Свежий воздух казался уже не таким вкусным. Я бы предпочла подышать чем-нибудь более пыльным, кабинетным…

– Вы сами подсказали мне четыре варианта. До троллей идти далеко, горячего кофе под рукой не нашлось…

– Снимите меня отсюда.

– А волшебное слово?

– Снимите меня отсюда, черт вас раздери!

– Выглядит так, будто вы мне все-таки доверяете, упрямая мисс, – пришел к очевидному выводу Карпов, за талию затаскивая обратно в теплый уют демонического логова.

– Похоже на то, сэр, – обескураженно покачала головой. – И ничему-то меня жизнь не учит.

***

Следующий вечер я снова провела в тиши библиотеки, штудируя очередные главы из учебников для первокурсников.

– Тоже записалась в секцию «Детской литературы»? – улыбнулась мне Розмари Блум, устраиваясь за соседним столом.

Рози кивнула на свою стопочку бумажных сокровищ. «Основы ментального воздействия», «Магическая символика», «Кулинарный практикум волшебницы», все – за второй курс.

– Видела бы ты мое расписание… – выразительно подняла бровь девушка и задорно тряхнула платиновыми волосами, в которые был вплетен алый цветочек гибискуса. – Там предметов тридцать, если не больше. К счастью, половина на самостоятельном изучении.

– Как так получилось, что ты попала в Академию только в шестнадцать?

– Сразу после всплеска… Не у всех же он в двенадцать случается, – буркнула Рози, и я стушевалась.

Наверное, надо было спросить хоть раз, как она стала дестинкой. Или такими вещами неприлично интересоваться? Тогда и о себе пришлось бы рассказать.

– Тебе не хочется про это, да? – угадала мои мысли «цветочная» мисс. – Я видела несколько раз, как ты ворочаешься по ночам. Кошмары?

– Ага.

– Мне тоже первый год снились. Говорят, это из-за всплеска. Прорыв магии фиксирует в сознании последние часы обычной жизни. Приходится переживать неприятные мгновения снова и снова. Такая плата за дар…

– Что с тобой случилось?

– Авария, – скупо бросила мисс Блум и отвернулась. Но, помяв с минуту страницу книги, добавила: – Старший брат позвонил из бара, попросил забрать его. Я взяла вторую отцовскую машину и поехала в город. Мы жили в получасе езды, на ферме.

– В шестнадцать за руль?!

– В небольших американских городах и в пятнадцать за баранку прыгают. До школы пешком два часа топать, расстояния-то большие, – удивил меня «Цветочек». – Я неплохо водила на ферме, но в город сама никогда не выбиралась, брат до школы подвозил. А тут перепугалась, голос у него странный был. Будто в проблемы попал… Ну и поехала.

– И ты забрала его из бара?

– Его и пару пьяных дружков, живших по соседству. Они умудрились повздорить с местными байкерами, бородатыми мужиками. Словом, убирались мы оттуда быстренько и со свистом. Ребята настояли, чтобы поехала другой дорогой, мимо их ферм. Я нормально вела, но это дерево… Как раз на повороте лежало.

– Врезалась?

– Нет, испугалась и свернула. Я видела тот столб, знала, что летим в него. А как очнулась, долго понять не могла, почему лежу на траве со всеми мальчишками… живыми… метрах в двадцати от дымящейся машины. А та – всмятку, размазалась по столбу. Мне потом долго еще то дерево снилось, и крик брата, и выкрученный до упора руль…

– Ты перенесла всех из машины?

– Так вышло. Карамзина говорит, всплеск очень мощный был, вот и рванула всей накопленной магией. Но телекинетика мне до сих пор не дается, да и пространственные перемещения с трудом… Так что это была одноразовая акция. А ты что вытворила?

– Устроила потоп. Кипятком.

– Телекинез и дистанционный нагрев? Здорово.

Ага. Тильда была в восторге.

***

Лязганье металла раздавалось в ушах бодрым военным маршем. Соратницы Тильды развлекались, пиная стенки душевых и поколачивая кафельную плитку. Одна, особо ретивая, ударила трубой о стальной вентиль, и голову наполнил тревожный звон.

