– Ну что вы глаза выпучили? Гранды между собой в родстве почти все, давно известно, к чему приводят браки внутри семьи, хотя ради денежных соображений их не перестают заключать. Граф или кабальеро для нас не такая уж разница. За приданым моему наследнику тоже не пришлось бы гоняться, – герцог за годы губернаторства значительно улучшил свои финансовые дела, чего было не сказать о делах сегильской казны. – Забавно, вы не находите? Сеньорита Альмейда подошла бы для наследника герцога, но не подходит для его дальнего родственника, который не получит титул ни при каких обстоятельствах.

– Действительно… ммм… забавно.

– Так что вы, голубчик, сделали прекрасный выбор и, надеюсь, тянуть не станете, – произнёс герцог покровительственным тоном, в котором, однако, дон Стефано почувствовал двойное дно – его светлость, очевидно, желал, чтобы привлекшая внимание его племянника сеньорита поскорее стала несвободна. – Кстати, вы ведь надеетесь занять должность интенданта округа, к которому относятся ваши земли? Уверен, сеньорита Альмейда создана для роли супруги человека, занимающего высокий пост на королевской службе.

Намёк был более чем прозрачен, и гость, боясь выдать, как ему неприятно и то, что губернатор откровенно предложил сделку, и то, что речь идёт о должности, которую сеньор дель Соль считал себя способным получить и без протекции его светлости. Кабальеро осмелился возразить:

– Пост интенданта в наших краях сейчас занимает мой родственник. Я, разумеется, всегда готов ему помочь и поддерживаю его желание продолжать службу на благо короны. Он, хотя и немолод, полон сил, я надеюсь, ещё на долгие годы.

– Хм… Ищете место повыше? – герцог был не очень доволен, но принял ответ. – Я подумаю.

Из особняка губернатора дон Стефано вышел, едва сдерживая кипевшее раздражение. Он хотя и планировал жениться на сеньорите Альмейда, но едва герцог стал настаивать на этом браке, отчаянное нежелание следовать благоразумию вновь овладело кабальеро и привело его в препакостное расположение духа. Да, милая девушка и, дон Стефано был уверен, станет хорошей женой… Можно бесконечно перечислять преимущества брака с ней, но семейную жизнь с сеньоритой Лусией кабальеро не переставал представлять невыносимо скучной и ничего не мог с этим поделать. Придётся завести, наверное, пару любовниц: одну, как многие женатые мужчины, на время беременности или женских недомоганий супруги – здесь, впрочем, необязательно постоянную; а вторую – чтоб будоражила, горячила кровь, сияла, смеялась, очаровывала, утехи с которой сладостно и предвкушать, и вспоминать, и ни с кем не делить. Столько хлопот… ещё и найти нужно такую любовницу.

Неожиданно дон Стефано вспомнил о юной дочке идальго. Впрочем, как неожиданно? Инес приходила ему на ум не однажды, кабальеро пытался представить, как она повзрослела за несколько месяцев, подыскивал предлоги из Тагоны заглянуть в Хетафе, но дел у разбойника оказалось слишком много.

Мысль о провинциальной красавице несколько улучшила настроение сеньора дель Соль. В свойственной ему практичной манере дон Стефано стал размышлять, как сделать Инес тайной любовницей, не ставя под угрозу брак с сеньоритой Лусией. Начать с подарков. Идальго наверняка любит охоту, не зря же в комнате, где отставной лейтенант принимает гостей, на стене висит старое ружьё. Очень кстати ему будет пищаль с ударно-кремнёвым замком, появившаяся в Эспании всего несколько лет назад. Подарки для сеньориты неженатый и не состоящий в родстве с девушкой тридцатипятилетний кабальеро делать не вправе, поэтому нужно втайне от отца, через старуху-служанку, передать ей пару золотых серёг. Как только у девушки появляются связанные с мужчиной секреты – она на полпути к тому, чтобы сдаться.

