«И привести себя в порядок, что бы это ни означало».

– Тебя правила смущают?

– Как будто мне их кто-то рассказал. Командир меня ваш смущает.

Аарон многозначительно хмыкнул и подался вперед.

– Хаммер суров, но справедлив. И когда я говорил…

– …что он заботится о вас? Таппер, что это за забота такая – избивать бойцов?

Мужчина откинулся на спинку дивана.

– Да что ж ты заладил одно и то же? Не избивает он нас, а…

– …тренирует.

– И делает это охренительно хорошо. Это единственное, что тебя смущает?

Я взъерошил волосы на затылке и раздраженно поморщился.

– Я хочу в ваш отряд. Охренеть как сильно хочу. Умеете вы с Джексоном рекламировать Гильдию. Но я до сих пор не понял, что означают его слова: приведи себя в порядок.

Я вытянул перед собой правую руку и сжал кулак.

– Если это касается руки, то я…

– Не в этом дело, я уверен на все сто процентов.

Я обреченно вздохнул.

– А что тогда? Голову? Что?

Аарон пожал плечами, и я тихо зарычал. Для проформы. Чтобы не расслаблялся.

Он тут же вскинул ладони в обезоруживающем жесте.

– Я серьезно не знаю, что ты сразу бесишься?

Мужчина резко замолчал и улыбнулся, когда я засмеялся.

– Твое чувство юмора еще хреновее, чем мое, я серьезно!

Он хмыкнул и продолжил уже серьезным тоном:

– У Хаммера есть одно качество, которое бесит и восхищает всех в равной степени. Он читает людей, как книги. И если ему кто-то понравился, значит, есть в этом человеке что-то действительно особенное.

– Я ему понравился?!

– Ты на комплимент нарываешься?

Я хрипло засмеялся.

– Нет, не нарываюсь, просто… не похоже, что я ему понравился.

– Он тебя в отряд позвал. А это кое-что значит. Охренеть, как много, на самом деле. Хаммер абы кого к себе брать не будет.

Он довольно улыбнулся.

– Каждый в нашем отряде обладает рядом личностных качеств и профессиональных навыков, которые значительно выделяют его на фоне других людей. Лиам – потрясающий рейнджер. Николас – фантастический снайпер. Мартин – охренительный боец.

– А ты?

Серые глаза лукаво сверкнули.

– Придешь – узнаешь. Хаммер каждого из нас нашел сам, выделил из толпы. Он разглядел в нас то, что мы и сами в себе не видели.

– И что же это?

– Потенциал.

Я задумчиво хмыкнул и откинулся на спинку дивана, поглаживая ободок бокала. Потенциал, значит…

Губы Аарона тронула странная улыбка, от которой мне внезапно стало не по себе.

– Что-то есть в тебе, что зацепило его. Что-то он в тебе увидел и решил заполучить.

– Заполучить?

– Именно.

Я недоверчиво хмыкнул, но в груди стало очень тепло, а самооценка выросла на хрен знает сколько пунктов.

– Звучит так, словно я та самая школьная красавица на выпускном, дьявол вас всех раздери.

Аарон захохотал в бокал. Мелкие брызги полетели на стол, и я невольно улыбнулся. Мой собеседник смеялся так искренне, что я, желая того или нет, проникался к нему всей душой.

– Хочешь, можешь и так думать, красотка ты наша смазливая.

«Наша. Словно я уже вступил в отряд».

Я усмехнулся.

Что-то видит в людях. Джексон почти так же говорил об Аароне. Но смысл все же был другой. Джексон, по словам Аарона, видел в людях то, что они сами в себе не могли разглядеть, и помогал раскрыть это.

«Интересно, какими методами?».

Я похолодел, едва подумав про тренировки с… с Хаммером. Если это его методика…

«Боишься, что ли?».

«Боюсь».

– Как бы то ни было, это не приближает меня к ответу на вопрос…

– Ты слишком много думаешь, тебе не кажется?

Я иронично изогнул бровь.

– Да вот нет, знаешь ли, не кажется.

«Порой даже маловато думаю! Чересчур часто!».

– Много, Дэнни, много. Ты уверен, что хочешь в наш отряд?

Я медленно, но уверенно кивнул. Аарон окинул меня задумчивым взглядом, задержав его на пару мгновений на моей правой кисти, сжимающей бокал.

