− А мне здесь нравится, − сказал Тяй и, блаженно улыбаясь, добавил: − Я готов месяц пробыть на борту замечательного толстяка.

− Свой человек! − расплылся от удовольствия Зира. − Вы не бойтесь, с нашим кэпом мы враз пройдём любые преграды. Он не любит опаздывать.

− А сколько вас на дирижабле?

− Трое: я, кэп Мистраль и кошка Блошка. Кстати, вы её не видели – наверное, опять пошла холодильник проверять. Представляете, в прошлый рейс я не заметил и случайно закрыл её в сосисочном отделении морозильника. Через пару часов мы её вытащили, к хвосту примёрзла связка сарделек, а последняя сосиска, которую она доедала, так и застряла у неё в глотке.

− Какой ужас! − поёжился ротан. −Что вы потом сделали?

− Ничего, в микроволновке всё растаяло, − весело пожал плечами мехлин, − сардельки с сосисками зажарили на гриле.

− А кошка?

− Что кошка? Жарить на гриле мы её не стали.

− Она погибла?

− Кто? Наша Блоха? Ха-ха, она день лежала, переваривала сосиски, а потом снова как новенькая просила добавки. Да, я пошёл в холодильную, могу принести вам вкусные напитки. У нас есть лимонад, три морса − клюквенный, брусничный, тыквенный, − соков целый букет, пива три сорта, вина четырнадцать сортов и старый виски − только для капитана.

− Эх, мне бы кружечку «Тёмного Джонни», пенистого, как прибой, − облизываясь, сказал ротан.

− Такой бурды не держим, могу предложить тёмного пива «Скарлетт».

− Погляди на них… − обиженно начал Пупырь, но быстро смирился. − Тащи, чего уж там.

− Я тоже попробую, − согласился Тяй.

Мехлин ушёл в конец салона, где скрылся за плюшевыми шторками. Скрыга блаженно вытянул ноги и принялся рассматривать облака: видимо, дирижабль набрал высоту и теперь они летели над ними. Кое-где открывались просветы, словно окна в чарующий новый мир. Под ними величественно лежали поля, темнели хвойные леса, забрызганные яркими пятнами желтеющей листвы тополей и берёз. Дороги пронизывали тонкими паутинками желто-зелёную массу леса, перекидывались через реки, петляли среди холмов. Мелкие озёра рассыпались словно бисер, а крупные лежали большими лужами, на краю которых изредка различались мелкие коробчонки домиков.

− Пожалте ваше пиво. − От голоса мехлина скрыга вздрогнул, задремавший ротан также вскинулся и мутным взглядом невыспавшегося носорога посмотрел на Зиру. А тот так радостно улыбался, так искренне радовался им, что у Тяя где-то внутри зазвучала музыка. Последнее время он редко испытывал такое блаженство, но сейчас…

− Хм, вполне приличное, − произнёс Пупырь, погружая свои губы в плотную пену, обхватив кружку двумя руками.

− Обрати внимание на цвет, − обрадовался мехлин, − видишь, оно слегка отдаёт солнцем, это всё от хмеля, который вырастили на холмах Пеналепа, самого хмельного места в мире.

Тяй осторожно взял кружку, подержал в руках холодную ручку, потрогал запотевший бок и лишь после этого потянулся к пиву.

− Хорошо, хорошо, − неожиданно заторопился Зира, − я не буду вам мешать, однако не забывайте, что через час у нас лёгкий обед в кают-компании. Так сказать, маленький банкет в честь новоприбывших гостей. Капитан приглашает, вход в центре салона, за алыми шторами, не заблудитесь. − Он лихо развернулся и, поднимаясь по лестнице, ведущей на капитанский мостик, прокричал: − Кэп, ваш виски!

− Славный малый, − улыбнулся скрыга, − и путешествие обещает быть забавным и приятным.

− Пока всё хорошо складывается, но что будет потом? − разглядывая пиво, с сомнением проговорил ротан.

− А ты не загадывай, лучше наслаждайся моментом, может, в самом деле другого такого не будет, − засмеялся Тяй.

− Зря веселишься, − поёжился Пупырь, но потом вдруг тоже засмеялся, − но пока всё отлично, будет что вспомнить.

Они замолчали, и скрыга погрузился в какую- то необычную дремоту. Он будто не спал и видел всё вокруг, слышал и даже ощущал запахи, но это было явно не в салоне летящего дирижабля. Ему казалось, что поля, как ковры, поднял беззвучный ветер, деревья выскочили из земли и закрутились среди кресел. Он слышал лёгкий шелест травы, чувствовал её простой запах, ему даже показалось, что мимо пролетел лохматый труженик шмель, но его жужжание было похоже на звук моторов дирижабля. И тут он увидел, как ротан летает среди плавающих полей, как он размахивает руками, которые погружены в шерстистые крылья неизвестной конструкции. Он был таким счастливым, таким весёлым и беззаботным, что скрыга даже удивился − ведь надо же, таким он никогда не видел своего друга. С этой мыслью Тяй окончательно уснул.

Разбудил его ротан:

− Пора вставать, нас зовут в кают-компанию.

− Какую кают-компанию? − недоумевал скрыга, но реальность быстро стала восстанавливаться под ехидным взглядом Пупыря. Тяй вспомнил, что они уже не у себя в Нижней Балке, а неведомо куда летят на удивительной небесной машине, дирижабле по имени «Альбинос».

