Глава 21

– И-и-и готово! – победно вскрикивает Оля, отнимая руки от моей головы.

Я кручу ею из стороны в сторону, чтобы оценить старания подруги. Волосы завиты красивыми кольцами и ниспадают на плечи шикарными волнами. Ух, прямо Афродита. Глаза подведены, губы накрашены, щеки оттенены румянами. Я готова. Встаю со стула и заключаю подругу в объятия.

– Ты – лучшая.

– Да знаю, знаю. Иди надевай платье, принц прибудет через несколько минут.

Я быстро ныряю в черное вечернее платье в пол, обуваю новехонькие туфли, которые по бешеной скидке мне помогла купить Оля, и кручусь перед зеркалом.

– Они там все попадают, – ахает Таня, войдя в мою комнату. – Ну-ка, покружись. Отпад просто.

– Спасибо, девочки.

Я свечусь, как новогодняя елка. Сегодня я безумно довольна своим внешним видом, несмотря на пару лишних килограммов, которые все же отхватила бонусом к заботе Миши во время тех самых дней. Но через пару дней я иду в спортзал, так что под бдительным оком моего благоверного наверняка быстро растеряю набранное сверх меры.

Топаю в прихожую, прихватив с собой маленькую сумочку. Набрасываю на себя дубленку Тани, потому что пуховик к такому платью будет совсем не к месту, а идти вообще без ничего в минус двадцать мне, как минимум, не позволит здравый смысл, а, как максимум, – мой персональный цербер. Как только вспоминаю о нем, раздается звонок в дверь. Я распахиваю ее, ожидая увидеть привычный образ Миши, но застываю прямо с открытым ртом. На Лаврове костюм и пальто длиной до колена. Сегодня его волосы уложены в отличие от ставшего уже привычным беспорядка на голове, потому что он любитель запустить пятерню и ерошить гриву. Особенно когда раздражается. Миша смотрит на меня таким же обалдевшим взглядом, как и я на него.

– Миш, ты или войди или выйди, – подает голос Оля. – Холодно из подъезда, у нас и так батареи не горячие.

– А, да, – отмирает он и делает шаг в квартиру, тут же закрывая за собой дверь. – Ну привет, – уже тише только мне. И голосом таким… ух, прямо ноги задрожали.

– Привет, – отвечаю я, а потом прочищаю горло и повторяю приветствие. Охрипла. Простудилась, может?

– Шапка где? – по привычке спрашивает Миша.

– Да ты что? – Я таращу на него глаза. – Какая шапка? Ты прическу мою видишь? Олька колдовала над ней час, у меня даже шея затекла.

– О, Господи. – Он закатывает глаза. – Поехали.

Мы прощаемся с девочками, я захватываю коробку с подарком для Инны Владимировны, и мы наконец покидаем квартиру и выходим из подъезда. Миша галантно открывает для меня дверь и усаживает в машину, а потом занимает водительское место.

– Мы же договорились, что подарок от нас двоих покупаю я.

– Миш, это неправильно.

– Белка, это как раз правильно. Это ты уже себе что-то там выдумала. Много потратила?

– Почти ничего. На самом деле это просто… – Я краснею, дергая ленточку на коробке. – Там всего лишь вязанные носки. У меня мама вяжет, я ее попросила, только пряжу купила да на пересылку потратилась. Не Бог весть какой подарок, то твоя мама любит выскакивать на улицу в шлепанцах резиновых, а в мороз это небезопасно. Вот я и подумала, что…

Миша не дает договорить. Перехватывает меня за затылок и, резко приблизив свое лицо к моему, целует. Сразу становится так вкусно и тепло, что я даже не ругаю его за съеденную помаду. Когда он отстраняется от меня, я уже едва живая. Задыхаюсь от нехватки кислорода и переполняющих чувств. Миша прижимается лбом к моему и улыбается.

– Ты сегодня такая красивая.

– Ты говоришь мне это каждый день.

– Неприятно? Я перестану.

– Какой-то ты слишком сговорчивый сегодня, – прищурившись, говорю я. А все только ради того, чтобы увести от темы комплиментов. Не могу принимать их, когда он говорит это таким голосом: проникновенным и серьезным. Когда шутливо произносит похвалу, я шучу вместе с ним, и легко воспринимаю это. Но когда вот так… я теряюсь.

Миша, судя по всему, уже уловивший неловкость, которую я испытываю, переводит все в шутку.

– Это я коплю твою расположенность, чтобы потом вылить на тебя ушат холодной воды.

– Да? И в чем же это будет заключаться? Или ты говоришь именно то, что имеешь в виду?

Он смеется.

– Нет, я не собираюсь окатывать тебя водой. Например, я могу на сегодняшнем празднике по всеуслышание объявить, что мы женимся. Природная деликатность не позволит тебе отказать мне у всех на глазах, и так мы будем помолвлены.

Я ахаю.

– Твоя наглость просто не знает границ! – восклицаю я, а Миша подмигивает.

– Я сейчас ляпнул, не подумав. А, обмозговав, понял, что это блестящая идея.

Теперь я хмурюсь.

– Даже не вздумай провернуть такое.

