– Нет, – был категоричен Сорин. – Нет нужды. Рифовая Дорога по длине чуть меньше, чем Радужная Тропа. Мы потратим неделю, а то и больше, чтобы только добраться до Паратосса, центра Нижнего мира. Сейчас идёт год поклонения Великому Духу, много паломников, монахов. Там, – он указал пальцем себе под ноги, имея в виду Нижний мир, – сейчас больше религии, чем во всех храмах всех миров, вместе взятых.

– Он прав, – согласился с ним Эней. – Удачей будет не столкнуться с ярыми фанатиками, выступающими против покорения Запретного Дворца.

– К тому же, у меня есть… предчувствие, – азартно блеснули глаза Сорина, – я знаю, я чувствую, что мы найдём альда в столице. Слайсепт не зря стал первым многорасовым городом более шестидесяти лет назад.

– Но разве нам не нужна печать из консульства Нижнего мира, чтобы отправиться в путь? – всё ещё не была уверена Шари.

– Необязательно, – покачал головой брат. – Официально требуется хотя бы две из трёх печатей на документе, чтобы стать Рискнувшими. Мы с тобой – представители раттов, нет ничего, что бы могло препятствовать получению печати в Слайсепте. Эней, – он указал на него пальцем, чуть не ткнув в грудь, – будет представителем геранов, консульство Верхнего мира должно поставить печать. – С хлопком он ударил кулаком по раскрытой ладони. – Бум! У нас все необходимые бумажки, дирижабль и команда! Дело сделано!

– Ну, если ты так уверен…

– Я уверен, – ухмыльнулся Сорин. И вернулся к карте на столе. – Так, где мы были? А, точно. Мы добираемся до Лоунпата, там садимся на поезд и с ветерком доезжаем до столицы. На месте разбираемся, с чем имеем дело. Отыскиваем альда, готового рискнуть вместе с нами. Затем показываемся в консульстве и получаем печать, как готовая группа Рискнувших. Доходим до Нирмаунда – предгорного городка, он служит связью между Средним и Верхним мирами. Берём ещё один поезд и отправляемся в Верхний мир. Придётся побегать по воздушным островам, потому что, если я правильно помню, консульство находится в политической столице, а приедем мы в культурную. Сейчас…

Он заскользил пальцем по району воздушного архипелага. Эней, чтобы помочь, указал острым когтем на одно из названий. Сорин просиял.

– Да, верно, спасибо, друг мой! Мы приезжаем сюда, в Таминар, я правильно произнёс?

– Да.

– Хорошо. Так вот, прибываем в Таминар, оттуда добираемся до Новемии. Опять консульство, но на этот раз будем решать не только проблему с печатью, но и вопрос транспорта. В аренду нам должны выдать дирижабль. На это подписалось правительство Верхнего мира при обсуждении ситуации с Запретным Дворцом. При должном порядке они предоставляют команду и дирижабль, чтобы доставить Рискнувших до пункта назначения.

На последних словах Сорин ткнул пальцем в пустой участок в районе Верхнего мира. Там не было указано островов, архипелагов или каких-либо населённых пунктов геранов. Лишь облака.

– И-и-и, – протянул он, – я думаю, это всё. Краткий обзор. – Начал загибать пальцы, произнося названия: – Лоунпат, Слайсепт, Нирмаунд, Таминар, Новемия, Запретный Дворец.

Шари была обескуражена. Не один год они с Сорином обсуждали гипотетическое путешествие, но он никогда не вдавался в такие мелкие детали. Кроме столицы и Лоунпата не звучало никаких других названий. Теперь же перед ней был чётко прописанный путь.

«Сорин взялся дописывать сценарий собственной жизни, заброшенный богами», – ей вспомнилось, какое сравнение он привёл вчера.

– Звучит вполне ясно для меня, – Эней потянулся, наполовину расправив крылья и едва не сбив стоявшую на полках посуду.

– Естественно, мы можем отходить от плана ненадолго, – решил пояснить Сорин. Он уже складывал карту. – Например, я очень хочу посетить оружейный магазин в Слайсепте. Мама рассказывала, что там они держат копию отцовского меча. – Смущение окрасило его лицо. – Я бы хотел его увидеть.

Шари обратилась к Энею:

– У тебя есть какие-нибудь пожелания? Место, которое ты хотел бы посетить в Среднем мире?

