Неприкаянные (страница 26)
– Привет, мам… мы добрались, да… да, все просто волшебно. Тут такая красота!.. Фотографии? Конечно, вышлю… В инстаграм завтра выложу все, что смогу сфотографировать, обещаю. Сегодня очень устали, никуда не пойдем… Мам. Мне надо кое-что вам сказать. Андрей сделал мне предложение… Да, по-настоящему…
Слышу крики мамы: «Ира, иди сюда! Ира!.. Ты представляешь, наша Тася снова получила предложение руки и сердца!» Улыбаюсь. Глаза в тот же миг становятся влажными.
– Пришли фотку кольца! Немедленно! – вырывает у мамы из рук трубку Ира.
– Иначе не поверишь? – меня разбирает смех.
– Ни за что не поверю!
– Ладно, сейчас пришлю…
Телефон почти сел, но я успеваю сфотографировать кольцо на своей руке и отсылаю доказательство сестре на ее номер.
– Отослала. Все, до завтра, девочки. У меня зарядка заканчивается, – успеваю послать голосовое сообщение, и телефон выключается.
Андрей выбирается из ванной комнаты в таком же халате, как у меня.
– Я думал, принесли ужин, – разочарованно произносит он.
– Нет, это я разговаривала с мамой и Ирой. Телефон разрядился как раз в тот момент, когда я пыталась отослать Ире фото твоего утреннего подарка.
– Ты сказала им, что выходишь замуж? – улыбается он.
– Да. Но Ира не поверила…
– Ничего, когда мы вернемся, ей не останется ничего другого, кроме как стоять на церемонии и утирать слезы умиления платочком.
Стук в дверь оповещает нас о том, что нам принесли ужин. Андрей достает из бумажника кредитку и идет открывать.
После ужина мы забираем остатки вина и устраиваемся на балконе.
– Поверить не могу, что мы с тобой в Греции, – мечтательно выдыхаю я. – Не удивительно, что Дина хотела здесь поселиться.
– Вся эта история с Диной так запутана… – разливая вино в бокалы, качает головой Андрей. – Мне кажется, что мы с тобой гоняемся за призрачной надеждой, которой на самом деле не существует.
Я подхватываю бокал. Отпиваю глоток сухого вина.
– А если мы найдем Эрика? В самом деле, Андрей? Что мы будем делать дальше?
– Я еще не знаю, Тася. Я его даже ни разу не видел. Единственный, кто имел возможность познакомиться с Эриком – ты. С твоих слов мы знаем, что у Феликса и Дины есть ребенок.
Андрей горько вздыхает и тоже отпивает немного вина.
– Честно говоря, я не очень верю в то, что мы его когда-нибудь найдем. Я устал захлебываться отчаянием за эти годы. С чувством вины и так очень сложно жить. А теперь все обострилось. И если мы не найдем Эрика, не знаю, сможет ли моя душа смириться с поражением.
– Попробуем завтра погулять по кварталу Маленькая Венеция. Вдруг нам повезет?
– Конечно. Думаю, будет лучше, если мы немного замаскируемся. Если Феликс действительно здесь, мы можем ненароком его спугнуть.
– Замаскируемся?
Я задумчиво верчу в руках бокал. Возможно, идея насчет маскировки здравая.
Следующее утро мы начинаем с завтрака в уютном ресторанчике отеля. Их огромных окон ресторана видно Эгейское море и скалистые выступы скал. Греческая еда, атмосфера бесконечного праздника и расслабления сквозит в каждом уголке.
Наша одежда максимально подобрана так, чтобы не выделяться на общем фоне. На мне свободные белоснежные брюки палаццо и бледно-розовая туника из шифона. Волосы собраны в узел и спрятаны под шляпой с широкими полями. Андрей тоже изменил своему стилю – он в коричневой рубашке с коротким рукавом и в светлых брюках из хлопка. На диванчике небрежно брошены кепка и очки. Мы свободно вливаемся в общую атмосферу греческого релакса и, кажется, не бросаемся в глаза.
После сытного завтрака нас ждет прогулка.
Миконос – город на острове – похож на лабиринт из узких улочек и белых домиков с синими дверями и ставнями. Главная торговая улица Миконоса – улица Матоянни. Чего здесь только нет – и дорогие магазины, и уютные кафе, и даже художественные галереи.
