Черный торт (страница 12)
Мать повторяла, что испечет черный торт к свадьбам Байрона и Бенни, но ее дети не спешили связывать себя узами брака. Вообще-то, Байрону приходилось признать, что мамин торт был произведением искусства. Откусываешь, а он такой плотный, вязкий, пропитанный, а какой вкус, какой аромат крепкого алкоголя! Однако Байрон никогда не разделял эмоциональной привязанности родителей к этому кулинарному рецепту. Традиция, говорила, бывало, мама. Но чья конкретно традиция? Черный торт был, по сути, рождественским плам-пудингом, переданным жителям Карибского региона колонизаторами из северной страны. Зачем присваивать кулинарные рецепты эксплуататоров?
Традиция? А как насчет кокосовой гиззады?[14] Как насчет мороженого из манго? А как же джерки[15] из свинины, рис с горошком, перец чили «шотландский берет», кокосовое молоко, желтые плантайны[16] и вся та вкуснятина, которой наслаждался Байрон благодаря стряпне матери? Вот это и называлось островной едой. Но нет, маме было мало этого. Именно при упоминании о черном торте в ее голосе звучали бархатистые нотки. А в глазах появлялся блеск.
Когда папа умер, мама положила ему в гроб то, что осталось от черного торта, испеченного на годовщину их свадьбы. Однако она продолжала хранить в нижнем кухонном шкафчике банку сухофруктов, замоченных в роме и портвейне. Она всегда помнила о Рождестве. Каждую зиму предвкушала, как будет вместе с Бенни готовить черный торт, – даже когда дочь стала жить отдельно. Но после того как Бенни ушла от них в тот День благодарения, мама никогда больше не делала этот раритетный десерт. Ну, во всяком случае, Байрон так считал.