Джексон впился пальцами в мои плечи, вдавливая их все сильнее, и прижал меня к стулу. А я кричал так громко, что стены, должно быть вибрировали от этих звуков.

– Ради чего, Дэнни? Ради службы? Ради того, чтобы вернуться туда, где тебя один раз уже предали?

– НЕТ!

– Ради того, чтобы жить полной жизнью с обеими руками?! И вечно помнить про то, через что тебе пришлось пройти, чтобы снова стать полноценным!

– НЕТ!

– Ради женщины? Ради того, чтобы тебя полюбили?! Чтобы приняли тебя с тем дерьмом, что ты таскаешь внутри себя?

– НЕТ!

– ТАК РАДИ ЧЕГО?

Я взвыл, когда Джексон с новой силой вдавил пальцы в мои плечи и дернул меня вперед и назад. Я схватил его за запястье и попытался ударить затылком в грудь, но он извернулся и швырнул меня на пол. И эта секундная передышка показалась мне самым лучшим моментом всей моей жизни!

Я валялся на полу, дрожащий, оглушенный и задыхающийся. Горло горело. Губы пересохли. Голова кружилась от нехватки воздуха. Меня тошнило. Но мне было так хорошо без острых, вонзающихся в мое плечо пальцев!

Недолго, правда.

Джексон схватил меня за правую руку и рывком поставил на ноги. Я зарычал сквозь стиснутые зубы:

– ЧТО ТЕБЕ НУЖНО ОТ МЕНЯ?!

– ОТВЕЧАЙ НА ВОПРОС!

– Я ПОНЯТИЯ НЕ ИМЕЮ, ЧТО ТЕБЕ…

Джексон встряхнул меня и потащил к стене, словно я был тряпичной куклой. Одним четким движением он впечатал меня в деревянные панели и швырнул на пол. Я упал на правую руку и захлебнулся кашлем. Кажется, кричать я больше просто не мог.

Мне хотелось умереть. Мне действительно хотелось сдохнуть! Все, что было до этого момента, все моменты, когда я хотел ДАЖЕ НЕ РОЖДАТЬСЯ, сейчас казались идиотизмом страдающего подростка после расставания со своей первой и, конечно же, самой настоящей любовью. Ночные агонии, судороги, спазмы – сейчас Я МЕЧТАЛ О НИХ!

Боль, которую причинял мне Джексон своими действиями, была действительно невыносимой. Терпеть ее было невозможно. Она заполнила меня до краев. В его руках я сам стал болью.

Единственное, чего я не понимал – почему я до сих пор не отключился! Почему мой мозг настолько жесток к своему владельцу, что продолжает работать!

Джексон не унимался. Он оказался рядом слишком быстро, чтобы я успел среагировать, даже будучи в полной боевой готовности. И когда его кулак опустился на мое плечо в третий раз, я заскулил, как замученный жестокими подростками пес. И скулил, пока Джексон тащил меня до стула. Скулил, когда он рывком усаживал меня на прежнее место.

Я ждал нового удара. Ждал очередного допроса. Но Джексон застыл напротив меня, сложив руки на груди.

«Правая – сверху…».

Мысль была рефлекторной, но ясной. Я вдруг понял, что, несмотря на самые натуральные пытки, голова прочистилась! Мне стало так легко и свободно!

«Может, я все-таки сдох, а?!».

Но судороги, которые продолжали сводить мышцы, и разливающийся по телу жидкий огонь твердо заявляли – ты жив, Стоун. Живее всех живых!

«Хотел? Получи!».

Боль напомнила мне, что я жив. Но ЭТА боль была совершенно другой, особенной! Раньше она сводила меня с ума, но сейчас я желал ее! Я не боялся ЭТУ боль.

Она не была запредельной. Она не была способна свести меня с ума. Я чувствовал себя так, словно сбросил с плеч гигантский груз, который тащил на себе целый год!

Горло нещадно саднило, легкие горели, а дыхание сбилось к хренам собачьим, но каждый вдох приносил облегчение. Прохладный воздух заполнял бронхи и расправлял грудную клетку.

Я с трудом поднял взгляд и наткнулся на хищную улыбку.

– Ради чего, Дэнни? Ради чего ты терпишь эту боль?

