– Ты все усложняешь, – вздохнул Егор, уткнувшись носом в волосы Киры. Странно, но его собственный шампунь на ее волосах пах совсем по-другому – нежнее, что ли. Егор ожидал сейчас чего угодно – возмущенного крика, пощечины, но Кира оставалась на удивление спокойной. Егор услышал ее ровное, глубокой дыхание и, скосив глаза, увидел, что она безмятежно спит. Егор немного повозился, устраиваясь поудобнее и стараясь при этом не выпустить Киру из своих объятий. «Немного полежу и пойду на диван», – для очистки совести решил он. Но рядом с Кирой было так уютно и спокойно, что чуть-чуть растянулось сначала на еще чуть-чуть, потом еще немножко. В конце концов, Егор совсем было собрался встать и… уснул.

Кира проснулась от назойливого звонка будильника и по привычке резко выбросила в сторону правую руку, чтобы заставить замолчать пищащий механизм. Рука ударила по чему-то мягкому и теплому, причем это что-то вдобавок ко всему еще и зашевелилось и что-то пробормотало. Кира, чуть не заорав от испуга, подпрыгнула на кровати и увидела мирно спящего рядом с собой Егора. Егор открыл сонные глаза и недоумевающее посмотрел на нее.

– Ты хочешь поинтересоваться, как я здесь оказалась? – лукаво осведомилась Кира.

– Да нет, я помню, – потянувшись, провыл Егор, совместив ответ с таким сладким зевком, что Кира тоже невольно зевнула.

– Что ты обычно ешь на завтрак? – поинтересовалась Кира, перешагивая через Егора и направляясь в кухню.

– Яичницу, большую! – уточнил Егор. – По утрам я обычно злой и голодный.

– А я такая же вечером, – засмеялась Кира. – Особенно, когда сижу на очередной диете.

Егор полежал еще немножко и вскочил с кровати только тогда, когда с кухни донесся дразнящий запах жареной колбасы. Кира, уже одетая в свитер и джинсы, причесанная и накрашенная, как раз выкладывала на тарелки яичницу с колбасой, посыпанную мелко нарезанной зеленью. Свежесваренный кофе дымился в кружках. Хлеб был тонко нарезан и аккуратно уложен в яркую миску, причем Егор мог поклясться, что эту миску он видит впервые и даже не догадывался, что у него есть такая посуда.

– Где у тебя лежат салфетки? – спросила Кира, пыхтя выползая из шкафа.

– Зачем? – удивился Егор. – Разве у нас какой-то праздник?

– Нет! – растерянно пробормотала наконец-то выбравшаяся из заточения Кира. – А что, салфетками пользуются только по праздникам?

– Я – да! – подтвердил Егор. – Причем это если я зову гостей. А в обычный день вполне можно вытереть руки кухонным полотенцем.

– Понятно, – протянула Кира. – Тогда садись, ешь, и поехали.

– Во сколько за тобой подъехать? – спросил Егор, с удовольствием поглощая завтрак.

– К семи. Подожди, сейчас я напишу тебе адрес нашего офиса, – Кира порылась в сумочке и достала блокнот и ручку.

– Ох! Ну ты меня и накормила! – откинулся на стуле Егор, поглаживая живот. – Что-то опять спать захотелось.

– Не спи, замерзнешь! – хмыкнула Кира. – Давай, одевайся, а я пока быстренько сполосну посуду.

– Наша беседа напоминает разговор супругов с тридцатилетним стажем, – обернулся Егор уже на пороге.

– Может, огреть тебя скалкой по голове, чтобы сходство с супругами стало более полным? – ехидно поинтересовалась Кира.

– Спасибо, не надо! – натурально изобразив испуг, Егор поспешно ретировался из кухни.

Едва придя на работу, Кира тут же столкнулась с изнывающей от любопытства Аллочкой, которая, переминаясь с ноги на ногу, топталась в дверях.

– Ну наконец-то! – обрадовалась Алла. – Я уж думала, не дождусь тебя.

Она вцепилась мертвой хваткой Кире в плечо и потащила ее в кабинет.

– Ну, рассказывай! – велела она, толкнув Киру в вертящееся кресло.

– Понимаешь, Аллочка, как бы тебе сказать, – замялась Кира.

