Он видел, как терзает её неизвестность, как рвутся наружу невысказанные слова и дрожат от волнения руки. Ну, конечно, там же Рэйнир… старый друг! Ревность снова ущипнула за сердце, и О’Рэн отвернулся к окну, чтобы не провожать уходящую девушку взглядом. Однако Мэл не ушла. Остановилась у двери и напомнила:

– Ты не сказал, что за третья новость.

– Хотел оставить её на потом, – Альн продолжал смотреть в окно, – но, так и быть, намекну, чтобы подогреть твоё любопытство. Экспедиция раскрыла секрет, почему планета Нова призвала Хранителя, и теперь ясно, какую проблему должен решить нефилим. – В его голосе проскользнула усмешка: – Интересно, как он один со всем этим справится?

…Ему снился мирный, залитый утренним светом лагерь. Женщина по имени Зои, живая и невредимая, вынула из чудо-печки тарелку с едой и окликнула молодую помощницу:

– Ильке! Отнеси профессору ужин.

«Смешное имя, – подумал Рэйнир. – Как будто в стакане встряхнули мелкие камешки».

И проснулся, чувствуя, что его левая рука почти полностью онемела. Он пошевелился: плечо ощущало непривычную тяжесть. Всё еще плохо соображая, Рэйн скосил глаза и увидел спутанные русые волосы.

На его руке спала девушка.

Та самая, с хвостиком, которую – ну, надо же, вспомнил во сне! – звали Ильке.

За стенами палатки уже рассвело.

Он стал прокручивать в памяти то, что случилось ночью.

Сперва они просто лежали рядом и целовались, сдержанно, как на первом свидании. А потом увлеклись настолько, что в какой-то момент Рэйн обнаружил, что ласкает губами её обнаженную грудь. Долгое воздержание сыграло с ним злую штуку: ощутив мягкость и податливость женского тела, он потерял над собой контроль. Девушка не противилась, скорее, наоборот, хотя он набросился на неё, как голодный хищник – теперь это виделось ему так – не особенно беспокоясь, получает ли она от этого удовольствие. А когда наконец его накрыла ослепительная волна наслаждения, он просто откинулся на спину и… уснул. В один миг отключился и проспал до утра так крепко и безмятежно, как будто не было в его жизни ни потерь, ни близости смерти, ни войны – прошлой или грядущей…

Рэйнир прикусил губу и нахмурился.

Прежде он никогда не поступал так с доверившейся ему женщиной. Жгучее чувство вины и стыда охватило его, и он повернулся к спящей девушке, погладил по встрепанным волосам, по лицу. Может, еще не поздно исправиться? Пока все вокруг спят, он покажет ей, что умеет быть страстным, но при этом нежным и чутким.

Ильке открыла глаза, и он приподнялся, чтобы поцеловать её. Рука скользнула под тонкое походное одеяло, огладила упругую грудь, живот, потянулась ниже… но девушка прервала поцелуй и отодвинулась. Рэйн ощутил, что она сжалась, и покаянно выдохнул:

– Прости… я вел себя, как животное. Не знаю, что на меня нашло.

– Нет-нет, всё хорошо. – Она слабо улыбнулась. – Просто… немного болит. Я ведь никогда раньше…

Ильке смущенно умолкла. До Рэйнира не сразу дошло, потому что он ни разу не имел дела c inprimeira¹: у всех его женщин, даже у Лилли, до него кто-то был.

– Почему ты не сказала? – растерялся он. – Почему не остановила меня?

Она молчала.

– Почему ты вообще пришла ко мне? – Рэйн непонимающе смотрел на неё. – Разве такого ты на самом деле хотела?

Он откинул одеяло, чтобы Ильке увидела его шрамы. Полученные не в бою: стыдно вспомнить, как он едва не стал добычей падальщиков. Но девушка села рядом и прижалась щекой к его плечу.

– Я хотела, чтобы это был ты, – тихо проговорила она. – Потому что ты… необыкновенный. Когда я увидела, на что ты способен, я почувствовала, что…

Ильке нашла его ладонь, переплела пальцы, тихонько сжала. Ошеломленный происходящим Рэйнир молчал: он просто не знал, что сказать. В голове было пусто.

