Милашка для грубияна. Часть 2 (страница 6)
– Очень смешно, – Катя кривится в ответ. – Артем, отдай Балабанову долг вместо Дарины, – и делает паузу. – Тебя она точно не прибьет, к тому же через полгода, когда мы вернемся, наша звезда уже остынет. Поворчит и угомонится.
– Родная, не вопрос, – беру ее за руку, и наши пальцы переплетаются. – Только я Павлика знаю столько же, сколько и ты Дарину. Так вот, скажу тебе откровенно – денег он от меня не возьмет, как и не возьмет их у твоей подруги. Я бы точно не взял, – и улыбаюсь ей в ответ.
– Хотя бы поговори с ним, что там у них происходит, – продолжает настаивать моя вторая половинка. – А то красавица моя молчит, как партизан на допросе. Только и слышу от нее, что бесит ее Балабанов. Того и гляди, попадет парень под раздачу.
– Поговорю, – подношу ее пальцы к лицу и целую. – Только я ж беру исключительно натурой за свои услуги, – ехидно усмехаюсь, наблюдая, как у Кати загораются глаза.
– Вылечусь и отработаю, – также ехидно кривит губы и морщит свой очаровательный лобик.
– Тогда пошел звонить, – еще раз целую ее тоненькие пальчики, встаю с кровати, хватаю телефон и направляюсь к себе в кабинет.
Уверен на все сто, что Пашка денег не возьмет. Еще и пошлет меня куда подальше. Но я давно с ним не общался, поэтому хотя бы, как просит Катя, просто поговорю о делах насущных. Чтобы моя любимая не переживала за подругу.
Включаю вайбер, нахожу нужный номер – три гудка, и уставший мужской голос отвечает:
– Наконец-то, а то я уже переживать начал. Ни ответа от тебя, ни привета – как сквозь землю провалился. Думал уже, забыл наш Артем про друзей совсем.
– Я тоже рад тебя слышать, Павлик, – на моем лице расплывается улыбка, хоть друг и не может ее видеть. – Как жизнь молодая?
– Хреново, – Пашка тяжело вздыхает прямо мне в ухо.
– Прокурорша, – смеюсь в ответ.
– Уже настучали, – ворчит мой друг. – Ох, и бабы, ничего от них не скроешь.
– Не забывай, они все-таки подруги. Кому как не моей жене Дарина будет душу изливать. Давай, колись, что там у вас происходит.
Глава 5
Я давно знаю Пашку – колоться он не будет ни при каких обстоятельствах. Точнее, расколется, но до определенного момента. А дальше…
– Честно, сам не знаю, что у нас происходит, – мой друг тяжело вздыхает прямо мне в ухо, а я в ответ усмехаюсь.
Как же мне знакома подобная ситуация. Сам несколько месяцев назад не хотел колоться и до конца открывать свою душу, так как не понимал, что же со мной сотворила светловолосая красавица, которая сейчас нагло меня пытается шантажировать.
– Давай подробности, а там, как говорится, одна голова хорошо, а две лучше. Что-нибудь придумаем.
– Нечего думать, Темыч, – и снова печальный вздох. – Потому что нет ничего.
– Так уж и ничего? – Паша не видит, но я, как обычно, приподнимаю одну бровь вверх. – На моей свадьбе зажгли, будь здоров. И это ты называешь ничего нет? Да и сейчас, насколько мне известно…
– Сплетницы, – перебивает меня нагло друг, но, слава Богу, хоть усмехается. – Ладно, твоя взяла. У Дарины проблемы. Блин, Темыч, я не смог её бросить в трудную минуту. Чувствую себя, – Паша делает небольшую паузу. – Виноватым, что ли.
– И в чём твоя вина?
Впервые слышу подобное откровение от своего лучшего друга. Сколько его помню, а это, дай Бог памяти, пару десятков лет точно, виноватым его сделать было сложно. Практически нереально, так как Павлик из каждой ситуации находил выход, выставляя себя только в лучшем свете. И тут такое – неужели и вправду влюбился в Дарину?
– Не знаю! – Паша громко кричит мне прямо в ухо в ухо. – Но чувствую, – добавляет уже спокойнее. – И бросить её не могу одну разгребать проблемы. Какой-то замкнутый круг.
– С тобой понятно, а она что?
– Игнорирует, – ворчит Паша. – Как узнала, что я оплатил операцию ее матери, прибежала ко мне в кабинет. Ты бы видел, как у нее глаза горели, – даже на расстоянии чувствую, что мой друг улыбается.
– А потом?
– На этом наше общение закончилось. Кстати, Темыч, – он делает очередную паузу. – Ты бы не мог супругу свою попросить, чтобы она у Дарины аккуратно узнала, что та думает обо мне?
Вот тебе раз – такое слышать от Павла мне еще не доводилось. Неужели настолько зацепила, и он не может справиться с одной строптивой прокуроршей? Согласен, характер у нее не подарок, но так и Пашка не из робкого десятка.
– С каких это пор ты робеешь перед бабами? – усмехаюсь в трубку. – Еще и меня пытаешься втянуть. Кстати, меня тут Катя попросила, – тяжело вздыхаю и запинаюсь.
Боюсь вслух озвучить свою просьбу. Точно пошлет, еще и обидится.
– Даже не начинай, иначе обижусь, – Паша озвучивает мои недавние сомнения, такое чувство, что читает мои мысли на расстоянии. – Я из самых лучших побуждений Дарине помог. И не надо мне никакой долг отдавать, пусть Катя так ей и передаст.
– Ты нас в свои дела не впутывай, – перебиваю Пашку, так как чувствую, что закипает. – А лучше поедь сам к Дарине и поговори с ней. Напомнить, как мне кто-то, – делаю акцент на последнем слове, – когда-то, – снова акцентирую, – предлагал надавить на Катерину и поселить у себя в доме. Вот и ты попробуй.
– Я бы с удовольствием, – смеется Паша. – Вопрос, как это реализовать? У тебя хоть было, на что надавить, а мне что прикажешь делать?
– А у тебя есть долг.
– Подло, Темыч, – снова ворчит Пашка. – Но если аккуратно…
– Вот и подумай на досуге. Ладно, дорогой, свой долг перед супругой я выполнил, пошел за бонусом.
– Как у вас, кстати?
Дальнейший разговор проходит более оживленно, без тяжелых вздохов и ворчаний. Прощаемся, после чего двигаю в спальню и рапортую, что желание свой любимой жены я с честью и достоинством выполнил.
POV Катя
Слава Богу, болезнь прошла, и я чувствую себя великолепно. Отдохнула, набралась сил и энергии и теперь готова к новым свершениям. А также уделять внимание своему любимому супругу – а то, как бы не сбежал раньше времени, заявив, что я не выполняю свой супружеский долг.
Соскучилась сильно по своему строптивому и слишком уж эмоциональному грубияну. Хотя, если разобраться, не такой уж он и грубиян. Да, местами вспыльчив и несдержан. Да, порой ведет себя слишком самоуверенно, иногда даже слегка безответственно.
Но все равно я его люблю. Очень сильно – до дрожи в коленях, замирания сердца и готовности продать душу самому дьяволу, лишь бы у Артема все было в порядке.