– Я думаю, ты привел себя в порядок. И тело, и мозги и… Что там дальше, красотка ты наша смазливая? Душу, да?

Я поставил бокал и двинул его с правой в бок. Несильно, но плечо отозвалось ноющей болью.

«Тело еще не совсем в порядке…».

Аарон охнул и тихо засмеялся.

– Побереги силы, дружище. Они тебе понадобятся. Болит?

Я кивнул, машинально разминая мышцы.

Доктор Веллер старался объяснить мне, почему плечо болит так долго, но я не слишком слушал его. Мышечные волокна, какие-то разрывы, кислота… Я просто не понимал половины терминов, которыми он осыпал меня с ног до головы. Алессандра объяснила бы проще и понятнее.

Алессандра…

Я тосковал. Все три недели после нашего разговора. Я скучал. И по другу, который поддерживал меня и был рядом, и по доктору, который поставил меня на ноги. Как же меня бесила необходимость существовать без нее, знал бы кто! Меня бесило, что решение уйти от нее я был ВЫНУЖДЕН принять. Ведь Аарон…

Внезапное озарение стукнуло меня по темечку. Хорошо так, словно отбойным молотком прилетело.

Бросив взгляд на собеседника, я, наконец, понял, почему прятался от него. Не вина была тому причиной. Не совесть. Все дело было в злости. Я его, Аарона, винил в том, что мне пришлось сменить врача.

А ведь он не просил меня…

Какая-то явно умная мысль мелькнула в голове. Я попытался ухватить ее за хвост, но она поспешно скрылась, оставив после себя обрывки фраз, кое-как завязанные друг на друге.

Добрая воля. Ответственность за свои действия и решения. Только моя ответственность.

Мне вдруг стало стыдно перед Аароном. Снова. И на этот раз, потому что я три недели злился на него просто так.

«Ты сам принимаешь все решения в своей жизни. По доброй воле. И только тебе отвечать за последствия».

Я вздрогнул от неожиданности, когда Аарон дотянулся до салфеток, достал одну и огляделся вокруг с задумчивым видом.

– Что ты ищешь?

Он молча встал из-за стола и ушел к барной стойке.

Я снова принялся разглядывать фотографии на стене, пытаясь прогнать уже два тянущих из меня жизнь чувства – тоску и вину.

Черно-белые снимки мне всегда нравились больше, чем цветные. Нужен особый талант, чтобы сделать их живыми. Не зря говорят – «жизнь заиграла новыми красками» и «черно-белые» дни…

Аарон вернулся с карандашом, что-то написал на салфетке и протянул ее мне.

– Если ты ТОЧНО принял решение – вот. Позвони, когда соберешься с духом. Раз уж твои тело, мозг и душа в порядке, осталось разобраться с духом.

Я пробежал взглядом по цифрам и озадаченно нахмурился. Номер явно был телефонный, судя по коду города, но очень странный.

– Ты уверен, что все правильно записал?

– Уверен. Именно так и наберешь.

– Но здесь…

– Я знаю. Ты что, думаешь, я тебя разыгрывать буду?

Я машинально покачал головой, запоминая цифры. На всякий случай. Когда я, наконец, убрал салфетку в карман, Аарон поднял бокал. Я невольно вскинул брови – уж слишком у него был торжественный вид.

– Я рад, что встретил тебя. Я думаю, ты идеально дополнишь наш отряд.

– Ты меня знаешь пару месяцев. Почему ты так уверен в этом?

Я вспомнил «собеседование» с Джексоном. Наш разговор, абсолютно лишенный логики на первый взгляд. Да и на второй…

– Аарон, что ты во мне разглядел?

Мужчина загадочно улыбнулся.

– Воина, Дэнни. Настоящего бойца. Того, кто не сдается ни перед трудностями, ни перед поражениями. Того, кто способен своим примером доказать другим очень многое.

– Как поэтично!

– Пошел ты, красотка смазливая.

Странное чувство сдавило грудную клетку после его слов. И оно очень походило на гордость…

Я вспомнил нашу первую встречу. И как он умудрился разглядеть в том сломленном парне воина?..

– Могу теперь я задать тебе вопрос, Дэнни?

– Конечно.

Аарон пожевал губу и тихо спросил:

– Почему ты ушел от Эйс?