– Давай с самого начала! – с горящими глазами велела Алла. – Он на самом деле симпатичный?

– Вполне, – немного подумав, сказала Кира.

– Ну, а дальше? Что вы делали? Ты сказала ему, что у тебя есть потрясающая подруга, с которой ему непременно надо познакомиться?

– Ну, как бы это сказать, – замялась Кира. Она не знала, как ей себя вести. Если признаться, что Егор и в самом деле довольно милый парень, и что сегодняшнюю ночь она фактически провела в его постели (хотя это ровно ничего не значит), Алла обидится. А если познакомить Аллу и Егора, то Егор обидится. Ведь тогда получается, что Кира его обманула.

– Да уж, положеньице! – пробормотала Кира, чувствуя себя рыцарем на распутье. Ее спасла заместительница директора, Елена Михайловна – высокая статная женщина с царственной осанкой.

– Горохова! – завопила она, воздвигаясь возле Кириного стола. – К шефу! Живо!

– Иду, – тоскливо протянула Алла, поскольку Гороховой была именно она и обернулась к Кире. – Ты мне потом все расскажешь, во время обеда.

– Хорошо, – покорно согласилась Кира, мечтая, чтобы до обеденного перерыва на офис упал метеорит, или Аллочку похитили инопланетяне. Ее невеселые размышления прервал писк телефона.

– Ты там как? – раздался в трубке ласковый голос Егора, и Кире почему-то стало тепло и спокойно.

– Я хорошо! – уверила она Егора. – Работаю в поте лица.

– По-моему, ты над чем-то мучительно раздумываешь.

– Есть немного, – ответила Кира, удивляясь проницательности Егор.

– Расскажешь?

– При встрече возможно, – выдохнула Кира.

– Если что, звони! – предупредил Егор и отключился.

Кира разложила перед собой документы, включила компьютер и попыталась начать работу.

– Липатова здесь? – в дверь просунулась взлохмаченная голова курьера – восемнадцатилетнего Васи. Вася был высоченный, нескладный, прыщавый юнец, уверенный тем не менее, что он неотразим, и что любая девушка, независимо от возраста и положения, так и норовит сесть ему, Васе, на шею.

– Здесь, здесь! – откликнулась Кира. – Что тебе, Васенька?

– Вам посылка, Липатова! – подчеркнуто-официально выдал Василий, всем своим видом выражая горячее неодобрение к столь панибратскому обращению. Он бочком протиснулся к Кириному столу, искоса поглядывая на нее, словно ожидая нападения и готовясь в любую минуту спасаться бегством. Вася положил на край стола красиво упакованную коробочку, перевязанную кокетливым ярко-красным бантиком, и тут же резко отдернул руку, как будто по ошибке схватил гремучую змею. Кире так и хотелось в его присутствии сделать что-нибудь шокирующее, например, показать ему язык или скрутить какую-нибудь фигуру из пальцев, настолько он ее напрягал.

– А от кого посылочка? – кокетливо поинтересовалась Кира, заправляя за ухо выбившуюся из прически прядь волос. – Случайно, не от вас, Васенька?

Курьер окончательно перепугался, сделал два шага назад и влип спиной в стоящую сзади Аллочку, только что пришедшую от шефа.

– У-тю-тю! – проворковала Аллочка, взяв Васю двумя пальцами «под бочки». Василий громко икнул и бросился бежать со всех ног. Причем, судя по скорости, которую он развил, у него в роду определенно были страусы. Стукнувшись лбом о стеклянную дверь, курьер начал рвать ее на себя что есть силы. Аллочка минут пять внимательно наблюдала за ее отчаянными попытками покинуть офис. Наконец, не выдержав, она подошла к двери, отчего Василий испуганно съежился, и толкнула дверь. «Она открывается в другую сторону», – ласково пояснила Аллочка Васе таким тоном, словно он был ее любимым сыночком. Вася, с шумом выдохнув, рванул из офиса, все время затравленно оглядываясь. «Пока! Приходите к нам почаще!» – Кира послала курьеру горячий воздушный поцелуй, после чего Василий споткнулся и чуть не врезался лбом в стену.

– Бедный мальчик! – захохотала Алла, сгибаясь от смеха пополам. – По-моему, он сюда больше не придет!

