глаза отцу.

– Я… Я что-то… неправильно сделал?

– Ну… Можно, конечно, и так… – Слегка улыбнувшись, генерал посмотрел в глаза сыну. – Результат получился красивый. Но… Он ведь не настоящий.

До мальчика начало доходить. Он медленно опустил голову.

– Та стрела, что упала на траву, и которую ты, постыдившись, запустил заново, была для тебя самой ценной. Она принесла тебе больше пользы, чем те, что попали в цель. Вернее, она принесла бы больше пользы. Если бы ты не попытался вычеркнуть её из своей памяти.

Мальчик совсем поник, и генерал, улыбнувшись, продолжил более мягко.

– Подойди! Сядь рядом.

Мальчик сел на траву рядом с отцом.

– Доксун, каждый человек рано или поздно совершает ошибки. И их не надо вычёркивать из своей жизни. Память о них поможет тебе не сделать этого в следующий раз. И более того, если после совершения ошибки, ты будешь размышлять о ней, то, возможно, найдёшь ответы и на множество других вопросов.

Мальчик оживился и с любопытством в глазах посмотрел в лицо отца.

– А какие они? Эти другие вопросы?

От неожиданности генерал озадаченно задумался. Но вдруг рассмеялся и похлопал сына по плечу.

– Вообще-то я не имел в виду что-то определённое. Но… Ну что ж, давай попробуем разглядеть что-нибудь интересное. – Генерал с улыбкой прищурился. – Ну, вот например то, как ты сейчас шёл сюда, ко мне. – Генерал указал в ту сторону, откуда пришёл мальчик. – Если пойти и внимательно посмотреть, то, вероятно, можно будет увидеть и смятую траву, и поломанные стебли цветов, раскиданные в стороны камешки, а может быть, и ещё какого-нибудь раздавленного жука или муравья… То есть – все твои следы пребывания в этом месте.

– А это очень плохо? – Пытаясь понять, мальчик пытливо прищурился.

– Ну… Зависит от того, кто и как на это посмотрит. Если, по-моему, то плохо.

– А почему?

– Ну, во-первых, по таким следам тебя всегда могут найти враги.

– Но сейчас же их здесь нет. Если будут, то я постараюсь…

– Чтобы это получилось у тебя в нужный момент, лучше делать это всегда. Где бы ты ни находился. Тогда у тебя появится привычка, навык. Ты даже не будешь об этом задумываться. Всё будет получаться само собой.

Лицо генерала стало серьёзным. Он положил руку на плечо мальчика.

– И вообще. Не оставлять своих следов на Земле без особой необходимости – будет правильным и справедливым. Вот посмотри вокруг! Эти: горы, деревья, трава, какие-нибудь бурундуки и муравьи… Когда мы с тобой сюда пришли, всё это здесь уже было. И нужно с уважением подойти к этому, созданному до нас, порядку вещей. Так же, зайдя в чужой дом или двор, нельзя по своему усмотрению передвинуть ту или иную вещь. А лучше внимательно присмотреться. И тогда, возможно, станет понятно, что эта вещь находится на этом месте не случайно. Если научишься уважать эти: горы, реки, животных, чужой труд, как результат чьей-то мысли, то сумеешь правильно разглядеть своё место и свой путь в этой Жизни. Тогда придёт Мудрость, а с ней – настоящая Сила.

Генерал замолчал и через некоторое время посмотрел на, задумавшегося, сына.

– Доксун! Ты понял что-нибудь?

– О! – Мальчик, словно, очнулся. – Да, отец! Я понял, кажется, всё! – Его взгляд был настолько серьёзен, будто он мгновенно повзрослел на несколько лет.

– Ну что ж… Это значит, что ты уже вырос. И раз так, то… – Генерал снял со своей шеи кожаный шнурок с круглым золотым медальоном и, повесив его на шею мальчика, аккуратно пригладил ладонью.

– Это мне? Уже? Но… Отец, вы же сказали – когда мне исполнится десять… – Взяв медальон в руку, мальчик взволнованно смотрел то на него, то на отца.

– Ну, во-первых, ждать осталось совсем недолго. Месяц пролетит быстро. И потом, – генерал посмотрел в глаза сыну и улыбнулся, – мне кажется, это уже произошло. – Он потрепал сына по голове и, услышав как у того заурчало в животе, весело рассмеялся. – О! Я слышу, как твой живот говорит, что пора обедать. – Резко, натренированным движением, генерал поднялся и отряхнул с коленей травинки. – Пойдём домой! Мама, наверное, уже всё приготовила и ждёт нас.

Глава 4

Солнце спряталось за облаками. Стало прохладнее, и ветер сразу перестал быть освежающим и приятным. Здесь, у подножия скал, он дул сильнее, чем внизу, на оставленной позади поляне.

