Глава 17

Чанлиф стояла на балконе и с замиранием сердца неотрывно следила за пранадармцем. Степняк выбил уже двух противников из седла и без зазрения совести забрал себе в качестве трофея их доспехи, лошадь и оружие, таким образом лишив обоих принцев возможности участвовать дальше в конно-копейной сшибке. И сейчас Илад красовался перед публикой, изящно гарцуя на своей белой лошадке перед трибунами; зрители чествовали своего победителя стоя.

Молоденькие девушки, помня, как он однажды сорвал для сестры принцессы обычный придорожный цветок, сегодня забрасывали его целыми букетами из этих цветов, а умудрённые жизнью матроны дерзко слали ему воздушные поцелуи и обещали подарить настоящие за очередную победу.

– Ну что, прелестницы, – обратился степняк к зрительницам, сверкая своими синими очами из-под поднятого забрала. – Кто из вас на этот раз украсит древко моего копья своим шарфиком?

– Я, я, я, – понеслось со всех сторон.

– Возьми мой! – кричала какая-то отчаянная красотка, чуть ли не до половины свесившись через перила и рискуя свалиться вниз.

Пранадармец подъехал к девушке, протянул к ней своё копьё и терпеливо ожидал, пока она дрожащими от волнения руками привяжет свой шарфик к древку. Повернул голову в сторону балкона, где расположилась семья правителя, уважительно склонил голову.

– Готово, – тихо прошептала девушка, пожирая глазами лицо пранадармца. – Удачи тебе, мой герой!

– Спасибо, – поблагодарил степняк и рванул к барьеру, где его уже ожидал очередной противник.

“Раздетые” принцы с молчаливым презрением наблюдали за творящимся безобразием и недовольно о чём-то переговаривались между собой, явно замышляя что-то недоброе.

“Милый, милый мой Илад! – шептала Чанлиф, прижимая руки к груди. Она видела, что степняк не стал привязывать её шарфик к копью, а повесил его себе на шею и завязал сбоку на два узла, но так, чтобы концы свободно развевались по ветру. – Сколько буду жить, никогда не забуду твоей доброты и того, что ты сделал для меня!”

– Это ведь ты ему подарила чёрный доспех, – уверенно произнесла Сабмила, подходя к сестре. – И не отпирайся!

– И не собираюсь, – тихо проговорила Чанлиф, закрывая глаза за миг до сближения всадников; вздрогнула, услышав треск сломавшегося древка, и тут же заулыбалась, когда зрители взорвались радостными криками. – Он ехал сюда за данью, а не на турнир за твою руку и сердце. – Спокойно встретила осуждающий взгляд сестры. – Это мой подарок ему.

– Даже не надейся! – со злостью прошипела Сабмила. – Тебе здесь ничего не светит. – И вдруг вспомнила вчерашний подслушанный разговор между отцом и дядей. – Твоя судьба уже решена. – Не могла сдержать довольной улыбки, когда Чанлиф посмотрела на неё с тревогой. – По завершении этого турнира ты отправишься в Акрон и выйдешь замуж за Зарифа; дядя поведал моему отцу, что у него умерла очередная жена, а ему очень нужен наследник.

– Ты врёшь! – Чанлиф пошатнулась, хватаясь за перила и часто дыша. Голова закружилась, не хватало воздуха, создавалось ощущение, что у неё только что выбили почву из-под ног и во всём мире разом померк свет.

– Нет, не вру! – пропела тоненьким голоском счастливая принцесса. – Так что не облизывайся, сестрёнка. Этот лакомый кусочек не для тебя!

Чанлиф много чего слышала о Зарифе, и в основном это были новости об очередной безвременно почившей жене, которая, как и прежние, не смогла принести ему наследника. Но Зариф не отчаивался и брал себе новую жену, выбирая с каждым разом девушку всё моложе. Он полагал, что именно молодость супруги даст ему желанного наследника, и совсем не думал о том, что, возможно, причина бесплодия кроется в нём самом.

