– А Брок тебя Волчонком зовет! – невпопад проговорила Маша. – Только не обижайся, думаю, не со зла…

– Я про того, кто у тебя внутри, – нахмурился Хати, не размыкая объятий.

– Спасибо тебе! – с чувством сказала Маша, поднимая к нему голову, – ты замечательный, ты просто великолепный! У тебя непременно появится самая лучшая для тебя девушка.

– Откуда же ей здесь взяться? – печально проговорил он, быстро оглядываясь, словно сию секунду здесь могла появиться та самая – единственная для него.

– Я же приехала. И теперь живу с Броком. Наверно, судьба! Надо верить и когда-нибудь приплывут твои алые паруса, может быть даже уже скоро.

– Какие еще паруса? – не понял Хати, хмурясь все больше. Уж не смеется ли над ним Маша.

– Есть такая трогательная романтическая история, я тебе потом расскажу.

– Да уж, расскажешь! Медведь меня к тебе никогда не подпустит. И никому не позволит больше украсть, это уж точно!

– Что за чепуха, надо же, какой узурпатор – "не подпустит"? А если ты станешь мне другом? – всерьез негодовала Маша. – Скажи, почему на базу никогда не приходишь? Там вас все ждут, а Лис, ну, то есть Алексей Викторович – очень даже неплохой дядька, с ним всегда можно договориться.

– Не хочу… – огрызнулся Волк. – Будут глазеть как в зоопарке, а потом еще и в клетку сунут для изучения.

– Никто вас никуда не сунет! Вы среди своих…

– Где ж эти свои раньше были? – во взгляде светлых глаз Хати притаилась застарелая боль и обида.

В этом он был сейчас похож на Брока. Тяжелые воспоминания мучили его так же, хотя общаясь с Машей, он сразу выглядел довольно приветливым, не то, что Брок при их первой встрече.

– Ты мог бы к нам прийти… ко мне, – неуверенно попросила Маша, – и чем же тебе мой «медвежонок» помешал?

Волк искренне удивился недогадливости девушки.

– Так ведь этот… который Брок теперь ни за что не отдаст тебя мне со своим малышом. Даже если подеремся взаправду.

– Драться незачем, мы с ним теперь пара, – тихо улыбнулась Маша. – Дождись свою любимую, только для тебя… А ты что же, и с ребенком меня взял?

– Конечно!

– Вот чудной! Так ведь ты меня первый раз видишь. Что ж вы все тут славные такие и мучаетесь… – у нее опять навернулись на глаза слезы, она вдруг каким-то внутренним чутьем поняла, что Хати потянулся к ней, пожалуй, лишь от своего бесконечного одиночества, отчаянно нуждаясь в чьем-то внимании, желая самому заботиться о ком-то, быть нужным.

Машу охватила нежность и жалость к этому большому мужчине, одновременно похожему на заброшенного ребенка.

– Ну, вот плачешь опять… – Хати наклонился к ее лицу, губами собирая с Машиной щеки соленые капли.

Она немедленно отстранилась от Волка. Надо было срочно что-то делать: возвращаться пешком на базу, помочь Савельеву, (хотя бы из соображений гуманности), попытаться завести машину, хоть что-нибудь, чтобы не стоять вот так близко к этому странному симпатичному парню.

Маша начала с самого простого, с разговоров:

– Скажи, а где ты ночуешь? Часто видишь в лесу другого мужчину, такого же как ты с Броком? Вы с ним общаетесь?

– Я живу в доме у озера, кстати не так далеко от твоего, странно, что мы не встретились, когда ты была одна. Я мог бы найти тебя раньше Брока, и сейчас ты была бы со мной.

В его серых глазах мелькнуло неподдельное сожаление, и Маша постаралась отогнать от себя мысли о подобном развитии сценария.

– А в третьем из нас живет кровь Барса. Он сказал, что они его так и называли – Ирбис, да он сразу переделал имя на Брис, когда стал свободен. Не хотел оставлять себе целиком их прозвища.

– Удивительно!

– А мне нравится мое имя, знаешь, ведь это настоящее имя волка из древней скандинавской мифологии. Хати – волк, преследующий Луну на ночном небосводе. Правда, по легенде он яростно хочет ее пожрать, да я-то не столь кровожаден. Я люблю Луну – смотрю на нее и мечтаю… Ах, если бы она спустилась ко мне, я бы так ее обожал!

