– «Жизнь коротка – искусство вечно!» – с чувством процитировала Натали. – Если бы у меня был кругленький счет в банке – как у всех западных женщин моего возраста, – то я бы моталась по всему свету и собирала коллекцию живописи. Только оригиналы! Никаких подделок! Исключительно те полотна, которых касалась кисть мастера!

«Натали может сейчас удариться в патетику», – испугалась Лиза. Хрипло вздохнув, она сказала:

– А если бы у меня был хоть какой-то счет в приличном банке, я бы не болталась всю эту зиму по Москве, как – пардон! – дерьмо в проруби.

– Как?! – охнула Марина. – А я слышала, что ты пристроилась к какой-то творческой группе и тоже рассекала воздух в Европе!

«Это она о „смертельном турне“!» – Лиза вздрогнула.

– Ой, не надо! Я так «пристроилась», что еле ноги унесла.

– Не будем о печальном, – попросила Натали. – Я уверена, Лизок еще найдет себя.

– С ее темпераментом и способностями – несомненно! – сказала Марина. – Слушай, Лиз, тебе вообще стоит обратиться к нашим ребятам. Мне кажется, Эдик Соболевский владеет каким-то своим делом.

– Ваш лидер? – улыбнулась Натали. – Эффектный юноша. Марина права. Ты, Лизок, вполне могла бы позвонить Эдику.

– У меня нет его телефона.

– У Верушки есть, – бросила Марина и сразу поняла, что допустила неловкость. Намек на тонкие обстоятельства – на слишком теплое отношение Носовой к Эдику Соболевскому – заставил Веру засопеть. Она твердо сказала:

– Откуда? Нет у меня его номера.

– А что, никого из ребят не было на похоронах Леси? – удивилась Лиза.

– Мы были, и ладно, – сказала Вера. – Знаешь, похороны не относятся к разряду мероприятий, на которых любят бывать мужчины. Это не деловой ленч. И даже не презентация.

«Раньше Носова была только занудой, – подумала Лиза. – А теперь она стала еще и циничной занудой». Было видно, что Марина полностью разделяет это мнение. Она посмотрела на Веру с горечью и скрытой неприязнью.

Тонкое чутье подсказало Натали, что она вновь должна предупредить это похолодание какой-нибудь теплой волной.

– Знаете что, девчонки? Я поставлю Лизу на ноги, а потом всех вас, вместе с ребятами, соберу в Зараево «на пиццу»!

– Это класс! – Марина сначала зааплодировала, потом вскочила с места и чмокнула ее в скулу. – Пусть ваша пицца, Наталья Сергевна, станет хитом этого весенне-летнего сезона!

Все заулыбались.

– Мне и самой хочется увидеть всех ваших ребят. – Натали мечтательно посмотрела в окно. – Однажды я видела Петю Шуйко. Он со свистом промчался мимо нашей дачи на каком-то престижном автомобиле. Я не очень сильна в определении моделей. Кажется, это был чуть ли не «роллс-ройс».

– Ты обалдела? – весело сказала Лиза. – «Роллс» – авто мультимиллионеров. Петьке такая и не снилась! Если только какой-нибудь дядя не завещал ему парочку нефтяных скважин.

– Богатенький дядя объявился у моего кузена, – с иронией сообщила Марина.

– У твоего двоюродного брата? – переспросила Натали. – У Данила Елагина? Я так давно не видела этого парнишку! Лет семь. Он был таким нескладным. Высокий, худющий, в очках.

– Да, – кивнула Лиза. – Ты уж не обижайся, Маринка, но твой братан – крайне закомплексованная личность. Я всегда изумлялась. Ты – европейский человек, свободный и раскованный! А Данил – сплошной зажим. А ведь родная кровь! Так что там с вашим общим дядей?

– Наш дядюшка Александр Елагин весьма преуспел в каком-то бизнесе. То ли вовремя подсуетился и что-то там приватизировал на себя. То ли рискнул. Врать не буду, потому что толком ничего не знаю. И маман не хочет говорить со мной на эту щекотливую тему. Короче! Данил оказался – в отличие от меня! – любимым племянником. И теперь не гнет спину за гроши в заштатных картинных галереях, как его тупая кузина, а отирается в Европе где-то возле богатого дядюшки. А моя маман – бескорыстное создание! – несколько лет назад рассорилась с состоятельным братом! Вы можете себе вообразить такую дурь?!