"Вот и всё! На этом моя жизнь и закончится", – Чанлиф едва сдерживалась, чтобы тут же не броситься к отцу и не начать умолять его не делать этого.

– Скажи, – Сабмила подошла к сестре и заглянула в её глаза, полные слёз, – что ты нашла в этом степняке такого, чего не вижу я? – Но Чанлиф молчала. – Я хочу это знать! Почему он всем так нравится?

– Тебе этого не понять, – отрешенно проговорила Чанлиф, выглядывая рядом с правителем своего отца. “Нет, я этого так не оставлю! Сегодня же вернусь в дом мужа, и больше меня оттуда никакими пирами на выманят.

– А ты знаешь, что твой распрекрасный степняк всю ночь мучил в своих покоях какую-то женщину? Она кричала и кричала, бедолага, и только к утру затихла, – не успокаивалась Сабмила. – Я ещё вчера вечером к отцу приходила, чтобы он спас несчастную, но он только утром послал в его покои своих воинов.

Чанлиф перевела взгляд на сестру и тихо спросила:

– А с чего ты вдруг взяла, что он убивал кого-то? Вдруг они занимались любовью? – скривила губы в снисходительной улыбке. – Безудержной. Страстной, – её голос понизился до шёпота, а в глазах запрыгали бесята. – И этой женщине было настолько хорошо, что она не могла сдержать криков счастья.

– Ха-ха, – засмеялась Сабмила. – Ты меня насмешила. Как можно кричать от того, что с тобой проделывают эти мерзкие мужчины?

– Не знаю, кто будет твоим мужем, – Чанлиф усмехнулась, – но я сочувствую ему! Извини, сестрёнка, поболтала бы с тобой, но мне срочно нужно поговорить с отцом.

– Иди, конечно. – Сабмила проводила взглядом удаляющуюся сестру. – Только вряд ли тебе это поможет.

Чанлиф встретила своего отца у выхода с балкона; он улыбнулся и пошёл ей навстречу с распростёртыми объятиями.

– Дочь моя, – торопливо проговорил Вахид, – как я рад тебя видеть!

– Отец, удели мне немного времени. – Чанлиф нервничала, потому что за видимым спокойствием отца скрывался взрывной характер. – Мне нужно с тобой поговорить.

– Да, и мне с тобой тоже. – Вахид взял дочь под локоть и повёл в комнату для отдыха. – Я ещё вчера хотел с тобой кое-что обсудить, но ты так сильно расстроилась из-за сломанного цветка, что я решил этот разговор перенести на сегодня. – Доброжелательно улыбнулся дочери: – Дорогая, у меня есть для тебя хорошая новость.

– Вот об этом я и хотела с тобой поговорить. – Чанлиф закрыла дверь и смело выдержала колючий взгляд отца. – Я не выйду замуж за Зарифа. И я прямо сейчас уезжаю к себе домой.

– Никуда ты не поедешь, – отрезал Вахид. – Завтра по завершении турнира, как только будет объявлен победитель, ты под надёжной охраной отправишься в Акрон к своему будущему мужу. И это не обсуждается!

– Нет! Никуда я не поеду! – Чанлиф упрямо вскинула подбородок и твёрдо проговорила каждое слово: – Я уже не маленький ребёнок, чтобы ты распоряжался моей жизнью.

– Я твой отец! – взревел взбешённый Вахид. – Ты из рода Ворджага. В твоих жилах течет королевская кровь, а это значит, что правитель Эграна волен устроить твой брак по собственному усмотрению.

– Правитель Эграна, – с нажимом в голосе повторила Чанлиф слова отца; и вдруг вспомнила тот разговор, когда Гаруф пообещал ей, что позволит самой выбрать мужа. – Если дядя прикажет, я, конечно же, подчинюсь, но думаю, он не станет этого делать.

