– Да знаю я. Но как ты предлагаешь мне поступить? Привет, дорогая, я – полный идиот, просрал все наши сбережения, а еще мы должны мутным ребятам целую кучу денег. И, кстати, забыл сказать, я безработный. А? Так? – его лицо исказилось в отчаянной усмешке.

– Да, звучит скверно. А какая общая сумма ущерба?

– Пятьсот тысяч по кредиту.

Я присвистнул.

– А по клиенту?

– Там цена вопроса небольшая, тысяч пятьдесят, но и их негде взять.

– А время?

– Нет у меня его.

– Жестко.

Я понимал, что могу ему помочь, но хотелось сначала все обдумать, а времени не было. Желание оказаться полезным победило сомнения.

– Хороши мы с тобой друзья, ничего друг другу не рассказываем, – протянул я.

– Давай только без этого сейчас, и так дерьмово.

– У меня есть деньги, которые тебе нужны. – Он поднял на меня глаза, в них было удивление, надежда и сомнение. Я продолжил. – Родители были застрахованы, а я выгодополучатель. Но тратить эти деньги… Понимаешь? Это, как если бы тебе заплатили за смерть близких. Так что они лежат на счету в банке. Впервые за все это время мне стало ясно, на что их нужно потратить.

– Ты уверен? Я не смогу выразить, насколько буду тебе благодарен, но…

– Уверен, – резко прервал я.

– Я все тебе верну, договор заключим, ты можешь не переживать. Спасибо тебе огромное, – он схватил мою руку, стал трясти с остервенением.

– Пока не за что. Завтра заезжай за мной, поедем в банк и к коллекторам. Но у меня одно условие, ты должен рассказать Ане обо всем. – Женя посмотрел на меня недоверчиво. – Ты выслушай сначала. Не надо говорить сейчас, когда более-менее все утрясется, расскажи о том, что начал свое дело. Про меня молчи. Но обсудить это с ней надо.

– Она не поймет, она иногда бывает такая… – он замялся.

– Какая?

– Высокомерная, что ли. Если у меня что-то не получается, кажется, осуждает.

– А ты попробуй, в конце концов, она твоя жена.

– Ты не понимаешь, – отмахнулся Женя.

– Может, и не понимаю. Но она наверняка выйдет из себя, если узнает случайно. Лучше сам, так последствия получится смягчить. Да и подумай, Аня живет с мыслью, что у вас есть сбережения, подстраховка, какая-никакая, а их нет, представь, что будет?

– Я ведь даже не посоветовался с ней.

– Твой косяк, согласен.

Женя задумчиво смотрел вперед, а я на него. Раньше всегда я находился в положении человека, который слаб и уязвим, а теперь мы поменялись местами. Мне захотелось уравнять наши позиции.

– Жень, не надо возвращать мне деньги.

– Как это? Так дело не пойдет, я тебе что стриптизерша, чтобы мне деньги просто так прилетали, за виляние тазом.

Я удивился, но решил закончить, пока опять не уполз в раковину сомнений.

– Давай я буду твоим партнером. А?

Он недоверчиво посмотрел на меня.

– Ты хочешь в этом поучаствовать несмотря на то, что я сейчас тебе рассказал?

– А почему бы и нет. Я тут решил уволиться и начать новую жизнь.

– Видать ты сильно головой ударился.

– Видать, – я рассмеялся. – И кстати, что там про стриптизершу было? – Женя замялся. Он явно жалел о своих словах.

– Ну ты знаешь, слухами мир полниться.

– И?..

– Видели тебя товарищи в стрипушниках. Ну и не только… Рассказали. Наверное, поэтому глупость эта в голове всплыла.

Краска залила мое лицо второй раз за день.

– Да не смущайся ты. Я ни капли не осуждаю. Секс за деньги – не для меня. Но ты парень свободный, почему бы и не развлечься. Мне даже спокойней стало, а то я ревновал Аню к тебе.

Он в первый раз откровенно признал причину нашей размолвки. И мне вдруг показалось, что это самый стоящий разговор за последние десять лет. Стало ясно, что есть еще кое-что, о чем я должен рассказать.

– Я роман написал.

– Да? Поздравляю. Хорошо вышло?

– Сложно самого себя оценить, хочешь прочесть?

