– Где он? – спросонья вскрикнула Дива, оторвав голову от подушки. Лучи полуденного солнца ударили в глаза, словно молот кузнеца по стали.

– Кто? – отшатнулась Блага, выпучив глаза. – Кто здесь с тобой?!

– Ворон…– выдохнула Дива, приложив ладонь ко лбу.

– Нет тут ворона никакого, привиделось во сне. Спать до полудня, и не такое почудится! – сердито заметила няня. – Я думала, ты уже на ногах давно, будили ж тебя!

– Веки словно каменные…Глаза открыть не могу…– Дива все еще была под впечатлением тяжелого сна, который не желал отпускать ее из своего плена.

– А надобно открыть веки-то свои княжеские и уже приниматься за дело! Приданое готовить…

– Все сделано уже, все как надо, – Дива приникла к окну и выглянула на залитый солнцем двор. Вид оживленной улицы, голоса людей и лай собак отогнали ночной морок. – До ночи вчера копалась с этими тряпками…

– Это не тряпки! – поправила Блага строго и чуть обиженно.

И правда, сундуки в горнице были раскрыты, из них выглядывали пестрые ткани. Как и сказала, вчера Дива впопыхах доделывала то, чем ей следовало заниматься не один год до благословленного дня.

– Дошила…Ужели…– удивилась Блага. Она не ждала, что легкомысленная воспитанница сподобится взять в руки иголку и нитку, поскольку до сей поры не выказывала к ним интереса. – Тогда бегом в бани. И возьми с собой кого-нибудь из девок, пусть отмоют тебя хорошенько.

– Ну не такая уж я грязная…– все еще зевая, Дива принялась натягивать юбку.

– Такая, такая. Для жениха чистая-пречистая должна быть. Много дел сегодня. Все надо поспеть до гостей…

Первым делом Дива устремилась в стряпную. Молоденькая кухарка Весняна аккуратно выкладывала свежеиспеченные каравайцы на большое блюдо, бережно прикрывая их кипенными полотнами.

– Веся, гляди: у тебя каша из горшка лезет…– кивнула Дива стряпухе на убегающую из посуды разбухшую крупу. Опустившись на лавку, сонная княжна заинтересованно потянулась к выпечке. У нее всегда был отменный аппетит, а сегодня и подавно.

– Ничего не успевается! – подскочив к печи, Весняна уже тащила ухватом тяжелый горшок. – Княжна Велемира все утро ходит, сердится, что невесту сыскать не может…Привели портних, дабы платье ушить…– негромко напомнила кухарка Диве. – И Злата такожде недовольствует…

– О, русалки…– раздраженно вздохнула Дива, услышав небезразличные имена. Она любила свой красивый большой дом, свое радетельное окружение, свои занятия. Большую часть времени она полагала себя беззаботной и счастливой. И все же давным-давно устала от придирок мачехи и старшей сестры, которые были той самой ложкой дегтя в ее бочке с медом. – Ох, Веся…Сонно мне сегодня…Несносные петухи всю ночь орали, спать не давали…Так что Злате надобно от меня?

– Говорит, надо забрать у мастера украшения…Хотела вместе идти, даже велела тройку запрячь, но так и не дождалась княжны…

– Украшения?..– дожевав булку, Дива потянулась к следующей. И да. Няня что-то вчера упоминала про мастера. Вообще-то, сходить мог бы кто-то из слуг. Однако отец отчего-то всегда жаждет вплести своих отпрысков в паутину труда. Наверное, чтобы они росли не слишком ленивыми. – Ах, да, припоминаю…

– Но и не только это, – Весняна заговорщически понизила голос. – Также самим князем Злате было поручено рассказать княжне о том, что нужно делать в брачную ночь…

– Кажись, там есть, что послушать, – Диве мачеха отчего-то казалась распутной. Возможно из-за обилия украшений, а может, из-за того случая в поле.

– Это надо обязательно, княжна, – Весняна также одобряла затею Гостомысла. – Чтоб не теряться…Таковы правила.

– Да, но…– Дива вздохнула. Ей не хотелось даже видеть мачеху, не то что внимать ее мудрости. – Веся, а ты можешь мне быстренько объяснить, что там потребуется? – застенчиво поинтересовалась Дива.

– Да я ж и сама не знаю, – улыбнулась милая Весняна.

– Проклятье…Ну ладно, – Дива решила пока оставить тревоги о брачной ночи. – Кстати, а батюшку не видала?