– Знаешь что… твоя Луна обязательно сама когда-нибудь к тебе спуститься, если ты не допрыгнешь до нее раньше, – медленно проговорила Маша, во все глаза глядя на Волка.

Парень определенно нравился ей все больше и больше, хотелось утешить его и позаботиться о нем, как о брате, но все-таки это было не то чувство, что она испытывала к своему Броку. Хотя теперь Маше стало понятно, отчего Медведь так боялся ее встречи с «Волчонком». Помимо обаятельной внешности, он был интересным собеседником, мог расположить женщину к себе.

Вдруг Волк насторожился и, прикрыв глаза, потянул носом воздух:

– Сюда едет другая машина! Неужто твой Медведь наконец проснулся? Пусть знает, что теперь он в долгу у «Волчонка».

– Мы тебе оба очень благодарны! – торопливо воскликнула Маша. – Если честно, ты просто огромный взрослый Волчище, а уж никак не щенок. Брок и сам это знает, просто он вечно ворчит.

– Тогда почему ты с ним? Я ведь тебе тоже понравился.

Маша рассмеялась, на шажок отодвигаясь от него. Парень был откровенно горяч.

– Хати, жди свою Луну! Ей с тобой повезет.

– Как Броку повезло с тобой?

– О, я на это надеюсь!

– Тогда я побежал! Мы еще увидимся.

– Подожди, разве ты не останешься? Не поговоришь с ними?

– Не хочу их видеть. Как-нибудь в другой раз.

– Хати, прибегай в лагерь, поболтаем, если получится, – неуверенно закончила Маша, уже отчетливо различая шум приближающегося джипа.

– Обязательно! Береги своего «медвежонка», – крикнул Волк, как по волшебству скрываясь за рыжими стволами сосен.

Глава 11. Возвращение

Брок увидел свою Машу еще издалека, – она стояла посреди проселочной дороги и махала кому-то неведомому, кто сейчас скрывался в лесу. Волны жгучей ревности немедленно затопили сердце Медведя. Наконец зеленый «Хантер» остановился, и Коротков стремительно выскочил из машины.

Брок бы, конечно, его обогнал, но вдруг обнаружил, что двери с его стороны заблокированы. Тогда он с возмущенным сопением выломал еще одну ручку, а потом метнул свое большое тело через сиденье водителя к открытым передним дверям.

– Маш, ты как? – Коротков деловито оценивал ситуацию: девушка цела, хоть видны следы слез на бледном личике, машина Савельева разбита о дерево, самого водителя не видно.

– Он там, за березой, ему помощь нужна, скорее проверьте! Я вам все подробности потом… – скороговоркой произнесла Маша.

– Ага… – многозначительно кивнул Коротков, – ты вон, своего товарища пока успокой, отведи обратно к машине.

Маша повернулась навстречу подбегающему Броку и попыталась улыбнуться. Улыбка вышла вымученной и слабой.

«Да, что же за день такой сегодня! Я, кажется, сейчас опять разревусь…»

И она действительно разрыдалась, уткнувшись лицом в широкую грудь подоспевшего друга. А потом почему-то вдруг стала нервно смеяться, обхватив Брока руками вокруг талии.

Он крепко за плечи прижимал ее к себе, поглаживая одной рукой каштановые волосы. И вдруг пальцы нащупали в спутанных локонах Маши травинки и песок. Сильное тело Брока напряглось и будто окаменело, а из горла раздался низкий гортанный звук.

– Тише, тише, миленький все хорошо, – Маша погладила его по спине, а потом подняла голову, встречаясь с пронизывающим взглядом.

– Что он тебе сделал? – с подозрительным спокойствием спросил Брок.

Внезапно Маша поняла, что именно сейчас в его голове проносятся варианты смерти Максима – смерти долгой и очень мучительной. Еще она поняла, что сейчас ни за что нельзя даже на миллиметр отодвигаться от Брока, отпускать его от себя, потому что тогда он просто подойдет к беспомощному "психу" и тут же его прикончит.

– Ничего не сделал. Савельев свихнулся, хотел увезти меня в город, обманул, что Коротков нас ждет на КПП. Ехали на большой скорости, в дерево врезались, сам он весь переломан, лежит в крови – издали видела, я даже к нему не подходила, сидела, вас ждала.