– Не волнуйся, Белочка. Предложение я буду делать в интимной обстановке. Ну поехали.

Мы прибываем в ресторан, когда все гости уже на месте. Мне немного неловко подходить к имениннице под таким количеством заинтересованных взглядов. Миша поддерживает меня за поясницу, пока ведет к Инне Владимировне. Она встает из-за стола и широко улыбается, встречая нас. Мы расцеловываемся, поздравляем именинницу и наконец занимаем свои места за столом. У меня голова идет кругом от количества незнакомых лиц и разнообразия блюд. Дальше начинается череда поздравлений, тостов и разговоров. Сидящий рядом мужчина легко увлекает меня в обсуждение пород собак, а я рассказываю ему о своей фобии. Он оказывается тем самым кинологом, который занимается собаками Лавровых и убеждает меня, что я нуждаюсь в общении с собаками, чтобы перестать их бояться и начать любить.

Миша сжимает мою талию и, наклонившись через мое плечо, с улыбкой говорит:

– Илья, это моя женщина.

Кинолог смеется.

– Я в курсе.

– Прямо вот совсем моя, – не унимается Миша. – От макушки и до кончиков пальцев на ногах.

Я краснею и легонько шлепаю Мишу по бедру.

– Прекрати, мы просто общаемся.

– Если бы я не встрял, Илья уже предлагал бы тебе приехать в его тренировочный центр для собак, где обхаживал в надежде заработать твое расположение. Я прав? – спрашивает он Илью, а тот со смешком кивает.

– План был примерно таков.

– Ах ты коварный тип гражданской наружности! – притворно возмущаюсь я, а кинолог только пожимает плечами.

– В любви и на войне, Уленька.

– Не называй ее Уленькой, – строго говорит Миша, но мы все понимаем, что эта суровость напускная. Уж не знаю, какие там у него отношения с Ильей, но, на первый взгляд, мужчина совсем не собирался уводить меня у Миши.

– Не перегибай, – шиплю я, когда Илья, подняв руки и признав капитуляцию встает и удаляется из поля зрения.

– Да если бы я не встрял, то он бы уже записывал твой номер.

Я прищуриваюсь.

– Ты хочешь сказать, что я так просто раздаю налево и направо свой номер?

– Нет, но у некоторых мужчин есть суперспособность затягивать в омут невинных белочек так быстро, что те сами не замечают, как уже оказываются у него в постели.

– Илья не такой.

– Ты там знаешь, – хмыкает Миша.

Час спустя я подпираю плечом колонну в ресторане, глядя на то, как по танцполу движутся пары. Миши нигде нет. Минут двадцать назад он вышел поговорить с Марком, и с тех пор я его не видела. Танцевать хочется до дрожи в коленках, я так давно этого не делала, а мой мужчина ни разу еще сегодня меня не пригласил.

– Подарите мне танец, прекрасная незнакомка, – раздается справа от меня.

Я смотрю на мужчину средних лет, который галантно вытянул руку ладонью вверх и слегка склонил голову набок. У него на лице написано, что он хищник, но что я потеряю, если потанцую с ним? Вкладываю свою ладонь в его, и мы выходим на танцпол. Мужчина не позволяет себе лишнего, не трется об меня и не прижимается чересчур сильно.

– Аркадий, – представляется он с улыбкой.

– Ульяна.

– Какое красивое имя.

– Спасибо.

Он улыбается, а глаза ощупывают мое лицо. Мне кажется, Аркадий из тех мужчин, которые за несколько секунд способны считать собеседника. Я же говорю: хищник. А еще, думаю, он очень состоятельный человек, привыкший добиваться своего. В другой обстановке я бы, может, даже клюнула на него, несмотря на существенную разницу в возрасте между нами. Только вот мое сердце уже занято. Миша прочно устроился в нем, и теперь там нет места для кого-то другого.

– Вы здесь одна? Как познакомились с Инной?

– Я – девушка ее сына.

– Марка или Миши?

– Мишина.

– О, серьезно? Я уж и не думал, что этот парень себе кого-то найдет.

Я хмурюсь.

– Почему вы так говорите?

– Со мной можно на «ты». – Он подмигивает.

– Меня пока все устраивает.

Аркадий усмехается.

– А ты крепкий орешек, Ульяна. – Я ничего не отвечаю на это замечание, и мужчина все же решает ответить на мой вопрос. – Миша очень требовательный парень. Девушка должна соответствовать всем его критериям и должна пройти строгий отбор, чтобы занять место в его жизни. Что же тебе пришлось сделать, чтобы он клюнул на тебя?

Мне не нравится этот разговор, и теперь уже не нравится и сам Аркадий. Подленький дядечка, который раздражает меня своими умозаключениями. Мой Миша совсем не такой. Он легкий и невероятно любвеобильный. А еще открытый и веселый. А Аркадий говорит о нем так, как будто совсем о другом человеке.

– Ну, во-первых, мне ничего делать не пришлось, Миша все сделал сам, потому что из нас двоих мужчина именно он. Как-то не пристало девушке завоевывать мужчину, не считаете? – Стерва во мне выпрямляет спину, готовая защищать свое.

– Считаю, – хмыкает Аркадий. – А во-вторых?