И тут я вспомнила про цветодрака, которого успела сунуть за пазуху перед тем, как броситься бежать. Тот так и не подавал признаков жизни. Осторожно я выудила его на свет и осмотрела. Действительно, на Соника похож, разве что немного хулиганистей на вид. Хохолок свалялся в сосульки, хвостик тоже подоблез. Дракошка выглядел больным и изможденным.

– Когда ты его поймал? – задала вопрос притихшему Дылде.

– Три дня назад.

– Три дня?! Ты его кормил хоть раз? Поил?

По растерянному виду парня было понятно: не то и не другое. Я раздраженно вздохнула, и в этот момент в узкое окно прачечной влетел Соник.

– Он убил моего брата! Уморил голодом, а потом задушил! Давай выведем его на стену и скормим этим тварям, что кружат над замком. Или Сфире!

– Соник! – возмутилась я подобной кровожадности.

Я никогда еще не видела дракошку таким злым, и порадовалась, что мальчишки его не понимают.

– Они убили… – недобро сузив глаза, Соник уставился на Дылду.

– Подожди! – Я осторожно взяла мятого дракончика и положила в корытце с водой. – Уверена, твой брат такой же крутой и сильный, как ты. Сейчас мы его приведем в чувство.

Стоило дракошке намокнуть, как он встрепенулся, перевернулся на лапки и принялся жадно лакать воду маленьким язычком – милейшее зрелище. Меня все еще удивляло, что язычки у дракошек не раздвоенные, как полагается ящерам, а просто розовые и остренькие.

– Живой! – пискнул Соник.

– Живой! – выдохнул Дылда и вдруг расплылся в победной улыбке. – Синий дракон все-таки привел нас в замок Дорт-Холл! Старая Аруха не ошиблась в своем предсказании.

– Отлично. И что тебе здесь понадобилось? – я настороженно уставилась на парня.

– Волшебный меч драклорда Берлиана, – ответил тот и смутился. – Он где-то здесь – в подвале. Говорят, там для него есть особенное место.

– Ты хочешь с кем-то сразиться? Я могу дать тебе другой меч, если, конечно, умеешь с ним обращаться.

Я действительно нашла кое-какое оружие и спрятала его в разных местах замка на всякий пожарный.

– Он-то? Да разве что с палкой умеет обращаться! – расхохотался Шнырь, шмыгая носом.

– Заткнись! – Дылда ловко отвесил ему затрещину, а затем повернулся ко мне: – Не умею, ньера. Но я должен заступиться за сестру, у нее больше никого, кроме меня, нет. Но тот меч не простой, а волшебный. Говорят, он выполняет желания хозяина.

– Тепленький ты, Дылда! – снова не унимался Шнырь. – Он выполнял желания драклорда, а тот был магом. На твои ему начхать! Ты же не маг!

Разочарованию Дылды не было предела. Посерев лицом, он опустился на край корыта, и смешно взмахнув руками, соскользнул внутрь, намочив штаны. Подскочил, полыхая красными ушами и щеками.

– Успокойся! Просто расскажи мне, что случилось. Попробуем что-нибудь придумать, но прежде вы должны вымыться и поужинать. Лично я сильно проголодалась.

– Вымыться? Ужин?! – Шнырь уставился на меня с недоверием.

– Проголодалась?! – Дылда тоже отодвинулся на шаг, пряча мелкого за спину.

– Эй, парни, вы чего? – нахмурилась я.

– Есть нас будете, да? – кажется, оба всерьез поверили в такой вариант.

Я только вздохнула и покачала головой.

– Делать мне нечего! Но грязнуль и вшивых в замок не пущу. Скормлю Сфире, она у меня дюже голодная.

На меня обрушился целый поток вопросов, о том, кто я, как здесь оказалась и прочее и прочее. Пришлось прикрикнуть, чтобы добиться тишины.

– Тихо! Слушайте внимательно. Меня зовут ньера Василина Вьюга, и вы должны меня слушаться, потому что я… Тень Дракона, – решила проверить реакцию мальчишек.

О, это дорогого стоило! Они упали на колени как подрубленные и наперебой заголосили что-то невнятное.

– Тихо! Если хотите получить ответы на вопросы и помощь, поклянитесь меня слушаться беспрекословно, иначе… – я еще даже не придумал, как им пригрозить, но мальчишки оказались сообразительней.

