Но, шах дал моему отцу другое задание. Опасаясь провала переговоров с дальними соседями и скорого нападения недругов, владыка Карсин-вар-Тана приказывает разработать “оружие судного дня”. Фаталист у власти – кошмар подданных. Он готов был забрать в ад всех и врагов и друзей.

Отец отказался. Меня и мою мать взяли в заложники.

Отец тянул время, как мог, морочил голову шаху и его советникам. Игры закончились, когда в отместку за задержки они убили мою мать. Папа сдался и принялся за работу, но и в этот раз он остался верен себе – заложил в проект маленький сюрприз. Как оказалось кристаллы аблиаксида при определенной обработке, под воздействием высокочастотного электромагнитного поля способны менять свойства гравитации и времени.

Испытание оружия прошли успешно. Шах и его советники, остались довольны. Нам с отцом разрешили видеться. Однако владыка никому не доверял. В день решающей битвы нас поместили на зурайнак с главным генератором. Еще шесть ретрансляторов выстроили вдоль лини фронта. По команде с флагмана, отец должен был включить генератор. Предполагалось, что смертоносная волна сметет объединенный флот врага. Вернее уничтожит живую силу и на земле и в небе.

– Луч смерти? – спросил Дуглас, наблюдая, как Зои переводит варана через очередной завал балок и ведет к трубе.

– Скорее, волна смерти, – ответила девушка. – Отец исполнил свой план. Еще до получения команды к атаке, он изменил настройки всего массива излучателей, а самое главное свойство поля воздействия. Шах отдал приказ о лобовой атаке, а вскоре приказал включить “генератор смерти”, как он его называл. Отец повиновался.

Зои замолчала и подвела варана к трубе. Она коснулась морды ящера и тихонько потянула повод. Тот издал булькающий звук и уперся лапами в края ближайшей балки, так, что она слегка сдвинулась. Сопротивлялся он недолго. Качая головой, и постоянно показывая язык, он все же двинулся в полумрак длинной трубы.

Они молча преодолели тоннель. Лишь когда когти ящера привычно скрипнули по ржавчине, Зои продолжила:

– Ошибся ли он в расчетах, специально ли все сделал именно так, отец никогда не говорил. Мне всегда казалось, что эффект его поразил не меньше чем других. “Волны смерти” не было. Вместо этого четыре эскадры накрыл зонтик энергетического поля. Шах все же договорился и та линия упавших зурайнаков, которую ты видел при подлете сюда, была его последней надеждой, если бы “оружие судного дня” не сработало.

Им не повезло, там все погибли.

Поле биомолекулярной селективной компрессии, так позже отец назвал свое творение, воздействовало только на людей, уменьшив их до размеров муравья. Естественно все зурайнаки потеряли управление разом, так появилась эта монументальная свалка, памятник человеческому безумию. Однако эффект на этом не заканчивался. Время внутри поля замедлилось, а весь остальной мир понесся вперед.

– Как же так, мы крупнее муравья, – удивился Дуглас и попытался привстать. – Я уж точно.

– Все верно, – ответила Зои, обернулась и бросила ехидный взгляд чуть ниже его живота. – Крупнее. Но, это сейчас. В момент запуска, установка выдала максимум мощности. Естественно с течение времени мощность падала, радиус поля уменьшался. Все кто оказался внутри поля, постепенно стали прибавлять в размерах. Время под куполом пошло быстрее. Если раньше солнце мелькало над головой, как бешеный фонарик, то теперь, я думаю, час, проведенный здесь, равен трем, а может, пяти часам во внешнем мире.

Вот так, почти пятнадцать веков, я прожила за двенадцать лет. Когда генератор заработал, мне было семь, сейчас девятнадцать, кажется. С расчетами у нас всегда было туго, как шутил отец.

Мы наблюдали, как стремительно меняется мир. Мы видели, как высыхали реки, и умирала зелень, мы видели наступление песков. Неотвратимо и ужасно.

Война не прекратилась. Она просто стала локальной. Внутри этого мирка, под куполом, где время почти остановилось. Только теперь драка шла не за ”чудо минерал”, а за возможность выжить и стать прежними. Одна половина хотела остаться внутри уменьшающего поля, другая – вернуться в обычный, пусть и незнакомый, но большой мир.

