Я встал и показал нежданному гостю комнату, в которой он мог отдохнуть. Сам направился к себе в кабинет, хотелось немного посидеть над своими чертежами. Мне очень хотелось разобраться, каким образом можно увеличить площадь заряжания камней на моем артефакте. Переделывать своё творение я не собирался, больно хлопот много, да и не нужно было этого делать. Если амулеты пойдут воякам потоком, то очень скоро у всех моих недоброжелателей будут иметься такие, а мне такой подарок не нужен. Хотелось разобраться для себя ради умственного обогащения.

Само собой, поработать мне не дали. Отец своим приездом умудрился испортить настроение брату и маме, я к гостю остался равнодушен, хоть сестра порадовалась. Видно он воспринял моё молчание за столом как-то по-своему, поэтому пришёл ко мне в кабинет. Дверь была не заперта, поэтому он вошёл и начал топтаться у входа. Я надеялся, что моё молчание он поймёт правильно, но, как выяснилось, зря. Потоптавшись, отец уселся в кресло напротив меня.

– Тоже не рад моему приезду? – Спросил он.

Я вздохнул и отодвинул чертёж в сторону.

– Мне всё равно, – ответил я. – Ну приехал и что? Чему я должен радоваться? Рос фактически без отца, лишь в самом начале немного поучаствовал в воспитании. Сейчас я пытаюсь поработать, а ты пришёл что-то выяснять. Зачем? Я занят, мне сейчас не до тебя.

– Ты на самом деле чудеса умеешь творить? – Спросил отец. По-моему, он даже не услышал моих слов.

– Да.

– Как у тебя это получается?

– Не знаю, как-то получается.

Ещё немного посидев и поняв, что разговора не получится, отец ушёл, я углубился в свои чертежи и схемы. Нет, сегодня ничего не получится, весь настрой сбил этот долбаный гость. Сам не понимал своей реакции на отца, вроде незнакомый человек, ничего плохого лично мне не сделал. Ладно, парню не помог, в тело которого я вселился, но я-то тут причём? Видно так привык во всём поддерживать своих родственников, что и неприязнь к этому человеку от них передалась мне, не понравился он мне сразу, как только вошёл. Посидев ещё немного и попытавшись снова настроиться на рабочий лад, я плюнул и пошёл спать.

Утром мне снова испортили настроение. Лера, добрая детская душа, рано соскочила с кровати и стала показывать дом отцу. Само собой, первая комната, в которую они пошли, была та, в которой находился мой артефакт. Мне нужно было проверить, зарядились ли амулеты, сегодня должны были приехать за очередной партией. Отец стоял посреди комнаты и с удивлением рассматривал всё вокруг. Даже Лера не заходила внутрь, а глазела около двери, причём всегда.

– Доброе утро, – поздоровался я. – Попрошу всех на выход, сюда нельзя заходить.

– Зачем ты это сделал? – Удивлённо спросил отец, полностью проигнорировав мою просьбу, да и пожелание тоже.

– Так нужно было.

– Это как-то связано с твоими способностями?

Я глубоко вдохнул и выдохнул, день начался не очень.

– Лера, передай маме, чтобы на меня завтрак тоже приготовила. С ней на работу поеду.

– Готовить не надо, – ответила сестра. – Там салатов много осталось.

– Отлично, – погладил я её по голове, – тогда чай пусть поставит.

Девочка умчалась, мой отец уже рассматривал драгоценные камни, лежащие на полу, те самые амулеты, за которыми должны приехать. У меня в душе начала зарождаться злость.

– Руки убери, – произнёс я, когда отец потянулся к камням, причём доброжелательности в моём голосе не было ни капли. – Молодец, теперь слушай меня внимательно. Ещё раз ты зайдёшь в эту комнату или в мой кабинет, то вылетишь из дома впереди собственного визга и больше никогда сюда не зайдёшь, понятно?

– Понятно. Прости, не знал, что тут что-то важное.

– Забыли.

– Ты сильно изменился, сын, – произнёс отец, когда мы поднимались по лестнице. – Раньше был добрым и покладистым мальчиком.

– Тебе поэтому наплевать на все мои просьбы? – Спросил я. – Потому что добрый и покладистый мальчик этого не заслуживает? Забудь, что было раньше, как видишь, всё поменялось.

