Оливия

Все уроки я чувствую себя так, словно все зло мира в один миг исчезло. На обеде в столовой Рой зовет нас с Тарой присоединиться к их столикам.

Я впервые сижу в самом центре. С ребятами, которые считаются самыми популярными. Немного некомфортно, потому что они привыкли разговаривать так, чтобы их слышали все вокруг. Парни футболисты громко смеются, девчонки чирлидеры тоже от них не отстают. Скайлер сидит поодаль всех и общается с вратарем. Тот всегда отличался от большинства игроков. И кажется, со Скайлером они нашли общий язык. Судя по их расслабленным позам, им комфортно. Да и Сибилла рядом со Скайлером то и дело выводит на руке парня ногтем какие-то узоры.

Я обвожу всех взглядом.

– Они так ржут, что я не слышу собственных мыслей, – шепотом говорит Тара мне на ухо.

Понимающе смотрю на нее.

– Я тоже.

– Может, свалим к себе? – предлагает заговорщицки, кивнув на наш пустующий столик.

– Да ладно. Давай тут доедим.

Рядом со мной сидит Рой. Разве я могу вот так взять и уйти, когда мы вроде бы как только начали наши отношения?

– Ооо, смотрите, кто идет, – Сандерс внезапно с противным звуком двигает стул по полу и куда-то направляется.

Несколько парней срываются вслед за ним.

Перевожу взгляд, чтобы понять, куда они направляются, а когда вижу – внутри всё сжимается. Дэвид.

– Что у нас тут? – со смешком Сандерс начинает копаться в его подносе прямо на глазах у всех учащихся.

Толпа замолкает.

Дэвид делает шаг влево, чтобы избежать очередной стычки, но ему преграждают дорогу другие футболисты.

– Макароны. Капуста. Ооо, кого-то будет пучить. Народ, не подходите близко, унесет.

Зал взрывается смехом, а я морщусь от отвращения.

Чувствую, как Рой берет меня за руку и сплетает пальцы. Опускаю взгляд на наши руки.

– А это что? Сок? Не-не, погоди. Ты его неправильно пьешь. Надо так, – вскидываю голову как раз, когда Сандерс выливает целый стакан сока на голову Дэвиду.

Сжимаю зубы.

– Как же они бесят, – говорю Таре.

Несколько парней хмыкают, и я тут же вспоминаю, что мы с ней не одни. Сердце дергается, ударяясь о ребра. С опаской смотрю на них, но они, вероятно, не воспринимают мои слова серьезно. Продолжают откровенно ржать над разворачивающейся ситуацией.

– Они просто прикалываются, – говорит Рой, – парнишке нужно быть смелее и однажды надрать Сандерсу зад. Тогда его никто цеплять не будет.

– Ага, только потом вы все вместе надерете зад ему, – фыркает Тара, отталкивая от себя пустой поднос.

– Мы команда. Здесь каждый стоит друг за друга, – поясняет Рой, беспечно пожимая плечами.

– Эй, придурки, – выкрикивает вдруг подруга, поднимаясь со своего места.

Что она творит?

В ужасе смотрю на то, как парни оборачиваются на нее, а она, бесстрашно закинув сумку на плечо, направляется к ним.

Внутри все холодеет.

– Ты нам, детка?

– Детка у тебя в штанах, – отвечает дерзко.

Глубоко внутри я восхищена ею, но страх оказывается сильнее. Он подавляет мое отчаянное желание встать и вступиться за нее. Они же ее изведут. А потом и меня. Сотрут в порошок, как стирают каждого, кто смеет хотя бы слово против сказать.

– Ты что сказала? – рявкает Сандерс, забывая о Дэвиде, который, уловив момент, быстро испаряется, выбегая из столовой.

– Говорю хватит выезжать на других. Не трогай Дэвида.

Парни, еще пару минут назад отвешивавшие Таре комплименты, сидя за одним столом, начинают противно хохотать, обступая ее со всех сторон.

– А то что? Будешь защищать его?

– Да. Буду. И тебе это не понравится.

– А может, наоборот понравится? – Сандерс похабно обсматривает ее, а потом вдруг хватает за волосы.

Я резко встаю с места, а Рой в этот момент свистит.

