Латана выехала из двора первой. Сразу за воротами, вместе с компанией соратников Игоря, герцогиню ожидали двое пеших дружинников, которые должны были проводить гостей в город.

Матросы каравеллы, к тому времени уже получившие обещанные подводы, отправились к месту высадки, где их ждал Летан Имир. Своему суперкарго они заодно везли известие о том, кто был их пассажиркой. Егоров улыбнулся, представив удивление офицера.

Устраивать сцен прощания с ними, естественно, никто не стал. Правда, Лойм, как он рассказал командиру, посчитал нужным выразить надежду на встречу с данцами в будущем – как-никак товарищи по оружию.

– Кольт, залазь ко мне, – позвал Игорь брата. – Тания, возьмёшь Гильму?

– А то бы я без тебя не догадалась, – фыркнула подруга, возведя очи горе.

Отряд двинулся в Вентер очень бодро. Впереди люди Шулта, сразу за ними верхом герцогиня и попаданец с иск-магиней, посадившие перед собой детей, затем Парн с девушками и гружёные мул с рабом, а замыкали процессию Лойм и до сих пор не пришедший в себя боцман. Узнав, что иск-магиня, к которой он определился на службу, в действительности является принцессой Ливорской, Дильян пребывал в заметном раздрае – не знал, радоваться и гордиться по этому поводу или переживать и опасаться.

До города они добрались часа за три, Игорь точно не засекал, он вообще старался лишний раз «Командирскими» не светить, и так слишком много вопросов своей необычностью вызывает. Его отряд мог бы и раньше увидеть городские стены, но по дороге им попался бортник.

Землянин уже давно убедился, что все женщины и дети являются сладкоежками, а поскольку этот мир особым разнообразием сладостей не отличается, то Игорю, как командиру, пришлось отреагировать на просьбы слабой (условно, конечно же, слабой) половины своей команды и немного свернуть с пути, чтобы поесть и взять с собой три кувшина мёда, литра на три-четыре каждый.

Что покинутая отрядом деревня отличалась в худшую сторону от своих ливорских аналогов, что чинорский город выглядел явно хуже тех, где попаданцу уже довелось побывать. Даже строения пригородного постоялого двора были покрыты дранкой, а кое-какие и вовсе соломой, словно крестьянские лачуги. Городские стены и башни высотой не сильно уступали пелонским, однако сложены были так грубо, что в некоторых местах по камням их кладки бывший спецназовец мог взобраться на вершину без всяких вспомогательных приспособлений.

Когда отряд попаданца с Латаной во главе колонны приблизился к воротам – при этом дружинники лэна Шулта весьма грубо сгоняли с дороги крестьян, мешавших пройти к мосту через давно не чищенный ров, – навстречу им выдвинулись двое стражников.

– Кто такие? – издали крикнул один из них, когда передние копыта коня принцессы едва только заступили на доски настила. – Госпожа?..

Надменно-строгий взгляд принцессы сказал городским воякам намного больше её охотничьего костюма из дорогой ткани и видневшегося на груди магического амулета на основе алмаза величиной с ноготь большого пальца руки.

– Принцесса Ливорская желает посетить нашего графа, десятник, – пояснил один из дружинников лэна.

Поднялась суета. Воины, а при городских воротах несли службу восемь человек, столько Егоров насчитал, принялись отгонять людей и требовать от возчиков фургона и трёх телег по ту сторону стены, чтобы эти мешающие проезду повозки были сдвинуты максимально в сторону. Один из стражников вскочил на коня и помчался докладывать в графский замок.

– Лана в нашу сторону даже не обернётся, – заметила негромко Тания. – Словно мы её челядь.

– Ну, людям так и должно казаться, – вступился за герцогиню Игорь. – Всё правильно она делает. Да и мы должны ей в этом подыграть. Кольт, Гильма, слышите? Никаких обращений «Лана» или «тётя Лана». Забыли об этом. А лучше всего, если вы при посторонних с ней вообще разговаривать не станете. Конечно, если принцесса к вам лично не обратится.