Я мгновенно заледенел и даже дышать перестал на несколько секунд.

– С чего ты…

– Не «с чего», а «от кого». Я был у нее, когда понял, что на звонок ты не ответишь. Признаться, я решил, что ты либо сдох от боли, либо сбежал. Так и что? Почему ты сменил врача?

Серые глаза тускло поблескивали, напряженно, выжидающе.

«Вот он, момент истины. Что будешь делать, соврешь? Или правду скажешь? По какому пути пойдешь? Доверия или обмана?».

«Да пошло оно все!».

– В общем-то… из-за тебя.

– Чего?!

– Потому что ты влюблен в нее.

Аарон замер, глядя на меня совершенно круглыми глазами.

– Я не… Ты рехнулся? Из-за меня?! Да видел бы ты ее! Эйс рвет и мечет! Она, конечно, сдержанная, как всегда, но вокруг нее воздух, как перед грозой!

– Мы поцеловались.

Мой собеседник никак не отреагировал внешне. Ни один мускул на его лице не дрогнул, а вот в глубине глаз разлилась боль. И мне стало очень хреново. И именно эта боль окончательно убедила меня в правильности принятого мной решения.

– Это случилось в тот день, когда… Я должен был сразу тебе рассказать.

– Нет. Не должен.

Аарон сохранял невозмутимый вид, но в глубине глаз все еще плескалась боль.

– Дэнни, я ведь не маленький, понимаю, что Эйс… она ко мне… Я для нее лишь пациент. А по вам… Да знал я все! Нет, не знал, но подозревал. Чувствовал.

Он тихо засмеялся и прикрыл глаза ладонью. Я удивленно моргнул.

Я ждал более эмоциональной реакции. И дождался.

Аарон тяжело вздохнул и поднял на меня злой взгляд.

– Ты кретин.

– Аарон…

– Заткнись.

Я послушно замолчал.

– Нихрена ты мне не был должен. Ни рассказывать, ни уходить! Нет, ты только задумайся! Задумайся над тем, какое дерьмо натворил! Ты ушел от охренительного врача только лишь потому, что в нее влюблен парень, которого ты без году неделю знаешь! Ты кретин!

Он снова засмеялся, а я застыл в ступоре, не понимая, как реагировать.

– Дело не только в этом! Я просто подумал, что…

Аарон тихо застонал и уронил голову на руки.

– Ты реально много думаешь, Дэнни. Слишком много!

Он резко выпрямился и принялся загибать пальцы.

– Первое – она ко мне равнодушна. Второе – к тебе она неравнодушна! Третье – мы с тобой едва знакомы. Четвертое – она охренительный врач! Пятое – она хороший человек!

Я вскинул ладони.

– Окей! Ты предложил бы мне вступить в отряд, если бы знал, что я с ней целовался?

Аарон засмеялся, откидываясь на спинку дивана.

– Шестое – ты кретин! Да, Дэнни, предложил бы!

Я подался вперед и заглянул ему в глаза.

– Тогда ответь честно. Каково тебе было бы работать бок о бок с человеком, который трахает женщину, которую ты любишь?

Смех моментально стих. Он тяжело вздохнул и кивнул с явной неохотой

– Это было бы тяжело.

– Вот и я так подумал.

Аарон невесело усмехнулся

– Дэнни Стоун, чтоб тебя черти в аду трахали во всех позах, это…

Он смущенно улыбнулся.

– …это самый тупой поступок, который ты мог совершить, и самый… Ты что, в друзья ко мне набиваешься?

– Если ты согласишься прикрывать мою задницу на ваших таинственных и не всегда законных заданиях, я, так и быть, готов терпеть твое дерьмовое чувство юмора.

Аарон ухмыльнулся и поднял бокал. Я чокнулся с ним и допил остатки скотча. Мой собеседник тут же махнул бармену рукой и указал на наш столик. Просил повторить.

Я откинулся на спинку дивана и прикоснулся пальцами к груди. Дышать стало легче. Вот только досада никуда не делась…

– Аарон. Ты злишься на меня… за этот поцелуй?

Он ответил с искренней улыбкой.

– Злюсь, но переживу. И твой поступок… Честно? Очень глупый. Но я благодарен тебе за твою глупость. И за твою честность.

Я согласно кивнул, отвечая на его улыбку. В груди затеплилась радость.