– Кстати! – она подплыла к Кириному столу, как крейсер «Варяг». – Что тебе принесли? Подарок от безутешного поклонника?

– Не знаю, – пожала плечами Кира. – Сейчас посмотрим.

Она взяла ножницы, разрезала красную ленточку и развернула хрусткую обертку. Под упаковкой оказалась шикарная коробка шоколадных конфет.

– Ассорти! Мои любимые! – плотоядно облизнулась Аллочка. – Попьем чайку?

– Давай! – согласилась Кира, недоуменно соображая, кто бы мог прислать ей конфеты. Она порылась в упаковке в поисках карточки или открытки с именем отправителя, но ничего подобного не было. Кира открыла коробку – в ней ровными рядами были уложены круглые конфеты, а в центре красовалось шоколадное сердечко, щедро посыпанное кокосовой стружкой.

– Значит, это близкий знакомый, – рассеянно подумала Кира. – Только хорошие друзья в курсе, что я люблю конфеты с кокосом.

– Ух ты, какое сердечко! – воскликнула Аллочка, несущая горячий чайник. – Ну, точно от поклонника! С этими словами она протянула руку к коробке, и не успела Кира моргнуть, как сердечко оказалось у Аллы во рту.

– Мм, вкусно! – прочавкала она. – Кир, наливай чай!

Кира негодующе фыркнула, но ничего не сказала: перевоспитывать Аллочку было совершенно бессмысленно. Она всегда была твердо уверена, что все самое лучшее должно принадлежать ей.

– Тебе с молоком? – спросила Кира у сидящей за ее спиной Аллы, но та молчала.

– Затолкала в рот очередную шоколадку! – решила Кира и, обернувшись, заорала от ужаса. Алла – бледно-синяя, закусив губу, сидела в кресле, прижав обе руки к груди.

– Аллусь, ты чего, подавилась? – глупо спросила Кира. Алла молчала, ее лицо искривила странная судорога.

– Сережа, Алле плохо! – Кира в ужасе выскочила в коридор. Офис программистов располагался напротив. Надо было отдать должное Сергею, он мгновенно вылетел из своего помещения и бросился к стекающей по креслу Алле.

– Скорую вызвала? – оглянулся он к застывшей в дверях Кире.

– Нет, – всхлипнула она и опрометью бросилась к телефону.

– Пять, десять, пятнадцать, – считала Кира равнодушные гудки в трубке, пока наконец не раздалось недовольное «алло».

– Приезжайте скорей! Девушке плохо! – закричала Кира. – Что-то с сердцем!

– Не кричите! – процедили в трубке. – Говорите адрес, но не ждите, что мы подъедем мгновенно, машины на вызовах.

– Да что же это такое! – завопила Кира. – Как на вызовах? И что нам теперь делать?

– Ждите, – равнодушно обронил голос, и трубку на том конце провода положили.

Кира швырнула трубку на телефон с такой силой, что он жалобно тренькнул, и кинулась к Аллочке.

– Не надо! – остановил ее Сергей и неожиданно крепко прижал к себе. – Она умерла.

– Как умерла? – потрясенно выдохнула Кира и заплакала.

– Обычно, – пожал плечами Сергей. – Как вообще умирают?

– Но Аллочке только тридцать два, – прошептала Кира. – Она никогда ни на что не жаловалась.

– Даже если человек ни на что не жалуется, это не значит, что у него ничего не болит, – философски заметил Сергей.

Когда приехала Скорая, задержавшаяся «всего» на сорок минут, Кира, которую Елена Михайловна щедро напичкала всевозможными успокоительными средствами, лежала на диване в кабинете шефа. Сам хозяин кабинета и, следовательно, дивана – маленький пузатенький Олег Семенович, безостановочно бегал по офису, хлопая себя по бокам, как курица крыльями, и причитая: «Что же это такое на белом свете творится!» Приехавшие медработники молча погрузили Аллу на носилки и, отдуваясь, потащили к выходу.

– Вы хоть скажите, отчего она умерла! – бросился им вслед Сергей.

– Вскрытие покажет, – буркнул шедший вторым санитар и, половчее перехватив поручни носилок, бодро потопал вслед за товарищем.