– Я думала, все огненные маги – рыжие. Ну… огонь. Огненная стихия, всполохи. Пш-ш-ш-ш, – я руками живописно развела, пытаясь изобразить пламя, – рыжие локоны, мне кажется, ему бы больше подошли.

Голос оборвался на середине фразы.

Жених смотрел на меня, не отрываясь. В упор. Мне показалось, что у него за плечами воздух заискрился, крохотные язычки пламени свивались спиралями, потянуло жаром.

В зале повисла тишина.

Претендентки, переглядываясь между собой, отступили еще дальше. Распорядитель все так же смотрел на меня и улыбался, теперь уже от уха до уха. Наперсник, поджав губы, с чрезвычайным интересом изучал потолок. Отец жениха отвернулся к своему креслу с высокой резной спиной и что-то там ковырял.

– Как вас зовут, милая? – ласково спросила жена наместника.

– Ксана Уортон из Боунса, – я присела в неуклюжем реверансе, пытаясь вспомнить, как это правильно делается.

– Ксана из Боунса? – она глянула на распорядителя, и тот едва заметно кивнул. Матильда широко, вроде даже искренне улыбнулась. – Вы не представляете, дорогая, как мы рады видеть вас на отборе. Надеюсь, у вас все получится.

– Спасибо, – поблагодарила немного сконфуженно.

Нольд в это время выразительно фыркнул и отвернулся. Огненные смерчи за его спиной еще кружились, рассыпая по сторонам яркие искры. Разозлился, что ли? А что я такого сказала? Кстати, мне так никто и не ответил, почему он не рыжий. Ладно, потом с этим разберемся.

– Ваше первое испытание состоится завтра. В десять утра, – распорядитель снова взял бразды правления в свои руки, – мы ждем вас в Красном зале в южном крыле. Желаем каждой из вас везения и победы в отборе. Хорошенько отдохните сегодня, выспитесь.

Я вполуха слушала, что говорил Барсон, но мысли были заняты Нольдом.

Все же прошло неплохо, да? Я ему понравилась? Наверняка понравилась! У него так глаза полыхали, когда на меня смотрел! Это точно любовь! С первого взгляда! Я вот уже почти влюбилась, еще немного – и упаду к его ногам перезрелой грушей! Главное, чтобы не уронил.

Глава 7

– Сегодня напьюсь, – произнес категорично и махнул официантке, прося повторить заказ. Через две минуты передо мной стояла полная кружка медовухи и широкое блюдо, на котором веером были разложены ломтики вяленого мяса.

– От радости? – продолжал глумиться ледяной.

Он сегодня весь день потешался над моей бедой. Скотина. Поджечь бы его для профилактики, да без толку. Щитом вьюжным закроется, и все. Знаю, пробовал.

Джер начал веселиться еще на подходе к главному залу, где я должен был предстать перед потенциальными невестами. Ужасное ощущение: стоишь, будто на витрине, а на тебя все смотрят, взглядами жадно лапают. В какой-то момент даже понял, каково приходится бедным девушкам, когда к ним то один, то второй подкатывает. Проникся. Опечалился. Потом разозлился.

В общем, все силы уходили на то, чтобы не подпалить всех красавиц, претендующих на мое внимание, и вести себя достойно, как и подобает сыну наместника. Было сложно. Так сложно, что в какой-то момент я подумал, что не сдержусь. Ледяной маг в этот момент пытался не смеяться. И, сдается мне, родители с распорядителем недалеко ушли. Им всем было весело. Сговорились! Решили проучить!

М-да, зря я с Элькой расстался, по крайней мере, избежал бы вот этого всего.

– Точно напьюсь, – проворчал и залпом в несколько больших шумных глотков осушил кружку.

– Не усердствуй. Завтра первое испытание. Ты должен быть в боевой готовности. Бодр, свеж и полон энтузиазма.

– Собрался нянчиться со мной? – глянул на него сурово.

– Моя задача, как наперсника, притащить тебя на отбор в целости и сохранности.

– Зануда.

– Ты сам выбрал меня на эту роль. Так что не причитай.

– Я и не причитаю. Просто теперь от тебя никакого прока нет. Правилами этими дурацкими связан.

