Толкнув дверь в купальню, я грустно усмехнулась, понимая, что сама с себя бинты не сниму, и потому принятие ванны придётся отложить до завтра. Пройдя по белому мозаичному полу, остановилась у каменной низкой тумбы, на которой стояла огромная медная чаша. Нажав на камешек-активатор, я дождалась, пока вода наберётся до краёв, отрегулировала температуру и, убедившись, что камень стал ярко-голубого цвета, убрала от него руки.

Над тумбой висело небольшое овальное зеркало, в котором отражалось моё заспанное и слегка помятое лицо. Отметив, что на скулах и впрямь не осталось ни одного шрама, я опустила руки в ледяную воду. Умываясь ей, я думала о том, что смываю не только сон, но и страх, который пришёл ко мне в нём. Хотелось избавиться от этого липкого противного чувства.

Все ещё склоняясь над чашей, я поправила волосы. Тёмно-синие волосы.

– Братья-Близнецы! – воскликнула я, давая волю эмоциям и ударяя ладонью по поверхности воды. – Да почему это все происходит со мной?

Но боги были немы к моему вопросу.

Потянувшись за тонким полотенцем, промокнула лицо и вновь посмотрела в зеркало. В эти мгновения я себя ненавидела. Ненавидела за внешность, характер, слабость и сомнительную удачу.

– Надо быть сильнее, – прошептала я, глядя в светло-серые глаза с чёрным ободком. – Сильнее, чем была до этого.

Сама не заметила, как эмоции пересилили. Причём они были настолько сильными, что меня начало трясти, как от сильного холода. А вода в чаше пошла волнами, отталкивалась от бортиков и собиралась в центре, формируя водоворот.

– Что за?.. – я протянула руку к чаше, пытаясь понять, снится мне это все или нет.

А вода потянулась к моей ладони, нарушая водоворот, коснулась кожи и опала.

– Не может быть…

Я так и замерла на месте, вцепившись пальцами в края медной чаши. В голове роилась куча мыслей, а внутри зарождалось новое неизвестное мне до этой поры чувство – желание прибить одного чародея за ложь. Саган явно знал больше, чем сказал. Даже моя искра намекнула мне на то, что маг нечестен!

– Ну Саган! – я сжала кулаки, чувствуя, как ногти впиваются в кожу на ладонях. – Теперь ты не отвертишься!

В тот момент я не думала, что будет, если меня кто-то заметит, или как отреагирует сам мужчина. Меня интересовала только правда, которую все от меня почему-то скрывали.

Выскочив из купальни, я направилась в сторону лаборатории. Стоило двери отвориться, как над столами загорелись три светляка, освещая рабочие места студенток Академии Двух Богов. Но все, что нужно было сделать, я могла сделать и без света.

Макнув перо в чернильницу, вывела на бумаге имя чародея и, прикоснувшись к ещё не высохшей надписи пальцами, прошептала:

– Инвениент.

С тем количеством энергии, которое я влила в колдовство, можно было не по замку искать человека, а по континенту. Но об этом я буду жалеть позже. Сейчас стало понятно, почему последний этаж общежития на карте не был никак обозначен: это были апартаменты преподавателей.

Выскочив из комнаты, я чуть не споткнулась в неосвещенном коридоре. Видимо, Академия заботилась о хорошем сне для своих студентов и предусмотрела пресечение возможных ночных прогулок.

Но сейчас тьма меня не заботила. Я бежала по лестнице вверх, уже предчувствуя разговор с мастером Саганом. В тот момент я не думала о том, что мужчина уже может спать, и о том, как отреагирует на мой визит. Я хотела ответов.

Одна из дверей слабо подсвечивалась бледно-белым сиянием.

Остановившись перед ней, я забарабанила в косяк, боясь того, что на саму дверь может быть наложено защитное проклятие. С той стороны послышалось шевеление, потом с тихим скрипом повернулась ручка.

– Шерил? – удивился мужчина, закутанный в тонкое одеяло. – Чем обязан в такой поздний час?

– Мягкой тьмы, мастер Саган, – я сделала шаг вперёд, заходя в гостиную без приглашения. – Тут кое-что обнаружилось, и я не могла с вами не поделиться.

