– Прости меня, – прошептала Яна. Аня, наконец, взглянула на сестру. Та беззвучно плакала – тёмные дорожки туши оставляли на её лице грязные подтёки. – Аня, прости меня, пожалуйста, – Яна всхлипнула. – Я протащила тебя через такой ад. И не справилась. Я не позволю ему сделать тебе больно. Я со всем этим покончу, слышишь? Всё это время мне было так плохо без тебя. Ты отстранялась всё дальше, становилась всё холоднее. Пожалуйста, возьми меня снова за руку и больше не отпускай, – Яна разрыдалась так отчаянно, так по-настоящему, что Аня испугалась. Ей хотелось заплакать вместе с ней, обнять, прижаться к ней и столько всего сказать. Выплеснуть чувства, которые всё это время копились внутри, рассказать об одиночестве и пустоте, которые царили вокруг неё, кричать об ужасе, который комком застрял в горле, пока она бежала от Гоши, вопить о том, как сильно она любит младшенькую – так сильно, что даже больно. Ведь они – единое целое, у них одна душа на двоих.

Но вместо этого Аня лишь нашла в темноте руку сестры и крепко сжала её:

– Конечно, я никогда тебя не отпущу.

Раздался грохот и в небе расцвёл первый цветок салюта. Аня и Яна одновременно подняли головы, не отпуская ладоней друг друга.

* * *

Столько воспоминаний всего лишь из-за одной встречи с Костей. Аня постаралась задвинуть ту историю с Гошей подальше и у неё получалось почти не вспоминать о ней до сегодняшнего вечера.

На следующий день после дня города и салюта Костя пришёл к ним домой. Яна рассказала, что он выбил костяшки на руке – Гоша надолго запомнит его удар в челюсть.

Как-то само собой получилось, что Аня стала встречаться с Костей. Они прогуляли вместе целый месяц – разговаривали, смеялись, держались за руки. Потом умерла Яна, и Аня оборвала все связи с внешним миром. Ещё через какое время она поступила в институт и уехала в другой город. И надо же было так случиться, что через столько лет она снова встретила его.

В торговом центре поговорить толком не удалось – Ане с Мариной пора было возвращаться в офис. Костя оставил ей визитку:

– Перезвони, как будет желание – поболтаем, – его взгляд совсем не изменился, те же смешинки-искорки, от которых в своё время её бросало то в жар, то в холод.

Кстати, куда она сунула визитку? Аня сняла сумку с крючка в коридоре, на который всегда её вешала, и села за стол на кухне. Проверила боковые карманы:

– Отлично, заодно почищу, – она скомкала пару длинных чеков и бросила их на стол.

Расчёска.

Рассыпанная по дну мелочь.

Кошелёк.

Косметичка.

Аня достала чёрную коробочку, перехваченную ленточкой. Подарок от старика-кассира из магазинчика «Лавка снов».

Аня развязала ленточку и сняла верхнюю крышечку. В коробочке на мягкой подушечке лежали прозрачные песочные мини-часы с чёрно-золотым песком.

Она подняла их на свет электрической лампочки. Золотистые крупинки песка вспыхивали яркими искорками. Чёрные, пересыпаясь, гасили их, словно играя в пятнашки. Когда Аня перевернула часы, послышался приятный шелест.

Перед сном она поставила часы на тумбочку у кровати рядом с кулоном-солнцем и долго смотрела, как песчинки мягко взблескивают в свете уличного фонаря, который струился в комнату.

* * *

Аня открыла глаза за минуту до будильника с судорожным вздохом. Какое странное чувство. Она всю ночь спала, но будто с открытыми глазами и слышала все звуки в комнате – тиканье настенных часов, ночью особенно громкое, редкий шорох проезжающих по двору автомобилей, голоса ссорящейся за стеной пары.

Аня выключила затрезвонивший будильник и села в кровати. Она не чувствовала себя отдохнувшей, напротив, будто марафон пробежала. Аня не могла припомнить, было ли с ней подобное раньше. Однако чувство казалось смутно знакомым.

– Ладно, подумаю об этом потом, – Аня встала и потянулась, хотя двигаться не хотелось.