Завтракали всей семьёй, даже Дима рано встал, хотя сегодня планировал выспаться, обычно только за ужином все собирались. После завтрака отца отправили к себе домой, Лере всё равно нужно было учиться, да и оставлять в доме этого человека никто не хотел, я уж точно.

В больничном комплексе всё шло своим чередом. У мамы появился ещё один профессор, который показывал свои умения, всеми силами пытаясь заработать себе вторую молодость. Они с Андреем Юрьевичем были друзьями, причём знали друг друга с детства. Как только новый работник нашей клиники узнал, что его друг получил молодость и лично в этом убедился, то сразу уволился со старой работы и устроился к нам. Мама приняла его без испытательного срока, всё же известный специалист в медицинских кругах. После обеда, как я и ожидал, приехал генерал и, забрав амулеты, сразу убыл, сославшись на срочные дела. Хорошо, что у меня хватило мозгов взять их с собой.

На работе уже все были в курсе, что мне исполнилось шестнадцать лет, даже поздравили. Во время поздравления я узнал, что за прошедшее время вылечил более трёх тысяч детей. Я сам удивился такой цифре. Девушки, работающие у нас, начали на меня охоту, сам не понимаю, почему они ждали именно шестнадцати лет. Я выглядел старше своего возраста, успел набрать вес и окрепнуть физически. Слухи, которые обо мне ходили по больнице, нисколько их не смущали. Теперь не проходило и часа, чтобы кто-нибудь из молодых медсестёр не приходил ко мне с каким-нибудь делом, причём эти дела часто меня вообще не касались.

Отец приезжал к нам каждые два дня, играл по несколько часов с Лерой и уезжал, с ночёвкой больше не оставался. Я надеюсь, он сделал для себя какие-то выводы, поэтому стал немного скромнее. Я всё равно обратился к мастеру и на дверь в комнату с артефактом установили замок, теперь чтобы туда попасть, сестра прибегала ко мне и просила ключ. Больше выяснения отношений у нас не было, даже когда нам удавалось всем вместе собираться за столом, всё проходило тихо. Дмитрий успокоился, да ему и некогда было, постоянно был занят своей фермой. От каждодневной беготни и нервотрёпки он немного похудел. Видно, что нелегко им давалось это предприятие, но за помощью пока не обращался.

У меня с отцом не было никаких отношений. Всего раз разговаривали с ним наедине, причём он сам этого захотел. После ужина я сидел в своём кабинете, раздался стук в дверь.

– Входите, – сказал я, прекрасно зная, кто пришёл.

– Можно? – Спросил отец, открывая дверь.

– Конечно, – ответил я. Когда со мной вежливо разговаривают, то и я отвечаю тем же.

Он зашёл и сел в кресло напротив меня, минуты три мы молчали, я его не торопил. Сам хотел немного отдохнуть, поэтому молча смотрел на отца.

– Андрей, можешь меня на работу взять? – спросил он.

– На какую работу я могу тебя взять? – Меня даже немного удивил его вопрос. – Кто у нас будет работать, решает мама. Я только за охрану отвечаю и то, кого привозят, того и беру. Ко мне в охрану ты никак не подойдёшь, у меня все участники боевых действий, других пока не беру.

– Татьяна меня на работу вряд ли возьмёт.

– Так ты иди и у неё спроси, тут я тебе не помощник. Вам лучше самим с этим вопросом разобраться. В больнице мне вообще помощники не нужны. Мне никто помочь не сможет, разве что в особых случаях.

– Понятно, извини, что отвлёк, – сказал отец и вышел из кабинета.

Конечно, устроить его на работу для меня не составило бы никаких проблем, но я этот вопрос решать не хотел. Был бы посторонний человек для нашей семьи, то возможно. Это мне легко с ним общаться, я его не знаю, даже если бы он просто пропал даже внимания бы не обратил. С Димой и мамой совсем другая история, как бы они его ни ругали, всё равно он им родной человек и они его не забыли. Брат вырос на его руках, собственно его истерика во время приезда отца и подтверждает сказанное. Не стал бы он говорить такое человеку, на которого наплевать. С мамой совсем другое дело, больно она была спокойна, видно и правда бывший муж стал для неё пустым местом, поэтому пусть решают такие вопросы без меня, тем более у меня на самом деле некуда его пристроить.

