Теперь я просто смотрела на спину Анни. Хоть мы и ровесницы, она намного выше меня. И крупнее. Я могла бы спокойно спрятаться за ней, если что.

– Ой! – Анни замерла на месте, и я врезалась в неё. – Впереди теплица, – прошептала она.

Я заметила за большой сосной Финна и Йонаса. Они наблюдали за лужайкой.

– Дверь теплицы открыта. Похоже, господин Бовист где-то рядом, – прошептал Йонас.

Мы с Анни притаились за веерообразным папоротником и уставились на лужайку.

Прошло несколько минут.

Ничего.

У меня появился план:

– Мы с Анни посмотрим, что растёт в теплице. А вы пока посторожите!

– Ладно, – сказал Финн. – Мне всё равно, что растёт в этом дырявом стеклянном ящике.

А Йонас добавил:

– Мы спрячемся на другой стороне. Там, где вчера исчез тот мужчина. Если он появится, я свистну – и тогда бегите со всех ног к стене. Ясно?

– Яснее не бывает! – ответила Анни.

Пригнувшись, близнецы быстро пересекли лужайку.

– У них хорошо получается, прямо как в кино! – захихикала Анни.

– Пойдём! – я поковыляла прочь. Ремни сандалий натирали, а спина горела, но что поделать.

У двери в теплицу я замерла.

– Ого! – воскликнула Анни. – Вот это они выросли!

Из кротовых нор тянулись вверх какие-то растения.

– Что-то уж очень быстро, – заметила я.

– Но тут нет ни самолётов, ни садовых гномов, – Анни казалась немного расстроенной.

Возле двери я заметила глиняный цветочный горшок и подняла его. В нём тоже росло какое-то растение. У него было два зубчатых листика, и оно чем-то напоминало одуванчик.

– Покажи ещё раз табличку, – попросила я, и Анни развернула её ко мне. На ней был изображён силуэт человека.

Тут я услышала шаги и вздрогнула.

– Нашли что-нибудь? – спросил Йонас.

– Вы же обещали посторожить! – зашипела я. На этих двоих и правда нельзя положиться.

– Там скучно, – проворчал Финн. – И твои растения тоже скучные. В общем, мы уходим.

Внезапно раздавшийся громоподобный голос заставил нас отпрыгнуть друг от друга.

– Воры!

Сердце у меня бешено заколотилось.

Через лужайку к нам спешил тот жуткий мужчина. Его длинное пальто распахнулось.

– Бежим! – заорал Финн.

Моё сердце теперь просто грохотало. Бум! Бум! Бум!

Ноги двигались с трудом, пока я бежала по лужайке и надеялась, что Анни не споткнётся о кротовую нору. А потом я нырнула в кусты.

Вдруг возле меня появилась Анни.

– Бежим… быстрее! – выдохнула она.

Под ноги всё время попадались камни, а ещё сучки и листья.

– Больше не могу! – Я задыхалась.

И тут наконец перед нами появилась стена.

– Зачем ты взяла этот дурацкий цветочный горшок? – мрачно спросил Финн.

Мы все сидели в сарае, а маленькое растение стояло между нами на красном столике.

Я хлопнула рукой по столу, и горшок зашатался.

– Я же не специально взяла его с собой!

– Надеюсь, господин Бовист не захочет вернуть его себе, – проворчал Йонас.

– Пфф! – фыркнул Финн. – Теперь это проблема Тильды. Я больше не буду тратить своё время на какие-то маргаритки!

Анни жевала прядь волос.

– Может, он и не заметит, что ты забрала горшок, – сказала она.

Я на это очень надеялась. Но всё-таки я стала вором. Жуткий сосед прав.

Финн встал:

– В любом случае я проголодался, а папа сегодня готовит лазанью.

Босиком, с сандалиями в одной руке и горшком в другой, я похромала домой.

Я поставила растение на подоконник в своей комнате. Из маминых горшков для цветов я выбрала переливающееся зелёное кашпо, и оно идеально подошло.

Из соседней комнаты доносился шум – там была моя сестра Лени. Родители говорят, что у неё переходный возраст. Что это значит, я не знаю, но, возможно, поэтому Лени такая смешная и так часто кричит.

