И не успела она договорить, как человек, распластавшийся на льду в неестественной позе вздрогнул. Кристина было обрадовалась, ощутив радость, теплым лучом скользнувшую меж ребер к замерзающему сердцу, как вдруг мужчина сел и медленно повернул голову вбок.

И в свете звезд она увидела, что у детектива Вобада нет половины головы.

Мир завертелся в этот миг перед глазами Кристины, теряя четкость, и девушка провалилась в небытие, словно в мягкую теплую постель.

***

– Берта…

Кристина глубоко и жадно втянула ртом воздух, и села на месте. Ей показалось, что прошло лишь мгновение, как если бы утро наступило, едва она коснулась головой подушки.

Ее окружал снег. Много снега вокруг. Но совсем не он привлек ее внимание, а небо. Простиравшееся над ней от края до края горизонта, скрытого мохнатыми пиками елок, покрытых пушистыми снежными шапками, оно переливалось ярким разноцветьем сполохов.

– Северное Сияние? Как… здесь?

Было очень сложно поверить в реальность происходящего, ведь какое, черт возьми, Северное Сияние могло взяться в небе над далеко не самым северным городом земного шара? Так далеко от полярного круга это было просто невозможно… но в остальном все вокруг казалось Кристине таким настоящим. Осязаемым.

И хрустящий снег под ее ногами, блестящий тысячами крохотных бриллиантов и морозный воздух, до румянца щипавший щеки.

Смутно припоминая что случилось с ней совсем недавно, Кристина недоверчиво потянулась к руке, чтобы ущипнуть себя, но замерла на месте, вновь услышав то, что ее разбудило.

Мелодичный перезвон маленьких серебряных колокольчиков и медовый мужской голос, нежно зовущий ее по имени… По чужому, но такому знакомому имени.

– Бе-ерта-а…

Нет. Это ей совершенно точно не мерещилось. Кристина обернулась в поисках звавшего ее чужим именем и едва не закричала, увидев всего в нескольких шагах позади себя девушку. Такую же невысокую, как она сама, темноволосую и зеленоглазую. И она тоже вертелась на месте, как Кристина, пытаясь понять откуда же доносится голос. Пока не повернулась к Кристине лицом и не шагнула к ней ближе, заставив ее охнуть и отступить назад.

Ведь они обе были совершенно на одно лицо.

– Эй! – крикнула ей Кристина и уверенно пошла напрямик, но незнакомка ее будто и не заметила. Только недовольно нахмурилась и продолжила оглядываться, с негодованием уперев руки в бока.

– Эй! Я с тобой разговариваю! Ты что меня не слышишь?

Но та, словно назло продолжала игнорировать ее. Тогда Кристина подошла к ней вплотную и коснулась плеча. Попыталась. Потому что ее рука прошла сквозь тело незнакомки, словно через густой туман.

– Опять дразнишься? – проворчала девушка, похожая на Кристину, и надула щеки, играя обиду. – Ох, и не зря ведь тебя сестрицы не любят!

– Ха-ха-ха-ха…

Кристина резко обернулась, услышав позади себя хриплый раскатистый смех. Раздавшись, он стал будто отдаляться от нее эхом, теряясь в глухой стене из елей на той стороне снежного поля. И все же, вокруг не было ни следа, ни намека на того, от кого он мог бы исходить. И только игривый перезвон колокольчиков послышался вдали, когда задорный смех совсем сошел на нет.

– Пойдем, я кое-что тебе принесла. – Хитро подмигнув пустоте, сказала девушка, похожая на Кристину, и уверенным шагом направилась в сторону леса. И сама Кристина, недолго думая, пошла за ней следом.

– Младшая, младшая… все время младшая! – с обидой проворчала незнакомка. – Они ведь будто специально меня дразнят. Словно, всякий раз им непременно нужно ткнуть меня носом в то, что я последыш и вообще, самая из них слабая. Мол, сиди, Берта, на своем месте и помалкивай в тряпочку… младшим слова не давали! – жаловалась девушка, снова и снова поглядывая в сторону леса, словно видела там кого-то.

– А зато как чего надо, так сразу – Берта то, Берта се… То тучи им разгони, дождя не надо, то наоборот нагони – пашни сохнут. То давай, мельницу крути… А как мне один раз их помощь понадобилась, так сразу “перестань, глупая, ты ничего не понимаешь, куда ты лезешь, и без тебя справится”.