Он покачал головой.

– Нет. Я никогда не был за пределами Верхнего мира. Я последую за вами, но не поведу сам.

– Ясно, – в задумчивости от его слов кивнула Шари. Эней в первый раз заговорил о своём прошлом. Это было хорошим знаком. – Так, когда мы выходим?

– Около пяти вечера, – сверился по часам Сорин. – Есть ещё пара часов, если хочешь что-то сделать. В половину шестого сменяется стража у ворот, а патруль в это время к югу от главной площади. Мы постараемся пройти так, чтобы нас не заметили и не донесли на нас дяде.

– Постой-постой, – опешила Шари, – ты планируешь выбираться тайком? Не через вход в Стирданор?

– Конечно, через вход, Шари, как иначе-то, – заверил её брат, – не по стенам же лезть. Эней и Тари перелетят с лёгкостью, но нам с тобой придётся быстро преодолеть эту точку, – он нахмурился, – не хочу, чтобы о нашем уходе дяде стало известно тут же, едва мы выйдем на дорогу.

– Ты всё просчитал, – под впечатлением пролепетала она.

– Разумеется, – с нотками хвастовства заявил Сорин.

Страха не было. Он должен был появиться, укорениться внутри Шари, поселиться на подкорках. Страх за брата, страх перед неизвестным. Но его не было. Шари ничего не боялась. Была удивлена, как легко всё для неё складывается: следовать за Сорином, составлять компанию ему и Энею. Обязанности? Появятся, наверняка, со временем. Когда сформируется команда. Когда они влипнут в первые неприятности. Когда Запретный Дворец перестанет быть таким… далёким. Недостижимым. Пока он маячил где-то вдалеке безликой фигурой, скрытой за облаками, куда более ощутимыми и реальными по сравнению с ним.

Ей станет страшно. Но позже, знала Шари. А пока что её переполняло волнение. Холодный восторг, взрывающийся брызгами внутри. Она вся трепетала от мысли о том, чему уже было положено начало.

В голове до того момента было пусто. Она наполнялась фактами и важными сведениями, которыми делился Сорин. Теперь же мозг заработал, как заведённая машина. Он чётко выдавал инструкции, что делать дальше.

Шари отодвинулась от стола и размяла ладони.

– Нам нужно решить, у кого останутся ключи от дома. Написать записку на случай возвращения мамы, – перечисляла она, – написать и отправить письмо ей же о том, где мы и куда собираемся.

Сорин внимал её словам и соглашался со всем сказанным. Потом подпрыгнул на месте от её громкого возгласа:

– Лиссар!

Эней обратил вопросительный взгляд на Сорина и хотел поинтересоваться, но тот ладонью попросил его молчать. Шари в нетерпении забродила по комнате, натыкаясь на мебель и обходя её.

– Мы должны навестить его, Сорин! Он говорил мне, что я пойду с тобой. Дарис! Он знал, что я пойду с тобой!

– Я никогда в нём не сомневался, – с широкой улыбкой произнёс он.

– Мы должны оставить ему ключи, – решительно заявила Шари. – У него наступит ремиссия. Скорее всего, его отпустят из госпиталя. Он мог бы пожить здесь, пока нас не будет. Последить за домом.

– Ему опять становилось хуже? – с тревогой спросил Сорин.

– Да, – расстроенно ответила она. – Недавно. Ты не мог знать, ты был весь в работе. Это было так же ужасно, как и в прошлый раз.

– О, боги.

– У Марим есть лишние ключи. Наши мы отдадим Лиссару. И вопрос с домом будет закрыт.

– Значит, решено, – щёлкнул пальцами Сорин. – Я сажусь за письма, потом сбегаю на почту. Эней, ты со мной. Как обычно, не высовываешься и остаёшься на крышах. И мне кажется, тебе пригодилась бы обувь, друг мой.

– Зачем? – опешил тот.

– Да, действительно, зачем, – фыркнул он. И вернулся к сестре: – Ты собираешь всё, что тебе нужно будет в дороге. Только не переборщи, Шари.

– Хорошо, – покорилась она.

– Затем мы берём вещи, закрываем дом. Большую часть багажа отдаём Энею и Тари.