– Прости, наверное, это было глупо… и опрометчиво. – Не дождавшись ответа, девушка со вздохом отслонилась и начала собирать одежду. – Особенно если учесть, что я помолвлена и через две декады выхожу замуж.

– За кого? – машинально спросил он, пытаясь осознать только что услышанное.

– Какая разница? Он ученый, биофизик. Умный, целеустремленный, талантливый. Родители от него в восторге. – В её голосе Рэйн не слышал восторга, только какую-то обреченность. – Мы знакомы уже много лет. Он так терпеливо ждал, так красиво ухаживал… поэтому я в конце концов согласилась. – Ильке комкала в руках и без того мятую рубашку. – Но мне никогда не нравилось, как он целуется. – Она опустила глаза. – Ладно, не важно.

– Не выходи за него, если не хочешь. – Рэйнир не понимал, почему гражданские придают такое значение соблюдению всех этих церемоний. Для него всё было намного проще: есть любовь – наслаждайся ею, нет любви – ну значит нет.

– Не могу, – девушка покачала головой и продолжила одеваться. – Я обещала. И потом… приглашения разосланы, подарки куплены, платье сшито. Слишком поздно что-то менять. Да и ради чего? Чтобы снова остаться одной?

«Останься со мной, Ильке!» – едва не вырвалось у него, но Рэйн вовремя опомнился. Что он мог предложить ей? Половину койки в казарме? Однообразные будни на базе, вдали от родных и друзей, в ожидании, когда он закончит службу? Можно было бы выйти в отставку, построить маленький дом на краю города, как мечталось им с Лилли… если бы только его до сих пор не считали преступником и ренегатом. Ему было абсолютно нечего дать ей. И она наверняка это понимала. Она же умница… это он – идиот.

– Спасибо тебе за всё, Рэй Нир. – Ильке взяла в ладони его лицо и покрыла быстрыми поцелуями. Улыбнулась, но глаза её были грустными. Он хотел сказать «не уходи», но она приложила палец к его губам и скользнула к выходу. Когда полог палатки опустился за ней, Рэйн лег на спину и невидящим взором уставился в потолок. Такого смятения мыслей и чувств он давно уже не испытывал.

Через несколько крон снаружи раздался сигнал к подъему.

Лагерь пробудился позже обычного: раненым требовался покой, всем остальным – пара лишних часов отдыха. После завтрака Инн выставила дежурных из числа тессарийцев, чтобы всю ночь простоявшие в дозоре разведчики смогли хоть немного поспать. Впрочем, опасаться пока было нечего: радар «Громобоя» молчал. Оставалось сидеть и ждать посланный командором транспорт.

Инн хотела еще раз поговорить с Сиром Асадом о зергах, чтобы узнать как можно больше, но накачанный обезболивающими профессор крепко спал и будить его не разрешили. Побоялись, что живым старика до базы не довезут.

– Ему девяносто четыре года, и он лучший в Эмере специалист по электромагнитным излучениям, – сказал Эл Адар. – Если с ним что-то случится, Элли меня в порошок сотрет.

– Мы вас задерживаем, – вздохнула Инн. – Надеюсь, О’Рэн серьёзно отнёсся к моей просьбе поторопиться. – Она подняла глаза на мужчину. – Не могу поверить, что мы скоро расстанемся. Когда теперь получится увидеться вновь?

– Думаю, в ближайшее время. – Эл заправил ей за ухо выбившуюся прядь. – Волна событий стремительно нарастает, и трудно предугадать, что будет с нами не то что через день – даже через час. Но мы обязательно встретимся. Обещаю.

– Мне нужно столько всего тебе рассказать… – Девушка потерла лоб. – О группе особого реагирования «А-Нон-Тар», в которой я была офицером. О попытке свержения Патриарха и о том, как мы с Мэл оказались в тюрьме…

– Надо же, а ты, оказывается, бунтарка, – Эл усмехнулся. – После этого вас и лишили званий?

«После этого нас лишили жизни», – хотела сказать Джаил, но не смогла, представив, как дико это прозвучит для того, кто вообще не в теме.

