Спустившись почти в самый низ, нога подвернулась, и Настя упала, покатившись и пролетев несколько метров, до самой реки. Но боли она не почувствовала. Телефон вылетел из рук, приземлившись в нескольких метрах от нее, и девушка растерянно уставилась на светящийся в темноте экран. Телефон был в беззвучном режиме, ей кто-то звонил, но было плевать.

Нужно просто доплыть до середины реки. Доплыть и сдаться.

Телефон потух и тут же засветился снова. Упершись дрожащими руками в сырую землю, девушка поднялась на четвереньки и все же доползла до разрывающегося очередным входящим звонком смартфона.

Вопреки всем ожиданиям на экране светился номер Ромки, и её бедное сердце больно дернулось в груди. Помедлив мгновение, Настя решительно приняла вызов, прохрипев в трубку:

– Да?..

– Наська, ну где тебя носит? – донесся до слуха сердитый голос младшего брата. – Папа громы и молнии мечет, мама плачет… Ну ладно, фиг с ними, я сам, блин, волнуюсь уже!

– Я… Я скоро приеду домой, – прошелестела она в ответ, понимая, что никогда не сможет причинить им такой боли. Они все: и мама, и папа, и Машка, и даже Ромка – они любят ее. И они не перенесут… – Скажи им… Что со мной все в порядке. Я скоро буду.

– Хорошо, Насть. Давай быстрее.

Девушка отключилась и рассеянным взглядом уставилась на экран. Миллион пропущенных от мамы, папы, Ромки, Маши и… смс.

Подскочив на месте, Настя быстро переместилась в сидячее положение и судорожно провела пальцем по экрану, открывая полный текст:

«У тебя все в порядке, родная? Где мой обещанный смайлик?»

Сердце затрепыхалось часто-часто, к горлу подкатил ком. Саша. Он жив. Он написал ей сообщение. Судя по времени – только что.

Холодные пальцы не слушались, кое-как поспешно набивая ответное:

«Я в порядке. Ты где?»

«Скоро дома буду».

«Как ты?»

«Нормально. То есть, не совсем. Возникли проблемы. Небольшие. Малыш, мне снова придется пропасть на какое-то время. Прости меня. Не думай, что я тебя забыл. Я позвоню, как только смогу. И всегда помни, что я люблю тебя больше жизни».

Слезы полились по щекам. Судорожные всхлипы нарушили тишину вокруг, сотрясая жалкую одинокую фигуру девушки на берегу. Деревянные пальцы едва скользили по сенсорной клавиатуре, набирая ужасный текст:

«Будет лучше, если мы расстанемся, Саша. Насовсем».

Ответ долго не приходил. Настя застыла ледяной статуей, с немым отчаянием глядя в экран. Казалось, в эту самую минуту кто-то наживую выдирает у неё из груди сердце.

«Ты не хочешь меня ждать?»

– пришло спустя целую вечность.

«Я устала. Прости».

Он не написал больше ничего.

Она не ждала ответ. Согнулась пополам, уткнувшись лбом в грязную землю речного берега, и что было сил, завыла.

44

Месяц спустя

Шумилов отстал на несколько шагов, приглушенно разговаривая по телефону с кем-то из своих ублюдков, и Настя, ожидая его, застыла у огромного зеркала в вестибюле отеля. Скользнув по своему отражению равнодушным взглядом, в презрении скривила губы. Девушка по ту сторону стекла хоть и выглядела весьма эффектно – была ей омерзительна.

Лакированные туфли на длинной острой шпильке подчеркивали длину её стройных ног, как и темные чулки, резинку которых едва скрывал подол облегающего угольно-черного платья из шелка, с целомудренно-высоким воротником-стойкой и открытыми плечами. Изящное колье из белого золота, как дополнение образа, говорило о принадлежности к миру финансового благополучия и успеха. Как, впрочем, и профессиональный макияж, и вытянутые утюжком, идеально ровные блестящие волосы.

