– Будет сделано. «К этому времени я должна добыть кое-какие факты».

Закрыв за Натали дверь, Лиза помедлила всего пять минут. Бабуля еще могла вернуться под каким-нибудь предлогом. Эти последние минуты вынужденного бездействия тяжело достались Лизе. Она проторчала дома целую неделю! Ни одного факта на руках! Только домыслы. И хлипкие зацепки. Зыбкие цифры из номера «джипа». Сомнительная контора. И вульгарная Валентина с ее обесцвеченными волосами. По мнению психологов, изменение цвета волос – свидетельство неуверенности в себе. Правда, Лиза не заметила, чтобы эта Валентина была чем-то смущена. Она вела себя развязно и грубо. Одно слово – хамка.

По истечении положенного времени халат отлетел на кресло бесформенным комом. Лиза одевалась быстро и четко. Куртка «от Версаче» подчеркнула соответствие ее фигурки мировым стандартам красоты: девяносто – шестьдесят – девяносто. И с такими параметрами она по-прежнему прозябает на гроши! Алая шапочка «от Армани» скрыла чудесные пепельные волосы, зато подчеркнула сияние светлых – весенних! – глаз. Лиза подмигнула своему отражению в зеркале. «Однажды бабуля собралась и уехала в свою избушку. А Красная Шапочка не теряла времени! Уже через десять минут она рванула добывать факты по загадочному делу Леси Рюминой».

Весенний воздух одурманил Лизу. Улицы бывшего села Преображенского, конечно, не могли тягаться с бульваром Сен-Мишель или с Пикадилли. Но кто сказал, что весна хороша только в Париже или в Лондоне! И в криминальной измученной Москве апрель вступил в свои права. Солнце тепло стелилось по тротуарам. Лизе хватило пятнадцати минут, чтобы на метро доехать до Чистых прудов. Мясницкая сияла не хуже западной авеню. Опасения Лизы, что ей будет трудно отыскать нужный переулок, так как она нечетко помнила даже его название, не оправдались. Простуда не повлияла на ее память и интеллектуальные возможности.

Вот этот переулок. Сердце на мгновение остановилось. Лиза остро вспомнила все. Проливной дождь. Смутный абрис Лесиной фигурки. Дьявольский «джип». «Не надо», – остановила себя Лиза. Какой резон в том, если она станет изводить себя трагическими повторами? Не лучше ли собрать свою волю в кулак и сделать дело? Добыть, раскопать, вынюхать необходимые факты!

Первым препятствием была проходная в том самом офисном здании. Трое охранников не знали, чем заняться от тоски. Вполглаза смотрели надоедливый тягучий сериал. Лиза собралась, как перед прыжком в воду, и легкой походкой устремилась вперед.

– Чао! – Ее игривое приветствие не просто понравилось охранникам – они посчитали ее своей.

– Привет!

– Хай!

– Шолом!

Охранники заржали, а Лиза уже взбегала по лестнице. Второй этаж. Бронированная дверь с кодовым замком. Лиза повнимательнее присмотрелась к тому, какие цифры были стерты сильнее других – от частых прикосновений. Лизины пальцы сделали первые пробы. Несколько вариантов не дали ничего. Но после четвертой попытки раздался мелодичный звон. «Бывший Сезам» открылся. Лиза увидела свой «экспресс», который не только не умчал ее в светлое будущее, но и – возможно – придавил Лесю. В длинном коридоре ничего вроде бы не изменилось за эту неделю. Так показалось Лизе на первый взгляд.

В сердце прокрался трепет. Это сработало предчувствие. Через минуту-другую Лиза во что бы то ни стало вломится в нужную дверь, со старым календарем и приторным натюрмортом. Там – с места в карьер! – накинется на Валентину. В ход пойдет все: угрозы, догадки, блеф! Лиза намекнет, что уловила связь между их фирмой «по торговле овощами» и «джипом». Пусть эта вульгарная блондинка повертится! Если Валентина будет в офисе не одна, Лиза обманом выманит ее в коридор и там предъявит свой счет за погибшую Лесю.