– Что могло произойти такого, что не подождёт до утра? – хитро усмехнулся мужчина, закрывая дверь.

Я обвела слабоосвещенную комнату взглядом, пытаясь найти, на чем бы продемонстрировать своё открытие. Сбоку от двери на высокой громоздкой тумбе стояла ваза с хрупкими светло-голубыми цветами. Решив, что это именно то, что мне нужно, направилась к ней, надеясь, что чародей меня останавливать не станет.

Саган молча наблюдал за тем, как я вытаскиваю цветы и как выплескиваю воду из вазы на гладкую блестящую столешницу.

Протянув над лужей руку, я воззвала к своей силе, пытаясь пробудить чувство, которое я ощущала в купальне. Вода на поверхности тумбы пошла рябью, а потом медленно поднялась и коснулась моей ладони.

Отряхнув капли с рук, я повернулась к мужчине:

– Ничего не хотите объяснить?

Он вздохнул, взлохматил распущенные волосы:

– Шерил, я хотел, но сейчас не время.

– Нет, сейчас самое время! – я настаивала на своём, понимая, что так не даю ему шанса на выдумку очередной лжи, которую он может спокойно мне рассказать, заблокировав особенность искры воздуха. – Вы были там! Были на арене Состязания Стихий! Почему лгали мне в лазарете? Скажите!

– Хорошо, – спустя несколько секунд, выдохнул он. – Ты права, ты должна знать правду. Но я не скажу, я покажу.

Он сократил расстояние между нами, слегка наклонился и впился в мои губы поцелуем.

3

Я опять была там. На Состязании Стихий. Но теперь видела все со стороны, словно во сне. В том самом сне, который меня так напугал этой ночью.

Видела, как девушка с чёрными волосами падает на землю, связанная магическими верёвками, и то, как выходит из тени деревьев чародейка по имени Рила Лонаргел. Звук появлялся рывками, словно это были вовсе не мои воспоминания. А ведь они были и не моими. Это были воспоминания мастера Сагана, который открыл для меня свой разум.

Темноволосая вскакивает на ноги, разрезая путы заклинанием «герминат». В руках Рилы появляется водный хлыст, который через мгновение встречается с полупрозрачным голубоватым щитом.

Они о чем-то говорят, но мне не слышно, хотя я и так знаю все, что было сказано чародейкой.

А потом девушка, которая является мной в прошлом, высвобождает весь свой магический резерв, подпитанный эмоциями. Сила устремляется к противнице, подбрасывает её в воздух и с силой прикладывает о землю. Но не только она корчится от боли. Обе чародейки заливаются собственным криком, который я не слышу. И хорошо, что не слышу.

Они не видят того, как прямо из воздуха делает шаг мужчина. Чёрные рукава закатаны до локтей, красные волосы собраны в хвост на затылке, губы брезгливо поджаты. Он делает шаг к темноволосой девушке, подхватывает её на руки. Теперь я слышу все: крики, стоны, всхлипы и его голос.

– Дура, – ругается он, проводя рукой над женской грудью.

От его правой руки исходит энергия. Это заклинание настолько сильное, что я даже сейчас чувствую его мощь, которая пробирает до дрожи в коленях. Цвет магии золотисто-белый.

Но я ошиблась, это не заклинание. Это чистая стихия. Стихия света. Но откуда? Он ведь с идеальным соединением огня и воздуха. Ему не должна быть подвластна третья искра.

Не желая ничего пропустить, я оставляю этот вопрос на потом. Уж теперь-то я точно вытрясу все из Сагана.

А он тем временем лечит глупую чародейку, делится с ней живительной силой, наполняет тело энергией. Но даже я вижу, что это не помогает. Девушка хрипит, смотрит в одну точку повыше головы своего спасителя и никак не реагирует.

Колдун оборачивается и замечает Рилу, которая, превозмогая боль, пытается встать. На ее лице удивление, непонимание и злость.

– Мастер? – шепчет она. – Как вы тут оказались?

Он молчит.

– Неважно, – качает головой девушка. – Она моя.

Чародейка вскидывает руку, готовясь сотворить заклинание. Это не мои воспоминания, потому я знаю, что она хочет сделать. Рила решила довершить начатое и убить выжившую студентку по имени Шерил.

