НеРодная сестра магната (страница 8)
– Касательно Мики, – решаю вернуться к изначальной теме беседы. – Будь осторожнее в этой девчонкой, – произношу со всей серьезностью. – Я надеюсь на твою сознательность…
– А я надеюсь на твою поддержку, – парирует он. – В первую очередь, Мика должна получить образование и попытаться поработать с нами.
– Тащить первую встречную в семейный бизнес – не лучшая идея…
– Доверять семейный бизнес такому бездушному человеку, как ты, – не лучшая идея. Тем не менее, ты в нем, – ехидничает он.
– Дед, ты не понимаешь!
– Ян, ты не объясняешь, – издевательски дублирует мой тон. – Откуда ты знаешь Мику? Почему обращаешься с ней, как с врагом?
Опять закипаю. На этот раз до дыма из ушей. Нервно бросаю архивные бумаги на стол, резко подрываюсь с места и покидаю кабинет, громко хлопнув дверью.
Как назло на глаза попадается Мика. Чертовка поднимается по лестнице и направляется в спальню Эда. Спелись уже два жулика? И почему я не удивлен!
Словно почувствовав на себе мой взгляд, девчонка оборачивается, опасливо смотрит на меня буквально пару секунд, а потом ускоряет шаг. Без стука врывается к шарлатану и скрывается за дверью.
Как они близки, однако.
Сжимаю руки в кулаки до хруста. Внутри поднимается буря ярости и чего-то еще, непонятного и не свойственного мне.
Я выведу вертихвостку на чистую воду, чего бы мне это не стоило. И она вылетит из этого дома.
Глава 9
Доминика
Его взгляд прожигает спину, но, стоит мне обернуться, как чувствую пронизывающий до костей холод. Не ожидаю такого тяжелого зрительного контакта, поэтому не успеваю вовремя сориентироваться. Все мои эмоции как на ладони.
Тревога, обида, капелька вины и что-то еще, чего я сама понять не могу.
Единственный мужчина, который вызывает во мне столь противоречивые чувства.
Брат, который той ночью…
От воспоминаний сердце начинает трепетать, а внутри разливается жар.
Но неприятные ассоциации вытесняют это непривычное для меня чувство и полностью завоевывают сознание. Прошлое не отпускает. Рвет меня на части. Заставляет ощущать себя слабой, испуганной, забитой.
Все мужчины одинаковые. Проще их ненавидеть.
Или использовать.
Чем и займусь! Прямо сейчас.
Взмахнув светлыми локонами, отворачиваюсь от Яна. Толкаю дверь Эда и нагло вваливаюсь в комнату.
– Рассказывай, Айболит, – падаю в кресло недалеко от выхода, оставляя себе путь к отступлению. – Я должна знать об этом семействе все.
Эд ухмыляется, как домашний объевшийся котяра, берет стул и садится напротив меня.
– Спрашивай, – улыбается так сладко, что хочется попить водички.
– Во-первых, мне нужно генеалогическое древо Левицких, – загибаю пальцы. – Когда дед Адам представлял всех, я запуталась.
Эд охотно кивает, поднимается с места и подходит к шкафу. Через секунду протягивает мне папку… с информацией обо всей моей новой родне.
– Хм, а тебе это зачем? – прищуриваюсь с подозрением.
Но «компромат» забираю – изучу на досуге.
– Я Адаму помогал, – пожимает плечами. – Понимаешь, он тоже не каждого своего родственника знает. Заинтересовался после того, как остро встал вопрос о завещании. Дед болен, Мика, – добавляет тише. – И как бы он не храбрился, здоровье покидает его. Времени мало, так что…
– Хватит! – рявкаю так громко, что сама себя пугаюсь.
Прикладываю ладонь к солнечному сплетению. Внутри горит и колет. Слышу, как ускоряется собственное сердце.
Когда у человека нет ничего, то и терять нечего. Это ли не свобода? Так я считала всю свою сознательную жизнь.
Никаких привязанностей!
Но что-то изменилось во мне, когда я нашла сестру. А вместе с ней и двух милых племянников-близнецов.
И вот сейчас. Я познакомилась с Адамом.
