После суматошного часа, проведённого в беготне по замку, успокоив негодующего от выходки драконоэльфа Смагарла, я всё же вновь улеглась спать. И даже немного поспала – как мне показалось. Но затем вдруг перестала понимать, что сплю, настолько реалистичным показалось мне то, что я увидела.

Потому что я летела – к счастью, не с дракона кувырком, а сама. Очень высоко над землёй – так, что проплывающий внизу лес казался чем-то вроде серебристого газона или ковра. Вдалеке блестели извивающиеся между холмами змейки рек. Солнце только вставало, и его свет был ещё так мягок, задумчив, что в нём можно было плыть, словно в растопленном сливочном масле.

Удивительно, но моё состояние и способ передвижения никак меня не беспокоили, словно всё было так, как и должно быть. Я почувствовала себя изардом, находящимся где-то внутри своей второй ипостаси: полное единение, спокойствие и осознание того, что происходит вокруг.

Это был бы, наверное, очень приятный сон, пока я не заметила вдалеке тёмную точку. Она, точно песчинка на линзе объектива, раздражала. Росла и росла, пока не приобрела очертания ещё одного дракона. Его чешуя совершенно не отражала свет, была матовой и чёрной, словно вулканический пепел.

Пришлось подавить в себе желание вернуться – туда, где будет безопасно. Я уже повернула хвост, изменила наклон крыльев, уходя в вираж. Но чёрный дракон вдруг кинулся мне наперерез. Вздыбился прямо передо мной, отрезая путь отхода, и меня словно молнией прошибло: не отпустит. Только зачем ему это? Он ведь такой большой, просто огромный! Гораздо больше меня, да и любого другого дракона, которого я встречала раньше.

На кой ему сдалась я? Не завтракал, что ли?

Заставив меня замереть, он раскинул крылья и вновь двинулся вперёд. Я всё же попыталась сбежать, но он настиг меня и накрыл собой. Окутал чёрным дымом, пронзил кожу и мышцы какой-то невероятно огромной, несокрушимой энергией.

Кажется, я ещё что-то видела и слышала, но разум мерк, как и картинка перед глазами, которую заслонила дымчатая пелена. Солнце как-то скукожилось и потускнело, над полосой гор начала подниматься исполинская чёрная туча, похожая на песчаную бурю. Она росла, протягивая к небу бесформенные потоки, пока они вновь не сложились в тёмный силуэт устрашающего ящера, который теперь готов был поглотить и отравить всё вокруг.

Не знаю, может, я даже закричала – и вскинулась на постели ещё до того, как поняла, что это и правда был всего лишь сон.

Выругалась, конечно, припоминая Эдмера, мать его драконица, Ларрана всеми самыми острыми словечками. На всех языках, что знала, поочерёдно. Меня, кажется, даже служанка услышала: в гостиной послышались её быстрые шаги и взволнованное бормотание.

Но на удивление, она не пришла ко мне спросить, что случилось, а направилась открывать кому-то дверь.

Я повертела головой, поморгала, стараясь унять стук зубов. За окном уже рассвет – это радует, значит, поспать всё же успела. Смагарла рядом нет: скорей всего, он уже отправился размяться с утра в полёте. Дракончик никогда не спал долго, но и меня без необходимости не будил.

Пару мгновений за дверью было тихо, а затем она резко распахнулась. Я подпрыгнула на постели, одной рукой подхватывая мгновенно съехавший с плеча ворот. Хорошо бы и волосы пригладить, но пришлось спешно расставлять приоритеты.

Чем-то крайне взбудораженный Эдмер Ларран прошёл через спальню прямо к моей постели. Остановило его, кажется, только оказавшееся на пути изножье кровати.

А впустившая лорда служанка сунула любопытный нос внутрь. Ну и пусть остаётся: мне так спокойнее. Вообще, надо договориться с ней, чтобы при столь стремительном явлении драконолорда она кричала: «Бегите! Я его задержу!» – и бросалась ему в ноги. Даже приплачивать ей за это готова – озолотится!

– Недоброе утро, мой лорд! – резковато бросила я. – Комната вашей амари чуть дальше.

Эдмер тихо хмыкнул, приподняв уголок рта: намёк понят. Один – один, светлейший!

– Не надо паясничать, мейре Хингрэд, – в том же тоне отозвался он. – Я пришёл не просто так.

