Мы еще с полминуты поулыбались друг другу, стоя на пороге, и наконец были приглашены в зал. После нашего разговора с императором меня серьезно волновал лишь вопрос, подадут ли копченый окорок, но я все равно следила за тем, чтобы идти подальше от Аррена – он явно что-то задумал.

Стол ломился от угощений, и, углядев коричневый окорок, кокетливо воздевший ножку в небо, я успокоилась. Нас с императором посадили рядом во главе длиннющего стола, как почетных гостей, а Аррен с молодой женой сидели напротив, отделенные от нас метрами и метрами белоснежной скатерти, уставленной многочисленными тарелками.

Толпа гостей заняла свои места, равномерно размазавшись по длинным сторонам стола, и праздник начался. Признаться, я едва следила за тем, кто произносил какие тосты, занятая наблюдением за Арреном – не потому, что я очень хотела на него посмотреть, а потому, он совершенно точно попробует подобраться ко мне еще раз. Мирра, сидящая неподалеку от него, бросала на брата растроганные взгляды, а на императора – изучающе-настороженные. От нее тоже нужно держаться подальше.

– Красивая пара, – негромко отметил Рэйден. Взгляд его был при этом направлен не на счастливых молодоженов, а на его брата и Мирру, отчего меня мимолетно кольнула ревность. Так, стоп, она сейчас в моем облике, значит, он назвал красивой меня? Или все-таки ее? Как же я устала от этой многозначности…

– Ты злишься? На них? – спросила я, глядя на него поверх своего бокала.

– Что ты, это же мой брат, которому я доверял, как себя, и его любимая невеста, – отозвался Рэйден. – Я желаю им всего лучшего. Уверен, они проведут вместе долгие, долгие годы.

– Это прозвучало почти не зловеще, – похвала я императора, и он отсалютовал мне своим бокалом, поднимая вверх бровь. Что он задумал, я спросить не могла, чтобы Аррен потом у меня это не выведал, и поэтому принялась нервно уминать салат на своей тарелке. Если все проблемы и недоговорки не разрешатся в ближайшие пару дней, я наем килограмм десять и не влезу ни в одно платье…

– Ваше величество, – шепнули мне на ухо, и я чуть не поперхнулась салатом. С трудом запив его водой, я обернулась к наклонившейся ко мне Констанс и поднялась, чтобы поздравить ее.

– Ваше величество, можно вас на пару слов? – еле слышно произнесла она, вежливо выслушав мои поздравления, – я просто хочу спросить вас о… о брачной ночи… ну, о том, что происходит…

Тут она залилась краской помидорного цвета, и я подняла на нее пораженный взгляд. Она что, собралась обсуждать это со мной?

– Может, вам лучше поговорить с вашей матерю? – осторожно подсказала я, чувствуя себя весьма некомфортно.

Мы вместе покосились на мать Констанс – чопорную даму, похожую на высушенную рыбу, и почти одновременно поежились.

– Понимаете, у меня нет сестер, – снова горячо зашептала мне на ухо девушка, – а вы же теперь стали моей сестрой…

Я дернулась, недоумевая, когда это успело произойти, но, произведя в уме некоторые вычисления, уныло кивнула. Действительно, я сейчас за Мирру, Мирра – сестра Аррена, а Констанс стала его женой. Значит, по имперским обычаям она считается моей сестрой.

– Ладно, спрашивайте, – я натянула на лицо вежливую улыбку и выжидающе уставилась на девушку. Она, помявшись, бросила взгляд на императора, рассеянно обозревающего стол, и на моего соседа слева, пытающего прислушаться к нашему разговору – казалось, что уши у него скоро удлинятся, как у осла – и, сцапав меня за локоть, поволокла к укрывавшей стену портьере. И откуда в хрупкой девушке столько сил?

Окинув взглядом зал, я убедилась, что Аррен стоит в самом дальнем конце и не смотрит на нас – и только после этого осмелилась пройти за портьеру, которая скрывала за собой комнатку, в которой дамы поправляли одежду.