Дочь перфекта и невеста одного из самых молодых и успешных бизнесменов их небольшого, но прогнившего насквозь города, должна выглядеть соответственно. Шумилов нанял человека, который заботился о её стиле, продумывая всё до мелочей. Только вот, несмотря на всю эту щепетильную заботу, смотреть на себя в зеркало без этого невыносимого чувства гадливости внутри Настя еще не научилась. Как бы роскошно она не смотрелась, чувствовала себя при этом всегда одинаково – еще одной бедолажкой из отряда его вышколенных статусных шлюх. По крайней мере, выглядела она примерно так же, как они. Да и занималась примерно тем же. Разве что денег ей не платили…

Закончив разговор, бандит приблизился к Насте сзади. Поймав в зеркале её отрешенный взгляд, по-собственнически обхватил локтем за шею, притянул к себе и впечатал спиной в свою грудь.

– Какая же ты у меня красивая сучка… – произнес у самого уха, заставив прикрыть глаза от досады. – Сам себе завидую.

– Зато я себе не завидую, – хмыкнула девушка, открыв глаза и впившись в его отражение презрительным взглядом.

– Да что ты? – мерзко ухмыльнулся он. – Что же ты тогда так громко стонешь каждый раз, когда кончаешь подо мной?

Настя покраснела от тихой ярости, мгновенно заполняющей все ее существо от грудной клетки и до самых кончиков пальцев. Урод попал в самое больное место. Сильнее него она ненавидела только свое тело, которому было плевать на её чувства, и которое реагировало очень остро, когда нажимали на нужные точки. А после физического удовольствия каждый раз приходил ад. Душу разрывало на части. Разъедало кислотой от невыносимой тоски и черной злости.

– Это от боли, – сдавленно ответила она, уведя в сторону взгляд.

– Ну да, конечно, – снисходительно произнес он, убирая локоть с шеи девушки, чтобы переместить руку на её талию. – Думаешь, я не в состоянии уловить разницу? Ладно, идем уже. А то к началу спектакля опоздаем.

– Куда? – отозвалась Настя, с недоверием покосившись на ненавистный профиль.

– Ты не ослышалась, сегодня мы с тобой идем в театр, – насмешливо ответил он. – Будем приобщаться к искусству.

– А что, зависать в твоих вонючих притонах уже вышло из моды?

Губы ублюдка растянулись в ядовитой ухмылке, а его ладонь скользнула с талии вверх по спине и сомкнулась мертвой хваткой на шее девушки, с такой силой, что она едва не закричала в голос.

– Что-то ты разбазарилась последнее время, Джульетта, – скучающим тоном произнес бандит, причиняя дикую боль своими пальцами. – Хочешь, чтобы я тебя еще раз нагнул и в жопу выебал без подготовки?

– Нет, – прошипела Настя, наклоняясь вперед и тщетно пытаясь высвободиться из его хватки. – Не хочу… Отпусти!

Пальцы на шее разжались, и рука бандита снова вернулась вниз, заняв свое место на талии девушки, как ни в чем не бывало.

– Тогда за базаром следи.

Они дошли до двустворчатых дверей, ведущих из вестибюля на улицу, и Шумилов галантно распахнул одну из них, пропуская Настю вперед.

У отеля их уже ожидала машина – верный пёс Кеша безукоризненно выполнял любую работу по поручению своего хозяина. Его Настя ненавидела почти так же сильно – за равнодушие и хладнокровие, с которыми он это делал.

Шумилов распахнул для девушки дверь со стороны заднего сидения автомобиля, и обходительно подал руку, чтобы помочь забраться в салон.

Раньше Настя упрямо игнорировала подобные жесты, но её жениху это сильно не нравилось. А когда ему что-то не нравилось, он делал ей или очень больно, или унизительно. Сначала девушка мужественно терпела все его изощренные наказания, но последнее время начала сдавать позиции. Все чаще ей стало казаться, что проще смириться со своей участью и покориться ему, чем потом…

Помедлив всего мгновение, Настя все же вложила кисть в терпеливо ожидающую ладонь бандита, и равнодушно чиркнула взглядом по подъехавшему к гостинице такси… Да так и замерла на месте, как вкопанная.

Весь воздух словно вышибло из легких, а на спине выступил холодный пот – на переднем сидении такси рядом с водителем сидел Сашин друг. Тот самый Серега. Сыч.

И он смотрел на неё, глаза в глаза, буквально открыв рот. Настя непроизвольно опустила взгляд, наблюдая за сигаретой, что словно в замедленной съемке выпала из пальцев парня и ударилась об асфальт, слегка подпрыгнув и рассыпав сноп желтых искр.