Ну да, вряд ли у него есть обыкновение просто так врываться в спальни посторонних девушек. Это было бы очень странно.

– Какое-то срочное дело?

– Оно напрямую связано с вами.

Лорд Ларран вдруг спохватился и принялся завязывать ворот рубашки, которую наверняка нацепил впопыхах. Затем он вспомнил ещё кое-что, вернулся и захлопнул дверь прямо перед носом служанки.

– Выйдите, светлейший! – строго велела я. – Дайте одеться. Мы продолжим в гостиной.

Глаза Эдмера сразу налились раскалённой сталью. Но внешне он остался совершенно невозмутим.

– Ваши условности…

– Может, для вас это и условности, но есть ещё и какие-то приличия! Понимаю, вы лорд, а я просто девушка… Но подумайте хотя бы о своей репутаци. Думать о себе вы вообще умеете лучше всего. – Я сложила руки на груди, не собираясь даже поднимать свой зад с постели, пока он не выйдет.

И разговаривать с ним тоже не собиралась, к слову. Как будто мало мне сплетен!

Эдмер дёрнул желваками, меряя меня таким въедливым взглядом, что захотелось срочно надеть на себя что-нибудь поплотнее. Он выждал ещё немного, видно надеясь, что я сдамся, но, так и не дождавшись, покинул спальню быстрым шагом.

Но, несмотря на резкую просьбу выйти, я всё же не стала слишком испытывать его терпение. Только накинула халат, ополоснула лицо и причесалась.

Эдмер сидел в гостиной, закинув ногу на ногу, и смотрел перед собой, словно где-то там, перед внутренним взором, ему показывали очень занимательный фильм.

– Что вы хотели узнать? – Я остановилась напротив.

Мгновение подумав, села рядом, но на другой конец дивана – на всякий случай.

– Я пришёл, потому что меня разбудили ваши ощущения, – ответил он гораздо спокойнее. – Страх, непонимание, растерянность.

Оу, что же получается, он попросту за меня испугался? Подумал, что со мной что-то случилось? Это было бы мило, если бы не относилось к Эдмеру Ларрану.

– Мне просто приснился нехороший сон. Думаю, это вполне закономерно после того, что случилось ночью. И того, что во мне сейчас слегка бурлит ваша кровь.

– Чёрный дракон? – спросил лорд.

– Что? – Я хлопнула ресницами, чувствуя, как к горлу подкатывает какой-то мерзковатый комок.

Эй, хвостатый, кыш из моей головы! Но он плавно повернулся ко мне всем корпусом, закинул локоть на спинку дивана с выражением лица персонажа известного мема «ну, давай рассказывай, мне очень интересно» и повторил:

– Вам снился чёрный дракон?

Он что, и сновидение моё видел? Так-так… Я уже сомневаюсь, что одолу Селвин дал мне исключительно заботы ради. Но надо прояснить обстановку.

– Почему вы так решили? – Я снова похлопала ресницами, но теперь не удивлённо, а невинно.

Правда, Стальной только едва бровью дёрнул: похоже, не повёлся на мой не замутнённый интеллектом вид.

– Потому что перед тем, как проснуться, я тоже его видел. Не полноценный сон, а образ. Но довольно ясный. Вы недавно выпили чай с одолой, потому сомнений нет.

Это у него сомнений нет, а вот у меня – полно! Рассказать-то мне не сложно – и душе облегчение, но вот что это за собой повлечёт?

– И почему же вы решили, что этот образ из моей головы?

– Так вы видели или нет? – голос драконолорда звякнул угрозой.

И веко снова дёрнулось – точно-точно! Эх, доведу я лорда Ларрана до нервного тика. Если сама раньше не свихнусь.

– А что это за чёрный дракон?

В воздухе словно гром прогремел: напряжение достигло предела, как и терпение лорда.

– Вы издеваетесь? – процедил Эдмер, стиснув зубы. – Кто он – другой вопрос. Речь сейчас не об этом!

– Может, это мне передался ваш сон, а не наоборот? – невозмутимо принялась рассуждать я. А в горле драконолорда раздалось нечто вроде рычания. – Вы наверняка знаете о нём нечто важное, а значит, могли думать об этом довольно много. Ваши тревоги нашли отражение в вашем сне, и они перешли ко мне. Или эта ваша сыворотка действует только в одном направлении?