Попаданец и сам не знал, чего ему сейчас больше хочется – побыстрее оказаться скрытым от посторонних глаз, чтобы узнать уже наконец, какой магический рояль в кустах подготовила ему судьба и подготовила ли вообще, или увидеть изнутри своими глазами настоящий феодальный замок.

За всю свою жизнь Игорю ни разу не довелось побывать в средневековых твердынях. Башню-замок Машвер или тем более посещённый сегодня дом лэна Шулта он как замки всерьёз не воспринимал. Конечно, на картинках или в фильмах он часто видел, как выглядели в древности жилища аристократов, но от этого любопытство одолевало только ещё больше.

– Все двигаются со мной в замок графа Йоше, – переговорив с прибежавшим из притулившейся к надвратной башне караулки лейтенантом, герцогиня «вспомнила» о своей свите и обернулась, глядя в просвет между Игорем и Танией. – Никаких гостиниц и постоялых дворов. Мне могут потребоваться от вас услуги. Лэн Карос, поедешь радом со мной. Вы двое, – обратилась она к сопровождавшим их из деревни дружинникам, – можете дождаться, пока лошадей вам приведут сюда, или отдохните пока в трактире. – Она извлекла из кошеля, висевшего на поясе, монетку и протянула старшему из шултовских вояк. – Благодарю за службу.

Номинал монеты Егоров не разглядел, но блеснула та серебром, значит, не меньше пяти риталов. Вдвоём на такую сумму можно упиться до белки, и ещё на опохмел останется. Щедра принцесса Ливорская, счастливы будут те, кто станет ей служить в Гирфеле.

Попаданец, иск-магиня, да и остальная компания дружески попрощались с сияющими от удовольствия дружинниками, решившими подождать возвращения коней в трактире. И кто бы сомневался, что вояки примут такой вариант? Точно не Игорь. Сам служил, знает.

Вот чем чинорский город не отличался от ливорского, так это устрашающим потенциальных нарушителей закона видом казнённых различными способами людей, чьи трупы «радовали» глаз как перед мостом, так и сразу за воротами при въезде в город. И, похоже, что так обстоят дела во всех уголках Орваны.

Игорь поймал себя на мысли, что за проведённые в этом мире неполные три месяца-восьмушки или четыре, если считать земными мерками, он вполне уже адаптировался к орванским порядкам. Землянин, как и его соратники, уже не обращал внимания ни на амбре, идущее из рва, ни на смрад трупов. Если бы старуха, распятая на толстом неошкуренном бревне прямо возле караулки, не издала хрипа, словно разговаривая с двумя воронами, подкрадывающимся к ней, то он и на это не обратил бы внимания. Бабка-то им чем не угодила? – подумал попаданец, отведя взгляд от её перебитых ног.

– Это отравительница, лэн, – десятник, который взнуздывал коня, чтобы проводить герцогиню со свитой к замку, заметил интерес гостя. – Готовила всякие зелья… на приворот, на сон, на прерывание беременности. – Он вскочил в седло. – Дочь нашего бургомистра… никто уж не узнает от кого, но понесла… Плод решила вытравить. Умерла она. Шестнадцати годков не исполнилось ещё. – Унтер-офицер с презрением посмотрел на страдающую от ужасных мук старуху, сплюнул в её сторону и подъехал к сидевшей в седле, словно загадочный сфинкс, принцессе Латане. – Госпожа герцогиня, прошу тебя и твоих людей следовать за мной.

С десятником поехали ещё двое стражей. По всей видимости, приезд столь важной персоны, как Латана, в здешних краях необычайная редкость, раз лейтенант решился сократить караул возле ворот более чем на треть.

Сразу чувствовалось, что город строился с расчётом на эффективную оборону – в полусотне метров от въезда в него приходилось выбирать, налево повернуть или направо, так как путь прямо перегораживало длинное каменное трёхэтажное здание с окнами-бойницами только на третьем этаже.

Стражники повернули налево, и дальше по обе стороны улочки пошли нищие хибары, а каменная брусчатка сначала сменилась на бревенчатый настил, а затем под копытами коней просто начала хлюпать грязь.