– Мы не будем по пустякам беспокоить моего брата, тем более уже всё оговорено. – На краткий миг в глазах Вахида всё же промелькнуло сомнение. Гаруф искренне любил свою племянницу и восхищался её стойкостью и мужеством: Чанлиф была полной противоположностью его избалованной, капризной дочери.

– Я хочу поговорить с дядей, – потребовала Чанлиф. – Он обещал мне, что я смогу сама выбрать для себя мужа. И я знаю, кто им станет.

– Речь идёт о степняке? – требовательно поинтересовался Вахид; Чанлиф кивнула. – Забудь об этом! Он уверенно идёт к победе, и ему нужна Сабмила, а не ты. Ты можешь рассчитывать только на место наложницы в его гареме. Этого потребовала принцесса.

Чанлиф беззвучно заплакала, безуспешно пытаясь взять себя в руки, но слёзы почему-то всё текли и текли.

– Лучше быть наложницей в гареме Илада, чем женой Зарифа! – в отчаянии выкрикнула она.

– Да как у тебя язык повернулся такое сказать? – Вахид окончательно потерял терпение, он схватил Чанлиф за плечи и с силой встряхнул. – Моя дочь никогда не будет наложницей! Слышишь? Никогда! – Он смотрел в полные слёз глаза и злился ещё больше. – Всё. Разговор окончен! Иди к себе и собери вещи. Будь готова отправиться в путь в любой момент.

– Отец! – повысила голос Чанлиф.

– Дочь моя! – зарычал Вахид.

Они непримиримо уставились друг на друга.

– Я собираю вещи и уезжаю прямо сейчас, – чеканя каждое слово, проговорила Чанлиф, вырвалась из рук отца и открыла дверь. – Ты больше не увидишь меня!

– Стража! – голос Вахида заставил Чанлиф вздрогнуть. Она ошеломлённо посмотрела на своего отца. – Возьмите её под арест! – отдал он приказ прибежавшим воинам из личной охраны правителя. – И не спускайте с неё глаз! Я знаю свою дочь.

– Отец, – одними губами прошептала Чанлиф. – Как ты можешь?

– Могу! И сделаю! – Вахид обратился к командиру: – Вы лично отвечаете за неё головой.

Воины подошли к принцессе и взяли её под руки, но девушка одарила их таким ледяным взглядом, что они тут же отступили.

– Ваше Высочество, – тихо заговорил командир. – Не усугубляйте своё положение! Вы же понимаете, я не могу ослушаться приказа.

Принцесса кивнула и, едва передвигая ноги, вышла из комнаты. Её тут же со всех сторон окружили воины.

“Нет, я это так не оставлю! Ноги моей здесь больше не будет. Завтра же сбегу отсюда. Вот прямо во время турнира и сбегу. – Чанлиф пошла быстрее. – Нужно найти мужской наряд, предупредить верных слуг, чтобы отвлекали на себя внимание, переодеть Нелю в своё платье, и как только прозвучит сигнал к началу боя, бежать через окно. Там всего два этажа. Свяжем простыни вместе, кто-нибудь подержит, пока я спущусь. Мне всего-то нужен один час, чтобы выбраться из дворца и выехать из столицы. – Невесело улыбнулась. – А там меня уже никто не найдёт”.

Поздно вечером слуги сообщили, что степняк прошёл в следующий этап турнира, правда, его тоже несколько раз сумели выбить из седла, но так как у него оказалось больше побед, чем у кого-либо другого, завтра он будет бороться за руку принцессы. И теперь Чанлиф не находила себе места.

“Как он там? Не ранен ли? Сможет ли завтра выстоять в бою?”

А судя по тому, что говорили слуги, завтрашняя схватка обещала быть жестокой. Уж больно невзлюбили степняка заморские принцы. Но как ни крути, посол из Серебряной Завлуди оказался самым ловким, быстрым и сильным из всех участников, а самое главное, уверенно шёл к победе, и это многим не нравилось.

“Эх, свидимся ли мы когда-нибудь с тобой ещё, Илад?” – думала Чанлиф, проваливаясь в беспокойный сон.