Эдмер вздохнул и нахмурился, явно озадаченный моими словами.

– Значит, всё же видели! Хватит морочить мне голову, мейре Хингрэд! И в кого вы такая изворотливая?

– В папу, конечно! – хмыкнула я.

Папа однажды очень быстро и ловко бросил нас с мамой – мне было лет шесть. Но обида от его выходки осталась ясная. Ведь я отлично помнила, как долго мама переживала его уход. С тех пор я его почти не видела – реже и реже с каждым годом, пока он совсем не пропал.

Но кровь не водица, пример выпитой одолы показал мне это очень ясно, и, возможно, что-то я переняла от папеньки. Да и отец Илэйн тот ещё жук – к нему сей принцип применим тоже.

Но Эдмеру Ларрану мои размышления насчёт кровных связей были, судя по всему, мало интересны. Потому что он подался вперёд, как-то опасно щурясь. Его ладонь уверенно и веско легла мне на бедро.

– Если понадобится, будем разбираться и с Годманом. Пока же я хочу понять, что почувствовали и увидели вы. Это может быть опасно для вас же. Или вообще – для многих людей.

– Сейчас гораздо опаснее может быть то, что вы распускаете руки. Я, знаете, нервная: могу и стукнуть на инстинктах. Самосохранения, естественно! – Я взяла его руку и демонстративно сдвинула в сторону. – Что же до дракона… Я видела его в ваших записях, когда мы встретились в библиотеке. Думаю, это могло послужить толчком к тому, что он явился мне во сне точь-в-точь в такой же позе. Но меня не покидает ощущение, что я видела его где-то ещё. Только не могу вспомнить где. Я ведь, как вы знаете, с дракона падала.

Наконец мои объяснения хоть как-то удовлетворили Эдмера. Он словно бы невзначай перехватил мою руку и задержал в своей.

– Если вы вспомните, то должны сразу рассказать мне, – проговорил он вновь так спокойно, словно не кипел и не булькал от моего упрямства ещё мгновение назад. – Дело очень серьёзное. Я не могу рассказать вам подробности, но тут замешаны дуавары. А вы сами знаете, что они настроены к нам не слишком благожелательно.

– Да, я помню.

Попытка выдернуть свою ладонь из пальцев драконолорда оказалась вялой и, как следствие, безрезультатной. В один миг меня накрыло какой-то поразительной смесью чувств: мне было приятно его прикосновение – какое-то естественное, может быть, не совсем осознанное. И в то же время острыми иголочками сердце колола совесть: он почти что муж Вивьен!

– Вы можете рассказать мне, что именно видели? – Драконолорд участливо заглянул мне в глаза.

Вообще-то я предпочла бы это не вспоминать. Но от очевидного отпираться глупо, потому я рассказала всё. И чем больше Эдмер меня слушал, тем озадаченнее становилось его лицо.

– Летали? – переспросил он, когда я смолкла.

Его вопрос насторожил, но я кивнула.

– И вы не проходили ритуал у источника Долины какого-нибудь изарда? – голос Стального стал ещё вкрадчивее.

И что тут сказать? Формально я присутствовала, но только в качестве тайного зрителя. Думаю, вряд ли ему стоит об этом знать. Я же никому не помешала в итоге! Только сама вляпалась во всю эту историю с интригами вокруг лордов и их амари!

– Нет, я ещё не участвовала в ритуалах. А что такое?

Эдмер посмотрел мимо меня и вдруг усмехнулся каким-то своим мыслям, но его губы сразу сжались в твёрдую линию, словно выводы он сделал неутешительные.

– Ваш сон ясно говорит о том, что та магия, под которой оказалась Вивьен и которой зацепило вас, связана с дуаварами. И вся эта выходка с её желанием напасть на Карин всего лишь провокация, чтобы лишить её моей защиты. Но это не всё. Возможно, вы носительница спящей драконьей ипостаси. – Лорд вскинул руку, когда я недоуменно открыла рот, собираясь выдать какое-нибудь эмоциональное междометие. – Возможно! Такое случается очень редко. И если даже в девушке начинает говорить драконья ипостась, это не означает, что она воплотится.

– То есть я, так сказать, довольно ценная невеста?