Я до последнего подпитываю в себе злость и обиду на него за то, что бросил и не искал, но… Видимо, родная кровь сильнее. Думаю о том, как он принял меня, как защитил перед родней, как заинтересовался моим образованием и решил допустить к бизнесу…
Если я и раньше не желала ему смерти. То теперь даже… боюсь этого.
Так что я… не хочу больше говорить о болезни Адама и отведенном ему сроке. Безотказный прием: когда молчишь, то кажется, что проблема исчезла. Иллюзия, которая помогает не сойти с ума.
– Ближе к делу, – фыркаю на Эда, скрываясь в своей скорлупе. – Что о моих родителях известно? Только не говори, что ты не пронюхал нужную информацию, как только я переступила порог этого дома…
– Не буду. Зачем напарникам лгать друг другу, – ухмыляется довольно.
– Мы не напарники, – осекаю его.
– Пока нет, – не успокаивается, но тут же тему переводит. – Итак, Доминика Александровна…
– Алексеевна, – поправляю его.
Эд застывает на долю секунды, пока в его голове крутятся шестеренки. Размышляет о чем-то. Но вскоре отмирает.
– Итак, – меряет шагами пол. – Начнем с главного. Твой отец в молодости бросил здесь все и уехал от Адама в Канаду…
– Родители жили в России, – мрачнею я.
– Я не знаю, что было потом, – разводит руками. – Слышал только о причинах ссоры с Адамом…
– И что случилось? – напрягаюсь всем телом.
– Адам хотел вовлечь в бизнес обоих своих сыновей: и Алекса, и Якуба. Устроил их в компанию сразу же после окончания университета. Доверил финансы, – Эд делает паузу. – Пока Якуб вникал в суть дел, Алекс гулял и просаживал деньги. Последней каплей стало то, что он проиграл крупную сумму. В наказание Адам заблокировал все его карты, оставил без поддержки. В воспитательных целях. В отместку Алекс украл фамильные драгоценности, сдал в ломбард – и уехал. С тех пор вестей от него нет. Первое время Адам злился. Ждал, пока сын сам с повинной приползет, но этого не произошло. Потом искал, однако тщетно. А со временем смирился.
– Не может быть. Мой отец… – возмущенно вскрикиваю, но осекаюсь.
Я никогда не видела своих родителей. Все, что знаю о них, – из рассказов приемной семьи и текста архивных документов. Неужели папа и правда был таким… разгильдяем? Впрочем, тогда ясно, в кого я пошла…
– Я тебя услышала, – выдыхаю я, пытаясь привести свои чувства в норму. – Что по поводу Яна? Почему ты так его боишься, Эд? Чуть всю посуду не перебил, когда услышал, что он остается, – хмыкаю издевательски.
– Никого я не боюсь, – бурчит обиженно. – Ян здесь – второй человек после Адама. И, честно, я подозревал: их ссора не продлится долго. Однако надеялся, что у нас с тобой будет хоть немного времени для…
– Так, стоп! – поднимаю ладонь. – Нет никаких «нас с тобой».
– Но сделка…
– Еще чего! Я не соглашалась! – отмахиваюсь раздраженно. – Сейчас у нас может быть только одна сделка. Ты даешь мне информацию, а я… никому не расскажу о том, как ты предложил обмануть Адама, – подмигиваю нагло.
– Ох, Мика, – закатывает глаза. – Ладно. Вернемся к Яну. Он – сын Якуба. Такой же полноправный внук Адама, как и ты. И… твой двоюродный брат.
– Брат, – отзываюсь эхом.
В очередной раз осознать пытаюсь, смириться. И не могу.
Проклятие какое-то. Злой рок. Сначала сводный, теперь двоюродный… И хотя между ними нет ничего общего, параллель невольно проводится сама собой. Тянет следом неприятные воспоминания, которые холодком проносятся по спине.
Начинаю дрожать, словно замерзла, и обхватываю себя руками.
Опасаюсь окончательно передать бразды правления страхам и эмоциям, поэтому подскакиваю резко, хватаю папку и, ничего не сказав ошеломленному Эду, покидаю комнату.
Бегу к себе, чтобы спрятаться и закрыться. Но стоит мне приблизится к спальне, как дверь Яна распахивается. Он будто поджидал меня, шаги слушал.