Прогулка по длинному тоннелю закончилась около нужной двери. И здесь Лиза слегка засомневалась. На избранной двери не было ни календаря, ни памятного натюрморта. Лиза еще раз с сомнением осмотрела коридор. Она не могла ошибиться. Это нужная ей дверь. Легкая смена дизайна еще ничего не значит. Натюрморт вполне мог породить ассоциации с «клубничкой». Вероятно, за эту неделю их посетил «хозяин», который был недоволен в тот трагический день, и приказал снять мишуру.

Две штуковины приковали сейчас Лизино внимание. Кодовый замок и кнопка звонка. Лиза могла повторить свои манипуляции, которые проделала при входе на этаж. Но там – общий замок, а здесь – частный. «В случае чего меня могут взять за задницу. Не лучше ли позвонить?» Как только она подумала о звонке, дверь распахнулась, и Лизу чуть не сбил с ног рослый парень.

– Вы к кому? – резко спросил он.

Лизиному взору открылась довольно большая комната, заставленная коробками из-под компьютеров.

– Я в «Шахерезаду», – твердо сказала она.

– Чего?!

Лиза не думала отступать, несмотря на его атлетические данные. «Сила мускулов – чепуха по сравнению с силой интеллекта». Она приосанилась.

– На прошлой неделе я была на этой фирме и…

– Да не на этой! – крикнул из комнаты парень, возившийся с установкой компьютера. – Мы только въехали вчера! Прежним арендаторам, кажется, дали пинка – за неуплату.

– Я была в «Шахерезаде». Кажется, так они называются? – Лиза почувствовала себя крайне неуверенно.

– Кажется, так, – с ухмылкой сказал парень, стоявший напротив. – Так вот пока ваша «Шахерезада» рассказывала байки, мы колотили «зелененькие». Почувствовали разницу? – Он захохотал.

Преодолев себя, Лиза мило улыбнулась.

– Вы не могли бы мне помочь?

– Материально – нет. – Парень криво улыбнулся.

«Кретин».

– Советом!

– Это пожалуйста.

– Куда переехала прежняя фирма? Меня бы устроили любые координаты.

Тот, который возился с компьютером, оставил свое занятие и вышел к ним. Глядя на Лизу как на весьма забавный экспонат музея, он раздельно сказал:

– Мадам, вы не въезжаете в проблему! В этом здании почти ежемесячно меняются десятки фирм. Это логика аренды! Не проплатил – уступи другому. Нас не интересует, кто здесь был до и кто будет после. Усекли? После нас – хоть потоп. Но у вас очень сексапильная внешность. И только благодаря этому, лично вам я скажу. Ваша «Шахерезада», или там «Синяя борода», или «Красная Шапочка», – он кивнул на ее головной убор «от Армани», – обанкротились и сбежали. Их не то что вы – их сам Интерпол теперь не найдет!

За считанные секунды Лиза осознала всю нелепость ситуации. В беспардонном ржании этих жеребцов она учуяла зерно истины. Поджав губы, повернулась и стремительно пошла к выходу. Парни цокали вслед. «Кажется, они выставляют довольно высокий балл за мое дефиле», – мрачно подумала Лиза. Настроение упало. Оно не поднялось даже на весенней улице. Все ее надежды пошли прахом. Единственная зацепка во всем этом деле – таинственная «Шахерезада» – скрылась в неизвестном направлении. Фирмы-банкроты не имеют вредной привычки рекламировать себя.

Итак, «Шахерезада» испарилась. Не лучше обстояло дело с «джипом» и Валентиной. В Москве – тысячи «джипов». Даже с пресловутой двойкой и пятеркой в номере. Эти цифры, кстати, вполне могли быть другими: например, восьмеркой и девяткой. Шел проливной дождь. И ни за что нельзя было поручиться в этом потопе. Если «джипов» в Москве – тысячи, то вульгарных Валентин с крашеными волосами – десятки тысяч. Один шанс из миллиона, что судьба когда-нибудь пошлет Лизе новую встречу с фальшивой блондинкой.

«Видимо, дело о кончине Леси Рюминой придется закрыть, даже не приступив к нему», – с горечью подумала Лиза. Она пока не подозревала, что судьба уже приготовила ей новую зацепку в этой странной истории.

Глава 7

Из вояжа в Зараево Натали вернулась в полночь.

– Я уж думала, на каком кладбище место заказывать, – рявкнула Лиза, отрываясь от новостной программы по TV.

