Дрожь – мелкая, неконтролируемая – и уже привычное чувство жажды.

И в голове лишь одна мысль: «Уйти отсюда. Сбежать. Как можно скорее!»

Я почти вбежала в лифт и смогла успокоиться, лишь когда двери сомкнулись и он повёз меня вниз.

Дорогой чёрный автомобиль со знаками высшего ждал на прежнем месте. Дрейг открыл передо мной дверь, приглашая сесть.

К дому мы подъехали минут через двадцать.

– Машина прибудет за вами в восемь часов вечера, – сообщил талмуд, после того как я выбралась наружу. – Настоятельно рекомендую никуда не уходить и дождаться нас.

– Непременно, – отозвалась я и, не оборачиваясь, пошла к подъезду.

Войдя в квартиру, я некоторое время стояла, прислонившись к двери спиной.

– Добрый день, – произнёс механический голос.

– Привет. Новости есть? – спросила я, сбрасывая туфли.

– У вас гость.

Это заявление заставило меня резко вскинуть голову.

– Что? Какой гость?

Ответом мне послужило движение откуда-то сбоку и тёмная фигура, вставшая на пути.

– Здравствуй, София.

– Ты?

Глава шестая

София

– Явилась? – подходя ближе, процедил Фирс.

– Что тебе нужно? – спросила у него раздраженно и выпрямилась под немигающим взглядом злых глаз.

О том, как жених попал в квартиру, спрашивать не стала. Сама же несколько лет назад давала ему доступ. Только до этого самого момента Даниэль ни разу им не воспользовался.

Ясно, что ничего хорошего от его прихода ждать не стоило, но вот что именно стало причиной, узнать надо. А уж потом действовать.

– Что мне нужно? – неожиданно прорычал мужчина, подскочив и болезненно схватив меня за плечи. Встряхнул несколько раз и проорал в лицо: – Ах ты, дрянь!

– Ты что? Пусти! Пусти, мне больно!

Я попыталась вырваться, но не вышло. Фирс был слишком силён. Мужчина силком втащил меня в комнату и швырнул на диван.

– Думала, что я не узнаю? Какая же ты тварь!

– Узнаешь что? – потирая ноющее плечо, огрызнулась я. – Выражайся яснее. Разве это не первое правило политиков?

– Закрой рот.

– Так ты уж определись, – насмешливо произнесла в ответ. – Заткнуться мне или всё-таки говорить?

Даниэль зверем глянул на меня. Лицо побелело, на скулах выступили желваки. На бычьей шее обозначались нити вен. Еще немного, и ударит. Неужели забудется до такой степени?

– Думала, я не узнаю? Это ведь я оплачиваю все счета, София. Твои и твоей ублюдочной дочери.

– Не смей так говорить о ней! – крикнула я, вскакивая.

Но Даниэль снова толкнул меня на диван.

– А что не так? Не стоит разыгрывать из себя невинную деву, София. Всем известно, что ты не такая. Прыгнула в койку Уилсону, и жена с детьми не остановили.

– Ты ничего не знаешь, – процедила в ответ.

– Правда? Еще расскажи мне про великую любовь. Только не было её. Трэкоту надо было заставить тебя избавиться от ребёнка. До сих пор не понимаю, с чего вдруг такая сентиментальность.

Я хищно оскалилась и снова повторила.

– Ты ничего не знаешь, Фирс. Как был пешкой моего отца, так и остался.

Мужчина замахнулся, и я невольно сжалась, ожидая удара. Но его не последовало. Жених в последний момент удержался, но было видно, что это тяжело ему далось.

– Ты заключила сделку с дрейгом, – вместо этого произнёс он, опуская руку.

– Да, – не стала отпираться я.

Всё равно все скоро об этом узнают.

– Ты! Ты связалась с дрейгом!

– Я спасаю дочь.

– Ты предала своего отца! Весь мир! Ты дочь Фила Трэкота! Моя невеста!

Наверное, именно последний пункт его больше всего злил. Да, скандал будет знатный. Только недавно рассказывали, какая мы чудесная пара, а тут такой поворот.

– Фиктивная. Ты еще думаешь, что шесть лет помолвки – это нормально?

– Тебе же предлагали узаконить.

Предлагали – это мягко сказано. Уговаривали, угрожали, осаждали со всех сторон. Фирс и мать.