Мальчик шёл за отцом, осторожно ступая по каменистому склону. Он старался делать это аккуратно, оставляя меньше следов «своего пребывания в этом месте». Это было нелегко, но очень интересно. А ещё, вспомнив слова отца, мальчик подумал, что со временем ноги привыкнуть и будут без труда делать это сами. Радуясь своим мыслям, он пошёл быстрее, догоняя отца.

– А мы теперь всегда будем жить в этом маленьком домике на горе?

Генерал остановился и, переведя дух, обернулся к сыну.

– Наш прошлый дом тебе нравился больше?

– Ну… Этот, конечно, гораздо меньше, чем тот, что у нас был. Но, зато здесь намного интереснее, чем в городе. Только вот… Мне немного жаль, что теперь не могу встречаться с хёном^[4].

– А тебе нравилось с ним общаться? – Генерал присел на небольшой валун.

– Да, отец! – Мальчик радостно улыбнулся. – Он хоть и взрослый уже, но со мной разговаривает, как с равным. И он знает много всего интересного. Вот только… – Мальчик опустил глаза. – Кажется, я не очень нравлюсь его маме.

– Тебя это беспокоит?

– Да, нет. Ведь у меня есть своя мама. – Мальчик поднял взгляд выше, к верхнему краю склона, где уже скоро должен был показаться их новый дом. – О! Кажется, мама немного перестаралась с печкой. – Мальчик, улыбаясь, указал рукой на густой серый дым, поднимавшийся над горой.

Генерал обернулся в ту сторону, куда смотрел мальчик, и встревоженно вскочил с камня. Застыв на мгновение, он рванулся вперёд и, бросив на ходу сыну: «Догоняй!», устремился вверх по склону.

Почувствовав тревогу отца, мальчик мгновенно собрался в жёсткий комок и побежал вслед за генералом. Склон становился круче, и он стал отставать. Отец уже скрылся за краем холма, а мальчик всё продолжал бороться с шуршащими под ногами мелкими камешками. Но вот камни закончились. Дальше пошла мягкая трава, и мальчик ускорился.

Наконец, выбравшись наверх, Доксун окинул взглядом широкое зелёное плато. Дом горел, испуская густой чёрный дым, сквозь который местами прорывалось ярко-красное пламя. Рядом с домом отец бился мечом с какими-то свирепыми бойцами. Они были одеты в звериные шкуры и внешне походили на разбойников. Но при размашистых движениях шкуры распахивались, открывая взгляду ламеллярные доспехи имперских солдат Тан.

Доксун застыл на месте. Мозг мальчика не успевал оценить увиденное. Он машинально обвёл взглядом всё вокруг и вдруг заметил чуть поодаль коричневое пятно на зелёной траве. Вспыхнувшая в голове смутная догадка резко вывела мальчика из оцепенения, и он побежал.

Женщина лежала на спине, раскинув руки. Лицо её было спокойным, глаза закрыты. И Доксун, подбегая, на мгновение подумал, что она уснула прямо здесь, на траве.

– Мама! – Доксун осторожно, словно пытаясь аккуратно разбудить, прикоснулся к руке матери. – Мама!

Её звали Оюн. Она ничем не отличалась от других девушек её селения. Так же следила за порядком в доме своей семьи, так же выделывала звериные шкуры и водила лошадей к реке… Даже ростом, статью и вольным насмешливым взглядом она походила на всех своих сверстниц из народа мохэ. И всё же, хоть внешне это никак не проявлялось, одно отличие было. Она приходилась младшей сестрой вождю племени. И хоть никаких привилегий это положение не предусматривало, оно сыграло определённую роль в судьбе девушки.

Время от времени вождю приходилось бывать в больших городах соседних стран. Рассказы брата о них и невероятно интересные вещи, которые он оттуда привозил – всё это заставляло сердце мечтательной девушки биться сильнее. И поэтому, когда брат сказал, что она должна будет выйти замуж за его друга, когурёского генерала, она согласилась, почти не раздумывая. Тем более что своего будущего супруга она знала уже давно. Он был на много лет старше неё и, несмотря на свои военные заслуги, довольно простым в обращении. А ещё она знала, что у него есть почти взрослый сын от первого брака и… Ну, в общем, и прочие подробности, которые могли интересовать девушку, даже из мохэ, собиравшуюся замуж.

Попав впервые в когурёскую столицу – Пхеньян, Оюн была ошеломлена. Это превосходило все её ожидания и фантазии. Величественный дворец, дома, огромный торговый рынок, искусное оформление городского ландшафта, женщины в нарядных платьях, воины в красной униформе и в грозных доспехах и, самое главное, много, очень много людей. Она подумала, что если бы между их народами началась война, то все эти люди могли прийти даже с пустыми руками и просто затоптать всё её племя.