Девушка поспешила отвернуться и сесть в машину, чувствуя, как в груди нарастает паника, бешеная истерика, которую она обязана была подавить, но не знала как.

Она ведь готовилась к чему-то подобному. Готовилась даже к еще более ужасному развитию событий, понимая, что в их маленьком городке слишком велика вероятность случайных встреч. Ведь вместо Сашиного друга её с Шумом мог увидеть и он сам.

Но где-то в глубине души Настя все же неистово надеялась, что этой встречи не произойдет… Только когда жизнь её жаловала?

Тяжелая дверь джипа с тонированным стеклом захлопнулась, скрыв девушку от обалдевших глаз парня. Настя с шумом выпустила воздух сквозь плотно сомкнутые зубы, и откинулась на прохладное кожаное сидение.

Может быть, он ничего не расскажет ему? Чтобы не делать другу больно?

И едва не рассмеялась наивному ходу своих мыслей. Конечно же, он расскажет! И наверняка расскажет все в мельчайших деталях! Разве Сыч похож на гуманиста?

В том, что оказалась права на счет Сергея, Настя убедилась уже на следующий день. Кеша куда-то очень торопился, привез её к родителям и, оставив у подъезда, тут же рванул с места, не дожидаясь, как обычно, пока она зайдет домой.

Недоуменно пожав плечом, девушка откинула тщательно уложенные волосы назад, и зашагала к подъезду. Но не дошла всего каких-то два метра, когда её окликнул до боли знакомый, такой родной голос…

– Настя.

45

Девушка медленно обернулась.

Саша стоял перед ней, рассеянно скользя глазами по её фигуре. Сверху и вниз и обратно. Чтобы в конце концов остановить взгляд на лице и посмотреть в упор.

Он ничуть не изменился за этот месяц. Те же простые синие джинсы и темная футболка, что невозможно идут ему. Те же слегка растрепанные густые волосы, к которым невыносимо хочется прикоснуться.

Разве что над бровью и на скуле багровеют два свежих шрама. От вида которых у Насти комок подступил к горлу. И родные глаза цвета стали теперь смотрят иначе. Требовательно, непонимающе.

Девушка вдруг поняла, что её всю с ног до головы дико трясет. Но не физически, а будто внутри. Каждая клеточка тела скачет в бешеном ритме, и сердце заходится в истеричной аритмии.

– Зачем ты пришел? – упавшим голосом произнесла она, усилием воли заставив себя оторвать глаза от его лица. – Уходи…

Это было невыносимо. Видеть его таким. И знать, что он видит её… такой.

Не дожидаясь ответа, Настя развернулась на каблуках и зашагала прочь. Но не прошла и двух метров, как её за локоть поймала жесткая рука.

– Подожди…

Девушка судорожно втянула носом воздух и прикрыла глаза, позволяя парню легко развернуть себя обратно к нему лицом, словно тряпичную куклу.

– Давай поговорим, – потребовал он, вновь вперив свой безжалостный взгляд в её глаза.

– О чем?

– Не здесь. Давай… пройдемся.

Настя рывком выдернула локоть из руки парня и отступила назад.

– Нам не о чем говорить. Мы расстались месяц назад. Тебе лучше уйти.

Парень шагнул на неё и снова схватил, только на этот раз уже за предплечье, и притянул к себе, продолжая впиваться хмурым взглядом в её лицо.

– Что происходит, Настя? – потерянным голосом спросил он. – Что у тебя с этим упырем?

– Не трогай меня, – процедила она сквозь зубы, тщетно пытаясь вырвать руку и с отчаянием глядя в его ледяные глаза. – Это не твое дело, ясно?! Отпусти…

Но рука парня только крепче сжалась на предплечье девушки, причиняя уже настоящую боль.

– Я бы понял, если бы с кем угодно другим… – со злостью произнес он. – Но с ним…

– Отпусти, мне больно! – прокричала она ему в лицо, чувствуя, как в глазах скапливаются слезы, готовые вот-вот хлынуть наружу.

Саша разжал ладонь, но не позволил ей снова отшагнуть назад, тут же схватив обеими руками за плечи, и мягко, но непреклонно удерживая возле себя.