Мучительница стояла ближе остальных и завороженно помахивала железным прутом, словно волшебной палочкой. С него капала кровь, расползаясь по мокрому полу и розовым ручейком стекая в сливную канавку… Сосредоточенное выражение некрасивого лица намекало, что Тильда выбирает место для следующего удара. Первый – несильный, царапающий, – пришелся выше виска, и пульсирующая боль застилала сознание.

– Как ты посмела, наглая девчонка? – Белокурая девица, не знакомая с шампунем, нацелилась прутом на колени. – Он мой! Это уже решено.

– Я не знала… – жалко промямлила я, хотя это не имело значения. Унижаться перед ней не хотелось, но все мое храброе упрямство убежало в слив вместе с ручейками крови. – Итан сам подошел.

– Твоя подружка уже поплатилась за непослушание. Хотя, может, ей даже понравилось наказание? – мерзко загоготала Тильда, и внутри полыхнул гневный огонь. – Но для тебя у нас заготовлено кое-что особенное… Да, девочки? Итан – не виновник, а жертва… Ты слишком симпатичная, это мешает мыслить разумно.

Заполнив ванную дьявольским хохотом, словно едким газом, Тильда сделала замах, я зажмурилась…

…И проснулась. Пот крупными каплями скатывался со лба, тело било дрожью. На этот раз все зашло дальше обычного. Почему не получилось стряхнуть кошмар раньше?

Сердце отчаянно колотилось, контрастируя с тишиной спальной комнаты. Соседки мирно дремали, ночь за окном близилась к оптимистичному финалу.

Выпутавшись из смятого мокрого одеяла, я натянула толстовку поверх тонкой майки и прямо в пижамных штанах вылезла в коридор. Внутри все клокотало, я хотела мести… и знала, где ее можно получить.

Парадное фойе встретило гулким вздохом. Мирно посапывая, Академия крепко спала – вся, от витражных окон до мраморных полов. В тренажерном зале тоже было тихо, но светло. Кто-то забыл погасить лампы и запереть дверь?

В предвкушении расправы со своим внутренним демоном, я двинулась к зовущей Пандоре. Хотелось наяву увидеть отталкивающее личико гнусной Тильды и наподдать ей как следует. В своих мстительных устремлениях я не сразу заметила, что в зале присутствует кто-то еще.

Как вкопанная, я встала в паре метров от турника. На нем бездвижно, вниз головой, висело тело, держась коленями за перекладину. Руки были скрещены на застывшей груди, глаза закрыты. Мелькнула мысль, что он так спит. А почему нет? Вроде бы у летучих мышей так принято. Не зря же Демон при первой встрече напомнил мне графа Дракулу.

Да Судьба, верно, шутит! Если мы и дальше будем с ним сталкиваться среди ночи в самых неожиданных закоулках вселенной, рано или поздно поползут непристойные слухи.

Я едва не рассмеялась в голос. Но потом оценила масштаб проблем, который мне светил, если профессор откроет глаза, и медленно попятилась к выходу. Я заставляла себя переставлять ноги, но взгляд не желал отрываться от неподвижной фигуры. Он точно дышит? Может, подойти и потыкать палочкой?

Ноги сделали несколько шагов вперед. Джен права, авторство большинства моих проблем принадлежит мне самой. На эксклюзивной основе.

Запах пота намекнул, что я подошла слишком близко. Разум истошно орал, что пора удирать. Но ступни будто приклеились к полу – попробуй, оторви.

Серая футболка преподавателя слегка задралась, обнажая твердый живот. Вот этого еще не хватало! Я мысленно дала себе отрезвляющую пощечину, а следом – еще две. Вообще не помогло. В итоге я пнула себя за безвольность, скосила голову набок и принялась рассматривать причудливую татуировку, спиралью уходящую под пояс спортивных штанов. Змея? Или китайский дракон?

Вспомнив все существующие нормы приличия, я принудительно перевела взгляд на лицо. Оно было необычно расслабленным и словно окаменевшим. Присутствовало что-то от восковой фигуры. Но скульптур не был лично знаком с профессором и не подозревал о его скверном характере, и потому изобразил мужчину умиротворенным.