Кристина с интересом оглядела Берту с ног до головы и только сейчас поняла, что что-то еще с ней не так, помимо их необычной схожести. Девушка была одета в старомодное шерстяное платье, которое было ей до пят и выглядывало из-под грубо сшитого полушубка, вывернутого мехом внутрь. Опять же, этот платок на ее голове… ведь так совершенно точно очень давно никто не ходит, даже в самых захолустных уголках страны.

– Не связывайся ты, говорят, с теми ведьмами! Они границ в своей жадности не ведают. Ха! Будто я глупая и того не знаю! Да только с чего они вдруг струсили, не пойму. Когда мы, Самоэнские сестры, чего боялись, а?

Кристина вздрогнула, услышав это, но только шаг прибавила, чтобы ни в коем случае ни слова не упустить из того, что говорила Берта.

– Кто ж кроме нас тебе поможет… – вздохнула девушка. – А они, слышишь, все ни в какую! Демон ты говорят. Слышишь, Крампус? Ты – демон! Ха-хах… и это они меня глупой зовут после этого, и все младшей, как главную дурочку, кличут…

Кристина вздрогнула, услышав перезвон колокольчиков прямо рядом с собой и оступилась, рухнув в снег. Да так в нем и замерла, увидев нечто, к чему не была готова.

– Пришли. – с облегчением вздохнула Берта и вдвое быстрее зашагала вперед.

К небольшой, но крепкой деревянной хижине, сложенной из округлых брусьев в очень необычном замысловатом стиле. С резным коньком на крыше и какими-то витиеватыми узорами на входной двери.

А Кристина, спохватившись, помчалась за ней следом.

Недолго провозившись с замком, Берта распахнула дверь хижины настежь, и шагнула внутрь, стряхивая налипший снег с платья и сапог. Девушка вошла за нею следом, замерев на пороге от удивления.

В заброшенного вида хижине посреди леса царил уют. Да не простой, а рождественский. У одной стены, кривоватые самодельные стулья стояли вокруг такого же грубо сколоченного стола, но тот был накрыт по-праздничному. Со скатертью и какими-то незамысловатыми угощениями. Под потолком дома были развешаны красные и серебристые ленты. А в углу единственной комнаты, рядом с жарко растопленным очагом, стояла большая нарядно украшенная ель.

– Ого! Это что, ты сюда принес?

Радостно воскликнула Берта, увидев нарядное рождественское деревце. На его изумрудных ветках красовалось множество игрушек – стеклянных, деревянных, но больше всего было на них пряников и ярких леденцов.

Девушка обернулась прямо к Кристине, широко улыбаясь ей ее же улыбкой. Но посмотрела сквозь, заставив поежиться и вновь опасливо обернуться. Вот только позади, как и прежде, никого не было.

– А, да… сейчас. Погоди, любимый…

С этими словами Берта подбежала к двери и ловко сняла с гвоздика, вбитого прямо над ней веточку засохшей омелы.  А потом вдруг отшвырнула ее в сторону и достала из-за пазухи новую. Подняла ее над своей головой и трижды топнула каблучком по ветхому полу, едва слышно нашептывая непонятные слова:

– Тем ло тэ па, тэм ло тэ па, тэм ло тэ па…

А Кристина тем временем, совершенно потеряв дар речи, попятилась к стене, увидев, как прямо из воздуха позади Берты материализуется нечто.

Некто невероятный.

Высокий мужчина, красивый какой-то дикой северной красотой. Ростом под два метра и, как говорится, с косой саженью в плечах, на которых при желании, такой бы смог и быка с поля унести.

Он смотрел на Берту ласково, почти нежно и улыбался. Его будто и не волновали ни широкий звериный ошейник на его шее, развернутый шипами внутрь, ни массивные кандалы, которыми были скованы его ноги и руки.

Тяжелые цепи на его сильных запястьях тянули их вниз. Словно в насмешку к каждому из их звеньев крепились десятки маленьких серебряных колокольчиков. Они нежно позвякивали при каждом его движении, не позволяя ни одному из них остаться незамеченным.

И все же не это больше всего привлекало внимание в его внешнем виде. Кристина едва заставила себя оторвать взгляд от толстых черных рогов, словно корона языческого божества, венчавших его голову.

