– Поддерживаю. Сделаем это вместе?

– О, ну хватит, чувак, – смеётся Грей. – Я всё понял. Никаких задних игр.

Мы поднимаемся по не менее белоснежной лестнице с нижней подсветкой и расходимся в разные стороны на втором этаже.

– Каллоувей, – зовёт Грей с другого конца коридора. – Как её зовут?

– Джейн.

– Надо же, у неё даже имя милое.

Я закатываю глаза, а он смеётся, исчезая с горизонта.

Грей выделил для меня отдельную ванну. Я серьёзно. Я не просил, но, что есть, то есть. Так или иначе, не пользуюсь его щедростью и добротой, а за заказанное мы всегда платим пополам. Таково моё условие: всегда пятьдесят на пятьдесят, может быть, поэтому Грей отсеял тех, кто желал извлечь из дружбы выгоду. А такое вполне возможно. У него можно попросить временно перекантоваться, деньжат и помощи в разрешении некоторых конфликтных ситуациях. Думаю, у человека, чьи родители открыли одну их лучших контор по уголовным делам мало проблем, кроме одной: куда деть чемоданы с деньгами.

Я вытаскиваю ключ из кармана и проворачиваю в замочной скважине.

Ванная комната закрыта, ключ только у хозяина и у меня, потому что на выходных там любят экспериментировать извращённые парочки. Последний раз кто-то засорил унитаз использованными презервативами. К утру на втором этаже стояла невыносимая вонь, и Грей позолотил руку слесаря приличной суммой. Я пользуюсь ею в тех случаях, когда тренируемся. Остальные видели сюжеты получше тех, что придумывают сценаристы порностудий.

Глава 6. Уилл

Снег, выпавший буквально за несколько дней, можно приравнять к годовым осадкам, но это не главная проблема. Намного хуже, что за день он растаял и оставил после себя гололедицу, к которой никто не был готов. Я парочку раз едва не сломал копчик, успешно балансируя на ногах подобно корове на льду. Сейчас в безопасности себя можно ощутить только в стенах дома, потому что погода снова ухудшается и ближе к вечеру разворачивается настоящая метель. От свиста ветра за окном волосы встают дыбом, угадайте, для кого это не такая уж и проблема?

Джейн, завёрнутая в пышный пуховик, за горловиной которого едва можно разглядеть лицо, а под шапкой – глаза, упорно сбивает сосульки с хрупкой черепичной крыши над своим окном и в тех местах, куда может дотянуться. Конструкция выглядит так, словно в любой момент готова обвалиться вместе с сосульками. Её энтузиазм похвален, если бы не был так опасен. Высунувшись из окна и стоя на подоконнике, она на максимальную длину вытягивает руку и сбивает ещё одну с помощью палки. Во мне просыпается защитник.

Я открываю окно и холод окутывает тело, из-за чего по коже ползут мурашки.

– Морковка, ты сумасшедшая, знаешь об этом? – Я перекрикиваю порывы ветра, чтобы она услышала, использовав в вопросе прозвище, данное Рэем. Он как-то в ходе разговора назвал её морковкой, и милое нарекание прицепилось.

И она слышит, но не так, как хотелось бы.

Джейн вздрагивает и роняет палку, ухватившись за оконные откосы, потому что сама едва не сиганула вниз. Сердце пропускает удар из-за острых ощущений. Я чувствую себя виноватым, очередной раз перепугав её до смерти. К сожалению, не могу похвастаться способностями Эдварда Каллена и спасти, оказавшись под окном за долю секунды. В моих возможностях остановить безумие, ведь одно неверное движение – и беды не миновать. Она могла рухнуть вниз и без моей помощи.

– Прекрати заниматься ерундой, – продолжаю я. – Ты могла упасть.

– Но я только что чуть ли не упала! – Округлив глаза, возражает она, но в голосе нет и толики раздражения или резкости. – Ты снова напугал меня, Уилл!

Жар расползается по венам, когда моё имя слетает с её губ. Готов слушать это вечно.

– Я не могу спокойно смотреть, как ты ползаешь по окну и рискуешь костями и здоровьем.

– На мне три слоя одежды, – Джейн сползает с подоконника и встаёт на пол.

Мне становится намного лучше, когда она прислушивается. По крайней мере, надеюсь, что она больше не будет заниматься этим самостоятельно.