– Не бери в голову! – Лиза махнула рукой. – Это вечные родственные разборки! Не у вас одних – у всех так.

– Тронута твоим вниманием. – Марина бесшабашно улыбнулась и стряхнула пепел чуть ли не на ковер.

Натали изящным жестом как бы машинально пододвинула пепельницу еще ближе к свободной художнице и весело напомнила:

– Так что «фирменная пицца» – за мной! Позволю себе циничное замечание. Дачный раут – это не похороны. Надеюсь, что на «пиццу» соберется вся ваша компашка.

– Пожрать и потрепаться они все прибегут как миленькие, – заверила Марина. И Носова смерила ее неодобрительным взглядом.

Прощаясь с Лизой, девчонки целовали ее и призывали вновь встать в строй. «Мне самой это крайне необходимо, так как надо начинать частное расследование по делу Леси Рюминой», – думала Лиза, предпочитая пока умолчать о своих намерениях.

Глава 6

Заключительным аккордом в бабушкином лечении была ароматерапия. Натали всегда прислушивалась к тому, чем и как лечатся особы королевских фамилий. Когда она узнала, что покойная принцесса Диана при жизни отдавала предпочтение ароматерапии, то налегла на данный метод. В арсенале Натали появилась вереница банок не только с сушеным зверобоем и цветами липы, что так характерно для среднерусской местности, но и с лепестками розы, магнолии и даже цветущего персика.

В горячей ванне бабуля развела ярко-красную ароматическую соль. От созерцания этой «кровавой купели» Лиза содрогнулась.

– Мне будет казаться, что я вскрыла себе вены и ожидаю конца.

В ответ Натали выразительно покрутила у виска пальцем.

– Это соль с вытяжкой цикламена! Экологически чистый продукт.

Лиза хмыкнула.

– Ничего экологически чистого вообще не осталось на Земле – цивилизация поработала. Это явный мерзкий краситель. Потом не ототрешь ванну. – Но покорно опустила свое изнуренное болезнью тело в сомнительную жидкость. Стало горячо и сладко. Носоглотку прочистил резкий аромат.

– Ну что?! – победно спросила Натали. – Кто был прав? Ты или принцесса Диана?

– Принцессы всегда правы. – Лиза вздохнула, глядя, как бабуля протирает полочку около настенного зеркала. – Послушай, Натали, ты заметила, что Маринка и Вера – на ножах?

– Еще бы!

Это простое восклицание напомнило Лизе о том, что она хотела уточнить.

– Я не поняла один Верин намек. Что она имела в виду, когда сказала это самое «еще бы!» Вспомни! Марина подчеркнула, что выбирает только приличные галереи, где заплатят и предоставят нормальные кондиции. И тут Верушка вскрикнула: «еще бы!»

Бабуля загадочно улыбнулась.

– Скажу так: Марина по сравнению с Верой – это яркая сильная хризантема рядом с чахлой придорожной ромашкой, прости меня за цинизм.

– Это не цинизм, а правда. Ты считаешь, что дело в зависти?

Та помолчала.

– Дело в мужчине.

– В Соболевском?! – Лиза прянула в ванной, и массив «красного моря» заволновался вокруг нее. – Ну нет, Марине никогда – в отличие от Веры – Эдик не нравился. Тут не пахнет ревностью.

– Причем здесь ваш Соболевский! – От досады Натали чуть не смахнула пару флаконов с полки. – Дело в другом мужчине: сильном и дерзком!

«От болезни я, видимо, отупела», – сонно подумала Лиза. Горячая ванна разморила ее. Лизе никак не удавалось понять намеки бабули.

– Ты заинтриговала меня, Натали! Разве были в нашей зараевской шайке сильные и дерзкие?

Бабуля театрально закатила глаза.

– Что ты зациклилась на дачной компании?! Я сейчас говорю вовсе не об этом «пионерлагере»! Неужели девчонки никогда не намекали тебе?

– О чем?!

– Да о том, что у Марины Антоновой есть какой-то меценат с набитым портмоне!

– Впервые слышу!