Джер лишь руками развел:

– Значит, вам придется отдуваться, – повернулся к парням.

Энтони и Майлз – друзья детства и редкостные придурки. Вроде уже взрослые, а дури все не убывает, что в одном, что в другом.

– Без проблем, – Майлз стащил с блюда кусок мяса и принялся его активно жевать, – что от нас надо?

– Пока не знаю. Будет видно по ситуации. Три испытания готовил распорядитель. Уверен, там будет все скучно, нудно и по правилам. Туда лучше не соваться. А вот два других я сам лично выбирал. Вот там, если что, и подстрахуете. Надо этих невест из строя вывести.

– И как это сделать?

– Как хотите. Можете их похитить, связать, запереть в чулане. Что угодно, лишь бы у них не получилось пересечь финишную черту.

– Жульничаешь, – невозмутимо подал голос Джер, посмотрев на меня поверх кружки с пенным напитком.

– Не жульничаю, а пытаюсь сохранить свою свободу!

– Так говоришь, будто это смертный приговор.

– А у меня такое чувство, что ты проникся идеями моей маменьки и жаждешь меня женить на одной из этих.

– Там есть очень даже ничего, – руками изобразил округлости женской фигуры.

– Они были бы ничего, если бы я сам их выбирал. А вот так, в принудительном порядке, ничего хорошего в них не вижу. Потому что…

– Стой! – внезапно выкрикнул Джер, прерывая меня не половине фразы. – Замри!

От неожиданности я замер, выпучив на него глаза. Ледяной маг нагнулся, пристально всматриваясь в мою макушку.

– Что там? – шепотом, сквозь сжатые зубы.

– Ничего…Рыжие локоны показались, – беспечно ответил он, усаживаясь обратно, и все дружно заржали.

– Ха-ха-ха! Очень смешно!

Парни гоготали во весь голос так громко, что другие посетители начали на нас оборачиваться.

– Заканчивайте! – рявкнул сердито, но плевать они хотели на мое недовольство.

Мне вот было совсем не смешно. Как вспомню эту каланчу, так трясти начинает. Где там провидцы узрели благородное семейство?! Дочь кузнеца, не иначе! Прямо из кузницы и приехала, или с сенокоса сбежала. Высоченная, здоровенная, громкая, наглая. Ни тебе элегантности, ни девичьей скромности, ни очаровательного кокетства. Я ее как увидел – чуть не споткнулся, глазам своим не поверил.

Ксанка, мать ее, из Боунса.

Бой-баба.

Похоже, я знаю, кто мне будет сниться сегодня в кошмарах.

– По-моему, она интересная.

– Ничего интересного. Вообще. Ноль!

– А вдруг она выиграет? – не сдавался ледяной.

Я только отмахнулся:

– Она провалится если не на первом, то на втором задании точно. Деревня бестолковая, – в этом я совершенно не сомневался. Вылетит мигом, как пробка из бутылки.

– Зато веселая.

– Да? Что-то я не заметил.

– Вы бы здорово смотрелись вместе, – Джер улыбался, прекрасно понимая, что бесит меня.

Вокруг моей руки по столу побежали искры, оставляя темные прожжённые дорожки на деревянной поверхности.

– Значит, сам себе фею присвоил, а мне вот этот вот сокровище пророчишь?

– Вдруг это судьба?

– Да какая судьба? – я вконец рассвирепел. – Чудовище!

– По крайней мере, ты не можешь отрицать, что она выделается на фоне всех остальных.

– Угу. Еще как. И не в лучшую сторону, – огрызнулся и потребовал от официантки еще медовухи, твердо решив достигнуть своей цели – напиться.

***

В день первого испытания я проснулась рано, едва на востоке забрезжил восход. Сон тут же рассеялся, и я при всем желании не смогла бы сказать, что именно там было. Помню только Нольда, который смотрел на меня влюбленными глазами и говорил «радость моя, как хорошо, что ты приехала!».

Настроение после таких приятных сновидений было приподнятым, поэтому я легко выскочила из-под одеяла и начала собираться. Сама заправила кровать, приняла ванну, причесалась, и к тому моменту, как в дверь постучалась Ромерта, была уже почти готова. Она быстрым взглядом скользнула по мне, по заправленной постели и недовольно поджала губы, правда тут же встрепенулась, заметив брошенное на стул влажное полотенце.

