И не только. Не только.

Ведь жадность Кардо так велика, а все так напуганы, что охотники уже два раза ходили на ночного пересмешника. Стайный хищник с вонючим мясом, но очень ценной шкурой, когтями, зубами и сердцем. Эти охотники – глупцы, ищущие смерти. Ведь именно среди хищников чаще всего встречаются Звери. Те, кто встал на путь Возвышения, схожий с человеческим. Но это не важно, это их выбор.

А важно то, что если Паурит окажется в команде охотников на пересмешника, то у меня будут все шансы осуществить свою месть. То, что я слышал вечером у костров, где обрабатывали шкуры, вселяет надежду.

Виргл, надеюсь, ты решишь сгноить меня на камнях.

Я взвесил в руке мешок с мясным корнем. Пожалуй, ближайшую неделю я даже половину нормы не буду сдавать, порадую своего главного врага, пусть думает, что его план сработал. Ведь он и знать и не знает, что теперь планы вынашиваю я.

Глава 8

Жирные дарсы! Как так выстроились звёзды на небе, что вы сейчас все собрались здесь, а не занимаетесь своими делами? Вартус! Ведь не прошло ещё и тысячи вдохов, с тех пор как я вымаливал у тебя хоть кусок мясного корня, отдавая едва набранную за два дня норму камней. Я ведь специально подгадал это время, когда долгий день близится к вечеру, но ещё остаётся около двух тысяч вдохов до окончания работ и возвращения охотников. Как так получилось, что вы все вернулись раньше? И кто остался вместо вас на приёмке?

Вчера меня снова охватило то странное чувство, когда ты поднимаешь знакомую вещь и вдруг понимаешь, что тебе стало непривычно ею пользоваться. Ты начинаешь прислушиваться к себе и осознаёшь, что она стала немного легче и словно сама летает, едва касаясь твоей руки. Прорыв на звезду, когда твоя сила увеличивается скачком.

Я спрашивал у мамы, и та, как ни пыталась, не смогла вспомнить, чтобы испытывала сходные ощущения. Для себя решил, что это связано с моей скоростью Возвышения. Сила мамы поднималась постепенно и неспешно. А я двигаюсь гораздо быстрее её. Моё тело просто не успевает привыкнуть к растущей силе. Так было и с предыдущими ступенями. Но с этой вышло ещё нагляднее. Ненависть, похоже, остановила моё Возвышение, а изготовление кинжала словно прорвало плотину. За эти десять дней мне не раз казалось, что ещё чуть-чуть, и я увижу движение силы в своём теле.

Стоило представить нити энергии вокруг себя, как я замечал их сияние на краю восприятия и просто в воздухе. Я тренировал воображение, мысленно рисуя цветную энергию на облаках, на птицах, людях и просто на окружающих предметах. В такие моменты я терялся, не понимая, реальность это или домыслы. А в этот треклятый сарайчик снова залез для того, чтобы проверить наконец свои догадки. Я считал, что перешёл на шестую звезду. Отмеченная печатью гиря из камня, который просто негде добыть в наших руинах, подтвердила мой уровень. Но что делать теперь?

Я огляделся. С прошлого посещения здесь стало меньше гирь. Пожалуй, если их переложить… Вернее, если перетащить те, что мне под силу поднять, то у дальней стены можно соорудить нишу. И в ней уже переждать до ночи. Главное, сделать всё тихо и надеяться, что никто не заметит, что внутри всё переставлено и переложено по-другому. Прислушиваясь, замирая при каждом крике с площадки, постоянно приникая к щели в стене, я лихорадочно принялся таскать всё, что имело меньше семи звёзд на своём боку.

Я справился. Никто меня не услышал, да и тайник получился на загляденье. В углу сарая я обнаружил ещё пару щелей – некому, некому заставить учеников взять вёдра с глиной и побелкой! – и сложил нишу именно там. Теперь же, с удобством, спасибо закалке тела, лёжа на гирях, я наблюдал за вечерней тренировкой всей компании.

– Сегодня я подниму шестизвёздную гирю восемь раз! – Шиго горделиво вскинул руки вверх.

– Да ты её уже месяц пытаешься поднять, – отмахнулся Порто. Он сидел на скамье и вытирал пот куском замши.

– Нет! – покачал пальцем Шиго. – Я прям ощущаю, как мои руки стали сильнее! Сегодня я в себе уверен! Гляди!

