– Желательно до приёма у княгини, – нейтральным тоном добавил парень.

– Егор, – с подозрением посмотрел я на него, – ты откуда такой умный взялся?

– Ась? – сделал карикатурно удивлённый вид Зареченский. – Чагой говоришь, боярич?

– Да тьфу на тебя, – рассмеявшись, махнул я рукой, решив не допытываться. То, что Егор умнее, чем старается казаться, я уже неоднократно замечал. А вот то, что он это не афиширует – только его дело. Каждый имеет право на свои тайны. И уж точно не мне его упрекать. – Долго нам ещё идти? А то что-то есть охота.

– С полчаса где-то, – сориентировавшись по одному ему известным приметам, пояснил воин.

И действительно, где-то минут через двадцать пять – тридцать мы вышли на огромную, вытянутую в длину метров на сто поляну. Да к тому же и немного обжитую. Тут стоял маленький домишко – сруб. Рядом с ним был грубо сколоченный стол и две лавки. В паре метров имелся выложенный большими камнями очаг под костёр, и даже присутствовал небольшой навес под дрова.

– Это тут твой пасечник живёт? – поинтересовался я у Зареченского.

– Не пасечник, а бортник, – наставительно поправил меня воин. – Нет, он дальше. А тут старая охотничья заимка.

– Не похожа она на старую.

– Так здесь периодически кто-нибудь ночует. Вот и поддерживают в нормальном виде.

– Да и ладно! – махнул рукой я. – Надобно пожрать!

– Сейчас, – кивнул Егор, скинул на стол свой рюкзак и скрылся в доме. Но почти сразу же вышел, неся в руке треногу под котелок. – Вот, чаю согреем да перекусим.

– Тогда я пока попробую манекенов наделать.

– Кого?! – удивился парень.

– Деревянных человечков, – пояснил я. – В качестве мишеней.

Оглядевшись, я пошел к противоположенному концу поляны и немного углубился в лес. На поиски подходящих брёвен и составления из них мишени в рост человека ушло минут пятнадцать. На манекен эта конструкция не походила даже приблизительно, но для стрельб годилась.

К этому времени вода в котелке почти закипела, а Егор, расстелив на столе чистую тряпицу, выложил на неё наш немудрёный харч.

Ещё минут через десять мы сидели по обе стороны стола, прихлёбывали обжигающе горячие напитки из кружек и насыщались. Было очень вкусно и сытно. Особенно если учесть, что утром ни он, ни я не завтракали.

Поев, мы какое-то время потрепались ни о чём, выжидая, пока еда усвоится, и только потом решили приступить к испытаниям.

Для начала я отстрелял по импровизированной мишени пару десятков простых патронов, привыкая к оружию. Не скажу, что пистолет был вершиной оружейной мысли. Скорее даже наоборот. Массивный, не особо удобный, без прицельных приспособлений. Радовало только то, что его очень даже приличный вес сейчас мной не слишком-то и ощущался. Да и бороться с отдачей стало попроще. Ну и в целом, сила выстрела и точность были неплохими, если приноровиться.

За время испытательных стрельб пришлось трижды заново сооружать мишень, так как выстрелами бревна опрокидывало. И ещё я выяснил, что с уверенностью попаду в человека шагов с тридцати. С сорока – процентов сорок выстрелов шли в молоко. А с пятидесяти я выстрелил всего два раза (оба мимо) и больше не стал – патроны жалко.

– Баловство всё это, – хмыкнул наблюдавший за мной Егор и взялся за лук. Быстро натянув тетиву, он отошел на дистанцию пятидесяти шагов, воткнул перед собой в землю пяток стрел и с пулемётной скоростью послал их в мишень. Все в яблочко. А затем с превосходством посмотрел на меня. – Ну как?

– Неплохо, – кивнул я и достал из кармана защитный амулет. Добежал до мишени, активировал его и повесил «на шею». Неспешно вернулся и попросил Зареченского повторить.

Артефакторный «Щит» сработал как надо. На этот раз стрелы натыкались перед манекеном на невидимую преграду и падали.

– Это чего?! – удивлённо вытаращился на меня воин, выпустив последнюю – пятую стрелу. – Это как «кольчуга», только ещё и невидимая?