– В четырнадцать лет у всех наступает пубертатный период! – говорила мама папе, когда тот закатывал глаза из-за криков Лени.

Мама, папа, Лени, близнецы и я живём в башне. Конечно же это не настоящая башня, а всего лишь таунхаус. Папа говорит, чтобы разместить как можно больше домов на как можно меньших участках, таунхаусы сейчас строят узкие и высокие. Прямо как башни. Я считаю, что наша очень уютная. Родители и близнецы спят на втором этаже, а наши с Лени комнаты находятся под крышей. У нас с ней даже есть собственная мини-ванная.

Позже мама пришла в мою комнату, чтобы поцеловать меня на ночь, и сразу же заметила новое растение.

– Как давно у тебя этот цветок? – спросила она. – И кто тебе его дал?

Естественно, мне пришлось солгать.

– Да уже с пятницы, – ответила я. – Ты что, не заметила? Я принесла его из школьного сада по поручению фрау Воннемайер. Нужно его вырастить.

Всё, что я приношу из школы, мама считает очень важным.

– А, понятно, – кивнула она. – Тогда заведи ежедневник для своего ботанического проекта – будешь записывать, как развивается твой цветок, а потом расскажешь об этом в классе.

Мне очень понравилась эта идея. Естественно, я это сделаю – но не ради фрау Воннемайер, а для себя.

– У меня в кабинете точно есть чистая тетрадь, – сказала мама.

Тетрадь оказалась просто ужасной, но у мамы была прекрасная бумага для подарков. Я выбрала обёртку с листочками, цветами и какаду и сделала суперобложку. Теперь мой ежедневник выглядел очень даже красиво.

На первой странице я написала красивым почерком:

Воскресенье, 1 июня

С сегодняшнего дня у меня есть комнатное растение.

Внешний вид:

– Стебель 10 см в высоту.

– Зубчатые листья.

– Стебель и листья пушистые.

– Цветов нет. Но на стебле уже есть маленький бутон. Пока непонятно, какого он цвета.

Я не знаю, что за растение посадил господин Бовист. На табличке был нарисован силуэт человека, и всё!

Я закрыла тетрадь и спрятала её под кровать. Потом полила цветок.

– Ты не одуванчик и не маргаритка. Иначе бы господин Бовист не стал запирать свою теплицу! – сказала я своему новому соседу.

Но что же это за растение?

Волшебство

Понедельник, 2 июня

– Стебель 15 см (вырос на 5 см).

– 3 светло-зелёных листика, все пушистые и зубчатые.

– Бутон слегка приоткрылся. Кажется, цветок синий.

На следующее утро я была просто поражена: так сильно вырос цветок за одну ночь!

Я по-настоящему гордилась собой. Похоже, мне удалось обеспечить ему идеальный уход: воды не много и не мало, место освещённое, но не слишком солнечное.

И ещё я знала от бабушки, что со своими растениями нужно периодически разговаривать. Как с домашними животными. И, как и им, комнатным растением нужно имя.

В последние каникулы я познакомилась с девочкой по имени Лизи. Она была такой красивой!

– И ты тоже красивая, это точно! – сказала я своему цветку, решив назвать его Лизи.

– Ти-и-ильда! Ты собираешься спускаться? – крикнула мама.

Вообще-то я не люблю понедельники. Но сегодня я даже рада, что нужно идти в школу. Из-за Анни.

– Если повезёт, Анни будет учиться в моём классе! – сказала я Лизи. – Вот почему я так радуюсь!

– Откройте учебник на странице пятьдесят шесть и прочитайте стихотворение про себя, – сказала фрау Воннемайер на первом уроке.

Я никак не могла сосредоточиться на стихотворении. Неужели Анни в параллельном классе?

Наконец хлопнула дверь, и вошёл директор вместе с Анни.

– Это наша новая ученица: Аннемари Куммер, – объявил он. – Она будет учиться в вашем классе.

Ох, как я обрадовалась! Тем более что фрау Воннемайер посадила Анни на свободное место за столом моей группы.

– Это лучший стол во всём классе, – прошептала я ей.

