– Только не отпускай меня…

Горячие губы спускаются ниже, покрывая мою грудь и живот приятными, горячими поцелуями. Щетинистый подбородок царапает мою кожу, а язык выводит горячие круги вокруг пупка, поднимая волну эйфории. Крепкие и ласковые руки скользят по моим бёдрам, а мои пальцы гладят, сжимают каштановые волосы на голове, и я полностью отдаюсь своим ощущениям, отпуская все страхи, разрушая все границы и рамки, которые меня сдерживали. Наши стоны наполняют кабинет аввокато Черизо.

* * *

Я открыла глаза и в тусклом свете рассвета, пробивающимся в окна, обнаружила, что сжимаю пальцами подушку, прижавшись к ней щекой. Тело всё изнывало от желания и приятного ощущения чувственных ласк. Я физически ощутила всё как наяву, даже запах Витторио и вкус его губ, поэтому с сожалением вздохнула, что это был всего лишь сон. Медленно встав с постели, я подошла к окну. Наблюдая, как встаёт солнце, я долго не могла оторваться от окна. Опустив взгляд вниз, на бассейн, я увидела приближающегося к нему абсолютно обнажённого Катальдо. Выйдя с террасы, он подошёл к краю, нырнул в воду и широкими гребками поплыл к противоположенному бортику. Я в смущении отвела взгляд и отошла от окна. Решила принять душ и переодеться.

Выйдя из ванной, я обнаружила в комнате Марию. Она раскладывала мои вещи в ящики комода.

– Доброе утро, Мария, – поприветствовала я её.

– Синьора Бьянка, доброе утро! – широко улыбнулась мне женщина. – Я принесла ваши вещи. Такое хорошее утро. Я сейчас принесу вам завтрак. Что вы любите на завтрак? – защебетала она.

– Просто кофе и брускетты, больше ничего не нужно, – улыбнулась я ей и достала из шкафа белый сарафан на пуговках с пышной юбкой ниже колен.

Через десять минут Мария вернулась с пустыми руками и, смущённо посмотрев на меня, сказала:

– Синьор Катальдо сказал, что вы должны спуститься к завтраку на террасу.

– Лучше я останусь голодной, Мария, чем буду завтракать с ним, – сжала я кулачки в гневе.

– Но, синьора… – женщина испуганно на меня посмотрела, но я была непреклонна, потому что не хотела видеть этого наглого и бесчувственного чурбана.

– Нет, Мария! Передайте вашему хозяину, что я ни за что не буду с ним завтракать.

Женщина ещё немного помялась в дверях и вышла, закрыв дверь. Да, Мария была очень обязательной и исполнительной, видно, Катальдо своей прислуге спуску не давал. Не прошло и пяти минут как дверь распахнулась и в комнату стремительно вошёл хозяин виллы собственной персоной. Я стояла у окна и повернувшись встретилась с его сверкающими как угли глазами. «Хорошо, хоть, одетый», – подумала я. Он был одет в безупречной белизны рубашку, верхние пуговицы которой были расстёгнуты, и чёрные брюки.

– Бьянка, я предупреждал, чтобы ты мне не перечила?! – отчеканил он, раздувая в гневе ноздри.

Гордо вздёрнув подбородок, я ответила:

– Я не голодна, синьор.

– Меня не интересует, голодна ты или нет! Я сказал спуститься, значит, ты должна спуститься, – Катальдо ещё ближе подошёл ко мне, обдав своим амбровым ароматом с нотками сандала и лёгким шлейфом ванили и апельсина.

Он несколько секунд смотрел в мои глаза, пытаясь меня смутить и подавить своим взглядом. Хоть ноги мои и предательски слабели от его вида, но я не желала сдаваться.

– А меня, синьор, не интересуют ваши желания, – выдавила я сквозь зубы.

Мужчина сжал челюсти, не сказав ни слова, схватил меня за руку и потянул за собой. Я отчаянно пыталась вырваться, цепляясь за мебель и дверной проём.

– Отпустите меня немедленно! Ненавижу! – я колотила его руками по плечу и спине, но хватка у него была железная.

Он крепко схватил меня обеими руками, взвалил на плечо и, нагло просунув руку под юбку, крепко удерживал меня за бёдра. Катальдо шёл вниз по лестнице, на террасу, не обращая никакого внимания на мои протесты.