У меня – простой девчонки, которая никогда не была заграницей, разбегаются глаза. Хочется всего сразу – и купить символическую для этого места картину, и не спеша выпить кофе в уютном ресторанчике. А больше всего мне хочется отправиться на пляж. Окунуться в изумрудное Эгейское море и долго плавать. Оставить все тревоги хотя бы на время и раствориться в греческой гармонии.
– Не отклоняйся от цели, – шепчет мне на ушко Афинский. – Смотри по сторонам. Вдруг мелькнет знакомое лицо.
Увы, нам не везет. Нигде нет и намека на присутствие Феликса.
– Давай закажем такси и попросим отвезти нас в Маленькую Венецию, – предлагает Андрей.
– Идея хорошая, – чувствуя, как начинает припекать полуденное солнце, соглашаюсь я.
Водитель на ломаном английском сообщает нам, что лучше всего вернуться в интересующий нас район на закате. Именно тогда стулья кафе и ресторанчиков разворачивают к морю. Можно насладиться отменным вином и прекрасным пейзажем.
Мы выбираемся из автомобиля, и я заворожено замираю – недаром Маленькая Венеция считается самым богемным местом на острове. Я думала, что увижу огромный район с развитой инфраструктурой, но оказалось, что Маленькой Венецией называется небольшой участок у самого моря с двух и трехэтажными домами. Деревянные балкончики хозяева раскрашивают в яркие цвета.
Небольшой спуск от ветряных мельниц по вымощенной камнями дороге между белоснежными домиками – и вот, мы на пляже. Я растерянно оглядываюсь по сторонам.
– И где же их искать?
Глава 26
На пляже не очень много посетителей – начинается жара, и все спешат в номера.
– Интересно, Дине удалось здесь побывать? – останавливаясь у кромки воды, задумчиво произношу я.
– Она пропала прежде, чем это случилось… – отвечает Андрей. – Побудь у моря, Тася. Я расспрошу владельца кафе. Может, он что-то знает про недавно переехавших в этот район русских эмигрантов, отца и сына.
– Да, конечно.
Андрей поднимается по вымощенной камнем дороге между белоснежными домиками с цветными балкончиками, а я снимаю босоножки и лениво прогуливаюсь по влажному песку. Придерживая шляпку рукой, всматриваюсь в лица людей, надеясь узнать Феликса.
Мои надежды тщетны, также как и расспросы Андрея. Он возвращается ни с чем.
– А что, если нам приехать сюда вечером? – предлагаю я. – Водитель такси сказал, что вечером здесь много людей и очень красиво. Сейчас жарко, все спрятались в дома.
– Ладно. Только купим воды. Солнце действительно припекает.
Держась за руки, мы с Андреем подходим к небольшому кафе на первом этаже одного из домов. В тени прохладно и хорошо, и свободных столиков всего несколько.
– Ты еще не проголодалась? Можем заодно и пообедать, – посматривая на гостей кафе, аппетитно поглощающих греческие блюда и щедро запивающих их вином, предлагает Андрей.
– Даже не знаю. Так жарко. Мне хочется только пить.
– Тогда, может, мороженого?
– Мороженого с удовольствием, – оживляюсь я.
– Выбирай место.
Мы садимся за освободившийся деревянный столик в тени дома у самой кромки моря, и услужливый официант подносит нам меню. Я снимаю очки и шляпу, потому что от шляпы мне только жарче, а прятаться, похоже, не от кого.
Мимо кафе торопливо идет женщина с ребенком. Длинный красный сарафан развивается от горячего ветра. На вид ей лет пятьдесят, и она, скорее, похожа на бабушку-цыганку, одну из тех, которые вымогают деньги у случайных прохожих, чем на мать.
Я бы не обратила на пожилую даму никакого внимания, если бы солнечный свет на пару с ветром не сыграл злую шутку – на миг высветившееся странное золотое тиснение на сарафане возвращает меня в тот день, когда я бежала из плена Феликса.
– Андрей. Платье… ее платье! – впиваюсь в руку любимого мужчины я.
– Платье?
Он оборачивается и тоже видит женщину с ребенком.
Не знаю, напекло ли нам головы солнце, или отчаяние достигло своего пика, но мы с Андреем почти одновременно подскакиваем из-за столика и бросаемся следом за дамой с ребенком.
– Женщина! Стойте! – кричит Андрей.