– Молодая леди очень самостоятельная, – произнесла она не то с укором, не то с одобрением, – не оставляет старой Ромерте работы.

Я не знала, что ей ответить. То ли извиниться, то ли сказать, что не стоит благодарности.

Около восьми приехал завтрак.

– Нас так и будут кормить каждую в своем закутке? – ворчливо поинтересовалась я, наблюдая за тем, как камеристка ловко накрывает на стол. Вот что значит опыт – ни единого лишнего движения, быстро и с достоинством. – У нас дома принято собираться всем за одним столом.

– Поверь, дорогая, это самый лучший вариант. Есть отдельно от всех.

– Это почему?

– Можешь не опасаться, что тебя отравят, подсыпят снотворного, слабительного. Или подольют зелье, от которого вся пойдешь чирьями размером с лягушку.

Я удивленно на нее уставилась, пытаясь понять смысл сказанного. Камеристка это заметила и снисходительно пояснила:

– Война за мужчину всегда самая беспощадная. Тем более за такого, как наш блондинчик, – о Нольде она говорила ласково, с любовью.

– Да какая война? Будем проходить испытания, все в равных условиях. Результаты фиксирует беспристрастный аххис. Его не обманешь… Что?

Старушка смотрела на меня с сочувственной улыбкой:

– Думаешь, претендентки не подготовили козыри?

– А что, надо было?

Вот тут я растерялась. Никаких козырей я не готовила, ехала на отбор в полной уверенности, что меня ожидают честные состязания.

– У-у, – протянула она, покачав головой, – тяжело тебе придется.

– Почему?

– Потому что битва будет не только во время испытаний, но и за их пределами. Половина девушек вылетит с отбора не потому, что не справились с заданиями, а потому что соперницы постарались.

– Вы-то откуда знаете?

– Да уж бывала на отборах. Правда, не в Ралессе. В восточной столице давно отборы не проводятся, – она наложила мне полную тарелку ароматной каши с кусочками фруктов. – И вот что я тебе скажу: сейчас начнутся закулисные игры.

Сказанное Ромертой меня расстроило. В закулисных играх я не сильна. Это Илонка бы как рыба в воде себя чувствовала и с милой улыбочкой строила козни другим, а я так не умею. Сестра меня часто подставляла, а потом смеялась и называла простофилей.

– К чему еще мне готовиться? – спросила, вяло ковыряясь в каше.

Аппетит пропал, как и хорошее настроение.

– Трудно сказать. Присмотрись к остальным. Обычно самые опасные соперницы те, кто изначально занимают позицию королевы. Уже появилась такая?

Перед глазами сразу всплыл образ капризной Натаэллы.

– Появилась.

– Вот. С ней ухо востро. Она сначала окружит себя прихлебательницами, будет с их помощью других участниц выкидывать, а потом и от помощниц избавится.

– Поняла.

– Так же держись подальше от самой тихой и услужливой. В глаза будет улыбаться, а за спиной – яд в стакан сыпать.

Эх ты ж. Похоже, я плохо разбираюсь в людях.

– Обычно самые безобидные, это такие как… ты. Слепо верят в справедливость и вылетают первыми.

Я молча жевала, думая о нелицеприятной правде, которая передо мной открылась, а камеристка в это время наливала мне ароматный чай.

– А какие испытания нас ждут?

– Не могу сказать, потому что не знаю. Служанок не посвящают в такие планы. Но, исходя из опыта, могу предположить, что вас будут проверять на сообразительность, манеры и прочие качества, которыми должна обладать хорошая жена. Учти, это только предположения, не знаю, насколько они соответствуют правде.

Я мысленно пробежалась по своим качествам. Как по мне, так все на месте. Не глупая, не ленивая, не вредная – наоборот: отзывчивая, порой даже слишком. Не люблю унывать и жалеть себя. Правду говорю. Только не знаю, этого ли ждет семья наместника.

М-да, похоже, все будет совсем не просто, и в своих мыслях я поторопилась, складывая золотишко в новенькую тачку и увозя ее в закат.

За жениха и золотишко еще побороться надо, и только теперь я поняла, что это будет борьба без правил.

***

– Пора.