Я уже собиралась поднести воображаемое зеркальце к его рту, как вдруг Карпов сделал медленный вдох и, не открывая глаз, ворчливо пробормотал:

– Вы когда-нибудь перестанете шастать по Академии в темное время суток, мисс Дэлориан? Я уже говорил вам…

Прикусив язык от неожиданности, я ойкнула и виновато забормотала:

– Я помню, сэр. Ночь – время для чудовищ. Как вы поняли, что это я?

– По запаху.

– Вы знаете, чем я пахну?

– Да.

Я безотчетно понюхала сгиб локтя, но ничего не ощутила – кожа как кожа. Хотя, к стыду своему, сама помнила, что рядом в Карповым постоянно мерещился луг, залитый палящим солнцем. Но сейчас все перекрывал крепкий аромат мужского пота. Не противный, а, скорее, терпкий.

– И чем?

– Неприятностями.

Из-за того, что профессор висел вниз головой, ухмылка вышла отменно корявой.

– И как же пахнут неприятности?

– Весенними первоцветами. Чистым воздухом. Снегом. – Он, наконец, приоткрыл глаза и уставился на меня внимательными черными щелками. – И немного – мылом с цветочной отдушкой. Вы родились в марте?

– В апреле, сэр.

Согнувшись пополам и крутанувшись на перекладине, профессор грациозно спрыгнул с турника. Стоило опустить глаза. Или отвернуться. Или под землю провалиться, например. Мокрый от пота, Демон стоял в полуметре от меня в свободных черных штанах и серой футболке, облепившей атлетичное тело. Да черт бы побрал… этого Черта!

Привычные рубашка и пиджак многого недоговаривали. Нет, Карпов ничем не напоминал моего тренера по тайскому боксу, которым летом любовалась вся округа с Элизабет во главе. Тот был накачан в духе пляжного спасателя – так и хотелось обмазать маслом неприлично выпуклый рельеф и выпустить побегать по побережью. Демоническое же тело было просто очень подтянутым, худым, сухим и крепким.

– Какого… вам это надо? – Я бесцеремонно ткнула пальцем в каменную мышцу на плече, призывно выглядывающую из-под рукава футболки. Откуда-то вспомнилось, что она называется двухглавой. – Вы же самый сильный маг за последние-сколько-то-там-лет…

– А вам зачем? Я замечал, как гневно вы колотите бедную грушу.

Карпов дернул затылком в сторону Пандоры-87.

– Это другое… Я так борюсь с внутренними демонами, – ворчливо объяснила я Демону «внешнему». – Тренировки помогают примириться с прошлым.

На этих словах лицо мужчины болезненно дрогнуло. Он странно глянул на меня, а потом сдвинул брови.

– Мне не помогают. Хотя я тоже пришел, чтобы кое с чем примириться, – вдруг честно признался Карпов, последние пару дней ходивший с отсутствующим видом. – И кого вы в ней видите?

– Одну девочку.

– Из кошмаров?

– Это не просто сны. Они настоящие.

– Я понял. По вкусу. И по боли.

Стало не по себе от мысли, что во время темного соединения он умудрился нахлебаться моих слез, перемешанных с кровью. Ощутить боль, страх… и слабость. И насмотреться на мучительницу во всей красе. Это было слишком интимно. В замешательстве тряхнула головой и пробормотала:

– Не буду вам мешать.

– Оставайтесь, упрямая мисс. Скоро рассвет, и чудовищам пора спать.

Ленивой походкой он пересек тренажерный зал и выскользнул за дверь. Я уставилась ему вслед, шокированная тем, что Карпов не скормил меня троллям за легкомысленную ночную прогулку.

***

Я искренне попыталась настроить себя на мстительный лад, но ничего не вышло. Выветрилось. Образ противной Тильды испарился из сознания, замененный куда более неприличным и… ладно, да, внешне весьма привлекательным.

Горестно выдохнув, – прости, Пандора! – я вышла следом за Демоном и направилась в больничное отделение. Позаимствую у Мари пару капель успокоительного и – в кровать.

Но не спалось, оказывается, не только мне. Темный силуэт, призывно виляющий бедрами и крадущийся в подвальные помещения, вернул мстительный настрой. Присцилла проскользнула мимо местной «Кунсткамеры» и направилась к хозяйственным комнатушкам. Я пошла следом.