Проклятие, где её родители? Куда они смотрят?

– Всё равно, – отмахиваюсь я. – Живо в дом, иначе в следующую среду придушу тебя подушкой за подобные выкрутасы.

– Уилл, одна из них может отвалиться в неподходящий момент, тогда кто-то получит сотрясение. Я должна это сделать.

– Мы же договаривались.

Джейн стягивает шапку, распуская длинные шёлковые волосы, и я наконец-то могу видеть эмоции на её лице. Она в замешательстве.

– Если нужна помощь, то обращайся, – подсказываю я.

– Но я же не безрукая.

– Но и не бронебойный Терминатор. Я к тому, что сломать руку, ногу или шею не так уж и сложно. Давай ещё раз: тебе нужна помощь?

Ну же, скажи да.

Скажи чёртово «да».

– Только над крыльцом, – жмёт плечами Джейн.

О-о-о да!

Аллилуйя.

– Две минуты, – киваю я, оттолкнувшись от окна, предварительно получив робкую улыбку.

Быстро натягиваю штаны и накидываю куртку, чтобы не слечь с температурой. Простуда не входит в планы на ближайшее будущее. Внизу зашнуровываю кроссовки и вылетаю на улицу, получив отменный хук по щекам от ветра.

Да уж, погода далека от солнечной. Небо затянуто серыми тучами уже несколько дней. Вокруг ни души, все наверняка притаились дома и укутались в тёплые пледы. Наш тихий район не славится многолюдностью, но по утрам вижу больше жизни, нежели вечерами. Мимо лениво проплывает машина и сворачивает на подъездную дорожку, я же добираюсь до крыльца соседнего дома, где обнаруживаю Джейн с палкой, которую она обронила ранее.

– Привет, – неловко произносит она.

– И тебе привет, безумная морковка.

Я орудую палкой, как бы комично это не звучало, несколько последующих минут в тишине. Джейн не остаётся в стороне. Она берёт метлу и смахивает льдинки на землю. Я первым нарушаю тишину.

– Уже выбрала, куда поедешь учиться? – Интересуюсь я и, окинув её насмешливым взглядом, добавляю: – Когда закончишь начальную школу, разумеется.

Не буду скрывать, вопрос с подковыркой. Я боюсь ступить на тот путь, у которого не будет продолжения; который заранее обречён. Подпустив её ближе – не захочу отпускать. Отношения на расстоянии вроде Титаника, который так или иначе потерпит крушение и пойдёт ко дну.

– Я выгляжу как девочка из младших классов? – Она хмурится, словно не знает, оскорбиться или радоваться.

– В хорошем смысле, Джейн.

– Я не хочу уезжать. Останусь тут, поступлю в общественный колледж.

Я оборачиваюсь и пристально смотрю на неё, не доверяя услышанному.

Общественный колледж? Есть ряд причин, почему он рассматривается редко, хоть и имеет ряд плюсов. Один из таких: сравнительно дёшево. Всего два года обучения и лёгкое поступление. Там не требуют высший балл по SAT¹⁰, а студентов в группах значительно меньше. Я могу сидеть в аудитории с сотней других, тогда как в общественном это небольшие группы: человек двадцать или тридцать. Наравне с плюсами куча минусов: во многих отсутствует кампус, практически нет активной студенческой жизни, меньше шансов получить стипендию и покрыть стоимость. Но всё это меркнет, когда дело касается диплома. Их не сильно ценят.

– Почему? – Я выхожу из ступора, но не принимаюсь добивать сосульки.

Джейн рассеяно жмёт плечом.

– Потому что это Нью-Йорк, тут океан возможностей. Можешь стать кем угодно.

– Кем хочешь стать ты?

– Мне нравится преподавать.

– Хочешь работать в школе? – Я поднимаю бровь. – Ты же понимаешь, с кем будешь иметь дело?

– Да, но мне нравится начальная школа. Старшая – не совсем моё. Я иногда сижу с соседскими детьми.

Я понимающе киваю.

Старшая школа – это тот ещё тернистый путь. Средняя, к слову, ничем не отличается, возможно, намного хуже, ведь тогда начинается переходный возраст, и не все ведут себя адекватно. Ох, чёрт, никто не ведёт себя адекватно. Необходимо иметь железное терпение и стальные нервы, чтобы выносить отбитых кретинов на ежедневной основе. Людей, которые решили во что бы то ни стало работать с подростками, нужно награждать орденом за отвагу.