– Так князь с самого утра направился к стенам города – ворота украшать щитами со знаком рода…

– Ах, да, – кивнула Дива. Действительно, отец что-то говорил про важность фамильных символов, которые необходимо явить на всеобщее обозрение.

– Вот ты где! – в дверях появилась стройная фигура Велемиры. – Я все утро тебя ищу! Это еще что? Ты почему в столь непотребном виде? Вернется отец – я ему все расскажу! – погрозила княжна. – Я с твоим платьем одна носиться должна?! Отпустила уже портних! Ждать тебя мочи не было! Опять за ними идти?!

Сегодня старшая сестра отчего-то не казалась Диве такой устрашающей, как обычно. Впрочем, оно и понятно. Еще не кончится неделя, как власть Велемиры рухнет. Впереди новая жизнь. Неизвестно, что грядет. Но известно, что там не будет Велемиры. И Златаны.

– Да здесь они, портнихи, – тяжело ступая, няня Блага несла на себе плетеный короб со сложенными в нем расшитыми скатертями. С рождения она знала девочек, воспитывала их как собственных дочерей, надеясь, что когда вырастут, они подружатся. Сестры еще в детстве были разные, а теперь сходства в них не было и подавно. Строгая Велемира не выносила ребячества младшей сестры, считая ее взбалмошной и наивной. Когда в доме бывали гости, все наперебой восхищались хорошеньким личиком Дивы, ее живым нравом и шутками, а Велемиру старались хвалить за практичность и ум, подчеркивая то, какая она послушная и примерная дочь. Возможно, отношений не сложилось еще и потому, что сестры были неродными друг другу. – Дива, ты почему все еще тут? – забеспокоилась няня. – А ну, бегом в баню! Чтоб не видела твоей растрепанной косы! Скоро жених явится, а она только с постели! Уж гонец прибыл! На подходе гости наши! К вечеру точно будут! Надо за сегодня все поспеть! Чтоб назавтра празднование прошло удачно!

– Да, да! Верно! Радимир увидит это взлохмаченное пугало, развернется и ускачет обратно, ха-ха! – радостно злорадствовала Велемира. – И прощай тогда, Изборский жених!

– И вот еще…Злата хочет поговорить с тобой, не забудь найти ее, – напомнила теперь и Блага.

Дива ничего не стала отвечать. Она была из тех людей, которые не желали делать то, что им не нравится, и не делали этого.

****

Любуясь своим отражением в лужах прошедшего дождя, Дива вприпрыжку бежала по тропинке. Она направлялась в сторону ворот. Ей не хотелось сидеть в тереме и перекладывать рубахи да рушники. И она решила, что не будет ничего прекраснее, чем, предвкушая празднество, прогуляться по родной земле и насладиться последними теплыми деньками. К тому же теперь она явственно почувствовала близость подступающего будущего. Родной край, каждая изба знакома! А где-то есть княжество не менее могучее и прославленное, и оно ждет будущую княгиню!

У ворот шла какая-то возня. Распаренный от жары и напряжения князь метался из стороны в сторону, выкрикивая указания дружине и плотникам. Пятеро молодцев пытались укрепить огромных размеров тяжелый деревянный щит, на котором был вырезан символ рода – бурый медведь.

– Левее, левее! Нет же, правее! Остолоп! Я что сказал? Еще левее…А ты куда клонишь? Правее! Вот так, выше! Выше! Да ниже же! Да не до конца! А край, край-то повис!

– Князь, куда уж выше-то? И так со всей округи видать…– возразил один из дружинников.

– Делай, что я сказал! Еще выше!

– Пошевеливайтесь, нам еще второй брус крепить! – поддакнул Бойко, тут же помогавший Гостомыслу.

– Может, наклонить к земле? Незрим узор с высоты, – послышался звонкий голосок. Задрав голову, Дива стояла позади отца и его помощника, щурясь от солнца, которое уже миновало свой зенит и кренилось к западу. Ее волосы были распущены и развевались на ветру, прихваченные лишь тонким венчиком. Юбка слегка колыхалась ярким узором. Дива приветливо улыбнулась присутствующим, как обычно делала при встрече с людьми.

– Дитя, ты зачем не готовишься к гостям? – Гостомысл удивленно уставился на дочь.