И это так и есть. Стол моей группы стоит прямо у окна, а оттуда открывается вид на гигантский каштан. Весной он очень красиво цветёт, а осенью я могу смотреть, как каштаны падают на землю. Но самая красивая здесь – белочка. Она всё время возвращается на каштан, и тогда все дети с визгом бегут к окнам. Только фрау Воннемайер это не очень нравится. Из-за переполоха. Ну ничего.

Единственный вредина за столом моей группы – Эмиль.

Пока фрау Воннемайер писала на доске задание по немецкому, Эмиль шепнул Анни:

– Не думал, что ещё кого-то зовут Аннемари, кроме моей древней бабушки.

Я бы с радостью швырнула Эмилю в голову свой пенал, но тогда бы мне пришлось остаться в классе на перемене. Потому что всякое насилие в школе строго запрещено. Но я всё равно сердито посмотрела на него.

Анни прошептала в ответ:

– Зато тебе повезло, что тебя зовут как моего дедушку. Эмиль! Очень современно, должна заметить!

Эмиль хрустнул пальцами, но сказать он больше ничего не мог, потому что в этот момент к нашему столу подошла фрау Воннемайер.

На перемене я показала Анни, где находится женский туалет, а потом комнату учителей. Мы вместе убрались в её ящике для художественных принадлежностей, а на второй перемене вместе ходили на ходулях. Было так классно!

Пока перед нами не появился Эмиль.

– Теперь в нашем классе две большеротые лягушки, – сказал он и растянул себе рот пальцами. Это выглядело глупо.

– Отстань! – ответила я.

Эмиль рассмеялся.

И тут Анни спросила глубоким голосом:

– А почему у большеротой лягушки такой ужасно широкий рот? – Она на мгновение замолчала, а потом прорычала: – Чтобы ей было легче тебя сожрать! – И, широко раскрыв рот, она прыгнула на Эмиля.

Эмиль бросился наутёк.

Я так смеялась, что схватилась за живот.

Анни сказала:

– А мне нравятся лягушки, большеротые они или нет!

Я сомневалась, что Эмилю тоже нравятся большеротые лягушки, но это совсем не важно. Мы с Анни прыгали остаток перемены по школьному двору, словно большеротые лягушки, и в итоге хорошо повеселились.

В тот понедельник я невероятно быстро выполнила домашнюю работу, потому что мы с Анни хотели снова наведаться в сарай.

Только я закрыла тетрадь по математике, как в мою комнату вошла Лени.

– Можешь дать мне корректор? – спросила она.

Я не люблю что-то одалживать Лени, потому что она никогда ничего не возвращает и потом мне приходится вечно искать свои вещи в её бардаке.

– Ну ладно! – всё равно ответила я.

Лени плюхнулась на мою тетрадь и стала рыться в моём пенале. Из заднего кармана её обтягивающих джинсов раздался звонок, и Лени достала неоново-зелёный телефон.

– Привет, Тим! – ответила она очень высоким писклявым голосом. Вот так Лени разговаривает с Тимом. Ещё и хлопает ресницами как ненормальная.

Она засеменила к окну.

И тут я увидела прямо рядом с сестрой свой цветок – Лизи. Она была прекрасна! Её цветок открылся, и в нём было много оттенков: небесно-голубой, фиалково-синий, чернильно-синий, сизо-голубой и сливовый. А из центра цветка весело торчало много маленьких зелёных тычинок. Я никогда в жизни не видела такого красивого растения.

– Круто! – просвистела Лени в мобильный и дёрнула за пушистый листик Лизи.

Это мне не понравилось. И вообще, пусть разговаривает по телефону в своей комнате!

Но как бы не так! Лени сунула свой прыщавый нос в зелёные тычинки…

Пх!

Я протёрла глаза.

Лени исчезла!

– И правда круто! – щебетал голос Лени у окна.

– Лени? – позвала я.

– Тсс! – шикнул голос сестры. – Не видишь – я разговариваю?

Она всё ещё была здесь, но невидимая!

Я жадно глотнула воздуха.

Голос Лени сказал:

– Прости, Тим! Моя младшая сестра меня раздражает! – и её голос прошёл через мою комнату и исчез в коридоре.

Я подавила прилив паники и бросилась за ней.

– Лени! – крикнула я и заглянула в её комнату.

– Отстань! – взвизгнул голос Лени.

Но этой глупой индюшки видно не было.