Академия хаоса. Лабиринт стихий (страница 14)
– Нет, – покачал головой Родерик, досадуя на то, что дружбе, похоже, пришел конец. – Ты уверен, что тебе нужна женщина, которая в самом начале отношений с такой легкостью тобой манипулирует?
– А мне и нужна такая! – запальчиво ответил Энцо. – Кармелла наслаждается каждым днем, берет от жизни все и не боится хотеть еще большего. А если ты заглянешь в магическую управу и посмотришь на ее портрет в галерее…
– Так она же не маг, – нахмурился Родерик.
– Так она там с дочкой, – ответил Энцо. – Послушай, друг, ты знаешь, через что я прошел. После смерти Алисы я был вне себя от горя, и Эммет… Хотя и до ее самоубийства наш дом походил на могилу. Ей не надо было ничего. Равнодушная, холодная…
– Я хорошо помню Алису, – перебил его Родерик. – Я помню ее и до запечатывания, и после. Ты хочешь такой судьбы для Арнеллы? Сколько по-твоему это должно стоить?
Энцо открыл рот и закрыл, а после развернулся и пошел прочь.
Родерик сел за стол, чувствуя себя так погано, словно окунулся в грязную лужу. Но до чего же упертая женщина! Взятку решила предложить!
– Я слышала имя Арнеллы, – сказала Миранда. – Что там с ней?
– Не твое дело, – резко ответил он, взял чашку кофе, который успели принести, и, шикнув, отдернул руку.
Темные брови Миранды приподнялись, а глаза расширились от удивления.
– Маг огня обжегся чашечкой кофе? – задумчиво произнесла она. – Как интересно…
***
На обратном пути Миранда села напротив и уставилась на Родерика тяжелым немигающим взглядом.
– Здесь темновато, – сказала она. – Может, огоньку?
– Вот поэтому женщин со стихией огня сразу и запечатывают, – проворчал он, выглядывая наружу, будто заинтересовавшись огнями Фургарта. – Мы летим. Воздух, ветер, любая искра – и экипаж через минуту превратится в факел. Это опасная магия, Миранда, привыкай думать, а потом уже делать.
Девушка хмыкнула, и как-то сразу стало понятно, что она не поверила ему ни на грош. Плохо. Очень плохо. Наблюдательная и сообразительная, как некстати.
– Я немного замерзла, – пожаловалась Миранда и, склонившись, положила ладонь ему на бедро. Облизав губы, доверительно прошептала: – Говорят, маги огня всегда горячи. Это так, Родерик?
– Хочешь проверить прямо сейчас? – улыбнулся он.
Она провоцировала его, играла, как кошка с мышью. Девчонка из глухомани оказалась серьезным противником.
Откинувшись назад на спинку сиденья, Миранда медленно расстегнула несколько пуговок на черной блузке. Белая атласная кожа, казалось, светилась в полумраке.
– Что ты делаешь? – спросил он.
– А ты как думаешь, – улыбнулась она. – Прикоснись же ко мне, мастер Адалхард. Дай почувствовать твой огонь.
– Не боишься обжечься?
– Как ты о чашку кофе? – она нагло ухмыльнулась.
Он пересел на ее сторону сиденья, обхватил белую шею ладонью, вторую руку запустил в рыжие волосы, слегка потянув их назад. Венка под его рукой забилась быстрее. Как бы Миранда ни хорохорилась, она просто девчонка. Молодая, наивная, еще недавно влюбленная в какого-то остолопа. Такую легко обмануть романтичными бреднями.
– Говорят, если два мага одной стихии любят друг друга, то их силы умножаются, – сказал он тихо, глядя в черные глаза девушки и поглаживая гладкую кожу на шее. – Богов изображают с двумя лицами не просто так. Мужчина и женщина, две половинки. Если они находят друг друга, то становятся равными богам.
Миранда дернула головой, оттолкнула его руку и пересела на другую сторону.
– В этом все дело? – хмуро спросила она, застегивая пуговки. – Ты хочешь усилить свою магию, заполучив мою? Ты собираешься украсть ее у меня?!
– Успокойся, – устало вздохнул он, отворачиваясь к окну. – Ничего я красть не собираюсь. Все твое останется при тебе.
– Так скажи прямо, Родерик. В чем твоя проблема, кроме того, что ты самовлюбленный, наглый, эгоистичный мерзавец?
– А еще я старый, бедный и больной, – улыбнулся он уголком рта, вспомнив, какой характеристикой наградила его Арнелла.
Надо бы приглядеть за девочкой. Очевидно, что ее мать не отступится.
– Я в шоке, – с наигранным ужасом произнесла Миранда. – Разве ты бедный? Я надеялась пустить по ветру твое состояние, а теперь выясняется, что и пускать-то нечего! Как подло!
– Ты же, вроде, не хотела выходить за меня замуж.
– Догадливый какой, – похвалила она его.
– И ты… скажем, не особенно твердых моральных устоев.
Миранда прищурила глаза, как будто раздумывая, не дать ли ему пощечину. Наверняка рука у нее окажется еще тяжелее, чем у Арнеллы.
– Приму твое молчание за согласие, – кивнул Родерик. – И хочу сделать тебе предложение, от которого ты не сможешь отказаться.