Я облизнул губы, пытаясь убить Джексона взглядом. Я вложил в него всю ненависть, которую сумел в себе найти, собрал по капле всю ненависть ко всем людям, которых когда-либо встречал в жизни, которые заставляли меня страдать, которые делали мне больно, которые предавали меня, которые…

– Дьявол…

Хриплый шепот смешался с тихим смехом Джексона Торпа. Я внезапно понял, какого ответа он ждал. Какой ответ был ПРАВИЛЬНЫМ. Я все понял. И осознание обухом ударило по голове.

Губы растянулись в оскале.

– Ради того… чтобы восстановить… честь.

Джексон склонил голову набок. Ужасающая своей жестокостью улыбка не сходила с его губ.

– Вот это похоже на правду.

Он склонился ко мне. Я остался на месте, не отшатнулся.

Я боялся его до дрожи в ногах. Боялся так, что мои внутренности превращались в кисель. Но этот страх не отуплял меня. Наоборот – он придавал мне сил. Я готов был броситься на него, зная наверняка – мою нелепую попытку он отразит, не вспотев, и убьет меня, не раздумывая.

– Спасибо за честность, Дэниел.

– Пошел к дьяволу!

В ответ на мой оскал Джексон лишь усмехнулся.

– Приводи себя в порядок и приходи ко мне. Аарон расскажет детали. Приходи, я помогу тебе получить желаемое.

– Да пошел…

Мужчина схватил меня за горло и тихо рыкнул:

– Подумай дважды, прежде чем откажешься. Я не повторю свое предложение.

– Ты его… еще… не сделал.

Откуда храбрость взялась – непонятно. Оставалось надеяться, что эта храбрость – не результат тупости.

Джексон прищурился.

– Что даст тебе Гильдия, я расскажу, когда ты придешь. А что до меня… Что ж. Я буду жесток, беспощаден, но справедлив. Я обращу твой мир в руины и помогу отстроить новый. Я покажу тебе пределы твоих возможностей и заставлю забыть о них. Я покажу тебе, что такое НАСТОЯЩАЯ боль и сделаю ее твоим товарищем. И ты будешь рад всему, что я с тобой сделаю. Потому что пойдешь на это по доброй воле.

Он выпустил мое горло, выпрямился и пошел к двери. И, уже открыв ее, обернулся. Его глаза сверкнули, понижая температуру на всей планете.

– И будь добр, перестань выпендриваться и начни принимать таблетки.

Дверь грохнула, и я стек по спинке стула, запрокинув голову назад. Деревянная планка неудобно уперлась в затылок, но мне было плевать.

Боль все еще пульсировала в теле, но после той, что причинил мне Джексон, эта казалась комариным укусом. Ну, не комариным, конечно. Но я мог с ней справиться.

Я сидел на стуле, пытаясь унять сердцебиение и выровнять дыхание, прожигал взглядом закрытую дверь… и улыбался.

Глава 5

Когда я, наконец, смог вытащить бренное тело из комнаты и вернуться в бар, народу значительно поубавилось. Я скользнул мутным взглядом по помещению и выхватил фигуры Аарона и Мартина. К моим собутыльникам присоединился третий мужчина. Наверняка и у этого на руке я обнаружу черный браслет…

В груди рванула настолько мощная бомба, начиненная злостью, что на мгновение мне показалось, что я просто размажу Аарона по полу. Взять эмоции под контроль на этот раз оказалось сложнее, но я справился.

Меня знатно потряхивало. Волосы были влажными от пота. Тошнота так и не отпустила, но странное чувство невероятной легкости вело меня вперед.

Аарон заметил меня издалека и что-то шепнут Мартину. Оба мужчины тут же уставились на меня. Судя по тревоге во взгляде первого и скептически выгнутым бровям второго, выглядел я хреново.

«Каково содержание – такова и наружка, уж идите нахер».

Третий мужчина обернулся и посмотрел на меня в упор.

– Это его мы ждем?

Он протянул мне руку, когда я подошел и встал рядом. Я стиснул челюсти так, что на лице заиграли желваки, с трудом заставляя правую руку, все еще горящую огнем, работать.

– Лиам.

– Дэнни.

Я мрачно усмехнулся, разглядывая гребаный черный браслет на его левом запястье.

«Дьявол тебя раздери, во что я влезу, если пойду к Джексону?».

Несмотря на то, что мужчина внушал мне страх, его методы проводить собеседования заставляли задуматься над его ментальным здоровьем, а последние слова наполняли меня ледяным ужасом, его предложение оказалось заманчивым. Охренительно заманчивым. И я не мог перестать думать о том, чтобы найти его прямо сейчас… и согласиться.