– Ты честно рассказываешь?

– Все хорошо, правда. Я просто переволновалась, плакала, думала – когда же, наконец, ты хватишься меня и побежишь искать.

Брок глубоко вздохнул, чувствуя как сползает с души тревога за нее. Но теперь любимая рядом, в его надежных руках, и он больше не позволит ей исчезнуть. Немного расслабившись он наклонился, чтобы поцеловать ее и почувствовал какой-то тонкий, вроде бы даже знакомый запах. Брок провел носом по Машиному плечу и гневно зажмурился.

– Здесь был кто-то еще!

– Да… – выдохнула Маша, – я хотела рассказать позже, а то опять будешь сердиться. Когда я тут одна сидела, прибежал тот самый ваш Волк, вообще-то его Хати зовут. Ну, мы поговорили немного, а заслышав машину, он снова скрылся в лесу. Вот и все.

– Все? – резко переспросил Брок, – а почему у тебя волосы в земле?

Маша вздрогнула и начала вырываться.

– Слушайте, господин хороший. Хватит меня допрашивать! Я ударилась головой о двери машины, я кое-как выбралась наружу, выпала на обочину, лежала на земле, мне было очень-очень плохо, мне и сейчас плохо, а ты спрашиваешь всякую ерунду!

Маша оттолкнула Брока и, пошатываясь, пошла в сторону джипа, не сомневаясь, что друг последует за ней. Но он стоял на прежнем месте, внимательно изучая окрестности, прислушиваясь к взволнованным голосам Алекса и Ольги. Мысли его работали четко и слаженно, как идеальный механизм.

«Похоже, этой твари повезло, что он без сознания, с каким бы удовольствием я его добил…»

Словно угадав настроение Медведя, полковник повысил голос, почти крича в рацию:

– Дамир? Да, это Коротков! Слушай, у нас тут ЧП на объездной дороге в пяти километрах от «Норда». Возьми двоих ребят и «скорую»… Да, из резерва возьми. Нет, ничего такого… Водитель наш с дерева упал – поломался, сейчас у него шок, мы тут кое-что ему вкололи, надо бы поспешить. Заберете в город. Справимся сами, не нужно… Вас дождется Ольга, а мы возвращаемся на базу. Отбой!

«Странно», – думал Брок, – «на Маше, вроде бы, нет следов аварии, а этот гад еле жив, машина не могла ехать быстро по плохой дороге и повреждена при ударе слабо, только «нос» разбит, откуда же у водителя переломы?»

Брок уже двинулся было в сторону Короткова, чтобы все выяснить самому, но услышал тихий Машин голос:

– Мне страшно одной, пожалуйста, не ходи туда. Давай посидим в машине.

Пару мгновений Брок колебался, уж очень хотелось убедиться, что Максим действительно сильно пострадал, но желание вернуться к любимой победило жажду мести. Вскоре к «Хантеру» подошел и Коротков, молча сел за руль и завел машину.

Через пару минут, сделав неловкий разворот на глинистых колеях, джип уже увозил Машу и Брока обратно на базу. Ольга осталась ждать людей, которые должны были забрать Максима.

* * *

Всю дорогу к лагерю Коротков был непривычно молчалив и хмур, частенько косился на пассажиров через стекло заднего вида. Маша невольно ежилась от такого пристального внимания, кусала губы.

«Уж не думает ли он, что это я так круто отделала Савельева?»

А вот Брок, напротив, успокоился и бережно сжимал в своей большой руке горячую Машину ладошку, довольный, что все возвращается на круги своя. Вот только Машина просьба насторожила.

– Алексей Викторович, пожалуйста, отвезите меня в медпункт сначала.

– Ты ранена, где у тебя болит? – встрепенулся Брок.

– Голова кружится, даже тошнит немного, а вдруг сотрясение… – пожаловалась она, чувствуя себя очень уставшей.

– Я же тебе говорила – крепко ударилась затылком, таблеточки у Надежды Петровны попрошу, станет легче.

Коротков снова бросил на Машу изучающий взгляд. «Ой, что-то ты не договариваешь, девочка…»

Когда машина остановилась у главного корпуса, полковнику пришлось самому открывать двери для своих пассажиров, поскольку обе ручки изнутри были отломаны Медведем.