– Люсь, – Кет закрыла книгу, повернулась к ней, – даже если нас туда и пустят, в чем я лично сомневаюсь, так на что мы будем там гулять? У меня лично ни копейки. Матери сняли какие-то надбавки в больнице. Домой пешком хожу. Бутерброды с собой таскаю вместо обеда.

– Да ладно тебе! – Люси была непробиваема. – У меня есть немного. На пиво хватит. Пошли! Завтра выходной тем более, в школу не надо!

Кет, ничего не ответив, снова открыла книгу.

Так, что там у нас…

Но Люси, потеряв терпение, резко развернула ее за локоть.

– Так, Ковалева! Я сегодня иду в клуб. Одна или с тобой. Но! Если я пойду одна, и случайно нарвусь на что-нибудь, то в этом виновата будешь ты! Так что после школы я жду тебя у себя! Будем шмот подбирать.

Развернулась и пересела на другой конец класса, не дав Кет и рта раскрыть.

Вечером, стоя вместе с неугомонной Люськой у дверей клуба и разглядывая очередь, Кет злилась на нее, за глупость и напор, и на себя, за неумение отказать.

Очередь перед входом говорила о том, что попасть в клуб будет непросто.

– Люсь, может ну его, а? – Кети неловко поправила короткий подол, так и норовивший задраться все выше, суетливо переминаясь в своих тяжелых грубых ботинках. Потому что платье-то они подходящее (по мнению Люси, конечно) нашли, а вот обуви тридцать пятого размера у подруги, носившей тридцать восьмой, не водилось.

Поэтому Кет стояла в легком пышном свободном платье, которое долговязая Люси носила, как тунику, и в своих любимых мартенсах, выклянченных у матери кровавыми слезами. Распущенные длинные волосы и ярко накрашенные губы довершали образ развратной малолетки, как про себя определила свой вид Кет.

Люси, закурив и эффектно затянувшись (так она казалась себе взрослее и неотразимее), решительно помотала головой.

– Пошли. Сева все устроил.

Что там мог устроить вечно вмазанный Сева, Кет не представляла. Но ничего не оставалось. Подруга двинулась вперед, решительно раздвигая внушительной грудью толпу.

Кет, мелко семеня и чуть пригнувшись, топала за ней, постоянно одергивая проклятый подол и отдувая с лица волосы.

К ее удивлению, Сева и в самом деле что-то устроил. По крайней мере, пропустили их спокойно, паспорта не спросили.

В клубе было жарко, как в аду. И так же темно и громко.

Кет, до этого в таких заведениях не бывавшая, буквально с первых же шагов оглохла и потерялась.

Только и хватило соображения, чтоб уцепиться за сумку Люси, которая спокойно продвигалась к сцене, где уже бесновался за пультом ее обожаемый Сева.

Тот был еще не совсем в отключке, потому, увидев девушек, радушно кивнул и указал на диванчики неподалеку, где уже сидело несколько парней. По виду таких же отмороженных, как и он сам.

Люси двинулась в указанном направлении, Кет, чертыхаясь, потащилась за ней. Парни на диванчиках очень заинтересовались новыми лицами. Начали наперебой угощать, смеяться, так приятно и неназойливо, что Кет понемногу расслабилась.

Вроде ничего плохого не происходило.

Конечно, слегка мучила совесть, что не сказала маме, куда идет, но, с другой стороны, что плохого в том, что она немного отвлечется?

К тому же мама опять на сутках, вернется только следующим вечером. А Кет совсем недолго посидит, и домой.

Успокоившая таким образом совесть девушка приняла из рук одного из парней стакан с джин-тоником и отпила.

Люси, не отрываясь, смотрела на своего пока еще не парня, но надеяться-то можно? Судя по его жадным взглядам, явно можно.

Кет после второго бокала стало весело и легко. Она уже забыла, что они собирались только посмотреть часок и уйти. Зачем уходить, когда так хорошо?

Она даже потанцевала немного с одним из парней, кажется, его звали Саша.

Ей внезапно все понравилось. И клуб, и музыка, и соседи по диванчику.

Саша заказал ей еще один джин-тоник, и приобнял за худенькие плечи, притягивая к себе.