Просто выйти за пределы поля нельзя, резкое увеличение размеров приводит к гибели человек. Не знаю с чем сравнить этот эффект, словно кровь вскипает. Единственный способ выйти отсюда это постепенное уменьшение силы воздействующего излучения. Из шести ретрансляторов, сейчас работает четыре. Один сломался при падении зурайнака, еще один сломали в ходе диверсии.

– И на чьей ты стороне? – спросил Дуглас.

– Я хочу выбраться отсюда, – ответила Зои. – И посмотреть, что стало с миром.

– Боюсь, тебе там не понравится. Жарко, почти безводно, много песка.

– Мы знаем, изредка к нам заходят гости, некоторых мы успеваем спасти.

– Точно! – произнес Дуглас, сообразив, что его так беспокоило последние полчаса. – За что меня хотели убить, те, двое?

– Нас, – ответила Зои. – Тех, кто хочет отключить генератор и покинуть этот стальной плен, чуть меньше, чем тех, кто охраняет его. Каждый новый человек это прибавление в лагере восставших. Новый человек, неожиданно попав сюда и став лилипутом, очень быстро хочет стать нормальным и вернуться во внешний мир. Если в старожилах желание вырасти, уже не столь сильно – люди привыкают, то новый человек несет надежду, на новые возможности. Смутьян это проблема.

– Не понимаю, – произнес Дуглас. – Для вас прошло не так много времени. Вы должны помнить, что значит быть нормального размера. Почему кто-то не хочет возвращаться во внешний мир?

– Все просто. Пока мы были очень маленьким, вопросов не возникало. Многие погибли, не прожив и года, нашего года, под куполом. Кого-то съели животные, на них поле не действовало, кто-то пропал без вести. А когда сила воздействия начала падать и мы осознали, что происходит за пределами поля, у многих возник вопрос: – Действительно ли там, во внешнем мире все хорошо? Шах выжил и собрал вокруг себя людей, он запугивал и уговаривал. К нему шли новые и новые сторонники. Как известно, лучше быть самой крупной рыбой в озере, чем мелочью в океане.

– Я и забыл, что ты помнишь океаны своего мира, – вздохнул Дуглас и понял, что хочет пить.

– Вода – ключевой ресурс. Битва произошла в долине Вади-ук-Нир, здесь нашли аблиаксид и здесь же брали начало три самых больших реки на континенте. Ледники в горах, источники в низинах, чистая вода для миллионов людей, – сказала Зои и остановилась.

Они стояли посреди большой пластиковой площадки, лежащей на перекрестье балок. Круглые головки заклепок расходились крестом в стороны. Прелый аромат шел откуда-то снизу. Там внизу, под мешаниной стали и пластика, дерева и резины, журчала вода.

Прохладный воздух с земли успевал нагреваться, капли росы оседали на балках. Кожа едва улавливала влагу в воздухе. Ощущение, которого Дуглас не помнил в пустыне. Здесь в чреве гигантского кладбища зурайнаков, влажный воздух нагнетал ощущение приближающейся грозы. И становилось непонятным, что лучше сухость во рту и постоянный поиск воды или мокрые подмышки, близость воды и страх быть съеденным кем-то чуть крупнее кошки.

– А теперь представь, – продолжила Зои и снова потянула варана за собой. – Внешний мир умирает, его поглощают пески – воды все меньше. А тут, под нами водный рай! И мы имеем доступ к этой воде. Растения не погибли и нашли способ выжить. Шах ухватился за эту идею. Здесь рай, за пределами поля знойная пустыня. Сначала они привечали случайных гостей из внешнего мира, слушали их рассказы.

И вскоре, стало понятно, что снаружи не все так плохо. Да и вновь прибывшие роптали чаще, чем старожилы. Новичков стали просто убивать. Хорошо, если это удавалось сделать еще на границе. Так и у них и у нас появились пограничники, только их люди убивают гостей извне, а наши спасают. Так шах и получил прозвище “Владыка времени”

– Значит, мне повезло, – сказал Дуглас и поерзал на шее ящера.