– Отпустите меня немедленно! Животное! – продолжала я колотить его кулаками по спине и пыталась вырваться.

– Громче, Бьянка! Меня это только ещё больше заводит, – расхохотался он и шлёпнул меня своей ручищей по ягодицам.

«Дьявол!» – как же мне хотелось его убить. Выйдя на террасу, он усадил меня за стол. Я негодовала от такого обращения с собой. Возомнил себя моим хозяином, которому я должна подчиняться беспрекословно.

Я попыталась вскочить, чтобы убежать, но он пригвоздил меня руками за плечи обратно и прорычал, низко склонившись надо мной:

– Сиди! Всё равно далеко не убежишь, – он кивнул в сторону, где неподалёку стоял его цепной пёс Франко и ещё один тип помоложе, кажется, Лоренцо. – Так что, лучше успокойся и насладись завтраком, – ехидно улыбнулся он. – Иначе, мне придётся тебя наказать, чтобы ты стала сговорчивее.

Я замерла и, округлив глаза, смотрела на него в изумлении. Катальдо же только скривил губы в похотливой ухмылке и, схватив меня за лицо, поцеловал в губы жалящим поцелуем, издав громкий чмокающий звук. Потом сел напротив меня, поправил чёлку рукой и, как ни в чём не бывало, приступил к завтраку. Я в ужасе перебирала в голове догадки, какими способами он бы меня мог наказать, и от этого пальцы мои похолодели, а от отвращения желудок свело так, что я не могла заставить себя положить в рот ни кусочка.

Симпатичная девушка в форме прислуги принесла кофе в кофейнике и налила ему в чашечку. Я заметила, каким томным взглядом она посмотрела на хозяина. Девушка подошла ко мне, но я отказалась от кофе.

– Лукреция, налей Бьянке апельсиновый сок. Ты же его любишь, верно? – посмотрел он на меня.

Девушка послушно исполнила его просьбу, одарив меня холодным взглядом.

– Так и будешь сидеть и ничего не есть? – спросил Катальдо, делая глоток кофе.

– Я сказала, что у меня нет аппетита, – отчеканила я.

– Нет так нет. Только есть ты будешь, когда я разрешу. А раз не хочешь сейчас есть, то до моего возвращения будешь голодная.

Мужчина допил кофе и, промокнув салфеткой губы, встал из-за стола, небрежно кинул её на стол и подошёл ко мне. Он схватил меня за руку, подняв со стула и приблизившись к моему лицу, вкрадчиво произнёс:

– Когда я вернусь, Бьянка, советую тебе быть более покладистой, – он прислонился губами к моему виску и шумно вдохнул запах. – Сейчас можешь немного погулять по саду. Лоренцо не будет отступать от тебя ни на шаг, поэтому без фокусов, – он подал знак рукой мужчинам, стоявшим неподалёку и тот, что помоложе, подошёл к нам.

Со злостью я выпалила: – Благодарю, синьор, но я уже надышалась, воздухом! Лучше я пойду в комнату! – дёрнув плечом, я освободилась из его хватки, чего он совсем не ожидал, поэтому изумлённо посмотрел на меня.

Я развернулась и направилась в комнату, где обитала последние две ночи. Лоренцо последовал за мной, как тень. Войдя в комнату, я хлопнула дверью перед носом своего охранника и услышала, как в двери щёлкнул ключ. В бессилии что-то сделать в данной ситуации, я упала на кровать и свернулась калачиком, прижав к животу колени.

Целый день я провела в комнате, меняя положение лёжа на кровати с нервным хождением из угла в угол. И снова все мои мысли были о возвращении мужа. Я сходила с ума от мыслей, что он подумает, когда вернётся и не обнаружит меня дома. «Бедный Марко. Он же чокнется от ревности и неизвестности», – тоска съедала меня. Горячие слёзы отчаяния опять потекли по моим щекам.

Уже к вечеру, рыдая в подушку, я услышала голоса за дверью. Мария переговаривалась с моим стражем и через мгновение ключ в двери щёлкнул. Я вытерла пальцами слёзы на щеках, а в комнату вошла улыбчивая женщина с подносом в руках.

– Бьянка, я принесла вам поесть, – она поставила его на стол и посмотрела на меня приветливым взглядом.

– Спасибо, но я не голодна, Мария, – всхлипнула я, вытирая последние слезинки.