На нас оборачиваются любопытные прохожие и посетители кафе.
Дама в красном сарафане поднимает голову. В ее глазах испуг.
В тот же момент откуда-то справа появляется дым. Серый и тяжелый, он быстро окутывает все вокруг. С неба начинает сыпаться мелкий черный пепел.
– Пожар! Пожар! – слышны крики на греческом, на английском, и даже на русском.
Пламя вырывается с одного из цветных балкончиков на третьем этаже. Начинается суета. Люди вскакивают со своих мест в кафе. Кто-то фотографирует событие на телефон, другие бегут спасать свое имущество на случай, если пожар перекинется на другие балконы.
Дама в красном сарафане подхватывает на руки ребенка и бросается бежать.
Мы с Андреем растерянно переглядываемся и со всех ног несемся за ней следом.
– Стой! Стой, кому говорят! – кричит Андрей.
Видимо, ноша тормозит. Мальчик напуган. Он начинает громко плакать и вырываться у женщины из рук. В какой-то момент она неловко выпускает его на раскаленную дорогу. Затравленно смотрит на нас, стремительно приближающихся преследователей. Окончательно бросает мальчика на дороге и бросается в сторону одной из узких улочек.
В два счета мы оказываемся рядом с ребенком.
Мое сердце бешено колотится где-то в горле. Я впиваюсь глазами в мальчика, пытаясь понять – над нами сыграло злую шутку провидение, или счастье, наконец, улыбнулось?
– Мама… – цепляясь ручонками в мои белоснежные брюки, по-детски наивно произносит он. – Мама…
– Где твоя мама, малыш? – пытаясь перевести дыхание, наклоняется к нему Андрей.
– Мама, – указывает на меня пальчиком тот.
Это Эрик или нет? Если Эрик, как он запомнил меня и узнал? Я в растерянности. Ведь к своему стыду я не могу точно сказать, тот ли это ребенок. Я его видела один раз, и я была в жутком душевном состоянии.
– Позови его, Андрей. – Тихо прошу я.
– Что?
– Громко позови его по имени.
– А… хорошо…
Андрей осторожно выпрямляется и отходит от нас на несколько шагов.
– Эрик! – громко произносит он.
Мальчик вздрагивает и оборачивается.
У меня с сердца, как будто, в один миг срывается и падает самый тяжелый камень.
– Эрик… – не веря своему счастью, Андрей неловко улыбается. – Ты Эрик?
Мальчонка кивает, и продолжает крепко держать меня за брюки. Я подхватываю его на руки. Да, это он – Эрик. Сомнений быть не может.
– А где папа, Эрик? – заглядываю в маленькие глазки я.
– Там… – указывает на дымящиеся балконы он.
Мы с Андреем переглядываемся. Дым застилает все вокруг. Ветер и сухая, жаркая погода делают свое дело – пламя перекидывается на соседний балкончик.
– Этот пожар очень напоминает мне сгоревший дом, в котором держали Дину, – возбужденно говорит Афинский. – Тебе не кажется, Тася?
– Кажется… – киваю я.
– Я должен попасть в квартиру, – с отчаянием смотрит на огонь Андрей.
– Нет! Ни за что! Хоть все сгорит дотла! – цепляюсь ему в руку я. – Звони своему Шкуратову, пусть полиция разбирается! Эрик у нас, а что будет делать Феликс, мне не интересно!
– Мы не можем украсть Эрика!
– Учитывая, что мы не первые пытались его украсть, думаю, на данном этапе это самый лучший выход! Лови такси, и уходим отсюда, Андрей! Та цыганка в красном платье не вызывает у меня доверия! Куда она делась? Почему она убегала от нас с Эриком на руках? Возможно, потому что украла его у Феликса?
Я продолжаю прижимать к себе мальчика. Он цепляется мне в выбившиеся из прически волосы и, похоже, тоже не собирается выпускать.
– Мы не можем уехать!
Андрей берет меня за плечи.
– Возьми Эрика, и подождите меня в кафе. Там много людей, вас никто не тронет.
Я не успеваю даже взмахнуть рукой, как он растворяется в толпе.
Со стороны дороги несутся пожарные машины и карета скорой помощи. Я прижимаю к себе мальчика и с отчаянием слежу за мелькающей между зеваками фигурой моего любимого мужчины.