– Единственный, кто не услышит сейчас нашего сообщения, – начинает он, – это брат Ферн, Оуэн. Но мысленно он с нами, хотя физически штурмует, должно быть, какой-нибудь склон в разгар марш-броска. – Вокруг хихикают. – Для нас обоих очень важно, что все вы здесь сегодня собрались. Мы отмечаем не наш недавний выигрыш в лотерею, а то, как мы ценим главных людей в нашей жизни – родных и друзей. А теперь прошу всех поднять бокалы. – Он улыбается мне, подносит мою руку к своим губам и целует. – Продолжи тост, дорогая.

Мы понимающе переглядываемся. Просто невероятно, как принятое решение изменило Эйдена.

– Мы не можем пожаловаться на судьбу, ведь она подарила нам таких замечательных людей, всегда готовых поддержать нас. Поднимаю этот бокал за вас и в особенности за мою сестренку Ханну, которой на следующей неделе исполнится девятнадцать лет. С днем рождения, сестренка!

Все громко поддерживают меня и чокаются. Неудача Стива забыта.

– Как знаем мы оба, деньги и вещи не делают счастливыми. Когда их нет, это, конечно, проблема – попробуйте в таком случае уломать банк ссудить вам много денег! Мы убедились в этом, ступив на тернистый путь, закончившийся приобретением этого дома. Но благодаря помощи любящих родителей, – я посмотрела в их сторону, подняв бокал, – мы в конце концов вышли на финишную прямую. – Немного поколебавшись, я собираюсь с силами. Мы на это пошли, и сейчас уже поздно отступать. – Теперь мы можем вернуть долг, выкупить закладную и радоваться своему гнездышку. Мечта осуществилась, нам очень повезло. Мы следуем правилу «если можешь, поделись», поэтому намерены сделать взносы в три наших любимых благотворительных фонда. Для нас это очень важно.

По комнате разносится громкое восторженное «ах!».

– Как известно, Эйден неутомимо трудится на благо фонда Merchant Outreach, оказывающего финансовую поддержку семьям с детьми-аутистами. Это всегда было для него не только работой, он уделяет этому много своего личного времени. Даже в выходные и в отпуске он продолжает сбор средств. Поэтому мы знаем, на что там пойдут наши деньги. Два других проекта, которые мы поддержим, – это исследования по борьбе с раком у детей и с болезнью Альцгеймера. Последний – в память о бабушке Эйдена, Дейзи.

Мне хлопают. Как чудесно сознавать, что тебя единодушно одобряют!

Эйден поднимает руку, требуя тишины.

– Есть еще одна новость, которой нам не терпится со всеми вами поделиться. – Он смотрит на меня, я киваю, поощряя его продолжать и изображая воодушевление. – Этот выигрыш позволяет нам немного себя побаловать. Мы познакомились совсем молодыми, поженились, как только окончили университет, и тут же впряглись в работу. Это был труд буквально нон-стоп, не дававший передохнуть. Так что вот новость: мы оба позволим себе отдых длиною в год. Это станет для нас обоих шансом предпринять кое-что из наших давних списков дел, которые хорошо было бы исполнить до тех пор, пока мы не завели детей.

В комнате воцарилась гробовая тишина. Он продолжает:

– Оба мы ждем не дождемся предстоящего приключения. Я намерен путешествовать, у Ферн появится шанс передохнуть, позаботиться о себе. – В его улыбке, предназначенной мне, я вижу обожание, и мне становится не по себе. У Эйдена получается изобразить все так, будто я с энтузиазмом поддержала его идею. На самом деле у меня чувство, что меня загнали в угол. Его воодушевление начинает меня раздражать.

После недолгого колебания Джорджия поднимает бокал, все следуют ее примеру. Когда стихает хор поздравлений, Эйден взмахом руки опять требует тишины. Возможно, все присутствующие успели слегка напиться.

– Речам конец, закуски заждались. Приятного аппетита!

Все устремляются к буфету. Эйден выводит меня в сад. Мы прячемся в тени. Смеркается, вечер волшебный, но я, если честно, уже живу в кошмаре. От реальности никуда не деться, и у меня заранее холодеет спина.