– Понимаете, я просто так люблю Аррена, и так боюсь его разочаровать, —зачастила девушка, едва нам стоило оказаться наедине, – ну и я хотела спросить, о том, как… то есть, откуда… – девушка замялась и покраснела еще сильнее, как будто это было возможно, – откуда бе…

– Констанс, – портьера взлетела и опала, и к нам присоединился отец невесты, пожилой господин с наполовину седыми волосами, – император хочет сказать тост, быстро беги в зал! Ваше величество… – казалось, увидев меня, он стушевался, но не сильнее, чем его дочь – она, вперив глаза в пол, рыбкой проскользнула мимо своего отца в зал. Я было последовала за ней, как вдруг мужчина перехватил меня повыше локтя.

– Попалась, – констатировал он голосом Аррена, и облик отца Констанс сполз с него, как стаявший снег весной сползает с пригорка.

– Это я попалась? – против всех собственных ожиданий, я разозлилась, и, сузив глаза, схватила его за грудки и встряхнула. Ну, попыталась встряхнуть. – Что тебе еще от меня нужно? Может, зарезать кого-нибудь? Или пристрелить для тебя?

– Это был не яд, – закатывая глаза, как будто я сморозила глупость, отозвался Аррен,– и ты его не подлила, Ларриэлинэль, – он произнес мое имя еле слышно, наклонившись ко мне. – Наверное, я недостаточно точно сформулировал…

– Рэйден! – завопила я, не дожидаясь, пока он договорит. Зимний ветер, закружившийся вокруг нас, заглушил все звуки и унес мой крик и, вздрогнув, я отступила, насколько это было возможно посредине небольшого, устроенного Арреном стихийного бедствия. В его руке, словно из ниоткуда, возник маленький темный флакончик.

– Добавь это императору в стакан, – тщательно размышляя над своими словами, проговорил Аррен…

Подняв руку и тяжело дыша, я направила на него поток своей магии, и он, покачнувшись, побелел, но все же с трудом продолжил:

…– сделай это незаметно, улыбайся, дай стакан ему в руки, но не смей никаким образом намекнуть ему…

Серебристый поток, идущий от меня к Аррену, теперь из тонкого ручейка вырос до широкого потока. Почему он еще говорит? Пошатнувшись, я удвоила усилия, и покрытый инеем, как обмороженная треска, Аррен с трудом выдавил:

–… и не смей выливать, ронять, разбивать, выбивать или как-то еще уничтожить…

Тут он замолк, бессмысленно глядя на меня стеклянными глазами, и через миг закрыл их. Вихрь вокруг нас спал, и я упала на диван, ловя воздух ртом, как та же треска, только свежая. Что же мне делать?

Аррен стоял в центре комнаты, посиневший и покрытый коркой инея, словно ледяная скульптура самому себе. Надолго это его не задержит, а пока я должна придумать, что мне делать. Может быть, мне…

Тут мои ноги, словно бы не слушаясь меня, встали с дивана и понесли мое тело к Аррену, а рука, протянувшись против моей воли, взяла из его рук бутылек.

– Что за фокусы? – в полнейшем ужасе прошептала я. Это что, на меня так действуют его приказы? Если я не бегу исполнять их, то мое тело само их исполняет?

Как будто со стороны, я наблюдала за тем, как медленно лавирую между гостей, пробираясь к императору, как я подхожу к нему, улыбаюсь и, воспользовавшись тем, что кто-то подошел и отвлек его, выливаю содержимое бутылька в его бокал, пряча улику в карман.

– Тост! – завопил кто-то явно нетрезвый, и моя рука подала бокал Рэйдену, который принял его без малейших сомнений.

Ну же! – вопила я внутри себя, внешне продолжая деревянно улыбаться, —посмотри на меня! Разве ты не видишь, что я веду себя странно? Как ты вообще можешь брать что-то из моих рук, зная, что я не вполне себя контролирую?

Он, рассмеявшись какой-то шутке в тосте, отсалютовал бокалом. Как в замедленной съемке, я наблюдала, как его рука несет наполненный отравой бокал ко рту…

Я не могу выбить его, закричать или хоть как-то помешать. Я не могу толкнуть его, словно случайно, и вылить на себя. Может, я смогу его… выпить?

Выхватив бокал и почти не думая, я в два глотка осушила его и закашлялась – фу, что там было налито такое крепкое? Явно покрепче вина…

Розана же говорила, что что бы это ни было за зелье, для нас оно не опасно.

