Что ты несёшь с собой. Часть I (страница 6)
– Их морят голодом, пока они не ужимаются, а потом скручивают в жгутики… Если демон большой, то складывают такой жгутик во много раз. Ну и проклятиями приправляют, чтобы сшить всё это в сноп. Махары на такое уходит обоз. Прошитых уже невозможно вернуть в исходную форму, даже если накормить. Остаётся только сжечь.
Нирана стошнило прямо на настил, и я решила всё-таки встать и пойти в дом, авось там уже стало попрохладнее.
– Прани! – воскликнула Буппа, тяжело поднимаясь с колен. – Небеса милостивые, сейчас же мыться!
Я оглядела себя. Тело-то я защитила пеленой, а вот нежные белые шелка местами прогорели насквозь. От широких рукавов остались жалкие лоскуты. Волосы тоже местами подпалило. И всё это было изгваздано в желтоватой мути пруда и саже от обуглившихся досок.
– Может, завтра?.. – робко попросила я, сама понимая, что никто меня в таком виде на чистые простыни не пустит.
– И завтра тоже! – категорично заявила Буппа, сцапала меня за запястье и уволокла в свой банный мир.
* * *
На следующий день меня подняли затемно, чтобы начать приготовления. Ещё вчера я страдала, что со мной слишком долго возятся, но это не шло ни в какое сравнение с сегодняшними мучениями. Время от времени Буппа подводила меня к огромному зеркалу в омывальной и заставляла крутиться, чтобы оценить результат, после чего кто-нибудь из служанок замечал огрех, и всё начиналось сначала. Я сама вообще не видела разницы между этапами, но они уверяли, что любая обеспеченная горожанка сразу бы всё заметила. Они издевались надо мной от четвёртой до двенадцатой большой чаши, и когда мы наконец выдвинулись на встречу с Кессарин, солнце уже перевалило за полдень. В самый разгар зноя на улицах почти не осталось людей – на то и был расчёт, но сидеть в душной тесной повозке, которая нагревалась, как бочка с перегноем, то ещё удовольствие.
Чтобы добраться до особняка Адульядежа в приличном виде и не растворить собственным потом наведённую красоту, мне пришлось окутать себя пеленой прохлады, которая светилась на всю повозку. К счастью, снаружи, на ярком солнце, это было не очень заметно.
– А как же мой меч? – спохватилась я, когда мы с Джароэнчаем и Буппой отъехали от дома.
Ниран уставился на меня.
– Вы же выдаёте себя за городскую прати из семьи канана. Откуда у неё может быть меч? Не говоря уже об умении им владеть.
– Но… – Я покосилась на небольшую сумку в руках Буппы, в которую поместился мой вселенский мешок и ещё куча причиндалов на случай, если мне нужно будет поправить причёску или лицо. Служанки заштукатурили меня пудрой и румянами так, что я стала белой, словно призрак лихорадки, а узоры вообще было не различить, если они не светились. Выбирать не приходилось – у меня и Кессарин, конечно, разные узоры. Главное мне не забыться и сдерживать эмоции, пока я на виду у Адульядежа. Потом в клане никто уже не вспомнит, какие там у Кессарин были узоры.
– Сюда меч никак не влезет, – отрезала Буппа. – А в ваш волшебный мешок, сами говорите, нельзя. Да и от греха лучше вам вовсе его не брать, ещё забудетесь и достанете, а потом объясняться!
– Он очень ценный? – встревожился Ниран. – Может быть, мне удастся его передать вам позже?..
Я рассеянно покачала головой. Меч у меня самый обычный, даже не на заказ выкованный, просто стандартный проводник махары с острым лезвием. В клане, если понадобится, я легко подберу себе другой, там их наверняка полный арсенал, ещё и сталь небось получше. Просто непривычно выходить из дому без меча. А тем более лезть во вражеский стан.
Проехали мы всего ничего – несколько улиц, два поворота и во двор какого-то заброшенного дома с заколоченными ставнями. Ниран галантно помог мне выбраться из повозки под навес заросшей лианами беседки, где было почти прохладно. Я изо всех сил старалась не запутаться в длинных юбках и очень радовалась низким сандалиям. Если бы я скакала по болотам в погоне за демоном, я бы прекрасно справилась и в обуви на одном зубце высотой в две ладони, но тогда я была бы в шароварах, а вот как ходить, чтобы подол не попадал под ноги, я пока не поняла. Но хотя бы балансировать на низких было проще. Вон Ниран вообще носит такие сандалии, у которых передний зубец низкий, а задний высокий, как каблук, так что ступня изгибается красивой аркой. Не могу себе представить, как он не падает через шаг.
Пока я раздумывала, притворявшаяся заколоченной дверь дома открылась, и по ступенькам резво сбежала девушка в золотом наряде, а с ней две служанки в сине-зелёном, как Буппа. Ниран выскочил из беседки им навстречу и раскрыл объятия для своей возлюбленной. Обниматься на солнцепёке без охлаждающей пелены – мне стало нехорошо от одного вида, так что я отвела взгляд. Буппа нервно покосилась на ворота. Заехав внутрь, мы их закрыли, но я понимала её опасения: вдруг кто заглянет поверх. Наконец парочка насладилась встречей и присоединилась к нам в тени беседки.