– Э, Сандерс. Руки отобью. Сюда дуй, – а потом тянет меня на место. – Они не тронут ее, не беспокойся.

Парни без особого желания отступают, а Сандерс еще несколько секунд сверлит Тару взглядом. Она со всей силы толкает его в грудь, и тот наконец разжимает кулак, давая ей возможность отступить. Я облегченно выдыхаю. Оказывается, я не дышала все это время.

– Вали, птичка. И больше не испытывай мое терпение, – бросает он ей перед тем, как развернуться и направиться сюда.

Я отсюда ощущаю, как она зла. Снова встаю и собираюсь пойти к ней, но Рой не отпускает мою руку.

– С ней всё будет в порядке. Они же ничего ей не сделали. – Говорит, пока я смотрю прямо на нее.

Тара встречается со мной глазами и, подняв подбородок, выходит из зала.

Меня внутри на части разрывает от ненависти.

Я оборачиваюсь на Роя, но вместо него цепляюсь взглядом за Скайлера. Меня словно к стене пришибает и дробит на мелкие осколки от того, с какой яростью он на меня смотрит. Четвертует на крошечные части, и я буквально чувствую, как он болезненно проникает в кожу и вспарывает её.

Да что с ним такое вообще? То помогает, то смотрит так, словно в случившемся я виновата.

Отворачиваюсь и забираю сумку.

– Я уже пообедала, – говорю Рою.

– Ладно. Но вечером все остается в силе?

Всё еще крепко удерживая мою руку, он вопросительно вскидывает бровь.

Вечером? Ах, да.

– Да. Заедешь за мной?

– Обязательно.

Я ухожу как раз в тот момент, когда придурки возвращаются за стол. Ненавижу их. Каждого, а в особенности Сандерса. И почему только никому действительно не хватает смелости надрать ему зад, как сказал Рой? Всем стало бы гораздо легче дышать.

Тару я нахожу на улице, сидящей на ступенях. Она причесывается, потому что ее хвост сильно съехал вниз, когда этот кретин схватил ее.

– Ты как? – обеспокоено опускаюсь рядом.

Подруга фыркает.

– Я? Отлично, – бросив расческу в сумку, она стягивает волосы на затылке и поворачивается ко мне всем туловищем. Вижу, что собирается что-то сказать, и внутренне вся подбираюсь. – Лив, я знаю, что ты долго этого ждала. Правда. И всё понимаю. Но надеюсь, и ты меня поймешь, когда я скажу, что не хочу иметь с этими уродами ничего общего. И есть за их столом тоже не буду.

– Я понимаю, – киваю, потому что и сама не имею особого желания обедать в их компании.

– Это хорошо. Потому что тебя я люблю. А их и знать не хочу. Мне их дебильные разговоры – вот где сидят, – она проводит ребром ладони по горлу, но уже спустя несколько мгновений отпускает ситуацию. Это одна из ее сильных сторон – не держать долго зла и обиду. Переступать через случившееся и идти дальше. – Вечером сходим куда-нибудь? Не хочу сидеть дома.

– Эээмм… – запинаюсь, нервно хватаясь за ремешок сумки. Ногти впиваются в коричневую кожу, – Рой позвал меня вечером в кинотеатр за городом. Я бы пригласила и тебя, но что-то мне подсказывает, что ты не пойдешь.

Чувство вины перед ней душит. И хоть я не сделала ничего плохого, но ощущается всё как-то неправильно.

– Не пойду, – подтверждает Тара и вздыхает. – Ладно. Придумаю что-то другое. А ты хорошо проведи время. Рой хотя бы не козел, в отличие от остальных.

Застегнув сумку, она встает как раз, когда начинает звенеть звонок на урок.

– Ты не обиделась? – с опаской уточняю я, вставая следом.

Тара выгибает бровь и цепляется за мой локоть.

– Нет, конечно. Ты же не обижалась, когда я тусовалась с Кевином вечерами.

Не обижалась. Я прекрасно понимаю, что им нужно было время наедине. И рада, что Тара тоже это осознает.

Выдыхаю, в который раз радуясь, что она у меня есть. Тара гораздо сильнее меня. Во всем. Наверное, поэтому я так сильно ее и люблю.