Тяй с трудом поднялся, ноги не хотели его слушаться – видимо, он долго проспал в одном положении. Да и голова как-то не очень соображала, казалось, что все уголки в его сознании завешены плюшевыми шторками, как в салоне дирижабля. Внутри пахло техническим мылом и ноющей тоской? Странно, может, это всё от высоты или… от пива. Они прошли на второй этаж по тесной алюминиевой лестнице, скрипучей и блескучей, где, опять-таки за плюшевыми шторками, открылся просторный зал кают-компании. В центре стоял большой овальный стол, вокруг выстроились строгие стулья. В дальней от них части каюты стояло несколько уютных столиков и кресел. По стенам были развешаны картины, изображавшие битвы с мифическими животными (главным героем, естественно, был дирижабль «Альбинос»), редкие сувениры – капитан любит называть их трофеями – чередовались с корабельной оснасткой наземных посудин, как то: колокол (он же рында), шпангоуты, обрывки верёвок, блоки, компа́с (не забудьте правильно поставить ударение). В целом в кают-компании было приятно и для новичков очень даже забавно.

В каюту вбежал загадочно улыбающийся мехлин, он подскочил к колоколу и ударил несколько раз. Из-за дверей капитанского мостика раздался глубокий баритон Мистраля:

− Зира, склянки пробили на ужин, пора подавать.

− Так точно, кэп, − Зира встал по стойке смирно и отдал честь, − уже подаю, – и тут же скрылся за очередной шторкой, а через мгновение появился с громадным подносом. Хитро подмигивая пассажирам (то есть скрыге и ротану), Зира быстро расставил тарелки с едой, раскидал ложки, вилки, ножи и вновь скрылся за таинственной дверью. Не успели наши друзья разглядеть блюда, как мехлин вновь появился с еще большим подносом. Однако в этот раз он не стал расставлять тарелки, а лишь поставил рядом с каждым по бокалу и налил зеленоватую жидкость из стеклянного кувшина.

− Это апперитивчик, − мехлин причмокнул губами, − можете пить, кэп всё равно будет прикладываться только к своему напитку. − Затем развернулся и, не снимая полотенца с руки, прокричал в сторону капитанских дверей: − Кэп, всё готово, можете входить.

Неожиданно шторки раздвинулись и степенно по красной дорожке прошествовала… кошка. Ротан не успел описать своё отношение к происходящему, как шторки вновь взмахнули своими краями и в салоне появился капитан Мистраль собственной персоной. Он строго осмотрел сервировку стола, неопределённо хмыкнул, мимолётом глянул на выправку мехлина, затем подошёл к своему стулу, где уже сидела Блошка, наклонился над ней и жёстко спросил:

− Не соизволит ли любезная барышня занять место согласно судовому предписанию?

− Так точно, − пропищал мехлин, и скрыга вздрогнул – ему показалось, что именно кошка ему ответила.

− Тогда позвольте, − Мистраль взял кошку и аккуратно перенёс на соседний стул.

− Больно надо, − низким хриплым голосом сказала кошка. На этот раз ни у кого не возникло сомнений в том, что именно Блоха говорила. Усаживаясь, она добавила, обращаясь к мехлину:

− Мог бы не передразнивать, сама знаю.

− Если знаешь, то почему не следуешь правилам «Альбиноса».

− А кто их выдумал? − спросила она и поставила лапы на стол.

− Они созданы поколениями капитанов! − величественно заявил Мистраль. – И окроплены не одной пинтой крови с ромом!

− Вот именно! – с готовностью подхватил мехлин.

− Довольно морить наших уважаемых гостей, можно сказать пассажиров, пустой болтовнёй вздорной кошки. Приступим к трапезе. А прежде позвольте поднять этот скромный бокал за ваше здоровье, дорогие пассажиры. Надеюсь, вам понравится на нашем судне, − грейт поднял бокал над головой.

− Ура! − крикнул мехлин, но как-то тихо, хотя и торжественно.

− Весьма, − невозмутимо сказал капитан, также невозмутимо опрокинул толстобрюхий бокал, потом вздохнул и придвинул к себе тарелку с ухой.

Разговор как-то не клеился, возможно, виной тому замечательная кухня (хотя как она может быть виновата?) или неразговорчивость капитана. На любые вопросы он отвечал односложно, но, прежде чем произнести очередное «угу», «ага», «отсвистать всех» или «рад», пыхтел, водил языком за щекой, при этом косил глазом куда-то внутрь себя (возможно, искал кариес), потом вздыхал и выдавал что-нибудь короткое, но содержательное. В целом ужин удался. После чая с рассыпчатым бисквитом ротан и скрыга, отяжелённые пищей, спустились к себе в пассажирский салон. Мехлин тут же появился и расправил им кресла так, что они разложились в две удобные кровати.

− Вот это смак! − потрясённо проговорил ротан, укладываясь в кровать и закрываясь большим лёгким, но очень тёплым пуховым одеялом. Прикрыв глаза, он спросил скрыгу: − Тяй, ты не знаешь, может, мы умерли и находимся в раю?

− Точно ответить не могу, − сказал скрыга.

− Ничего подобного, − прозвучал хриплый голос кошки, − в раю на каждом углу висят сосиски и реки наполнены парным молоком, а в озёрах из сливок плескаются жареные караси.

− Откуда знаешь? − удивился ротан.

− Сама видела.

− Это когда же?

− В морозильнике, когда засыпаешь, не то ещё увидишь.

− А, понятно.

− Ничего тебе не понятно, − сказала кошка, после этого прыгнула на кровать к ротану и добавила: − Мог бы подвинуться, ишь распластался как черепаха на помоле.

− Каком помоле? − изумился Пупырь, невольно отодвигаясь на край кровати.

− На морском.

− Тогда на моле.

− «Моле» пишется через букву «р», − сворачиваясь в клубок, проговорила кошка.

− Вот как с ней спорить? − обречённо спросил ротан, завернулся в одеяло и засопел.