– Одно дело, когда невеста, а совсем другое жена, Даниэль, – покачала я головой, повторив то, что сказала два года назад. – Нет таких денег, чтобы я согласилась на это.

– Надо было урезать тебе оплату.

– И тогда бы ты лишился подставной невесты и поддержки простого люда. Мать правильно сказала, я для них пример самопожертвования. А ты еще слишком хлипко стоишь на ногах. За эти годы так и не смог закрепиться на месте.

Я не знаю, зачем провоцировала его, зачем высказывала то, о чём молчала всё это время. Может, потому что мне уже нечего было терять?

– Что ты предложила ему? – отрывисто спросил Даниэль.

И как только сдерживался.

– Кому? – спросила я, продолжая скалиться.

– А'Рэ Форру. Что такая, как ты, могла ему предложить? Они в качестве подстилок берут девственниц. А ты уж точно не подходишь под этот критерий.

– Так ты не знаешь? – наигранно удивилась я.

– София! Отвечай на вопрос!

– А ты у матери моей спроси, – насмешливо произнесла в ответ. – Ты ведь ей не сказал, не так ли? Примчался сюда в надежде самостоятельно разобраться и заставить меня отказаться и передумать. Только не выйдет. Я уже подписала соглашение. Кровью. Смирись, Даниэль, я больше не твоя невеста. И больше не завишу от тебя. Теперь придётся самому трудиться.

Он всё-таки ударил.

Пощечина больно обожгла щеку, заставив откинуться в сторону и замолчать, ловя ртом воздух, как рыба. Плюс ко всему перед глазами так и заплясали звёздочки.

– С-с-сука!

Я выплюнула слюну с привкусом крови на пол и взглянула жениху в глаза.

– Всё? Почувствовал себя мужчиной? Полегчало?

Но Даниэль смотрел не на меня. Точнее, на меня, но не в глаза. Я и не заметила, как край пиджака сполз, обнажая горящую метку.

Попытка спрятать её назад успехом не увенчалась.

Фирс стремительно схватил за руку, впиваясь взглядом в печать.

– Ты… не может быть? – зашептал потрясённо, поднимая на меня взгляд. – Ты тайрифи?!

– Я же говорила, надо было с матушкой посоветоваться, – с трудом шевеля губами, ответила ему. Щека всё еще страшно болела, и кожа будто онемела. – Глядишь, она бы и рассказала тебе ту тайну, которую хранила столько лет. От всех. Даже от тебя. А Уилсон знал.

– Тайрифи, – продолжал бормотать он, вглядываясь в лицо.

Наверное, мысленно прикидывал, как бы мог использовать дар в своих целях, если бы только узнал о нём раньше.

– Да, – подтвердила я, победно закончив. – Тайрифи. Которая теперь принадлежит Элгару Форру.

Взревел, утратив остатки самообладания.

Во второй раз он ударил не ладонью, а кулаком. Сильно, наотмашь.

Кажется, я всё-таки потеряла сознание. На десяток секунд. Не больше.

А когда очнулась, поняла, что лежу на диване, придавленная мужчиной, чьи руки лихорадочно пытались стащить с меня брюки.

– Нет, нет, – запротестовала я, еще не успев отойти от удара.

Но сопротивление было вялым и больше походило на конвульсии умирающего.

– Пусти! Фирс! Не смей!

Но тот даже не отреагировал, продолжая стаскивать одежду.

Я жалко всхлипнула, когда его пальцы коснулись лобка. Белья-то не было.

А в следующее мгновение Даниэля от меня буквально отшвырнуло. Он пролетел через полкомнаты и врезался в шкаф, который от удара разлетелся вдребезги.

Вместе с осколками Фирс рухнул на пол, а я огромными от ужаса глазами смотрела на чёрное облако. Оно увеличивалось на глазах, принимая размеры и форму уже знакомого мне мужчины.

Но как? Это невозможно! Невероятно! Может, у меня галлюцинации в связи с побоями Фирса? И я всё ещё в кошмаре.

Да, это сон! Точно сон! Потому что эта огромная тень – не сам дрейг, а именно его тень с изумрудными глазами – уж точно не может быть реальной.

Застонал, завозился Даниэль. Загремели, затрещали осколки от его неловких, рваных движений.