Хорошенько он в моих мозгах покопался…

«Давай без поспешных решений, ладно? Давай НА ЭТОТ РАЗ сначала подумаем, а?».

Я поднял тяжелый взгляд на Аарона.

– Мы можем отойти переговорить?

Он открыл рот, но Мартин оборвал его взмахом руки.

– Ты выглядишь так, что становится ясно – Торп тебя отделал. И судя по его довольному виду, ты ему явно понравился. А потому можешь спокойно при нас спрашивать обо всем, что тебя интересует. Может, и мы тебе что полезного расскажем, а, Лиам?

Мужчина хохотнул.

– О, да! А то Аарон любит у нас на ходу… переобуваться.

– Ой, да пошел ты!

– Я-то пойду! Составишь компанию?

Я слушал их перепалку с чувством безмерной усталости. Что бы ни значили слова мужчины, мне было плевать. Но вот Мартин крепко разозлил меня тем, что влез в разговор. Вообще, меня сейчас все злило! Хотелось врезать и ему, и Аарону. Всем, кроме…

– Ты как утопленник, бледный, мокрый и воняешь. Присядешь?

Нет, Лиаму тоже захотелось врезать, хоть я и видел его первый раз в жизни.

Аарон указал взглядом на бокал скотча.

– Я думаю, тебе стоит выпить, Дэнни. Разговор будет интересным.

Я глянул на золотистую жидкость и выругался, да так смачно, что Мартин поперхнулся, а Лиам приподнял брови.

– А он мне нравится…

Я бросил на него мрачный взгляд и взял бокал левой рукой. Алкоголь обжег рот, но я все же покатал его на языке, пытаясь распробовать вкус.

Этот скотч был не таким мягким, в нем явно чувствовалась ваниль, а медовое послевкусие приятно ласкало небо.

«…если бы ты был скотчем, с таким купажом тебя даже бездомные шотландцы пить не стали бы…».

«Ублюдок, пошел вон из моей головы!».

Я посмотрел на притихших мужчин.

– В какое дерьмо я влезу, если соглашусь вступить в отряд? Кто вы такие?

Мои собутыльники обменялись неуверенными взглядами. Аарон почесал затылок.

– Ну, с чего начать…

Лиам качнул головой, поглядывая на меня с недоверием.

– Я не думаю…

– Хаммер дал добро.

«Хаммер? Что за, дьявол его раздери, Хаммер?!».

– Но это не значит, что мы можем рассказать Дэнни все, пока он сам к нему не придет.

– Так он всего и не просит!

– Это пока…

Я махнул рукой, останавливая перепалку.

– Кто такой Хаммер?

Три мужчины с черными браслетами ответили одновременно:

– Торп.

Я содрогнулся, вспомнив, с какой силой опускался кулак Джексона на мое плечо. Вот уж точно, лучше прозвища не придумаешь – чертов МОЛОТ²!

Аарон неопределенно пожал плечами.

– Не вижу смысла в этом многозначительном молчании. Мы должны рассказать все, что можем.

Я сделал еще один глоток обжигающего алкоголя, пытаясь поймать его взгляд. Но мужчина упрямо прятал его. Может, потому что в серых глазах разлился целый ОКЕАН ВИНЫ?!

Лиам театрально вздохнул и повернулся к Мартину.

– Тогда давай предоставим слово самому старшему из нас.

Его губы дрогнули в улыбке.

– А то помрет наш старик, так и не совершив ничего великого.

Майерс прищурился и двинулся к нему, огибая стол. Лиам ловко отскочил в сторону и выставил перед собой руки.

– Успокойся, я пошутил!

Но Мартин и не думал останавливаться.

«Хреново у него с чувством юмора. Да и с самоконтролем явная проблема. Агрессивный малый, легко выходит из себя, надо запомнить».

Мужчина обнажил зубы в оскале – мой взгляд зацепился за удлиненные резцы – и рыкнул:

– Давно я тебе ничего не ломал, Келли. Забыл, каково это? Давай спарринг?

Аарон тяжело вздохнул.

– Лишишь нас рейнджера, и командир тебе голову оторвет и к копчику пришьет.

Лиам проворно увернулся от выпада товарища.

– И тогда у нас в отряде будет свой жопоголов! Эй, да угомонись ты!