Обернувшись в некотором беспокойстве за соратников, попаданец увидел, как они топают довольно бодро, что не было в общем-то удивительно – все, кроме Сента, носили на ногах сапоги, да и раб ходил в новеньких деревянных башмаках. Кольту перед городом тоже пришлось пойти пешком. Лэну, кем теперь стал попаданец, как оказалось, не полагается кого-то с собой возить на коне.

Землянина это удивило, он помнил, что у тех же рыцарей-тамплиеров герб был в виде двоих воинов, едущих на одной лошади, что символизировало бедность ордена, но никак не умаляло рыцарской чести. А здесь такое, видишь ли, без уважительных причин титулованному дворянину позорно.

В чужой монастырь со своим уставом не ходят, и спорить с подругами-магинями Егоров не стал, да и братишка отнюдь не возражал слезть с конской холки и размять ноги.

– Что-то случилось, лэн Игорь? – поинтересовалась Латана.

– Нормально всё, – ответил новоявленный дворянин.

Спины стражников были всего в нескольких метрах впереди, поэтому вести дружеский разговор с принцессой Егоров не стал, политесам же обучен он не был и потому предпочёл помолчать до самого прибытия в графский замок. Лана, покосившись на своего спасителя, его решение поняла.

Вскоре лачуги сменились домами получше, а после очередной площади с овощным базарчиком и двумя трактирами вокруг неё пошли обычные для здешних городов каменные двух-трёхэтажные здания, и копыта вновь застучали по брусчатке.

Оповещённые о прибытии столь высокородной гостьи, граф с женой и детьми встречали Латану сразу во дворе своего замка, где гости оказались, как только миновали ворота и строй графских дружинников, двумя шеренгами стоявший вдоль дороги.

– Рад приветствовать в своём замке представительницу столь прославленного рода, – произнёс хозяин владения низким, громким голосом. – Добро пожаловать.

Граф Йоше Вентерский был крупным, гладко выбритым, круглолицым мужчиной около сорока пяти лет, с большой волосатой бородавкой возле мясистого носа. До пластической хирургии этот мир дойдёт ещё не скоро, а заклинание лечения почему-то подобные изъяны не исцеляло, видимо, магия считала их естественными.

Владетель представил герцогине, соскочившей с коня с помощью двух прилично одетых мальчиков-рабов, свою жену графиню Амику и детей – двадцатилетнего виконта Орна и виконтессу Ралику, года на четыре помладше брата. Вся семья являлась иск-магами.

– Пустили козла в огород, – буркнул негромко Игорь, самостоятельно покинув седло.

Он сейчас вдруг вспомнил, как днём, когда отряд ждал Лойма, отправившегося в дом бортника за мёдом, принцесса почти на самое ухо Игоря сказала: «Я вот, знаешь, что подумала? Что с помощью твоей арки мы можем захватывать при необходимости все замки, в которых побываем. А ведь в мирные годы перед принцессой Ливорской открыты ворота любых крепостей. И перед лэном Каросом, её сопровождающим».

Лана в тот момент произнесла это шутливым тоном, но глаза её смотрели на попаданца внимательно и серьёзно.

«Нет, – опроверг свои высказанные вслух мысли Игорь, – не козла в огород, всё же в козле больше мужского начала, правильнее надо говорить – лису в курятник. Хотя конкретно этому курятнику, замку графа Йоше, точно ничего не грозит. На такой грязный, обшарпанный и изначально бестолково отстроенный замок дочь прославленного Вернига Первого стопудово не позарится».

– Это ты про кого? – так же, как и её друг, тихо спросила оказавшаяся с ним рядом Тания.

Ответить землянин не успел, потому что после взаимных приветствий Латаны и графской семьи дошла очередь и до знакомства владетеля Вентера со скромным лэном Игорем Каросом и иск-магиней Танией Молс.

То, как граф принимал беглую герцогиню Пелонскую, наверное, в этом мире считалось высшим уровнем гостеприимства. Пусть о своём печальном положении изгнанницы и о злоключениях, случившихся с ней в морском путешествии, Латана просветила владетеля Вентера и его семью сразу же при встрече, это нисколько не уменьшило восторг хозяев замка от прибытия столь важной персоны.