– Ага, – с довольным видом подтвердил я.

– И ты это сам сделал?

– Ну, так!

– И сможешь сделать ещё?

– Ну, вообще-то я сделал парочку, – достал я из кармана второй амулет и показал Егору.

– Охренеть! Боярич, а ты знаешь, сколько такой амулет может стоить?

– Догадываюсь, – кивнул я. И с серьёзным видом добавил – Но пока светить свои способности не хочу. Хватит и того, что Добромила про целительские амулеты знает.

– Это верно, – согласился со мной Егор. – А на сколько попаданий рассчитан такой амулет?

– А вот сейчас и выясним! – произнёс я, заряжая пистолет и подходя к мишени на тридцать шагов…

Амулет выдержал ещё семь пистолетных выстрелов, а потом сдох. Причем в прямом, а не переносном смысле. Оловянная основа, из которой я его «вылепил», пошла трещинами, а внутренняя структура разрушилась. Досадно. Выходит, чего-то я не учел и сделал одноразовую вещь.

– Ну, тоже неплохо, – постарался утешить меня Зареченский. – Жизнь эта штуковина в любом случае спасёт.

– Это смотря чем в тебя стрелять будут… – пробормотал я, закрепляя на мишени второй амулет.

– В смысле? – не понял воин.

– Спецбоеприпас! – показал я Егору доработанный мной патрон. – По идее, должен игнорировать такую защиту. А в идеале и пробивать «Кольчугу».

– Ты не перестаёшь меня удивлять, боярич, – задумчиво произнёс Зареченский. И очень серьёзно добавил: – И вот про него точно никому знать не надо. Слишком уж это для тебя опасно.

– Знаю, не дурак, – так же серьёзно ответил я, заряжая пистолет.

– Если он, конечно, сработает, – добавил Егор.

Вместо ответа я как следует прицелился и выстрелил. И патрон сработал как надо, не заметив амулетный «Щит» и, словно для наглядности, опрокинув верхнюю часть манекена.

– Как-то так!

На заимке мы побыли ещё час. Стрельбы больше не устраивали, так как второй амулет после выстрела спецбоеприпасом тоже сломался. И я пока не мог понять, из-за чего. Вроде делал всё правильно. Поэтому мы согрели воды, заварили чаю и просто посидели, наслаждаясь природой. По крайней мере, Егор наслаждался, а я пытался понять, в чём ошибся. Да и вообще, для статистики надо было сделать хотя бы пяток амулетов. Ну да ладно, успеется ещё…

Затем мы потушили костер и отправились в сторону пасеки. Уж очень Егору медку захотелось. Ну, или с дочкой бортника пообщаться. Я вообще начал думать, что Зареченский тот ещё бабник. Но ни в коем разе его не осуждал. Тут напротив – завидовать надо. У меня вот вообще никого нет.

Что впереди что-то происходит, мы поняли где-то за километр. Вначале учуяли запах гари, насторожились, а пройдя ещё метров пятьсот, услышали истошный женский крик. Который резко оборвался и сменился мужским гоготом.

Мы переглянулись и, не сговариваясь, устремились вперёд. Я на ходу зарядил пистолет спецпатроном и проверил, как выходит из ножен меч. Егор же, остановившись на несколько секунд, натянул тетиву на лук и перевесил колчан со стрелами на пояс.

У самой границы леса мы замедлились, а потом, затаившись за невысоким, где-то по пояс, кустарником, и вовсе остановились. Ломиться с шашками наголо в неизвестность не хотелось. По крайней мере, мне. Что было на уме у Егора – могу лишь догадываться.

Картина нам открылась нерадостная. Частокол, до недавнего времени окружавший довольно крупное хозяйство, состоявшее из большого одноэтажного дома и нескольких бытовых построек, лежал на земле и местами горел. Причем создавалось впечатление, что его опрокинуло ураганным ветром. А судя по горению – ещё и огненным. А на дворе хозяйничали… военные? Именно так мне показалось при взгляде на пятерых мужчин в одинаковой тёмно-синей форме.

– Легионеры, – скрипнув зубами, тихо произнёс Егор.