***

Настроение у Алистера уже несколько дней было отвратительное, ему дали самое сложное задание в его жизни. Он даже не ожидал, что вокруг нужного человека будет столько охраны. Ситуацию усложняло ещё и то, что парень почти не вылезает из своей деревни. В саму деревню можно было попасть, да вот беда, тихо украсть парня с девчонкой не получится. Да и сам паренёк не так прост, запросто его не скрутишь. Несколько дней назад с мужчиной связались и потребовали немедленно ускорить операцию. А как её ускоришь, когда вариантов почти нет, разве что совсем безумные, на которые даже самые отчаянные идиоты не пойдут. Он со своей группой уже несколько дней прорабатывал различные варианты. Как и обещал старик, средств на это дело никто не жалел, вообще никаких ограничений. В Россию выехали лучшие специалисты по подобным делам, даже в такой замечательной компании никаких реальных планов придумать не удалось.

Как оказалось позже, Алистер зря ругал начальство, которое даёт невыполнимые задачи. Старшему группы была передана посылка с пояснением, что находится внутри, окончательный план захвата потребовали составить самим. Через двое суток совместными усилиями удалось разработать операцию. Конечно, план был не идеален, но осуществим, а значит, нужно было испытать удачу.

Глава двадцатая.

Неожиданно впервые за несколько месяцев у меня начало появляться свободное время. Сейчас я находился в больнице всего по паре часов в день, после чего уезжал домой заниматься созданием нового артефакта. Как я уже говорил, поток больных из России уменьшился. Конечно, много было желающих из-за рубежа, в основном из Германии, которые хотели попасть ко мне на приём, постепенно к немцам присоединялись и другие страны, но пока не так активно. Конечно, им не нужна была наша больница, в Европе была масса всевозможных клиник с качественным оборудованием и профессиональным персоналом. Им нужен был я, а они мне нет. Я попросил маму никого пока не записывать, она согласилась, видела, как сильно я вымотался. Больше устал не физически, а скорее морально, за последнее время излечил больше людей, чем в своём прошлом мире за всю жизнь. Постоянно принимать больных было тяжело, поэтому и решил взять перерыв, всем не поможешь.

Из напрашивающихся ко мне на приём иностранцев часто были именитые врачи. Андрей Юрьевич подсказывал, с кем следует побеседовать, а с кем лучше не стоит. У меня складывалось ощущение, что он знает всех врачей, которые достигли больших высот в своём деле. Если сначала я удовлетворял их просьбы о встрече, то потом прекратил эту практику. Весь разговор сводился к попытке выведать секрет моих умений. Когда это не получалось, пытались заманить меня в свою клинику. В общем, пустая трата времени.

Постепенно даже больных детей стали принимать по записи, а не как раньше. Родителям или родственникам просто звонили и говорили, в какое время они должны привезти своих детей, что вызвало шквал возмущения. Все быстро привыкли к тому, что могут привезти своих детей в любое время, поэтому часто у нашей больницы было столпотворение. А если учитывать, что никого не волновало ограничение по возрасту, то бардак стоял знатный. Попробуй не пусти мать с ребёнком, крик будет стоять до небес. Причём добросердечные граждане поддержат именно мать, а не врачей. Как же так, не могут вылечить смертельно больного ребёнка. А то, что их лечит всего один человек и он физически даже при всём своём желании не может помочь всем, никого не волновало. Военные в этом вопросе никак помочь не могли, им было приказано запускать только местных жителей, их родственников или тех людей, которые записаны в очередь на лечение. Проблема была в том, что о возрастном ограничении знали все заинтересованные люди и при звонке просто называли нужный возраст ребёнка. Были случаи, когда в больницу привозили взрослых подростков, которые были записаны как десятилетние дети. Но после того как этим людям отказывали в лечении, они не уезжали, а оставались, продолжая на что-то надеяться. Конечно, не все, но непонятливых хватало. У больничного комплекса постоянно стояли десятки машин, внутрь их не пускали.