Сердце волка (страница 17)
– Я сейчас вам накрою, – ответил я, сделал шаг и, обернувшись, с нехорошим намеком спросил: – А вы не боитесь, профессор?
– Что?! Чего я не боюсь? Чего, по-вашему, я должен бояться?
– Не делайте вид, будто вам невдомек, что все эти неприятные дела тянутся от рукописи графского биографа, – негромко ответил я, нависая над профессорской лысиной и прожигая взглядом его глаза. – Троих уже нет, и я не уверен, что счет жертвам на этом прекратится. Разве вы думаете иначе?
– У вас больное воображение! – воскликнул профессор, отскакивая от меня, как от опасно больного. – С манускриптом я связываю только обыск в своем номере! И больше ничего!.. Где ваш обед, в конце концов?!
Я зашел за стойку бара, глядя на стеллажи, уставленные бутылками, высушенными крабами, рапанами и прочей дрянью, подыскивая, чем бы накормить Курахова. Маленькое окошко, соединяющее бар с кухней, было наполовину заставлено грязными тарелками с остатками засохшей пищи. Я с тоской глянул через посудную баррикаду на холодную электропечь, заваленную пустыми кастрюлями.
Нет, подумал я, весь этот кавардак начался не с профессорского манускрипта, подумал я. Все это началось с того момента, как ушла Анна. Все, оказывается, держалось на ней. А я думал, на мне.
Я зашел в кухню, открыл тяжелую дверь холодильной камеры, и только тогда заметил притаившуюся между холодильником и окном Риту. Девочка курила и исподлобья следила за мной. Глаза ее распухли от слез, черные тонкие пряди налипли на лоб.
– Что ты здесь делаешь? – спросил я, хотя прекрасно видел, что Рита курит и плачет.
– Извините меня, – тихим, охрипшим голосом произнесла девочка, не поднимая глаз. – Я думала, что это вы "настучали"…