* * *

– Почему ты скрывала этого красавчика? – Марина нависла за спиной Ани, заглядывая ей через плечо – на экран компьютера. Аня как раз нашла Костю в соцсети и разглядывала его фотографию. – Кто он?

– Старый знакомый.

– Целовались?

– Да ну тебя, – Аня смутилась, кликнула по фотографии, закрывая её, и вышла из «ВКонтакте». А правда, почему они так ни разу и не поцеловались тогда?

– Я бы целовала такого красавчика без остановки!

– Не сомневаюсь.

– Слушай, – Марина крепко взяла Аню за подбородок и повертела её лицо в разные стороны. – Ты чего так хреново выглядишь?

– Ну, спасибо! – Аня отпихнула руку Марины и подошла к зеркалу, висящему на стене. Под глазами залегли тёмные круги, глаза красные. – Просто отлично! У меня сегодня встреча с журналистами! Есть тональник?

Марина полезла в сумку:

– Что за встреча?

– КэБэ интервью дает «Вестнику», и я должна быть рядом с ним.

Так они называли между собой Кирилла Борисовича – президента компании и их непосредственного начальника.

Марина протянула Ане тюбик с тональным кремом:

– Ты пила что ли вчера?

– Если бы! – Аня выдавила немного крема на палец и принялась замазывать синяки под глазами. – Просто плохо спала.

– Неувязочка, – Марина шутливо подняла вверх палец. – Ты ж дрыхнешь, как мёртвая!

Аня несколько раз ночевала у Марины и однажды они вместе ездили в отпуск, так что она точно знала, что говорит. Марина рассказывала, что Аня даже не шевелится во сне и ей несколько раз приходилось проверять, дышит она или нет. Конечно, Марина преувеличивала, но Аня действительно замечала, что часто просыпается в той же позе, в которой заснула накануне. И её простыни никогда не бывают мятыми. Хотя в детстве мама часто ругала её за то, что Аня вертится по ночам, скручивая постельное бельё в жгуты.

– Посмотри, как Яночка спокойно спит, а ты как змеюка какая-то, – возмущалась мама по утрам, когда приходила будить девочек в школу.

– Такое странное состояние было с утра, – она вернула тональник Марине. – Как будто я и спала, и не спала одновременно.

– В отпуск тебе пора, подруга, вот, что я тебе скажу. Такое часто бывает от переутомления.

– Я вроде не особенно переутомляюсь, – Аня бросила взгляд на часы. – Чёрт! Встреча через пять минут – я побежала.

* * *

Где это я? Что за странное место?

Аня посмотрела вправо, влево. Она стояла в белой комнате. Нет, не так. В абсолютно белом пространстве без начала и без конца. Ни стен, ни углов, ни потолка. Лишь ослепляющая белизна во все стороны.

Аня подняла ногу, чтобы шагнуть. И ничего не почувствовала – ни своего движения, ни своего тела. Вокруг было тихо и только её мысли разлетались в разные стороны, отражались от белизны и возвращались обратно.

Аня сделала ещё один шаг и её закружило – ногами вверх-вниз, вверх-вниз. Она посмотрела на свои руки – пальцы подсвечивались голубоватой каёмкой с золотыми всполохами внутри. Свет быстро побежал по её телу и вот она уже вся сияет, как ослепительный голубой шар.

Рука Ани дёрнулась к груди. Солнца Микки не было. Она забыла надеть его сегодня.

Вдали появилась тонкая чёрная полоска, которая стремительно приближалась, поглощая белое пространство и превращая его в тьму.

Чернота всё ближе и ближе. Аня зажмурилась и прикрыла лицо руками.

Её имя зазвучало вокруг неё. Аня открыла глаза и увидела, что светится в непроходимой мгле. Её сияющая голубая каёмка пульсировала, будто живая.

– Аня, – голос раздавался отовсюду сразу. Она зажала уши руками, только бы не слышать его – от него мурашки по коже. Голос шуршал её именем, звал, смеялся, шептал.

Аня закричала, но крик утонул в черноте. Наступила тишина – такая же чёрная, как всё вокруг.

– Уже скоро, – прошептало пространство и бросило Аню вниз.

Аня подпрыгнула на кровати, прикрыв горло руками. Воздуха не хватало. Она раскрывала и закрывала рот, пытаясь вдохнуть. В груди жгло, а ноги словно превратились в две деревяшки.