Надо же, а он оказался сильнее, чем я думала, если смог довольно быстро прийти в себя после такого удара.

Тень метнулась к нему – жуткая, статичная фигура. Склонившись, одной рукой подняла стонущего Фирса над полом.

А я… Я вскочила с дивана, путаясь в спадающих брюках, и взмолилась:

– Не убивай! Не убивай его!

И испугалась собственной смелости.

Не услышит. Или услышит, но возьмётся за меня. Я ведь даже не знаю, что это такое. Как? Откуда? Каким образом возникло здесь? Почему спасло от домогательств жениха? И что теперь будет делать?

Никто никогда не слышал о том, что дрейги могут делать такое. Даже высшие. Да, они могли обращаться в огромных крылатых монстров с острыми зубами, длинными когтями. Но ведь это совсем другое. Выходит, мы совершенно ничего о них не знаем.

Тень услышала. Замерла, продолжая удерживать постанывающего Фирса в руке, и повернула ко мне голову, пронзая изумрудом холодного взгляда.

– Не надо его убивать, – прошептала, тяжело сглотнув. – Пожалуйста. Он уйдёт и больше никогда меня не тронет. Только не убивай.

Я злилась на Даниэля, презирала и ненавидела, но смерти не желала.

Ничего. Тень даже не двинулась, застыв безмолвной статуей. А умеет ли она вообще говорить? И где сейчас сам дрейг?

Столько вопросов и невероятных предположений, что голова закружилась.

– Вторжение! – завопила система, заставив меня подскочить от испуга и обернуться. – Несанкционированное вторжение!

Проклятье! Кто там еще?

Дверь слетела с петель, и на пороге появились талмуды. Я так понимаю, это помощь прибыла.

– Отключить систему, – устало приказала я, дрожащими руками приводя одежду в порядок.

Дрейги вошли и вдруг синхронно опустились на колено, склонив головы и приветствуя тень.

Ого, как всё, оказывается, интересно.

– Только не убивайте его, – попросила я и добавила, надеясь, что это возымеет действие: – Это Даниэль Фирс. Сенатор. Его смерть вызовет большой ажиотаж и подстегнёт к новой волне забастовок и митингов.

А матушка точно не преминет этим воспользоваться, сделав из мужчины великого мученика и страдальца, умершего от лап монстров во благо Тэроса. Так уже было шесть лет назад, после гибели отца и Уилсона.

Тень разжала кулак, и мужчина кулём свалился на пол, громко застонав.

– Мы не тронем его, – поднимаясь с колен, заявил один из дрейгов. – Просто вынесем отсюда и объясним, что вы теперь находитесь под личной охраной.

Так это тень моя личная охрана? И только? Что-то слишком много церемоний и почтений для обычного сторожа. Нет, что-то тут не так. Но я сомневалась, что талмуды станут объяснять мне это.

– Позвольте, А'Рэ, – почтительно обратился мужчина к тени.

Тишина. Она даже не двинулась, но препятствовать не стала. Именно поэтому я облегчённо вздохнула, практически бесшумно, но тень услышала.

Я даже отшатнуться не успела, когда она вдруг оказалась рядом, так близко, что получилось разглядеть знакомые черты лица.

Мне и осталось только замереть и ждать, что будет дальше, стараясь ничем не провоцировать эту непонятную субстанцию.

Мягкое прикосновение к лицу. Невесомое, едва ощутимое, но она всё-таки коснулась меня. Ласково, осторожно. А потом вдруг растворилась в комнате, не оставив после себя и следа.

Нет, слишком много потрясений для меня одной.

Дрожа и с трудом дыша, я опустилась на диван, отрешенно наблюдая за тем, как талмуды вытаскивают Даниэля прочь из комнаты.

Впервые за долгое время мне хотелось выпить. А еще лучше – напиться, чтобы вырваться из этого водоворота, в котором оказалась.

Я даже встала с дивана, чтобы подойти к шкафчику и достать припасённую бутылку вина, но не успела.

Послышались шаги, которые заставили меня замереть и обернуться в сторону выхода. Талмуды вернулись? Сомневаюсь, что они начали носить каблуки. А это значит, что меня ждало новое сражение.

– Здравствуй, мама, – произнесла я, скрестив руки на груди и нацепив на лицо равнодушную маску.