– Пить захотелось, – пояснила я бросившему на меня изумленный взгляд императору, – я сейчас…

Сдавленно прошептав последние слова, я как можно быстрее бросилась к двери – потому что меня настолько сильно замутило, что еще секунда – и я опозорилась бы прямо в зале, перед всеми. Не знаю, что это было за зелье, но на меня оно подействовало весьма специфически. Аррен что, хотел устроить императору экстренное промывание желудка??

За моей спиной слышался какой-то шум, но я не стала оглядываться —некогда.

Выбежав за дверь, я буквально впечаталась в Аррена, который выглядел весьма потрепанно. Быстро он освободился от моего заклинания!

– Лиарра? – удивился он, привычно хватая меня за предплечья, – ты сделала, что я просил?

– Сделала, сделала, – прошипела я, отталкивая его, – отпусти меня, мне плохо!

– Что с тобой? – окинув мою зеленую физиономию быстрым взглядом, он быстро повел меня куда-то по коридору. Надеюсь, в уборную.

Что бы соврать, чтобы он не догадался, что к адресату его зелье опять не попало?

– Знаешь, Аррен, догадайся сам, отчего может быть плохо замужней женщине. Между прочим, у брачной ночи, которую ты помог организовать, бывают последствия, – наконец ядовито выдавила я, отталкивая его. Пойду самостоятельно.

– Да? – Аррен вдруг схватил меня за руки, и на его лице, сменяя непонимание, медленно воцарилось выражение полнейшего счастья. Как будто это он был счастливым будущим папашей.

– Но это же прекрасно, это просто замечательно, – забормотал он, – я так за тебя…

– Ненормальный! – я наконец-то углядела неприметную дверь в стене и, оттолкнув его, опрометью бросилась туда.

В уборной меня тут же стошнило, но после этого я сразу почувствовала себя лучше. Выпив воды из крана, я, выглянув в коридор и, обнаружив, что он пуст, села на ближайшую кушетку в неприметном алькове. Ну и денек… Теперь Аррен думает, что я в положении, а Рэйден…

– Лиарра, – легок на помине, император возник в коридоре и, присев со мной рядом, подал мне стакан с лимонно-желтой жидкостью. На его лбу прорезалась тонкая вертикальная морщинка. – Никогда больше так не делай, слышишь? Буквально всунув мне в руку стакан, он обхватил мое запястье цепкими пальцами и сосредоточено замер, считая пульс.

– Как? – устало спросила я, принюхиваясь к стакану. Пахло мятой и лимоном, и, решившись, я сделала пару глотков. Вкусно, и комната сразу перестала плыть перед глазами.

– Что бы ни было в моем стакане, я смогу это и распознать, и обезвредить, и вылить, если уж нужно будет, – продолжил выговаривать мужчина, и я со стоном уронила голову на руки. Вот дурочка… Значит, его совсем не нужно было спасать.

– А что, в этот раз ты тоже все обезвредил? – возмутилась я, поднимая на него взгляд.

– Уже все обезвредил и почти полностью убрал все компоненты. Еще пара секунд – и был бы совсем безвредный напиток. Но, как видишь, то, что я убрать не успел, плохо сочетается с алкоголем.

– Ладно, больше тебя спасать не буду, – уязвлено пробормотала я. Я-то ожидала изъявлений благодарности, а получилось, вся моя помощь была совершенно ненужной.

Почувствовав на своей руке теплое касание, я подняла глаза – Рэйден смотрел на меня серьезно, и в его лице не было и тени насмешки.

– Я все равно ценю твои намерения, – произнес он. – Обычно меня стараются не спасти, а, наоборот, прикончить. Просто я переживаю за тебя – и поэтому лучше отдавай весь подозрительный яд мне, а я уже разберусь.

– Сперва отдай мне обещанный окорок, а потом пей любые яды, какие захочешь. И вообще, если ты так переживал, почему сразу за мной не пошел? – проворчала я, допивая напиток из стакана и чувствуя, как с каждым глотком ко мне возвращается бодрость.

– Только я встал, как мне под ноги тут же бросились сразу несколько подружек невесты, – со вздохом пояснил он, – пока выпутался из их шлейфов, ты уже куда-то пропала.

– Ох, бедняжка, как тебя измучили все эти толпы красавиц, – фальшиво посочувствовала я, все еще обиженная, и мужчина вздохнул.