Дылда поднял голову и, глядя честными васильковыми глазами, серьезно так выдал:

– Я, соха Силан, клянусь в верности Тени Дракона! Да поразит меня Дракон Прародитель, если нарушу свое слово!

– Я, соха Македон, клянусь в верности Тени Дракона! Да поразит меня Дракон Прародитель, если нарушу свое слово! – точно эхо повторил мелкий.

– Соха Силан, соха Македон, я принимаю ваши клятвы. В свою очередь, обещаю вам быть… – я едва заметно запнулась: – хорошим сувереном. Аминь! – не знаю, так ли тут полагается принимать клятвы, но мальчишки прониклись. – Отлично. А теперь, мыться! – похлопала я в ладоши. – Схожу принесу вам одежду, и будем готовить ужин. Из здания не выходить. Соник? – позвала я дракошку, который куда-то улетал и только что вернулся с желтыми лепестками солнцеедов в лапках. – Ты видел носферов?

– Да. Пятеро кружат над замком, трое полетели в горы.

– Они не могут сюда попасть?

– Пытались, но у них не вышло. Магия не пускает. Она над нами, как купол.

– Прекрасно!

Честно, мне стало намного легче.

– Вы что, его понимаете? – на меня, вылупив глаза, смотрел Шнырь.

– Понимаю. Это Соник, король стаи цветодраков замка Дорт Холл. Так что относитесь к нему с уважением.

В этот момент засвистел второй цветодрак и, встрепенувшись, вылетел из корыта. Соник как-то сразу сник. Желтые лепестки, что он сжимал в лапках, посыпались на пол.

– Что случилось? – я присела и бережно собрала их в ладошку.

– Он надо мной смеется, – расстроенно ответил Соник. – Говорит, что такой слабак и зануда, как я, не может быть королем стаи.

– Его давно здесь не было, он просто не в курсе того, что происходит в замке. Но я уверена, ваши мудрейшие не признали бы тебя, будь ты не достоин. Идем! Идем-идем, – позвала я дракошку.

Реакция Соника меня насторожила. Он искренне переживал за брата, но, похоже, отношения у них были непростые. Как бы блудный брат не нарушил равновесие в стае.

– А…  – мой дракошка нерешительно посмотрел на нарезающего круги по прачечной дракончика с зеленым хохолком.

– А твой брат пусть остается и присмотрит за мальчишками. Прикажи ему, ты же король.

Соник так и поступил, но мне показалось, что он немного растерян.

– Похоже, что у твоего братишки непростой характер? Не реагируй на провокации, – шепнула я, когда мы вышли из прачечной. – Наверняка он захочет оспорить твое главенство, если я хоть что-то в этом понимаю. Но на тебе лежит большая ответственность, прояви мудрость в общении с ним. И хитрость, – я подмигнула и взъерошила хохолок сидящего на моем плече Соника. – А сейчас отведи меня на самый верх. Мы должны взглянуть, что там творят носферы.

Дракошка вывел меня к лестнице самой высокой смотровой башни, в которую я еще ни разу не заглядывала.

– Смело поднимайся. Лестница не повреждена, никакой живности нет.

Поднявшись, осторожно выглянула в смотровое окно. Носферов увидела сразу, они выписывали замысловатые виражи, пробуя защиту башни на прочность. Там, где они касались невидимого полога, расходились едва видимые круги,  словно рябь на воде, только в воздухе.

– Какая мерзость! – передернула плечами, когда один из носферов оказался близко, насколько позволял купол.

Разновидностей летучих мышей множество, и среди них встречаются довольно милые экземпляры, но эти были из самых отвратительных. Заостренные ребристые изнутри уши, какие-то наросты на морде, выдвинутая вперед челюсть с внушительными клыками, и крылья… Навскидку метров десять в размахе.

Их, как и Сфиру, артефактами роста закармливают, что ли?

Черная, с бурыми подпалинами шерсть и белесые, точно слепые глаза дополняли отвратительную картину. Все это я успела рассмотреть, когда один из монстров летел прямо на меня. Ударившись о купол, он взмыл в небо, а я инстинктивно спряталась, пытаясь успокоить колотящееся сердце. Безотчетный страх и омерзение – вот что внушали мне эти чудовища. Теперь я понимаю, почему мальчишки плакали от ужаса.