– Конечно. Я подозревал, что у тебя есть не только сказки. Но сам не приставал. Ну, мол, немного неотесанный для высокого творчества.

Мы оба от души рассмеялись. Удивительное чувство – быть близкими по-настоящему. Каждый из нас всегда старался казаться лучше, чем есть на самом деле. А в итоге разговаривать по душам намного приятней. Я видел, что у него тоже отлегло. И сейчас уже можно было признать, что если бы не это падение, его проблемы с сервисом, через пару лет мы стали бы чужими людьми. Но сегодня все изменилось, и мы оба понимали ценность этого момента.

Он ушел, а я еще долго лежал в своей палате и мысленно прощупывал свое новое «Я». И впервые оно нравилось мне. Этот преображенный мужчина был готов предоставить свой труд миру, быть открытым с другом, начать вместе бизнес, признаться себе, что ему нравится хрупкая девушка из палаты шестьдесят девять. Он готов к проблемам и радостям, изменениям и потерям. И совсем не похож на того слизняка, который лежал пару дней назад в пролете грязной лестницы, где ему и было самое место.

Глава 8

Проснулся я опять разбитый. Все тело крутило, а душу изводили сомнения. Недаром я не трогал эти деньги. Страшное суеверие висело над ними. Если я к ним прикоснусь, то предам тех, кто был мне дорог, и вселенная тут же отомстит. Превозмогая недомогание, все же вытащил себя из кровати. Было глупо отступать теперь, когда уже дал обещание. Странно, но стоит смелым мыслям перейти в решительные действия, и мы тут же пытаемся перестать двигаться, замереть. Но я знал, что поступаю правильно. Или хотел в это верить. Бросил взгляд на окно. Погода ненастная, серые облака почти доставали до макушек деревьев, которые гнулись под порывами ветра. В коридоре на меня наскочила Алиса.

– Ты второй день хочешь улизнуть от меня? – в ее голосе чувствовались нотки обиды и непонимания.

– Прости, сегодня придётся перенести нашу прогулку, у меня дела, я обязательно зайду по возвращению.

Она смотрела на меня с недоверием. От ее цепкого взгляда не ускользнула ни бледность, ни общий вид, который сегодня был еще более неряшливый, чем обычно.

– Ты уверен, что тебе стоит куда-то выходить, выглядишь плохо.

Я постарался непринуждённо рассмеяться, но вышло слишком наигранно и даже немного скрипуче. Она подняла брови и посмотрела в сторону поста медсестры. Проследив за ее взглядом, я решил уточнить, правильно ли понял ее мысли.

– Ты решила меня сдать?

– Нет, я просто… – она запнулась.

– Тогда прощай, утренние прогулки. Пока я тут случайный пациент, но все зависит от тебя.

– Ты один?

– Нет, за мной заедет друг. – Она опустила глаза.

– Ладно. Но ты должен понять, я не из-за обиды хотела тебя остановить, мне показалось, ты не отдаешь себе отчет о своем состоянии.

– Поверь, я в курсе, что сегодня не обладаю свежестью майской розы. Но это не страшно, мое дело не займет много времени.

– А обход врача?

– Вчера тебя это так не интересовало.

– Вчера ты не выглядел так скверно. Ладно, иди. Я буду ждать тебя.

Я пошел в сторону лифта со сладостным чувством удовлетворения от ее беспокойства. Надежда, что я хоть немного симпатичен ей, закралась в мое сердце, отчего настроение поднялось. Я ни разу не обернулся, понимая, что романтические фантазии не найдут подтверждения в реальности. Она, должно быть, уже дошла до палаты и забыла про меня. Но так хотелось еще немного побыть в иллюзиях в это утро, когда я совершал поступок, казавшийся мне благородным.