Шиго поёрзал, удобнее ухватывая ручки гири, и с утробным рыком стал поднимать её, громко считая:

– Раз! Два! Три! Четыре! Пя-а-ать! Ше-е-есть! Семь! А-а-а! Восемь! – Бросив гирю, отчего она с гулким ухом упала, взметнув песок, Шиго победно воздел руки и принялся орать: – Да! Да! Я сделал это! Сегодня я ставлю себе следующую вершину! Я повторю это ещё четыре раза!

Хм. Неужели это так тяжело? Я же только что поднимал эти же двести мер, да и вообще переложил с места на место добрых два десятка здоровых гирь, и почти не заметил усталости. Да и мама порой забивает переноску камнями для меня, если что-нибудь случайно находит. Вместе с обычным грузом у неё получается тот максимум, который она способна поднять. Надо ли говорить, что и норма лепёшек для неё больше, чем для остальных? И с таким весом она идёт несколько тысяч вдохов.

Я начал сомневаться, споря сам с собой. Всё же я принял решение как можно реже касаться тяжестей, чтобы не уподобляться этим орущим здоровякам. Здесь появился только для проверки и уже успел хорошо приложиться к гирям.

«Хорошо! – отважился я. – Один раз можно себе позволить, чтобы выяснить свои пределы». Убедившись, что никто и не думает приближаться к сараю, скользнул через дыру под крышей к входу.

Двенадцать. Я поднял гирю двенадцать раз и не почувствовал усталости. Прекратил опыт лишь потому, что боялся быть обнаруженным. Снова оценив обстановку через щель в двери, я с сомнением посмотрел на следующую гирю, но все же ухватился за шершавую ручку. Семь звёзд я смог шевельнуть и даже на несколько волосков оторвать от земли. Но не более. Снова устраиваясь в каменной нише, я обдумывал эти странности.

– Да чё ты как девчонка?! Тебе не надоело возиться с этой мелочью?! – надрывался на площадке Шиго. – Ты бы ещё двойки взял!

– Экзаменационных гирь на две звезды не существует, – спокойно ответил Порто, всё ещё сидя на скамье и заново стягивая волосы в низкий хвост.

– О боги! Ты меня прекрасно понял! – закатил глаза Шиго.

– Я хочу попробовать свою удачу с семёркой. – Сказав это, Порто встал, почти оттолкнув стоявшего вплотную Шиго.

– Ого! Так вот чего ты задумал! – Шиго похлопал в ладоши вслед Порто, пропустив мимо ушей его грубость. – Давай-давай!

– Эти слова звучат гордо, – услышал я ненавистный голос Виргла – к сожалению, та часть площадки, где он находился, мне была почти не видна. – Неужели ты присоединишься ко мне, став второй семёркой?

Порто молча остановился у каменной тумбы. Вдохнул, выдохнул и ухватился за ручки. В таком согнутом положении он постоял несколько мгновений. А затем, странно поёрзав ногами, с громким рыком начал выпрямляться, поднимая гирю. Не сумев полностью разогнуться, замер, продолжая рычать, а затем гиря вырвалась из его разжавшихся рук и упала, едва не расплющив ему стопы.

– Неудача! – презрительно рассмеялся Вартус.

– Сегодня уже лучше, осталось немного, – спокойно ответил Порто, громко и часто дыша и снова мокрый от пота.

– Господин, а ты сегодня чего не тренируешься? – продолжил неугомонный Шиго.

Я и не замечал, что он такой балабол. Наконец в пределах моей видимости появился Виргл. Он даже сейчас не снял дорогой рубахи, вовсе не собираясь её жалеть. А все остальные, между прочим, либо в грубой коже, либо вообще голые по пояс. Гадкая улыбка на лице сына главы деревни меня бесила.

– Ждал ваших результатов. Слабовато. Надеялся увидеть большее.

– Особо нет времени тренироваться.

О чем это Ларг? Он по полдня сидит на присмотре, ни дарса не делает, только спит. Тренируйся – не хочу! Или для них тренировки – вот эти гири и всё? Но, я улыбнулся своей мысли, про то, что главарь старше их на год, не сказал ни слова. Бриться господину уже пора. Эта поросль на его губах выглядит просто мерзко!

– Я занят делами деревни даже больше вашего, – пожал плечами Виргл. – Но мои тренировки успешнее. Вы просто плохо работаете.