***

Через день его светлость пригласил дона Стефано и попросил о небольшой любезности – проводить к столице покидающего свой пост следователя инквизиции Сегильи. Обращаясь к своему гостю, губернатор не скрыл дурного настроения:

– Представьте себе, кого к нам назначают вместо любезнейшего сеньора Франсиско?

– Боже меня упаси вникать в дела инквизиции, дон Армандо!

Кабальеро говорил чистую правду. Отлично зная о возможностях святого суда, дон Стефано проявлял крайнюю осмотрительность и не совершал ничего, что могло привлечь внимание инквизиции – не грабил ни храмы, ни клир, не похищал предметы для богослужения, даже по делам контрабанды не связывался с моврами, долгие годы бывшими главной опасностью для Сегильи.

Ещё сильнее нахмурившись, герцог проворчал:

– Дона Себастьяна де Суэда! Третьего сына барона дона Эстебана де Суэда! Вот мне удружил дон Рикардо!

Будучи прекрасно осведомлён о тёплых отношениях губернатора и великого инквизитора дона Рикардо де Суниго, кабальеро удивился и слушал, не перебивая:

– От де Суэда одни неприятности! От них никогда не знаешь, чего ожидать!

– Неужели вас так беспокоит расследование ереси и колдовства?

– Не забывайте – ещё государственной измены, а что инквизиция сочтёт за измену – только ей одной и известно.

Многогрешный разбойник в том, что касается измены королю, был невинен, как младенец, поэтому испытывал лишь удивление от недовольства герцога. Впрочем, поручение его светлости вполне устраивало дона Стефано – дорога в столицу пролегала недалеко от Тагоны. Проводив инквизитора, кабальеро отправился в Тагону на очередную ярмарку, на сей раз по поводу сбора урожая. В Хетафе сеньор дель Соль планировал заглянуть позже, однако, как оказалось, сеньор Алонсо Рамирес тоже приехал в городок. Мужчины столкнулись в лошадином ряду, где оба рассматривали тяжеловозов.

– Очень рад вас видеть, идальго! – почтительно обратился к пожилому дворянину дон Стефано.

– Я тоже, – кивнул отставной лейтенант, ничуть не смущаясь своей почти крестьянской одежды, бедность которой была особо заметна рядом с одетым в элегантный костюм состоятельным сегильским сеньором. – Вы в Тагону за лошадьми или увлеклись затеей с тагонским льном?

– И то и другое, – усмехнулся в ответ дон Стефано. – А вы привезли на ярмарку урожай?

– Да, хотя и немного. Перекупщики дают совсем низкую цену, так что я и наши крестьяне снарядили обоз, благо удалось наскрести на оплату торгового места. Зерно уже отгрузили, осталось вино и оливковое масло. Заодно надеюсь повидать кого-нибудь из знакомых, пока наши на рынке стоят. Вечером вернёмся домой.

– Как здоровье сеньориты Инес?

– Благодарю, моя дочь в добром здравии.

– Очень рад. Сеньорита, должно быть, ещё больше похорошела за эти месяцы. Она с вами приехала?

– Да, – не выдавая отношения к расспросам о своей дочери, ответил идальго. – В её возрасте всё любопытно, я никогда не стремился её запирать. Сейчас Инес гуляет по городу вместе с женой нашего старосты, одной из подружек и её братом.

– После налётов на город, что были весной, горожане должны остерегаться воров и грабителей.

– Охрану усилили, но с тех пор ни одного нападения. Разбойники оказались умны. Подождут, когда стража расслабится.

Дон Стефано еле заметно нахмурился – именно таковы и были его планы насчёт Тагоны. Впрочем, теперь он не был уверен в том, что будет вновь нападать на город, где главную выгоду ему принёс не разбой, а мошенничество, поэтому слова идальго обеспокоили его собеседника ненадолго. Выразив надежду на скорую встречу, кабальеро простился с сеньором Рамиресом и отправился наносить визиты знакомым.