Готовлюсь сопротивляться, но Ян бросает лишь одну фразу. Коротко, спокойно, холодно.
– Лучше тебе прекратить эту игру по-хорошему, – и уходит.
Все бы ничего, вот только… я не играю.
Пока что…
Глава 10
На следующее утро
Мика
Тихонько, чтобы никого не разбудить, приоткрываю дверь своей комнаты – и сквозь образовавшуюся щель осматриваю холл. Последнее, что мне нужно сейчас, так это столкнуться с кем-нибудь из Левицких.
Адам наверняка отдыхает. А Эда я не опасаюсь. Он единственный цапнуть меня не хочет. Впрочем, его доброта почему-то настораживает. Парадокс.
Сейчас я хочу лишь незаметно вышмыгнуть из дома и съездить за своими вещами. Раз уж меня дед не выгнал пока, можно обустраиваться.
Делаю маленький шаг, насколько позволяет облегающее платье, и наступаю мягкой подошвой кеды на паркет. От каблуков я сегодня отказалась. Пусть буду выглядеть глупо, зато не убьюсь по пути. Тем более ноги болят уже, да и цокают каблуки слишком громко. А мне рассекречивать себя не хочется.
Почти достигаю выхода.
Но…
Знакомый кашель за спиной рушит мой четко продуманный план.
– Ой, – подпрыгиваю на месте от неожиданности.
И разворачиваюсь резко. Адам окидывает меня внимательным взглядом, задерживается на кедах. Возвращается к лицу, которое впервые в жизни краснеет.
– Кричать-то зачем, – бурчит дед, приближаясь. – Змеиное гнездо разворошить хочешь?
– Извините. Испугалась просто, – выдаю честно и теряюсь.
– Бояться нужно тем, у кого совесть не чиста. А у тебя с этим вроде все в порядке, ведь так?
Неопределенно пожимаю плечами. И ругаю себя за проявленную слабость.
Так, Мика, соберись! Совсем расклеилась!
– Куда ты с самого утра? И без завтрака? – спрашивает Адам с подозрением.
– Погулять? – на ходу придумываю вариант, но говорю неубедительно.
С каких пор я врать разучилась?
– Правду? – Адам повторяет мой тон.
И я сдаюсь, потому что силы неравные. Дед будто насквозь меня видит. И если при родне стремится защитить, то наедине… ощущение, будто сейчас ремня от него получу.
– У меня чемодан в камере хранения, – выдыхаю. – Я не хотела сразу с вещами приезжать сюда. Думала, что не примете.
– Так-то лучше, – довольно тянет. – Я могу послать кого-нибудь, пусть заберут.
– Не нужно. Лучше я сама, – сопротивляюсь, вспомнив о рюкзаке и его содержимом.
– Не доверяешь? – качает головой, а я молчу. – Правильно делаешь, всегда нужно на себя надеяться, – неожиданно постановляет. – Тем более, в этой семейке.
– Ну, я поеду? – спрашиваю с надеждой.
И в этот же момент как назло открывается дверь Яна. Он торопливо пересекает холл, на ходу поправляя деловой костюм. И притормаживает, как только видит меня.
Сканирует меня так же пристально, как недавно Адам, и тоже обращает внимание на кеды. Только ухмыляется при этом, словно вспоминая что-то.
И я могу догадываться, что.
Тот день. Когда мы встретились на площади Кракова. И я носилась по брусчастке.
– Доброе утро, Ян, – радостно приветствует его дед, а потом не менее радостно смотрит на меня. – Вот с ним и поедешь, Мика.
– Что?
– Что?
Ошеломленно кричим в унисон. Дед морщится.
– Да что же вы такие громкие, – сокрушается он и оглядывается.
– Я на работу тороплюсь, – раздраженно гремит Ян.
Припечатывает меня недовольным взглядом, но я выдерживаю и отвечаю дерзким. От этого Ян злится еще сильнее. Перспектива оказаться с ним в одном салоне автомобиля мне категорически не нравится.
– Вот и чудненько, – фыркаю я. – Я на автобусе, – ляпаю, не подумав.
Левицкие, наверное, ездят исключительно с личными водителями.