В светящихся расплавленным янтарем глазах мужчины вспыхнули обжигающие огоньки, когда Берта, счастливо улыбаясь, встала на цыпочки, потянувшись к нему за поцелуем. Но он вдруг перевел взгляд с нее, прямо на Кристину и хитро усмехнулся, скользнув по ее фигуре внимательным, изучающим взглядом. И от этого взгляда по коже девушки вверх тут же побежали колючие мурашки.

– Вот здесь мы и встретились с тобой в последний раз, любовь моя… Ах, как же долго я искал тебя, чтобы хоть на ничтожный миг увидеть вновь! Берта… Моя Берта! Или же… мне называть тебя Кристиной?

Он шагнул в ее сторону, оглушительно зазвенев тысячью тонкоголосых колокольчиков, словно в насмешку повторяя все громче и громче, и громче:

– Кристина? Кристина?! Кристина!!!

***

– Кристина…

Девушка распахнула глаза, сделав глубокий шумный вдох, как и в прошлый раз. Только теперь вокруг нее был совсем не снег и лес, а над головой не сияло яркими сполохами волшебное природное явление.

– Ну наконец-то!

Выражение искренней радости на лице детектива, сидевшего на коленях прямо рядом с ней, вдруг вызвало в ее сознании взрыв воспоминаний, по эпичности содержания сравнимый со вспышкой сверхновой.

– Аааа! – Кристина завизжала и, сбросив с себя руки Вобада, который пытался заботливо укрыть ее одеялом, предприняла попытку вскочить на ноги.

Но тут же рухнула на пол. С дивана, на котором лежала. Который стоял в комнате, смутно напоминавшей ту, с елью и очагом из видения, только чуть современнее обставленную.

– Эй, эй, ты чего? Кристина…

– Отстань! Не подходи ко мне! – с ужасом прокричала девушка, выставив вперед руки, и в то же время суматошно оглядывая поднявшегося ей навстречу детектива.

С ног, до… головы…

Его голова была совершенно цела, если не считать пары глубоких царапин, из которых, судя по бурым потекам, совсем недавно сочилась кровь.

Но Кристина не сомневалась в том, что видела. В том, что у детектива Вобада еще совсем недавно не было едва ли не половины головы!

Словно прочтя ее мысли, мужчина испуганно коснулся длинными пальцами той половины лица, которой в воспоминании Кристины не было вовсе… и тут же усмехнулся.

Но не своей. Другой. Тоже очень знакомой девушке улыбкой. И она ощутила, как холод и дрожь наполняют ее тело изнутри. Кристина все поняла.

– Ты… это же ты! Это все время был ты!

– Хе-хе-хе-хе… – тут же раздался ставший ей до боли знакомым смешок.

– А я все ждал, когда же? Ну когда?

Этот голос, он словно по-прежнему принадлежал детективу, но вместе с тем звучал совершенно иначе. Словно, чудесным образом приобрел все те интонации, которые Кристина слышала раньше. В своей комнате, когда вызвала духа, открывшего ей горькую судьбу Лавли. В хижине Берты, где она призвала рогатое существо с помощью омелы и заклинания.

– Что “когда”? – возмутилась девушка ошарашенно, на ходу припоминая все известные ей законы духов и демонов. – Как ты посмел забрать себе его тело?! Ты что… ты убил его, да?!

– Фу! Что за гадкие подозрения? – искренне оскорбился тот и даже руки на груди детектива сложил, словно подчеркивая крайнюю степень возмущения.

– У нас с этим сицилийским мальчишкой сделка! И просто чтоб ты знала, если бы не я, он бы уже три дня как гнил бы в колодце, в который его сбросили те гады.

– Ох, да что ты говоришь! – всплеснула Кристина руками и вдруг, хлопнув себя по обнаженным бедрам, поняла, что стоит посреди комнаты в одном только нижнем белье.

Вспыхнув спичкой, девушка поспешила прикрыться руками и едва ли не силой вырвала большой плед, снисходительно протянутый ей существом в обличии детектива.

Очень игриво подмигнувшим ей существом, которому Кристине жутко захотелось залепить за такие шуточки пощечину. Вот только тянуться к нему было далеко, да и в чем тело детектива виновато?