Кет не сопротивлялась. В голове было шумно и пусто, ноги почему-то не держали, а тело стало легким и воздушным.

И рука Саши на коленке, затянутой тонкими колготками, казалась очень даже уместной.

За стол вернулся Сева, сходу усадил радостно взвизгнувшую Люси на колени и зарылся лицом в ее роскошную грудь.

Кет, заметив, как его ладонь уползла между ног подруги, смутилась, покраснела и решила, что, наверно, пора уже и домой.

Но Люси, увлеченная своим новым парнем (да, теперь точно парнем!), на ее голос не отреагировала, а Саша, услышав, что Кет собирается уходить, опять потянул ее на себя и жарко зашептал на ухо:

– Куда ты, рано еще, рано. Такая красивая, такая маленькая, такая сладкая…

Каждый свой комплимент он сопровождал поцелуем, буквально облизывая шею и ключицу Кет.

Ей это совсем не понравилось, было неприятно и странно. Уйти захотелось еще больше. Эйфория от выпитого проходила, на ее месте обосновалась тянущая, мерзкая головная боль.

Кет попыталась отодвинуться от назойливого ухажера, но тот не отпускал, все сильнее и настойчивей прижимая к себе.

Кет запаниковала.

Она обернулась к Люси и увидела, что та уже лежит на диванчике под Севой, обхватив его ногами за поясницу.

Это, на редкость пошлое и неприятное зрелище, отрезвило окончательно, и Кет нашла в себе силы оттолкнуть Сашу и двинуться к подруге, которая, похоже, окончательно свихнулась со своей любовью и собралась заняться сексом прямо при всех.

Кет еще не знала, каким образом она оторвет Люси от ее парня, но оставлять все, как есть, и не думала.

Подруга потом будет жалеть об этом.

Саша, которому не понравилось сопротивление Кет, резко потянул ее обратно на диван.

Кет, испуганно взвизгнув, упала на него, затрепыхалась, пытаясь вырваться, и тут в клубе загорелся свет.

Внезапно стало так светло, что Кет сначала показалось, будто она ослепла.

Как сквозь вату в ушах слышала она:

– Внимание! Работает ОМОН!

Саша замер, не выпуская ее, Люси, взвизгнув, попыталась выползти из-под Севы, которому, судя по всему, было глубоко плевать на происходящее. Он протестующе замычал и дернул Люси обратно к себе.

И тут же получил прикладом по спине, упал на пол.

Дальнейшее запомнилось Кет смутно.

Кажется, Сашу и Севу обыскивали, и что-то нашли. Какие-то пакетики с таблетками.

Кет сидела на диване, тупо пялясь перед собой, все еще не в силах осознать ситуацию. Что это на нее нашло? Почему она так себя вела? Позволила себя обнимать, целовать какому-то совершенно незнакомому парню! И Люси! Что с ней такое было? Она же никогда так себя не вела!

– Так, капитан, глянь этих, под кайфом, похоже, сидели с дилерами.

Мужской голос прозвучал внезапно, резко ударив по перепонкам.

Кет поморщилась, подняла голову, уставившись на огромную мрачную фигуру в бронежилете и маске. С автоматом.

Ее аккуратно приподняли за локоть, оторвав от пола, и Кет ошеломленно уставилась в глаза, видневшиеся в прорезях черной маски.

– Да нет, эта нормальная. Пьяная просто.

Голос мужчины звучал глухо, руки, что ее держали на весу, заставляя ноги в тяжелых ботинках беспомощно болтаться над полом, были твердыми, как железные тиски.

– Ребенок ведь совсем, малолетка. Ты только глянь! Ей и восемнадцати нет.

– Я проверю.

– Давай капитан, займись. Если малолетка и без паспорта, выясняй, кто, и отправляй домой. Нехер задерживать, если не под дурью. Лучше потом в детскую комнату милиции по месту жительства отправим данные.

– Сделаю.

Омоновец, не отпуская ее из рук, двинулся к выходу.

Кет была настолько испугана и ошеломлена, что даже не сопротивлялась. Да и что она могла сделать?

Мужчина, явно больше ее в два раза и тяжелее в три, просто нес ее, как куклу, к выходу, прижимая к себе, больно впиваясь бронежилетом и какими-то выступами на форме в тело.

