Она рассмеялась, блеснув своей красивой белозубой улыбкой, и кивнула головой. Уселась поудобнее на высоком стуле и, подперев щеку ладонью, заявила:

– Я вся внимание.

– Да, но еще я сначала оплачу себе кофе. Быстро, пусть пока приготовят.

– Ладно, убедила, – нарочито снисходительно разрешила Гита, и мы, переглянувшись, рассмеялись.

– Отлично. Я вернусь ровно через минуту и расскажу тебе страшную тайну о том, что произошло этой ночью, – бодро отрапортовала я, резко развернулась на каблуках и едва не врезалась в грудь молодого человека, из-за чего мне пришлось резко остановиться и вскинуть голову.

Я тут же наткнулась взглядом на хитрые голубые глаза. А еще – на ужасно хитрую улыбку.

– Что же такого произошло этой ночью? Теперь я тоже заинтригован.

Я растерялась настолько, что забыла, куда шла. Мною овладело желание провалиться сквозь землю и исчезнуть прямо сейчас, чтобы не чувствовать, как сильно краснеют щеки, шея и уши.

– Саша?!

Да, это все, на что меня хватило, пока я стояла перед ним как истукан и хлопала глазами, не в силах сделать хоть что-нибудь, что не усугубило бы мое положение еще больше. Я ведь выдаю себя с потрохами одним своим поведением!

Нужно срочно поработать над умением скрывать свои эмоции. У меня с этим явно проблемы.

Я не понимала, что Воскресенский может делать сейчас в этом месте, но вдруг – оглушительный щелчок в голове, после которого все сразу встало на свои места. Я не должна была сейчас приходить сюда. Ведь Саша и Гита в прошлом одноклассники.

А сегодня у них встреча.

Где был мой мозг раньше? Саша продолжал хитро улыбаться, разглядывая меня, а я невероятным усилием воли заставила себя ни в коем случае не отводить глаз от его внимательного взгляда.

Он смотрел так, будто…

Боже, он в самом деле понял, о чем я говорила Гите! И это был мой полный провал, без вариантов.

– Лиз! Сколько лет, сколько зим! Как жизнь? Обнимемся? – елейным голосом протянул Саша, не переставая улыбаться.

Он издевался. Потешался над моим ступором в открытую. Да почти смеялся в лицо! Ямочки на его щеках очень некстати привлекли мое внимание, однако я быстро опомнилась и постаралась хоть что-нибудь ответить ему.

– Надо же, какая неожиданная встреча. – Получилось так неестественно, словно я была плохим актером дубляжа. Захотелось стукнуть себя по лбу.

– И не говори. А ты совершенно не изменилась с нашей последней встречи. – Снова издевка в его голосе. Конечно, ведь смеяться надо мной совсем не сложно, когда я выгляжу так растерянно. Это начало меня раздражать, и я гневно прищурилась, вскидывая подбородок.

Будь мы с ним персонажами какого-нибудь аниме, между нами непременно нарисовали бы черное сверкающее грозовое облако – настолько сильное напряжение чувствовалось сейчас.

Эмоции накалились до предела, и злость внутри меня закипала, бурля под кожей. Она не родилась просто так, не появилась из ниоткуда. Зачатком послужил тот всполох эмоций, что гудел во мне все утро. Так что либо я его придушу, либо…

– Саша, привет! Так давно тебя не видела, боже мой! – радостно произнесла ничего не подозревающая Гита.

Я чуть не вознесла хвалу небесам за то, что она заговорила.

Саша отвлекся от меня. Как только он посмотрел на Гиту, насмешка и лукавство из его взгляда исчезли. Я украдкой сделала глубокий вдох. Во время разговора с Сашей я почти не смела дышать, и теперь от избытка эмоций у меня кружилась голова.

– Привет, Гита. – Он улыбнулся такой красивой улыбкой. И ямочки снова показались на его щеках и приковали мой взгляд. – Прекрасно выглядишь.

Он обошел меня, чтобы обнять Гиту, а она, совсем не смутясь такого жеста, погладила его по плечу.

– Ты так возмужал, ну ничего себе!

Комментарий, кстати, был не так уж и далек от истины. Саша всегда был среднего роста и телосложения, но сейчас он казался намного выше и сильнее того парня, который жил в моих воспоминаниях. И я, стоя на высоких каблуках, едва доставала макушкой до его носа.