– Долгая история, но, в целом, ты прав, – выкрутилась она. – Теперь мы обычные рядовые… и до сих пор неблагонадежны, с точки зрения закона. Когда мы встретимся снова, я тебе всё расскажу. Что бы ты обо мне ни думал, я далеко не идеальна, Эл. На моём счету немало ошибок, и последняя из них… – Инн опустила голову. – Я была в отношениях, когда мы с тобой познакомились. И в тот день… словом, Нолан считает, что я его предала. А моя вина только в том, что я побоялась сразу признаться ему, что полюбила другого. Хотела пощадить его чувства…

– Послушай, Инн, – остановил её Эл, – у каждого из нас в прошлом кто-то был. И все мы совершали ошибки. Но это не важно. Гораздо важнее то, что мы делаем сейчас и что ждёт нас в будущем. Думаю, ты извлекла из случившегося урок, и… если однажды твоё отношение ко мне изменится, я узнаю об этом первым.

– Оно не изменится, – уверенно проговорила девушка, помедлила пару мгновений и решительно взяла его за руку: – Капрал, как у вас принято объявлять о своих намерениях?

– В смысле делать предложение? – уточнил он. – Ну… обычно первым о своих чувствах сообщает мужчина, но окончательное решение остается за женщиной. Если она считает, что претендент достоин её и сможет сделать счастливой, то соглашается зарегистрировать брак. Мужчинам остается только ухаживать и надеяться.

– В таком случае, Эл Адар, – Инн опустила ресницы, а потом посмотрела прямо ему в глаза, – спешу признаться, что я бесконечно счастлива рядом с тобой, считаю тебя достойным партнером и прошу, если ты, конечно, не против, стать моим спутником жизни.

– Ты имеешь в виду…

– Да. Тессарийские военные не женятся, но тоже создают постоянные пары. Если оба этого хотят. А я… очень хочу. – Она поборола смущение и озорно улыбнулась: – Как вам мое предложение, капрал?

Мужчина притянул её к себе. Коснулся поцелуем виска:

– Я тоже люблю тебя, Инн’Джаил. Вернусь и скажу родителям, что у нас с тобой будет собственная семья.

Погрузчик прибыл раньше обещанного срока и привёз одну из помощниц Сиенны, которая сразу же занялась ранеными. При виде своих старший офицер Блум оживился, перестал напоминать бледную тень и даже взял на себя подготовку к отбытию. Пока он занимался сбором вещей, Джаил и остальные бойцы запаковывали погибших в привезенные пластиковые мешки, по одному переносили к прицепу и укладывали в контейнер. Действовали быстро, стараясь не думать о том, как этот страшный груз будут встречать на Нумере.

– Ты в порядке? – спросила Инн своего друга, видя, что Рэйн, хоть и оправился после вчерашнего, пребывает в странном расположении духа. Возможно, это были последствия контузии или приступа. А может…

– Я думала, за столько лет ты привык к потерям. – Она застегнула очередной мешок. – Какой смысл терзаться, если уже ничего нельзя изменить?

– А если было бы можно? – вдруг спросил он. Инн подняла голову: Рэйнир не смотрел на мёртвых. Его взгляд был устремлен в противоположную сторону, туда, где эмерийцы собирали свои палатки.

– Будь у меня шанс, – задумчиво проговорила бывшая офицер, – пусть даже крошечный, один из тысячи… я бы уцепилась за него и сделала всё, что в моих силах. Но смерть, в отличие от прочих бед, не оставляет шансов.

Рэйн не ответил. Только вздохнул.

Наконец оба отряда закончили сборы. Наступил неизбежный момент расставания.

– Хочу кое-что сказать на прощание, – Джаил оглядела эмерийцев и своих соплеменников, стоящих сейчас бок о бок, забывших про условности и границы. – Простите за пафос, но… этот поход навсегда войдет в историю двух государств, потому что он дал понять главное: мы не враги. И никогда ими не были. Наши народы – родные братья, с малых лет разлученные жестокими, не знающими пощады захватчиками. Настоящими врагами, с которыми еще предстоит бороться.

– И которых мы обязаны победить, – добавил Эл.

– А для этого придется объединить усилия, – подхватила она. – Но это – задача на ближайшее будущее, а пока… Пока я хочу сказать спасибо. Всем вам. За мужество и стойкость. За неоценимую помощь, – Инн посмотрела на разведчиков. – За находчивость и отчаянную храбрость, – девушка перевела взгляд на Рэйнира и молодого водителя, а потом подняла глаза на любимого мужчину: – За всё, что вы сделали на пределе возможностей, защищая других.