– А ты? – Джейн склоняет голову к плечу, смотря на меня из-под ресниц.

Щёки у неё покраснели на морозе, а то, что она постоянно кусает губы, они налились насыщено розовым. Я, вероятно, совершаю фатальную ошибку, когда смотрю на них, потому что Джейн густо краснеет. Очевидно, я смущаю её, но ничего не могу с собой поделать. Я чертовски сильно хочу её поцеловать. Не буду загадывать, но почти уверен, что это может быть лучший поцелуй за всю жизнь. Суть в том, кого целуешь. Дело в чувствах к партнёру.

– Я в Бостонском колледже, – заставляю себя отвлечься на сосульки, боюсь не сдержаться и обрушиться на её губы, как подросток с гормональным всплеском.

– А специальность?

– Сценарный.

– Ого! – она выглядит впечатлённой.

– Удивлена?

– Думала, что ты спортсмен и поэтому бегаешь каждое утро.

Я улыбаюсь и кошусь в сторону Джейн.

Неужто следит за мной?

Было бы даже забавно. Я наблюдаю за ней, когда она копошится в саду, а она – когда выхожу на пробежку.

– Это для себя, хотя ты права. Я на спортивной стипендии благодаря футболу.

– Тебе не лень?

– Бегать?

Она кивает, полностью вовлечённая в разговор. И это не тот диалог, когда девчонка заглядывает в рот, нашла способ выделиться, видит симпатичное лицо с подтянутой формой и торопится похвастаться перед подругами, скидывая переписки. Мы живём в то время, когда внешность важнее начинки. Я уже был предметом бурного обсуждения в женской беседе. Но Джейн, кажется, искренне интересуется моими увлечениями, и я с лёгкостью клюю на это.

– Ты встаёшь в шесть утра и выходишь на пробежку, тогда как многие другие мечтают растянуть сон хотя бы на минуту.

– Так можно проветрить голову, полезно для здоровья, да и форму не теряю, – я поворачиваюсь к ней и подмигиваю. – По последним результатам, я самый быстрый в команде.

– Хочешь стать профессиональным футболистом?

– Если во мне разглядят перспективного новичка, почему бы нет? Я не расписывал планы на будущее, что выйдет, то выйдет.

– Получается, ты ещё в поиске себя, – улыбается Джейн, не видя в моей неопределённости ничего необычного.

– Наверное, так.

– А какие у тебя сильные стороны? Что нравится?

– Сейчас мне нравится сбивать сосульки с крыши.

Джейн мягко смеётся, и когда она делает это, морщит носик.

Я слушаю этот чарующий звук, улыбаюсь как идиот и подозреваю, что влип по полной. Так, как сейчас, ещё никогда не влипал. Не знаю, ощущает ли Джейн то же, что я. Испытывает те же ощущения, что я.

– Значит, одно из направлений – ландшафтный дизайн.

– Не думаю, – я отрицательно качаю головой. – Одри, например, варит свечи, Трэв выплёскивает эмоции в футболе, Коди умеет резать по дереву, Вики питает страсть к актерскому мастерству, постоянно ездит на мастер-классы, Рэй любит организовывать тематические тусовки, тебе нравится садоводство. Но мы все занимаемся другим. Это просто хобби, кроме Вики, отныне это её профессия.

– А ты?

– Мне нравится писать сценарий, составлять сюжет, придумывать характеры и действия, монтировать видео, играть в футбол и, может быть, немного сбивать сосульки с крыши.

– Не правда, тебе совсем не нравится сбивать сосульки с крыши. Это скучно.

– Мне совсем не скучно, и ты останешься целой.

– Я и была целой, пока ты не напугал меня. Снова.

– Прости, – я смеюсь, добивая остатки льда. – Не мог равнодушно смотреть, как ты рискуешь жизнью.

– Ты уже пробовал что-то делать?

– Где?

– По специальности.

– Да. Периодически беру платные проекты, поэтому иногда путаю день с ночью. Мне нравится работать по ночам, когда ничто и никто не отвлекает. Я вроде как сова.