Почему, интересно, я не придала этому значения раньше? Вчера, например. Мы же стояли рядом, разговаривали, танцевали. В конце концов, ему всякий раз приходилось наклонять голову, чтобы поцеловать меня. И не заметила ведь совершенно, словно его высокий рост и крепкое телосложение, которого в помине не было, когда мы встречались, совсем не ново для меня.

А еще Саша стал заметно увереннее в себе. Конечно, о чем еще можно переживать, когда у тебя такое тело и обаяние?

Я сложила руки на груди и с недовольным лицом наблюдала, как он выпрямляется, выпуская Гиту из объятий, пожимает плечами и оглядывается на меня.

И снова его приветливая улыбка стала насмешливой. А взгляд таким хищным, таким красноречиво пристальным. Я же тонула в своей растерянности по самую макушку и не понимала, почему он так веселится, ведь ситуация, кажется, далеко не смешная.

По крайней мере, для меня.

Почти сразу же подоспел страх, липкий и холодный. Страх, что Саша сейчас что-нибудь сделает, скажет и этим унизит меня. Я не чувствовала себя в безопасности, когда он так смотрел.

А что чувствовал он?

– Долго мы не встречались, Лиз, – произнес Воскресенский.

Простейшая на первый взгляд фраза, которую незнающий человек счел бы банальной вежливостью. Но я-то все знала. Я сбежала утром, чтобы больше никогда с ним не видеться, чтобы забыть об этой ночи и о человеке, встреча с которым не должна была произойти, но произошла.

Тон абсолютно спокойный. Никакого осуждения, обиды или упрека, которые я ожидала услышать и к которым привыкла за время наших отношений. К тому же Саша совершенно не подавал вида, что мы с ним уже виделись, однако все это я замечала в выражении его лица: эти хитринки в ясных глазах, ухмылка, что приподняла уголок рта, брошенные безобидные фразы. Ничего не значащие на первый взгляд мелочи, но я понимала, что скрывается за ними. И он знал, что я понимаю.

А затем, когда мой взгляд скользнул на его шею, у меня едва не подкосились ноги. Саша повернул голову, и я увидела под воротником его серой рубашки красное вытянутое пятно – след от моих поцелуев, оставшийся после сегодняшней ночи. Яркий, в отличие от того, что красовался на моей шее. Я готова была умереть прямо на этом месте.

«Спрячь его сейчас же!» – хотелось завопить мне.

Я закусила губу, не успев скрыть свою реакцию, и уголок рта Саши словно приподнялся еще выше. Но не прошло и секунды, как Гита снова спасла меня от полнейшего краха.

– Ты вовремя.

– Да. – Саша смотрел на меня еще несколько безумно долгих мгновений, но затем отвернулся, обращая взгляд к ней. – Не хотелось заставлять вас ждать.

И тот жуткий засос, оставленный моими губами, снова скрылся под воротником рубашки, а я вздохнула с огромным облегчением.

– В итоге нас все равно заставляют ждать. – Гита покачала головой, приподнимая брови.

– На самом деле я думал, что жутко опаздываю, – как-то непривычно смущенно улыбнулся Саша и потер затылок, глядя на мою подругу. А потом вдруг снова перевел взгляд на меня. Кажется, слегка заинтересованный. – Лиза будет с нами?

Наверное, мне следовало ответить самой. Я чувствовала, что вопрос хоть и косвенно, но адресован именно мне. Поэтому открыла рот и приложила все силы, чтобы голос не дрогнул:

– Нет. Я зашла на пару минут поздороваться с Гитой. Вскоре оставлю вас, не беспокойся и наслаждайся встречей.

Холодный тон, которым я произнесла эти слова, придал мне уверенности, и я смогла еще выше приподнять подбородок и прямо взглянуть в его глаза. Они все еще немного смеялись, но смотрели с такой теплотой, что я снова потерялась.

– Какая жалость. Выходит, нам все-таки совсем не удастся пообщаться как следует. Ну, значит, в другой раз.