Лиза задохнулась от негодования. Оказывается, все их девчонки не дремали в последнее время. Удачно пристроились кто куда. А Марина даже отхватила себе жирный кусок на пиру жизни. И все это прошло мимо Лизы! На ее потерянной физиономии отразились эти безрадостные мысли, и Натали ехидно сказала:

– Вот тебе урок на всю жизнь. Не надо впредь забывать бабулю! Она хоть и «отсталый элемент», но подчас обладает такой информацией, которая не снилась и «продвинутым»!

– Кто спорит, ты дождалась своего звездного часа, – уныло согласилась Лиза. – Ну не томи – выкладывай!

Натали пожала плечами.

– А выкладывать в принципе нечего. «Все-Зараево» говорит о том, что за плечами Антоновой – основательный мужик. Из тех, которые в начале девяностых сумели хапнуть крупный куш. Как любой порядочный нувориш, он живет где-то в Европе. Когда Марина выезжает туда «пахать в галерее», она – пардон! – пашет не только у мольберта.

– Ну и Маринка!.. Не женщина – могила. У нее такие новости и – ни слова.

– По-твоему, о любовниках надо объявлять по центральному телевидению? – Натали хитро усмехнулась. Лиза обиделась.

– По-моему, уж подруге-то можно было сказать!

– Подруге?! Опомнись, Лизок! Вы даже не перезванивались уже несколько лет. Я всегда тебе говорила: не надо терять контактов с близкими людьми. А теперь тебе захочется приблизиться к Маринке, да фигу!

И Натали показала ей эту самую фигуру из трех пальцев! Такого Лиза не могла вынести.

– Если ты намекаешь на то, что я люблю присосаться к богатым, то это – подлая клевета! Я никогда не пользовалась никакими связями! И зимой гнула спину в гардеробе, как ты помнишь! И мне наплевать, какой у кого бойфренд. У меня тоже были те еще любовники: не из последних!

– К сожалению, они теперь в лучшем из миров…

Бабуля сказала это с таким сочувствием к Лизиной доле, что обе не выдержали и рассмеялись. Первой пришла в себя Натали.

– Это кощунство – хихикать над такими тонкими материями.

– Это английский юмор. – поправила ее Лиза, выбираясь из ванны. – Твоя ароматерапия сделала свое дело. Я практически здорова.

Они попили фруктового чая, болтая о модах нового весеннего сезона. Заботами бабули гардероб Лизы накануне пополнился двумя стильными вещицами. Маленькой, по голове, шапочкой «от Армани» и легкой стеганой курткой «от Версаче». Конечно, эти шикарные Дома были не по карману семейству Леонтьевых, и новинки гардероба были приобретены на черкизовской толкучке. Но в женском трепе между собой Лиза и Натали придерживались лукавой игры. Высокие Дома моды то и дело мелькали в их фразах. Иногда даже о Коко Шанель они сплетничали как о близкой приятельнице. Эта милая дамская игра вносила разнообразие в жизнь и позволяла почувствовать себя причастными к роскошной жизни.

После обеда бабуля начала собираться в Зараево. Она хотела основательно протопить дачу перед появлением Лизы.

– Сегодня ты последний день торчишь дома, – говорила Натали, – завтра едем на дачу. Там тепло и чудесно. Там ты окончательно поправишься. Весенние ветры унесут все невзгоды!

У Натали были свои планы, у Лизы – свои, о чем она предпочла умолчать. Не могла ведь она сказать бабуле, что долг призывал ее сегодня покинуть стены дома. Кроме того, день выдался чудесный. Облака быстро плыли куда-то вдаль по солнечному небу. Хотелось пуститься в дорогу вслед за ними. Бежать, лететь, порхать! Но Натали могла не одобрить этих устремлений, похожих на мечты стрекозы.

Кутаясь в махровый халат, Лиза показательно делала вид, что все силы направила на выздоровление. Когда Натали добавила последний штрих к своему весеннему имиджу – маленькую белую беретку, позаимствованную у внучки, Лиза выразительно кивнула.

– В таком виде ты можешь отхватить себе в электричке генерала!

– Они сейчас не в моде.

– Пожалуй, да. Финансовый воротила был бы для тебя, Натали, актуальнее. Желаю тебе совратить президента банка!

– Они обанкротились.

– На тебя не угодишь! – Лиза состроила гримаску. – Тогда желаю тебе отловить юного бойфренда!

– Постараюсь. Приеду поздно, часов в десять. К этому времени ты должна окончательно выздороветь.