Две недели мы с Эйденом строили планы, а потом настал момент, когда уже нельзя было скрывать нашу новость от членов семьи. Оповещение родителей было непростым делом. Я считала, что, раз Эйден все это придумал, ему все и объяснять. Не обошлось от взлетающих на лоб бровей, но у Эйдена получилось так доходчиво все изложить, что даже у меня немного отлегло от сердца.

Признаться Ханне и Оуэну было проще. Однажды вечером, когда сестра заехала к нам, мы позвонили по Скайпу брату. Меньше всего мне хотелось, чтобы он почувствовал себя оставленным в стороне. Он, конечно, удивился, но сохранил самообладание.

– Гм… Смелое решение. У нас есть причины беспокоиться? – спросил он и усмехнулся – обычная усмешка, сопровождающая у него волнение.

– Конечно нет. Я отправлюсь на автомобиле в Прованс, поживу в тихой деревушке. Группа талантливых художников ведет там на базе отдыха курсы различных традиционных ремесел и рукоделия, от вязания до гравировки. Всем заправляет известный живописец. Я стану помощницей-волонтером, по понедельникам буду работать полный рабочий день, со вторника по пятницу – в первой половине дня. Свободного времени будет хоть отбавляй. А вот у Эйдена более обширные планы.

Я хорошо понимаю, что Эйдену необходимо попутешествовать, иначе ему не избавиться от нестерпимого зуда. Возможно, ему захотелось испытать во взрослом возрасте неизведанное чувство свободы. Разве могла я остаться дома, пытаться жить нормальной жизнью, нетерпеливо ожидая от него новостей? А еще говорят, что выигрыш в лотерею приносит облегчение… Вот я и решила погнаться за собственной ускользающей мечтой, найти себе дело и не переживать, пока мы будем врозь.

В усмешке Ханны я заметила пренебрежение.

– Каждый сам по себе? Целый год? – Она с ужасом уставилась на меня, потом скосила глаза на Эйдена. Где ей было догадаться, что это его выдумка, а не моя! – Свобода – для чего?

Этот язвительный вопрос был задан мне. Вот я и стала злодейкой. Наверное, это потому, что Эйдена она всегда считала безупречным. До сих пор мне это нравилось, но сейчас решение принял он, а не я! Не могла же я объяснить ей, что ему и так несладко, а я просто пытаюсь сократить ущерб.

– В основном чтобы учиться рисунку и живописи. Вообще всему, что пожелаю.

– Ферн, у тебя нет хобби. Ты не из таких.

В этом месте Эйден, ясное дело, пришел мне на выручку. Думаю, он чувствовал себя виноватым. Никому, кроме Ханны, не хватало смелости высказать все начистоту.

– На протяжении всего нашего супружества Ферн училась, работала и поддерживала мои благотворительные проекты. Сама знаешь, она никому не отказывала в помощи. Свои собственные дела всегда были у нее на последнем месте.

Это отговорка, я недоумевала, почему бы ему просто не сказать им правду: что дело вовсе не во мне. Я просто подыграла его плану в надежде, что он вернется обновленным, готовым двигаться дальше вдвоем. Впрочем, мысль о том, чтобы хоть раз в жизни вырваться на волю, стала нравиться и мне. Я уже предвкушала занятия у художника Нико Галлегоса.

– Просто я удивлена, что вы не нашли что-нибудь для вас обоих, – не отступает Ханна. – Вы же всегда все делаете вместе!

Что ж, с этим не поспоришь.

Эйден не дал мне придумать ответ.

– Ты представляешь свою сестру с рюкзаком на спине? Я собираюсь скитаться по местам, которые раньше и не надеялся увидеть. Думаю, будет подворачиваться и благотворительная работа, а она тоже не предполагает удобств. Мир вообще не очень комфортабелен. Перемены сулят возможности, а такой шанс выпадает раз в жизни.

Я заметила, что он не обмолвился о моем страхе авиаперелетов. Как и о том, что я ни разу в жизни не ступала на палубу корабля. И там, и там я не контролирую ситуацию, и ему давно пришлось с этим смириться. В отпуск мы всегда ездили на машине. Эйден принимал это, потому что он меня любит.

Оуэн кивнул:

– Что ж, удачи вам обоим. Надеюсь, вы вернетесь посвежевшими.