Бабуля обожала подобные штучки из разряда черного юмора. Лиза старалась казаться недовольной, чтобы Натали не догадалась о ее главном секрете. Иной раз бабуля отличалась отменным нюхом и вполне могла догадаться, что Красная Шапочка в ее отсутствие попыталась нанести визит серому волку. Но ни его самого, ни его фирмы «Шахерезада» не оказалось на месте. Все убыли в неизвестном направлении. К счастью, усталая Натали была на удивление молчалива. На вопросы об их зараевском обиходе отвечала односложно.

– Протопила?

– Да. Можем завтра ехать.

– Как тяга?

– Нормально.

– Там никого не обокрали?

– Вроде бы нет. Я почти никого не видела.

Сначала Лиза не обратила внимания на странную усеченность ответов. Но вскоре краткость бабули насторожила ее. Удивило и то, что Натали, с ее чутьем, не заметила весенней уличной свежести на щеках Лизы. Было похоже, что Натали глубоко погрузилась в какие-то свои мысли. Лиза твердо решила во что бы то ни стало проникнуть в этот мир.

Не существует лучшего способа для задушевной беседы, чем совместное чаепитие. Когда Лиза обнаружила на столе в кухне пакетик с молодыми почками, то изобразила радость неандертальца, узревшего добычу.

– Сейчас будем пить отвар из свеженьких почек!

– Уже поздно.

– Но это необходимо для моего горла!

И Натали сдалась.

– Ты права.

Они уселись за кухонным столом и начали смаковать душистый отвар. Несколько его глотков, казалось, смягчили душу Натали. Она тихо сказала:

– Я не выдержала и зашла проведать Марию Васильевну.

Речь шла о Рюминой, Лесиной маме. «Наши побуждения совпали, – подумала Лиза. – Пока я отыскивала следы неожиданной смерти дочери, ты навестила безутешную мать».

– Ну и как она? Мужается?

Несколько секунд Натали медлила с ответом, а затем сказала:

– Мария Васильевна в шоке.

– А я думала, она уже отошла и просто скорбит. Странно, ведь шок – первоначальная стадия горя. – Лиза сделала приличный глоток отвара. Над столом повисла пауза. Затем Натали все-таки не выдержала и сказала:

– Она в шоке от другого события.

Лиза поперхнулась и вскинула на бабулю глаза, сверкавшие отчаянным любопытством.

– Что там еще стряслось?

И тут Натали проявила себя той еще штучкой! Она зябко поежилась и прошептала:

– Я дала слово не болтать.

«Что значит – не болтать?! – хотелось завопить Лизе. – Ты хочешь скрыть от меня свежую информацию?!» Но внучка прекрасно знала, что ее грубость намертво сомкнет уста Натали. Полное неведение не входило в Лизины планы. Она прикинулась мягкой кошечкой и с чувством сказала:

– Натали, ведь кому как не тебе известна моя безграничная порядочность. Доверить секрет мне – это все равно что доверить его дипломатической почте. Ни одного слова не будет известно на стороне.

Натали кивнула, и Лиза поняла, что избрала верную тактику: не грубого нажима, а мягкого проникновения в суть вопроса. Это проняло бабулю. Тем более что ей и самой не терпелось поделиться услышанным от Рюминой. Натали набрала в легкие побольше воздуха и начала свое повествование.

– Я шла мимо пруда и увидела, что Мария Васильевна сушит в палисаднике старое одеяло. Она поправляла его и, кажется, тоже заметила меня. Ну разве я могла пройти мимо?!

– О чем речь!

– От ее дачи изумительно пахло малиновым вареньем. Как потом выяснилось, оно заплесневело и пришлось переваривать банок пять. Ты бы видела эту картину, Лизок! Мария Васильевна не просто следила за вареньем или поправляла одеяло. Она бродила из кухни на веранду, потом в палисадник и обратно, как дикая кошка, потерявшая своего котенка. Сама понимаешь, навещать осиротевшую мать – не самое веселое занятие, но я взяла себя в руки и вошла в их калитку. Увидев меня, Мария Васильевна рухнула в старое кресло на веранде и зарыдала…

Лизино горло сдавил спазм. Рюмина была дородной массивной женщиной – из тех, которые во всем кажутся самодостаточными, очень уверенными в себе. Ее невозможно было представить потерянной, рыдающей. В отрочестве Мария Васильевна казалась Лизе загадочным сфинксом.