Едва вышел из больницы, меня обдало порывом холодного ветра, от которого сперло дыхание. Я замер в нерешительности. До условленного часа было еще минут двадцать. За это время в такую погоду можно и околеть. Но вернуться значило привлечь лишнее внимание. Медленно продвигаясь вглубь парка, я разглядывал молодые листочки, трепетавшие под моросящим невидимым дождем. Сам воздух превратился в жижу, пронизывающую до самых костей. Я поднял ворот повыше и вжал голову в плечи. Хотелось уже тепла, вся эта ранняя весна угнетала. Я дошел до одинокой лавочки, на которой мы беседовали впервые с Алисой. Она была старой и жалкой в освещении хмурого рассеянного света. Мне показалось, что события того дня были целую вечность назад. Хотя я прекрасно отдавал себе отчет, что пару дней явно не тянут на вечность. Но время в больнице замирает и сливается в одну вязкую рутину. Ты увязаешь в ней, превращаясь в трутня, валяющегося на койке, и думаешь, что, наверное, тебе должно быть плохо, а в один из дней тебе действительно становится плохо. Я встряхнул плечами, стараясь выгнать из головы эти блеклые, унылые мысли под стать погоды. Мне повезло познакомиться с этой милой девочкой, которая хотела гулять по утрам. Она единственное светлое пятно в череде неудач.

Когда я сел в машину, лицо было красным, а руки дрожали. Неплохая маскировка от утренней бледности. Да и вообще холод вытолкнул все другие ощущения из моего тела. Оставалось решить лишь одну задачу, о которой я не подумал вчера. Счет превышал требуемую сумму, но эту информацию доносить до Жени я не планировал. Так что предложил ему подождать в «Шоколаднице», а сам отправился в банк на Ленинской.

В «Сбербанке» стояла будничная суматоха. Взяв талон, я пристроился на пуфах в ожидании. К счастью, на экране почти сразу появился мой номер. Консультант приветствовал сдержанной улыбкой, вскользь бросив взгляд на гипс. Я объяснил ему, что намерен снять со счета наличными сумму равную пятисот пятидесяти тысячам, но закрывать его не хочу. Он кивнул и застучал по клавиатуре, сверяя мою личность с фото на паспорте. Вся процедура от силы заняла минут двадцать. И вот уже конверт с деньгами лежал в моем кармане. Сумма, которая могла решить проблемы Жени, была чуть тоньше моей рукописи. Каждый ищет свободу в своих бумажных эквивалентах. Я надеялся обрести ее за счет содержимого красной папки, а Женя – за счет конверта, который жег мне руку, когда я толкал упругую дверь кафе.

Осмотревшись, увидел друга сидящим по сиротски в углу перед чашкой нетронутого кофе. Подойдя ближе, окликнул его. Он повернулся и постарался улыбнуться. Я привык к тому, что Женя всегда светится решительностью. Но сегодня было видно, что мысли рвут его на части. Присев напротив, я заметил документы, лежащие от него по правую руку.

– Ты знаешь, я ведь никогда никого не просил о помощи, – начал он.

– Так ты меня и не просил, – постарался я разрядить обстановку. – Это мое решение.

– Я знаю, и хочу, чтобы ты понял, как я тебе благодарен. Сейчас сидел здесь и думал, сколько необдуманных и импульсивных поступков совершил за последние полгода. Спешка до добра не доводит, нужно было все делать по-другому. Но меня захлестнула эта авантюра. А теперь я в таком положении.

– Слушай все нормально. Это взнос в бизнес, а не помощь.

– Я понимаю все, но…

– Ты чувствуешь себя уязвлённым?

– Наверное.

– Слушай, это временные трудности. Ты же сам знаешь.

– Знаю. Ладно. – он неопределенно махнул рукой, а затем разложил передо мной два документа. – Короче, смотри. На случай, если ты передумал, я подготовил две расписки. Одна о займе, другая о внесении твоей части в качестве партнера.

– Ты не хочешь, чтобы я участвовал?

– Я переживаю о последствиях. Не знаю, оценил ли ты все риски.

– Слушай, завязывай уже. Мы все вчера решили.

Я повернул левый документ и подписал. Потом перевернул его к нему. Он сделал то же самое.

– Ты доверяешь, даже не проверив мои слова.

– Да, ты прав, я доверяю тебе.

Я чувствовал, что его еще больше угнетала безапелляционная вера. И это, как ни странно, давало мне уверенность в том, что он меня не обманывает.

– Когда ты будешь готов, я покажу тебе наш сервис и познакомлю с мастером. Здесь я подготовил бумаги об общем состоянии дела, без прикрас, сухая математика. Я знаю, что тебя не сильно увлекает подобное чтиво, но прошу, ознакомься на досуге. Хочу, чтобы с сегодняшнего дня, раз мы партнеры, для тебя все было прозрачно.

Он протянул мне еще одну папку, которую извлек из портфеля, стоящего рядом.