– Да я уже все заготовила, – пояснила княжна, которая умышленно ушла из дома, дабы развеять тревоги, нараставшие в суете приготовлений. – Свадьба все равно ж не сегодня…

– И то верно, – Гостомысл задержал взгляд на дочери и с гордостью заметил, – какая ж ты у меня раскрасавица уродилась! Жаль отдавать ему! Ну ладно…

– Приветствую, – Дива мимоходом кивнула молодому парню, который, как и остальные, держал тяжелый брус и чуть не выпустил тот из рук, увидев ее. – Батюшка, я по делу важному…– кашлянула Дива. – Я заберу Пересвета? Как ты и велел, надо украшения забрать из мастерской! Необходимо с провожатым! А то мало ли что…Да и другие поручения имеются для него…

– Может, еще кого в помощь возьмешь? – забеспокоился Гостомысл.

– Его одного будет довольно…Тут же рядом.

– Ну что ж, Пересвет…Ступай с княжной, помоги ей там с чем-то…А остальные – за дело! Так, ну куда ты его клонишь? Куда, я тебя спрашиваю?! Давай, на меня! На миг тут с вами отвернешься, и вот!

Дива и Пересвет тем временем уже удалялись от высоких стен, оставляя позади себя шум работ.

– Ты что тут делаешь? – не скрывая радости, Пересвет отряхивался от пыли и опилок. – Разве не должна ты сидеть с няньками и сестрицами, плести косицу и ушивать платья, сундуки с приданым грузить?!

– Ох…Хватит с меня этой суматохи…Признаюсь тебе, я уже даже начинаю немного беспокоиться…– Дива храбрилась все дни, как могла. Но на пороге решающего события все же начала волноваться.

– Еще бы, – усмехнулся Пересвет, украдкой бросив на подругу любующийся взгляд.

– Я надеюсь, ты там вооружен?..Будет скверно, если украшения от мастера отберет разбойник, – хихикнула Дива, которая не могла долго оставаться серьезной.

– Жаль мне того разбойника, который захочет отобрать у тебя украшения или еду…– отозвался Пересвет. Зная, как она любит посмеяться, он всегда веселил ее шутками.

После непродолжительной паузы друзья расхохотались и двинулись по дорожке.

****

– Возможно, вот так прогуляться – нам еще нескоро удастся…– размышляла Дива по пути. – Завтра не до того будет, сам понимаешь. А потом я отправлюсь в Изборск. Будешь навещать меня?

– Нет, – после раздумий ответил наконец Пересвет.

– Нет?! – Дива даже запнулась о какую-то кочку. Пересвет поддержал ее под локоть, но отпустил сразу, как она восстановила равновесие. – Ну и ну. Кажется, все только и мечтают о том, чтоб сбагрить меня поскорее. И ты, друг мой, в их числе…

– Я не в их числе…– обычно веселый Пересвет сейчас говорил без улыбки. – Но твой будущий муж неверно поймет, если я буду навещать тебя в Изборске…

– Разлучать другов – это все равно что вырвать младенца из рук матери! – рассмеялась Дива, которая любую серьезную беседу могла перемазать шуткой. Умышленно или нет. Из-за этого с ней было невозможно говорить о том, что она обсуждать не хочет. – Ты чего такой кислый?! Неужели не рад, что вскоре я окажусь во главе Изборского княжества?..– продолжала потешаться Дива, в глубине души зная, что играет где-то рядом с его чувствами.

– Если ты окажешься во главе хотя бы одного подворья – это уже будет бедствие, – пошутил Пересвет.

– Нет, я дело говорю…Все не так плохо…Велемира и Злата останутся здесь…Скорее всего, их я больше не увижу. С батюшкой мне жаль расставаться. Но с другой стороны – избавлюсь от отеческого гнета…– замечталась Дива.

– А жених? То есть муж?! Не отец – так он – будет тебе законом, – напомнил Пересвет, поправляя на плече котомку, в которой брякали украшения, полученные от мастера.

– Я не для того съезжаю из этого заточения, чтоб оказаться в другом…С женихом я быстро управлюсь! Кроме того, мне сказали, что он красавец и разумник…Чего нам браниться-то тогда!

– Откель сия уверенность? – скептически уточнил Пересвет, дивясь простодушным рассуждениям княжны. – Может, он деспот и злодей. Или ты больше опасаешься ноющего нуды?

– Только не надо меня так пугать, – хихикала Дива. – Знаешь, что…Вера когда-то говорила, что муж мой будет толковым…