– Вы должны есть. Вы и так очень худенькая. Ослабнете совсем, – сочувственно посмотрела она на меня.

«И пускай, может тогда этот монстр отпустит меня за ненадобностью», – усмехнулась я в мыслях, сползла с кровати и медленно побрела в ванную комнату, чтобы умыться.

Я смотрела на себя в зеркало, когда в отражении увидела ЕГО. Он стоял за моей спиной, спрятав руки в карманах. На нём не было пиджака и жилетки, а рубашка была расстёгнута до середины, открывая взору грудь с тёмными волосами, на которой блестела золотая цепь с распятием. Я замерла, глядя в отражение. Катальдо подошёл ко мне сзади и, взяв за талию, прижал меня к мраморной столешнице с раковиной. Я задержала дыхание, почувствовав прикосновение его разгорячённого тела. Его руки сжались на моей талии и бедре, и он прикоснулся губами к моему затылку, вызывая во мне своим дыханием дрожь. Я почувствовала, как ноги от страха и волнения стали ватными, и упёрлась руками в столешницу.

– Ты подумала над своим поведением? – хрипловатым голосом спросил он, щекоча мой затылок.

– Да, синьор.

Мужчина поднял взгляд и с сомнением посмотрел на моё отражение в зеркале, видимо, сам не ожидав такого ответа. Развернув меня к себе лицом и продолжая прижимать к столешнице, он посмотрел в мои глаза.

– Раздевайся, – сделав шаг назад, отчеканил он.

Я не шевелилась, в страхе застыв на месте. Его глаза горели строгим взглядом, требующим полного подчинения.

– Я сказал, раздевайся. Всё снимай, – строго добавил он.

Я даже не двинулась, продолжая равнодушно смотреть на мужчину. Я видела, как он в негодовании раздувал ноздри и сжимал челюсти. Приблизившись ко мне, двумя руками он резко дёрнул за вырез моего сарафана, безжалостно разорвав его до пояса, а я ахнула от неожиданности, лишившись призрачной защиты в виде лёгкой ткани. Катальдо стянул порванный сарафан с моих плеч, и стал расстёгивать бюстгальтер. Я попыталась сопротивляться, руками отталкивая его от себя, но мужчина ловко подавлял всё моё сопротивление. В его руке неожиданно клацнул складной нож. Увидев блестящее лезвие перед глазами, я замерла. Прижав меня к себе, он одним движением разрезал предмет нижнего белья на спине и, стянув его с меня, кинул в сторону. Я в смущении прикрыла грудь руками. Катальдо строго посмотрел на меня.

– Опусти руки, Бьянка.

Я не шевелилась, глядя на него остекленевшим от испуга взглядом. «Вот и всё, сопротивление моё бесполезно… Дева Мария, дай мне сил…» – молила я в бессилии.

– Я сказал, опусти руки, – ещё строже отчеканил он.

Медленно мои пальцы скользили по плечам до локтя, открывая его взгляду грудь, и легли на бёдра. Такая злость во мне проснулась, что я еле сдерживалась. Самоуверенности и наглости его не было предела: «Возомнил себя хозяином всего мира и всех на свете. Думает, что все должны падать к его ногам? Привык получать всё, что захочет, по малейшей прихоти».

Гордо вздёрнув подбородок и распрямив плечи, я как можно более холодно сказала:

– Ну же синьор, приступайте. Разве ни этого вы хотели? Побыстрее только, я хочу спать.

Видимо, мои слова окончательно его разозлили, потому что его глаза прямо засверкали в попытке испепелить меня на месте.

– Передумали? Или вы ожидали, что я кинусь на вас со страстными поцелуями, ублажая и исполняя все ваши больные фантазии? – я наблюдала, как мужчина закипал, ещё сильнее сжимая челюсти и играя желваками. – За этим вам лучше обратиться к шлюхам в бордель. За звонкую монету они с радостью обласкают вас. Да и другие желающие, думаю, найдутся.

Я перевела дыхание. Сама не понимала, откуда во мне взялась храбрость всё это ему высказать. Мой страх перед ним весь куда-то испарился. Злость и ненависть придали мне смелости.

– Не зли меня, Бьянка, – сквозь зубы сказал он.

– Вы можете взять меня силой, но не ждите, что я буду вас ублажать. Вы мне противны! – выпалила я, снова удивившись своей храбрости.