Мы знали, что он все поймет, потому что он – человек дела, экономный на слова. Но Ханна все еще сомневалась.

– Нет, это какая-то чушь! Женатые люди не расстаются на целый год. – Она была расстроена и, может быть, даже напугана.

Я застонала – внутренне, рот оставался на замке, пока в голове не созрел подходящий ответ.

– Мы не расстаемся. Мы будем постоянно поддерживать связь. Вся штука в том, чтобы участвовать в делах другого, не присутствуя рядом физически. У меня будет получасовая поездка в тоннеле, потом шоссе, вот и все. А Эйден всегда мечтал о дальних краях, он заслужил устроить себе путешествие всей жизни. Я буду наблюдать, чем он занимается, узнавать о том, что он испытывает, но, как всем известно… – Тут мне пришлось умолкнуть – не нашлось подходящих слов. – Одним словом, мне не терпится взяться за кисть. – Я очень старалась, чтобы это прозвучало убедительно, но на самом деле тем, кого приходилось убеждать, была я сама.

– А я подкачаюсь. Это гораздо лучше, чем месяц непрерывных занятий в тренажерном зале.

Эйден весело улыбался: в его воодушевлении нельзя было усомниться.

Ханна просто пожала плечами, переубедить ее было нелегким делом.

– В общем, старайтесь держать всех нас в курсе своих дел. Вы всегда были такими предсказуемыми. Теперь мы не знаем, что и подумать: всем придется переживать из-за ваших безумств. Это мне, младшей в семье, следовало бы ставить всех на уши! – добавила она с неуверенной улыбкой.

Мы с Эйденом были признательны ей за шанс посмеяться.

– С глаз долой – из сердца вон – это не про нас. Будем регулярно о себе сообщать, чем бы ни занялись. Но, думаю, вы можете спокойно отпустить нас на годик, вокруг вас и без нас достаточно народу, чтобы не заскучать. И потом, твоя сестра постоянно будет на телефоне, – ответил Эйден Ханне с комичной серьезностью.

За несколько секунд до конца связи по Скайпу я вдруг ощутила приступ уязвимости. Был ли это страх в одиночку выйти в большой мир? Я отбросила эту мысль, боясь, что она заведет меня не туда, и переключилась на практические заботы.

– Очень вас прошу: берегите себя, пока мы снова не соберемся вместе, хорошо? Главное, будьте внимательны к маме и папе, чтобы им не приходилось все время за нас переживать.

После моей просьбы повисла тишина. Прежде чем Оуэн пропал с экрана, я успела крикнуть:

– Мы тебя любим! Береги себя, Оуэн!

Иногда следующий шаг бывает не только захватывающим, но и пугающим. Никто – включая меня – не думал, что мы с Эйденом устремимся в столь неожиданную сторону. Мечты остаются мечтами, пока мы сами не решим претворить их в жизнь. Я могла лишь надеяться, что наши с Эйденом совместные решения окажутся верными.

Июль 2018 г. Буа-Сен-Вернон, Прованс

4. На новом месте

Неспешная двухдневная поездка принесла мне, как ни странно, успокоение. Прощание было волнующим – что и понятно, учитывая обстоятельства. Но что такое в наши дни расстояние? С любимыми можно в любую минуту созвониться. Во всяком случае, именно это все твердили, тщательно стараясь не смотреть мне в глаза.

Но мне еще только предстоит осознать реальность этого сценария, потому что я очень боюсь тоски по дому. Что, если что-то случится и ты больше никогда не окажешься рядом с главными в твоей жизни людьми? Это невыносимо, это форменная пытка. Единственный способ – наклеить на лицо улыбку, чтобы никто не знал, что у тебя на самом деле разрывается сердце.

Когда я позвонила Ханне в первый раз, еще не доехав до места, она пыталась сохранять спокойствие, потому что с ней был ее парень, Лиам. Но я все равно поняла, что позвонила не вовремя и что она только изображает вовлеченность. Возможно, она еще меня не простила, а может, у нее просто выдался неважный день.

Лиам чем-то напоминает мне Эйдена в юности. Но он менее импульсивный и ребячливый, чем был Эйден до того, как его придавил груз ответственности.