Вопрос, откуда носферы взялись? Не похоже, что они здесь частые гости, иначе пацаны привыкли бы. А если эти мышки повадятся тут летать день и ночь, то новые вылазки будут под большим сомнением. Внутри Сфира, снаружи носферы… А что, если снова нирфы со своими варгами пожалуют? У меча тотальную невидимость тогда заказывать или сразу перенос всего замка в безопасное место?

 Перспектива рисовалась все печальнее. Как ни крути, нужно будет что-то решать с продовольствием. Но и это не все. Неподалеку деревня, и хоть я там никого не знаю, но уже заранее чувствую вину за то, что навлекла беду на ее жителей.

В том, что носферы здесь из-за меня, я была уверена процентов на девяносто девять.

Глава 12. Гости, которым не рады, и решения, которые неисполнимы

Реджинхард Берлиан алмазный дракон, драклорд Дракендорта.

Предел Дракендорт, Пик Дракона, Алмазная Пещера. Утро того дня, когда Лина попыталась отправиться домой.

Магическая стена вокруг Дракендорта пала в одночасье, я отчетливо ощутил это. Словно все время слышал гул на грани сознания, но не замечал его, и вдруг он резко сменился зловещей тишиной.

«Защита! Ее больше нет!» – заметался по пещере Берлиан.

«Это она! Так и знал, что мы не можем доверять предательнице!»

От досады я грозно зарычал и полил пламенем стены и потолок пещеры, выражая наши совместные эмоции. Полегчало ровно настолько, насколько это было возможно. То есть, почти не полегчало.

«Не верю, что это сделала Линдара», – почти робко предположил дракон.

Я разворотил лапой красивый алмазный «куст», который так некстати попался на пути.

«Она явилась сюда, чтобы окончательно уничтожить Дракендорт, как ты не понимаешь?! Притворилась невинной овечкой, украла Рассекающий и…»

«Ей плохо, Редж! – мягко перебил меня добросердечный Берлиан. – Разве ты не чувствуешь?»

И правда, магические цепи ритуала, что связали дракона и Тень, словно окислились и покрылись ржавчиной. Линдара была в большой беде. Да что там в беде, на грани гибели!

«Редж, мы должны ей помочь!»

Берлиан всерьез распереживался. Никогда раньше он не приходил в такое состояние, но самое поганое, что я чувствовал все его эмоции, которые на удивление гармонировали с моими, и которые я старался подавить. Иррациональное желание спасти Тень, в корне противоречило тому, что я испытывал к этой девке.

«Пусть поскорее сдохнет, и дело с концом!» – ответил я дракону, злясь на себя, на него и на проклятую предательницу одновременно.

«Редж, пожалуйста!»

«И не подумаю! Пусть скажет спасибо, что я заперт, иначе бы я сам свернул ей тощую шею!»

«Она не тощая!»

«Мне плевать, какая шея у Линдары. Они все одинаково легко ломаются!»

Дракон обиделся. Впервые на моей памяти я больше не слышал даже отголосков его присутствия, хотя продолжал находиться в его теле без возможности принять человеческую форму. Я выдержал чуть больше суток. Состояние ментальной тишины раздражало, а тревога за жизнь и здоровье моей Тени достигла предела. Пришлось сдаться.

«Ладно, Бер. Давай попробуем, но только потому, что эта девка нам еще пригодится. Конечно, если мы успеем выбраться раньше, чем Пределы погибнут…»

«Я и не представлял, насколько ты бессердечный и злой, Редж!» – укорил меня дракон.

«А я, что ты настолько добросердечный! Кто из нас двоих тут страшный дракон?» – ехидно поддел его я.

«Иногда я рад, что дракон здесь не ты. При моей мощи, да твой поганый характер…»

«Спешу тебя разочаровать, ты с моим поганым характером – одно целое».

«До тех пор, пока ты не растворишься в моем теле, выжив из ума от древности, как и многие до тебя!»

«И это я-то злой и бессердечный?!»

Возникшие между нами идеологические разногласия мешали сосредоточиться, и прошло не меньше трех часов, пока удалось успокоиться достаточно, чтобы очиститься ментально и настроиться на незримые цепи, что связывали дракона и его Тень.