– Дайте совет, господин! – подскочил к своему вожаку Вартус и заглянул ему в глаза снизу вверх, что при одинаковом росте смотрелось смешно. – Как стать таким же могучим?

– Когда вы тренируетесь, то представляйте, что становитесь сильнее. Каждый раз, когда поднимаете гирю, представляйте, как ваша сила увеличивается. Как будто каждое поднятие гири поднимает вас к звезде!

Что он мелет? Я был ошеломлён услышанным. Где в наставлении о Закалке меридианов он видел что-то, хоть немного похожее?

– Покажите, господин! – начал заглядывать в глаза главарю шайки и Скирто.

– Господин! Господин! Господин! – принялся орать Шиго, так остервенело хлопая в ладоши, что хвост волос, стянутых на затылке, подпрыгивал и стегал его по спине с каждым хлопком.

Виргл, улыбаясь, ленивой походкой направился к гире, которую не смог поднять Порто. Но взяться за неё не успел. В голову орущего Шиго влетел кувшин, разлетевшись вдребезги. Крик словно обрезало, как мою верёвку тогда на реке. Раз! И Шиго лежит на песке, вокруг разбросаны толстые черепки красной глины, а все на площадке замерли в недоумении.

А я услышал недовольный хриплый голос Орикола:

– Да вы задрали орать! У меня от таких воплей начинают болеть зубы. Я решил со сна, будто сектанты опять выкрикивают воззвания своему богу. А это всего лишь грязные молокососы нашли себе такого же грязного кумира. Даже не пойму без вина, что мне кажется более отвратительным.

– Учитель? – промямли Ларг, который до этого не проронил ни слова, сидя на своей скамье.

– Ты слабоумный? Кого ещё ты ожидал увидеть, лентяй?

Откинув циновку, в дверях появился Орикол. Он что, кувшин в окно кинул? Обычно же у него дом наглухо закупорен циновками, как перед бурей. Названный учителем оглядел площадку, хлопнул себя ладонью по лбу и вдруг безумно заорал, словно буйвол, затем сорвался с места и принялся носиться по площадке, ругаясь и отвешивая пинок или затрещину каждому, кто попадал под руку. А я прильнул к смотровой щели, пытаясь не упустить ни одного удара, которые грели мою душу.

– Тупые молокососы! Отбросы, которым нужно было прочитать всего лишь одну! Одну! Одну книгу! И делать то, что в ней написано! Впитывать энергию мира! Впитывать! Энергию! Где? Где, уроды? Где в ней написано, что нужно рвать задницу и поднимать эти дарсовы гири? Какие гири, скоты?! У Древних вообще не было гирь! Не было, вонючие уроды! А они даже не замечали этапа Закалки! Они оставили тысячи наставлений о других этапах! А о Закалке – всего одно! Одно! Которое вы не можете выполнить! Тупые джейры! Я сорок раз!.. Я сто раз запрещал вам выносить эти дарсовы гири на площадку! Они – для экзамена! Тупые ублюдки, гири не нужны для Закалки меридианов! Для Закалки нужна воля и голова! Верьте и представляйте! Уроды. Тупые уроды.

Орикол внезапно успокоился и почти упал на скамейку, с которой недавно могучим ударом сбил Ларга. Деревенский учитель был все в той же, что и всегда, тканой рубашке, замызганной настолько, что с трудом угадывался её родной светлый оттенок. В распущенной шнуровке была видна мускулистая волосатая грудь. А ещё на Ориколе были грубые кожаные штаны, резко отличающиеся от дорогой рубахи. Такие в деревне обычно надевали на грязные работы. Впрочем, штаны тоже выглядели так, словно он грязной работой и занимался. Учитель с тоской осмотрел опустевшую площадку, на которой остался лишь пытающийся встать Шиго, и поднял глаза к небу.

– Неужели я все ещё не выплатил цену, назначенную за совершённую глупость и верность? Как? Как мне выбраться отсюда с такими учениками? О Небо, как мне не пить с горя, видя таких пустоголовых учеников? А ну, встали передо мной!

Не прошло и тридцати вдохов, как Орикол обвёл взглядом съёжившихся парней, выстроившихся перед ним по рангу силы. Лишь жавшийся к Вирглу крысёныш выделялся.

– Что нужно делать для закалки? Молчите? Шиго!