Мне показалось или он этой фразой упрекнул меня за то, что я ушла утром? Узнаю прежнего Сашу. Если так, то это не очень красиво с его стороны. Я не обязана была оставаться. Не обязана была ждать его пробуждения. Не обязана была вообще спать с ним! И уж тем более не обязана сейчас выслушивать все эти насмешливые полунамеки, которые взрывали мою голову. Пора взять себя в руки, если я хочу дать ему отпор.

Поэтому я заставила себя улыбнуться, пусть даже откровенно фальшиво, и едко сказала в ответ:

– Ты не расстраивайся слишком сильно. Видимо, просто не судьба.

Однако Саша будто не замечал моего раздражения. Или делал вид, что не замечал.

– Не судьба? – протянул он, продолжая смотреть прямо на меня. – Ты уверена?

Я почувствовала, что еще секунда – и мои ресницы вспыхнут. Чего он добивался? Я не понимала, и от этого злость во мне лишь росла.

А он прекрасно понял, что я разозлена и готова сорваться на ком угодно, и поэтому решил доиграть эту сцену до конца. Он подмигнул мне, улыбаясь еще шире и хитрее.

У меня, кажется, дернулся глаз.

– Конечно, уверена. И ты не сомневайся, – жестко ответила я со сталью в голосе.

Саша улыбнулся почти печально. А я, вероятно, выглядела слишком утомленной. Он наверняка видел меня насквозь. Ну и ладно. Пусть знает, что я ни капли не заинтересована в его играх.

В следующий момент между нами повисла тишина. Неловкая, скомканная. Я отвернула голову и украдкой вздохнула. Саша тоже вздохнул, отворачиваясь. Краем глаза я заметила, как он прячет руки в карманы своих светлых джинсов.

Тем временем звуки вокруг снова обрели громкость. Мягкая мелодия, что играла в колонках, тихие разговоры и смех за соседними столиками. Шум города врывался в кофейню каждый раз, когда дверь с легким скрипом открывалась, впуская или выпуская очередных посетителей. И солнечный свет из окна согревал кожу моей руки. Реальность вокруг оживала по мере того, как утихали эмоции.

– Лиз, – негромко окликнула меня Гита, и я с радостью подняла на нее взгляд, как на маленький островок спокойствия в этой душащей обстановке. – Ты вроде хотела взять кофе?

И, кажется, она что-то заподозрила, потому что голос был тихим и слегка настороженным. Гита говорила неспешно и аккуратно, а в ее глазах мелькало странное беспокойство.

Я поблагодарила ее про себя и постаралась улыбнуться в ответ как можно искреннее.

– Да, так и есть. Сходишь со мной?

– Да. – Она спрыгнула с высокого барного стула, беря со стола сумку. Ее стакан с любимым шоколадным кофе все еще был почти полон и остался стоять на стойке. – Схожу. Тебе взять чего-нибудь?

Вопрос предназначался Саше, и он приподнял брови, кажется тоже радуясь завершению нашего с ним разговора, потому что я заметила намек на облегчение, мелькнувший на его лице. Как странно, ведь это он провоцировал меня, ухмылялся на каждое мое действие и в конечном счете довел напряжение до того, что разговаривать стало практически невозможно.

– Эм… нет. Спасибо! – Саша подошел к барной стойке и присел на стул, соседний с тем, на котором сидела Гита. – Подожду вас здесь, девчонки.

– Хорошо. – Она улыбнулась, взяла меня под руку и повела прочь, в сторону кассы и прилавка.

И, скорее всего, уже собиралась задать мне несколько вопросов, которые ее очень беспокоили, но я – снова! – заговорила первой. Вернее, прошипела с таким яростным отчаянием в голосе, что самой сделалось плохо от этого:

– Ты почему не сказала, что он тоже будет с вами?!

– Ты же попросила дать тебе высказаться первой! – возразила она мне в тон, крича шепотом, все еще держа меня под руку и наклоняясь так низко, чтобы услышала только я.

И едва я открыла рот, чтобы ответить ей, как вдруг поняла, что ответить-то мне и нечего. Ведь не поспоришь даже.

Получается, это и была новость, которую хотела сообщить мне Гита? Что Саша тоже придет на эту встречу? Что ж, по всей видимости, это действие кармы. Это мне за мой эгоизм, несомненно. Надо на-учиться слушать людей, а не болтать без умолку.

– Так что ты хотела сказать мне? – прошептала Гита уже более спокойно, когда мы подошли к стендам с меню.