На улице, вдохнув свежего воздуха и немного придя в себя, Кет решительно трепыхнулась, и заговорила, быстро и зло:

– Отпустите, отпустите меня! Я сама могу идти! Куда вы меня несете? Отпустите!

Но мужчина не считал нужным выполнять ее просьбу и останавливаться.

Совершенно не обращая внимания на ее сопротивление, он донес ее до потрепанного Патриота, загрузил на переднее сиденье и уселся за руль.

Заблокировал двери, потому что Кет уже начала дергать за ручки, и снял маску.

Кет замерла.

Вот почему взгляд показался знакомым!

Чертов сосед, вот, оказывается, кто он такой! Омоновец!

И как она так феерично попала?

Ведь теперь точно маме все скажет. И что делать?

Если бы это был обычный незнакомый мужчина, Кет попыталась бы разжалобить, упросить не давать делу ход.

А теперь как быть?

Василий молча завел машину.

– Вы … Вы куда меня везете?

Кет все-таки собралась с силами и решила хотя бы выяснить его намерения. И, если в полицию везет, то, может, как-то отговорить. Он же вроде добрый человек, помог ей в прошлый раз. Вдруг и сейчас поможет.

– Домой. А ты куда-то планировала еще сегодня? Может, с дилерами за добавкой?

Его голос прозвучал неожиданно грубо и оскорбительно.

– А если и так? – Кет понимала, что не стоило злить его, говорить лишнее. Везет домой, и то хорошо. Отлично даже! Если еще удастся уговорить его не приплетать сюда маму, будет вообще прекрасно.

Но то, как он пренебрежительно и злобно ответил ей, серьезно обидело девушку. Кет понимала, что сейчас не в лучшей ситуации, но – черт! – кто он такой? Какое ему дело, с кем она куда поедет?

Она уже взрослая, совершеннолетняя, сама будет решать, куда и с кем ей ехать! И никакой Кот Василий ей не указ!

– Ну давай тогда развернусь, поедешь с ними. В отделение.

И притормозил, выискивая место для разворота.

Кет серьезно испугалась. Вот чего, спрашивается, вылезла со своим языком? Молчала бы в тряпочку.

– Не надо, пожалуйста, лучше домой, – она постаралась сказать это как можно быстрее и громче, чтоб разъяренный мужчина услышал.

Василий усмехнулся и опять вырулил по направлению к их району.

Остаток времени ехали молча.

Кет сидела тихо, как мышь под веником, не отсвечивая и пытаясь натянуть на коленки подол проклятого платья.

Пару раз она ловила на себе косые нечитаемые взгляды соседа, и от этого становилось еще более неловко.

Некстати вспомнился сегодняшний сон.

Щеки вспыхнули помимо воли, хорошо, что в машине темно. Незаметно.

Кет ожидала еще отповеди, резких слов, которые заслужила, но Василий молчал. А напряжение в салоне росло просто бешеными темпами.

Наконец, мучительная поездка окончилась, Кет постаралась как можно быстрее открыть дверь, забыв, что она блокируется со стороны водителя.

Василий обошел машину и открыл ей дверь, подхватив за локоть и потащив к подъезду, словно она убегать собиралась.

– Да отпустите меня, – Кет возмущенно пыталась вырваться, руку было больно, – я сама могу идти!

Василий нажал кнопку лифта, как назло пришел пассажирский.

Он втолкнул девушку в кабинку, зашел следом, двери закрылись.

Было невыносимо тесно и душно, от выпитого начала сильнее болеть голова, да еще и мужчина стоял слишком близко и дышал слишком шумно.

Кет смотрела себе под ноги, хмурясь и опять злясь на него за бесцеремонность.

Но ситуацию надо было прояснять, поэтому она спросила, не поднимая глаз:

– Вы маме скажете? Или, может, как тот начальник говорил, в детскую комнату милиции… Но мне есть восемнадцать, так что я могу делать, что хочу…

Она хотела еще что-то сказать, но тут ее опять схватили за талию и рывком подняли вверх, больно стукнув затылком о стену кабинки.

Кет испуганно уставилась в бешеные глаза соседа.