Наконец, Аня совладала с собой, успокоилась, глубоко задышала и некоторое время просто сидела в предрассветном сумраке комнаты и разглядывала привычные вещи.

Что это сейчас было? Кошмар?

Но ведь ей не снятся сны. Аня нахмурилась, вспоминая, что именно ей приснилось и не смогла. Осталось только ощущение неприятного и страшного. Аня вздохнула и запустила руку в волосы. Мокрые.

Столько лет ничего не снилось и вдруг на тебе – сон, да ещё кошмар.

Двенадцать

– Аня?

– М?

Сёстры лежали на Аниной кровати в одинаковых позах – на боку лицами друг к другу и подперев щёки ладошками.

– Почему тебе снятся сны, а мне нет?

Девочки разговаривали шёпотом, чтобы не разбудить родителей. Было уже два часа ночи и, если мама их услышит, им обеим несдобровать.

– Не знаю.

– И папе с мамой тоже снятся сны. Правда, не так часто, как тебе и они не такие интересные, но всё-таки снятся. А я просто сплю. И ничего не происходит.

– Может быть, так даже лучше? Иногда могут сниться кошмары, а когда тебе не снятся сны, тебе и бояться нечего.

Яна надолго закрыла глаза. Аня уже подумала, что младшенькая заснула, но та вдруг посмотрела на неё в темноте:

– Наверняка есть способ и мне видеть сны. Надо просто его найти.

И они нашли.

Тринадцать

Аня уснула и сразу же оказалась в саду с аккуратно подстриженными яблонями. На ветках росли большие яблоки. Они были красными, зелёными, синими и даже прозрачными.

Аня гуляла по саду, разглядывая голубоватое переливающееся пышное платье принцессы, в котором оказалась.

Она любила этот сон, и он часто ей снился – стоило только захотеть.

Аня долго не решалась никому рассказать, что умеет создавать собственные сны. В них она превращалась в мага и волшебницу. Её воображение было таким сильным, что она могла сотворить во сне, что угодно – перенести себя на берег океана, который никогда не видела, разговаривать с животными, летать, придумывать самые невероятные истории и проживать их с друзьями, которых сама же и создавала. Чаще всего её напарницей становилась, конечно же, младшенькая, и Аня грустила от того, что Яны на самом деле нет рядом с ней.

Впервые она заметила, что её сны – это не просто сны, а будто бы другая реальность, другой мир,

/воображаемый, но реальный/

около года назад. Она очутилась в бесконечном белом пространстве, где ничего не было. Аня чувствовала, будто куда-то летит и никак не может остановиться, а её тело переливается красивым голубым светом с золотыми завихрениями внутри.

Аня испугалась, от невесомости её затошнило, и она подумала, что хочет стоять на твёрдой земле. Она представила, как идёт по дороге, вымощенной золотыми кирпичами, и тут же очутилась на ней. Аня ошарашенно присела и потрогала её руками. Та оказалась вполне осязаемой. Она вилась далеко вперёд, исчезая в белом пространстве. Аня закрыла глаза, подумала секунду, а когда снова открыла их, то обнаружила, что стоит на деревянном мостке у спокойного озера. Это было её любимое место в деревне у бабушки, куда они каждое лето приезжали с сестрой.

Аня быстро поняла, что теперь может делать со своими снами всё, что пожелает. Она не задавала себе вопросов, как, откуда и почему. Просто приняла внезапно свалившуюся на неё способность, как данность. Как часть себя. И начала экспериментировать, создавая один мир за другим каждую ночь. Самым любимым её творением стал летний сад с разноцветными яблоками.

Утром она просыпалась свежей и отдохнувшей.

Это была её маленькая

/огромная!/

тайна, о которой она не рассказывала даже Яне. Но однажды всё-таки проболталась. Младшенькая пришла в восторг и во что бы то ни стало захотела убедиться в том, что старшенькая не врёт.

– Ты каждую ночь там со мной, – сказала Аня. – Но я знаю, что это не настоящая ты. Я просто думаю о тебе, и ты появляешься. Вернее, твой образ. Но я так хочу, чтобы ты сама всё увидела!