– Не просто повезло, – возразила Зои. – Это неслыханная удача. Четыре ретранслятора и генератор – это мили и мили границы с внешним миром. А при наших размерах, сам понимаешь . . . Мы следим за открытой местностью, но людей не хватает.

– Понятно, – буркнул Дуглас и добавил: – Значит соотношение течения времен здесь и снаружи, примерно, один к пяти.

– Плюс-минус час.

– Мне здесь нельзя задерживаться! Меня друзья ждут. И значит, вы заполучили самого активного добровольца в свою армию. У вас есть планы расположения генератора и ретрансляторов. Схемы установки и методики ее постепенного отключения. Планы нападения. Что у вас есть?

– Мне нравится твой запал, – сказала Зои, обернулась и снова с задорной улыбкой осмотрела голого Дугласа, сидящего на шее варана. – Скоро прибудем в лагерь. Там и разберемся со всем.

Глава 6. Маленький народец

.

Последний опасный перекресток остался позади. Они сделали еще пару хитрых поворотов, обходя невидимые ловушки, и ступили на длинную широкую двутавровую балку. Варан двинулся быстрее и увереннее.

Дальний конец этого железного моста терялся в зарослях гигантских вьющихся растений, сквозь развесистые листья проступали длинные пупырчатые плоды с пожухлыми желтыми цветками на концах.

– Это же огурцы, – усмехнулся Дуглас.

– Что? – спросила Зои, оглянулась и проследила за взглядом спутника.

– Овощ такой, съедобный.

– Ах, ты про это, верно, только мы это растение называем хаир.

– При наших теперешних размерах, – хмыкнул Дуглас. – Таким можно с десяток человек накормить, а то и больше. Надеюсь, у вас и клубника есть, желательно таких же размеров.

– А это что? – уточнила Зои и поддернула повод.

– Красная, вкусная, семечки наружу, – ответил Дуглас, пытаясь описать сочную ягоду.

Предательская слюна, при воспоминаниях, наполнила рот, и он звучно сглотнул. А когда представил, что клубника может вырасти величиной с арбуз и он держит ее обеими руками, и зубы вгрызаются в спелую мякоть, и красный сок бежит по щекам, живот призывно свело.

– Ягоды фарулек, – произнесла Зои. – Помню. Жаль, здесь они не растут.

– Действительно, жаль, – подхватил Дуглас и пригнулся.

Широкие огуречные листья, словно зонтики, скрывали дыру в корпусе зурайнака. Толстый слой жирного чернозема покрывал железный лист, на котором лежала балка. Мелкая трава пробивалась сквозь черные комья. Воздух наполнял запах сырой земли и зелени.

Варан привычно скользнул сквозь зеленую завесу листвы, и они оказались в коротком цилиндрическом коридоре. Обрезок трубы, догадался Дуглас. На другом конце, в пятне света их ждали вооруженные люди.

– Свои! – крикнула девушка и ударила бердышом два раза по трубе, сделала паузу и ударила еще раз. – Это Зои! Привезла залетного странника.

У выхода раздались одобрительные возгласы, блеснула сталь, и послышался голос:

– Проходи!

Ящер вышел на свет. Их обступила пестрая толпа. Только сейчас Дуглас понял, что странные топоры, с длинными лунообразными лезвиями, маленький народец делал из медицинских скальпелей. У многих на поясах висели шпаги, очень напоминающие штопальные иглы.

“Надеюсь, я увижу, что они делают из резинок для трусов, – подумал Дуглас и улыбнулся, в очередной раз, забыв о своей наготе”

За рядом окруживших его людей, виднелись грубые постройки и многочисленные палатки. Вокруг царила деловая суета, все что-то делали, бегали ребятишки. Текла маленькая размеренная жизнь.

Его оценивающе изучали те, кто стоял рядом и вновь подошедшие, так пристально и бесцеремонно, что по спине пошли мурашки, и он поежился. Кто-то бросил ему серую рогожку, заметив, как он повел плечами.

– Укройся . . .

– Спасибо, – буркнул Дуглас и стал заворачиваться в кусок материи, словно облачался в тогу.

– Кто такой будешь? – раздался мужской голос.