– Ретрв, – проговаривает мастер Саган в момент, когда девушка довершает плести проклятие.

Я знаю, что такие заклинания невозможно отразить. Они слишком сильны и в любом случае пробьют защиту, не отрикошетят. Но этот мужчина удивляет меня на протяжении всего воспоминания. Смертельное проклятие, наколдованное Рилой, не достигает людей, сидящих на земле, оно возвращается и бьёт хозяйку в грудь.

Она что-то кричит, но я не слышу. Не удивлюсь, если чародей специально заглушил её слова, чтобы я их сейчас не узнала.

– Закрой глаза, – просит мужчина, обращаясь к девушке, которую держит на руках. – Сейчас будет очень больно.

Она подчиняется, закрывает глаза.

Чародей аккуратно опускает её на землю и спешит к студентке, поражённой собственным заклинанием. На лице мага застывает маска брезгливости.

Протянув над телом Рилы руку, Саган шепчет какие-то слова, которые достигают моего слуха лишь обрывками. А потом я вижу ту же самую картину, что и в своём ночном кошмаре. К мужской руке устремляется ярко-синий сгусток, вырываясь из женской груди, медленно и так нехотя устраивается на пальцах чародея и замирает.

Саган отходит от Рилы и опускается на колени перед студенткой, которая ещё дышит. Следующие мгновения для неё покажутся демонической пыткой, уж я-то знаю.

Чародей поджимает губы и резко опускает искру воды, вталкивает её девушке в грудь. Она всхлипывает, а потом начинает кричать. От этого звука закладывает уши. Камень-усилитель не выдерживает такого количества энергии и первым разлетается на куски, царапая шею студентки и лицо преподавателя. А чародейка все кричит, царапает пальцами землю, старается вырваться из крепкой мужской хватки.

Но Саган держит её крепко и давит правой рукой на грудь. Похищенной искры на его пальцах уже нет.

– Прими же её, – шепчет он. – Теперь она твоя!

А девушка кричит, выгибается дугой, её волосы треплет невидимый ветер. Они ещё чёрные, но осталось недолго.

– Объединение, – одними губами проговаривает Саган. – Я требую объединения.

Студентка вскрикивает, открывает глаза, а мир вокруг дрожит. Из женского тела выходит вся магическая энергия. Я не вижу этого, но чувствую. Она собирается в клубок чистой силы, которая через мгновение уничтожит половину леса.

– Вот так, – шепчет Саган, словно не замечает того, как увеличивается резерв и освобождается вся сила. – Хорошо.

Чародей подхватывает девушку на руки и исчезает. Как раз вовремя, потому что сила, скопившаяся в воздухе, взрывается, выкорчёвывая деревья, разрушая берег реки неподалёку и превращая её в озеро. Сила касается воды, меняя её тёмно-синий цвет на чёрный. Птицы взлетают вверх, спасаясь от гибели.

Меня толкает в грудь. Картинка меняется.

Я стою на берегу тонкой речки, которая пережила катастрофу. По правую руку возвышается белоснежный каменный столб, он сияет в лучах солнца россыпью прозрачных кристалликов.

Саган вздрагивает, опускает девушку на землю перед камнем-телепортом. А я откуда-то знаю, что его вызывает архимаг. Ему через мгновение надо быть уже в его кабинете.

– Коснись! – кричит он, зная, что девушка с посиневшими волосами его слышит. – Шер! Быстро!

Последнее, что он видит перед телепортацией, – как студентка протягивает руку к белоснежному столбу.

Саган прервал наш поцелуй, отстранился. Его глаза потухли, в них я видела грусть, чувствовала эту эмоцию сама. И не могла понять, транслирует ли огненная искра чувства мужчины или эта тоска моя.

– Спасибо, – прохрипела я.

Наверное, это не то, что должна говорить девушка после поцелуя с мужчиной, но это последнее, что меня волновало в тот момент.

Он не ответил, продолжал не моргая смотреть мне в глаза.

– Когда ты собирался мне это показать? – выдохнула я, пытаясь осознать увиденное.

– Как-нибудь, – неопределённо пожал плечами маг.

– Что тут происходит?!