Названные переглянулись. Сорин виновато развёл руками:

– Простите, ребята, но вам проще всего выбраться за пределы города. Вы сможете вылететь и дождаться нас у… – он напряг память, – у указателя на перекрёстке, он недалеко. Тари знает где.

Эней искал поддержки в глазах грифона. Тари кивнул, заверяя его, что всё схвачено.

– В это время мы с Шари навестим Лиссара в госпитале. Оставим ему ключи. Как раз должны успеть к моменту, чтобы оказаться у ворот в отсутствие стражи. У нас будет не больше двадцати минут.

На пути к госпиталю Шари окончательно поняла, что они уходят. Окидывая привычным взглядом окрестности, доску объявлений, кучкующихся раттов преклонного возраста, осуждающих молодёжь за их неугомонность, – все знакомые картины повседневной жизни скоро будут лишь воспоминаниями. Они отправляются навстречу неизвестности. Ведомые энтузиазмом и верой, готовые рискнуть просто ради самого риска. Шари больше не считала брата безрассудным. Увлекающимся – да, мечтателем – безусловно. Но теперь он решал их судьбу. И она готова была следовать за ним без сомнений.

До этого они встретились у дома. Заперли дверь на ключ, проверили багаж. Кроме рюкзака с вещами, Шари не расставалась с поясной сумкой, где хранила всё самое необходимое. Эней поделился размышлениями о том, что у раттов есть необычное предпочтение в одежде: на ней много карманов. Он связал это с особой чертой этой расы – запасливостью, накопительством.

«Ратты мало что выбрасывают. Любят чинить и перерабатывать. Это похвально, пока твой дом не начинает лопаться от всего хлама, что ты в него засунул».

Сорин счёл это камнем в свой огород и начал тщательно пояснять, что каждая вещь в его сарае и комнате необыкновенно важна и играет большую роль в повседневной жизни. Шари наблюдала за ними, и отчего-то ей было легко. Видеть, как раскрепощается Эней. Он больше не чувствовал себя потерянным в их мире. Найдя в ней и Сорине безопасность, он постепенно расширял границы своего пространства.

«Возможно, – думала Шари, – скоро в его кругу доверия найдётся место и для нас с Сорином. Если мы хотим пройти Запретный Дворец, мы должны быть ближе, чем просто знакомые. Необходима взаимная поддержка».

Такие мысли отвлекали её от того, что делали руки. А руки сжимали связку ключей и поправляли лямки рюкзака за спиной. Покидать дом сложнее, чем это звучит во вдохновляющих речах Сорина. И каким бы воодушевлённым он ни выглядел, ему тоже приходилось нелегко.

Обувь Энею так и не купили.

Сложив бандану инадев её на голову вокруг лба, как повязку, Сорин с уверенностью отправил Энея и Тари с багажом на место встречи за чертой города. Затем взял сестру за руку, и вместе они отправились к зданию с белыми стенами. Стражника не было на месте: вероятно, какой-нибудь больной нашёл время и возможность побуянить, и блюститель порядка покинул свой пост, чтобы его угомонить.

По дороге к палате Лиссара им встретилась одна из сестёр, занимающаяся его лечением. Она выглядела измождённой, очевидно, давно не спала, её руки дрожали, а глаза будто покрылись плёнкой. Хвост волочился за ней по полу.

Встретив знакомых ребят, сестра сделала над собой усилие и улыбнулась в приветствии.

– Вы плохо выглядите, – не стала лгать Шари, осторожно коснувшись её плеча.

– Знали бы вы, сколько раз я уже это слышала за сегодня, – устало согласилась с ней несчастная.

– Дай вам Дарис хорошенько отдохнуть, – посочувствовал ей Сорин.

– Последние две ночные смены выдались ужасными. Одного мальчика из детских палат лихорадило, приходилось непрерывно следить за его температурой. А потом у одного из этих обалдуев из стражи открылось кровотечение, – её губы, несмотря на улыбку, дрожали. – Им, видите ли, захотелось размяться.

– Как Лиссар? – Шари забеспокоилась, не был ли он одной из причин утомлённого состояния сестры.

– Стабилен, – заверила их сестра. – Жара больше нет, боли уменьшились. Сердечный ритм не приходит в норму, но мы ждём положительных результатов. Он спит сейчас. Эх, если бы все пациенты были такими же послушными, как он!

– Мы можем зайти к нему? – спросил Сорин.