А скрипеть зубами было отчего. Трое из тех, кого Зареченский назвал легионерами, опрокинув на поленницу, насиловали девушку, задрав ей на голову сарафан. Точнее, насиловал один, а двое удерживали ей руки и со смехом давали советы – видимо, ожидая своей очереди. Ещё один солдат выскочил из сарая с поросенком под мышкой и что-то радостно рассказывался своим товарищам. А последний на вытянутой руке держал за горло окровавленного мужчину и что-то тихо, но яростно у него спрашивал.

Дополняли картину два безжизненных тела, лежащих у входа в дом. Женщина и, кажется, ребёнок.

– Боярич? – с болью в голосе произнёс Егор и посмотрел мне в глаза, одновременно с этим втыкая перед собой в землю десяток стрел.

Я его вполне понимал. Судя по рассказам, Зареченский был с семьёй бортника весьма близок. А на дочку, которую как раз в этот момент насиловали, возможно, имел даже определённые планы.

Но и ввязываться в битву с противником, про которого мало что известно… К тому же, судя по частоколу, среди них как минимум один «Стихийник».

А с другой стороны, поступить сейчас по-другому мы не могли. Мне и самому хотелось остановить этих упырей. А уж Егор, несмотря ни на что, в любом случае кинется в бой.

– Дай мне три стрелы, – прошептал я. – Улучшу.

– Угу, – оживившись, Зареченский выдернул ближайшие стрелы из земли и протянул мне, добавив – Только они заговорённые.

– В смысле? – не понял я. Но сразу же махнул рукой. – Не важно. Хуже точно не будет.

Достав из кармана шило, я с помощью Силы раскалил его кончик и несколькими движениями вывел на древках стрел по две руны. А затем, сосредоточившись, наложил по простенькому кратковременному плетению.

– Попадёшь? – уточнил я, передавая воину стрелы. Вопрос не праздный. До врагов, навскидку, было где-то метров семьдесят. Мне с моим пистолетом даже пытаться стрелять не стоило. Разве что для фона.

Егор, не говоря ни слова, кивнул, а затем резко распрямился, вставая в полный рост, и пустил стрелу.

И вот тут произошли два абсолютно непредсказуемых события.

Боец с поросёнком под мышкой, который сейчас подошёл поближе к измывающейся над девушкой троицей и которому в спину как раз и летела посланная Зареченским стрела, внезапно уронил свою добычу и молниеносно, почти неуловимо для глаза, сделал шаг в сторону. Но стрела всё равно нашла себе цель, попав ровно между лопаток насильнику.

И вот тут-то и случилась вторая неожиданность. Стрела почему-то не просто убила гада, а взорвалась. Причем взрыв был такой силы, словно туда крупнокалиберным снарядом прямой наводкой зафигачило. Да ко всему прочему, ещё и полыхнуло огнём во все стороны так, что жар дошел даже до нас.

– Едрить! – ошеломлённо выругался Егор.

– Твою тёщу! – одновременно с ним произнес и я, вглядываясь в то, что осталось от усадьбы.

Троицу насильников вместе с жертвой, кажется, просто разорвало на куски. Бойца, что удерживал мужика, опрокинуло и протащило несколько метров вместе с жертвой. А похититель поросят взлетел в воздух и долетел до стены дома, здорово об неё шмякнувшись. Вот только почему-то не умер. И даже сознания не потерял. Вместо этого он довольно резво поднялся на ноги и посмотрел в нашу сторону. А спустя мгновение быстро, даже очень быстро, понёсся в нашу сторону, обнажив меч.

Одновременно с этим Егор, что-то пробормотав под нос, выпустил во врага вторую стрелу. Но тот, как и в первый раз, увернулся. Последствием этого стало попадание в стену дома и очередной сильнейший взрыв.

Бегущего человека, который за очень короткий промежуток времени успел преодолеть метров двадцать пять, взрывной волной толкнуло в спину. Но он, вместо того, чтобы упасть, сделал кувырок вперёд и снова оказался на ногах.

Третью стрелу Зареченский послал чуть ли не в упор – беглецу до нас оставалось метров пятнадцать. Но я, даже предполагая, что сейчас произойдет, сделать ничего не успел.

Увернуться от этого выстрела вражина не успел. Зато умудрился взмахом меча отвести стрелу в сторону. И она, соответственно, тут же сдетонировала.